Хартнелл - Голое Средневековье

Итак, какою же была средневековая жизнь? Можно по-разному подступиться к  ответу на данный вопрос. Зависит от времени и  места, которые мы выберем для обзора на всем огромном пространственно-временном полотне Средних веков. Ведь это название из двух слов охватывает значительный период и целое множество народов, культур, регионов и географических карт.

 

У столь многокрасочной, сложной эпохи, по понятным причинам, нет отчетливого начала, и  дата ее окончания тоже спорна. Официально часы Средневековья начинают бить с  падением Римской империи, которая в предшествующие столетия господствовала над объединенными в ее составе европейскими, азиатскими и африканскими территориями. Получается, что Средние века разом наступили в 476 году н. э., когда король германцев Одоакр низложил последнего императора Западной Римской империи Ромула Августула, покончив с  имперским владычеством над Европой. Но на самом деле уже немалое время империя пребывала в состоянии упадка. Мы могли бы точно так же говорить о Средневековье в начале V века, когда северные европейские племена стали постоянно пересекать Рейн, чтобы вторгаться в Италию.

 

Или даже двумя веками ранее, когда чрезмерно разросшийся римский мир только начал страдать от политической неустойчивости и экономического спада. Но было бы трудно зафиксировать раннюю фазу Средневековья в один из этих моментов, за отсутствием надежных свидетельств: неповрежденными сохранилось мало сооружений или предметов, еще меньше — письменных источников, археологические находки скудны. Поэтому большая часть книги посвящена лучше документированным, позднейшим этапам средневековой истории. Однако и тут, даже в конце этой истории, источники не слишком многочисленны, и  формальную дату завершения Средних веков так же трудно указать.

 

Москва, Издательство АСТ, 2019, - 320 с.

Серия «История и наука Рунета»

ISBN 978-5-17-111220-2

 

Будущее тел

Благодарности

 

 

В 2003 году парижский торговец продал за неразглашаемую сумму частному коллекционеру из Канады мумифицированную человеческую голову. В самой такой сделке нет ничего необыкновенного. Человеческие останки, как и всякие иные ценные предметы старины, гуляют по международным рынкам как медицинские курьезы или дорогостоящие раритеты. Но этот предмет, вернее, это тело вызвало особый интерес. И в самом деле, голова производит сильное впечатление. Застывшая в  трупном окоченении, она откинута назад относительно линии обрезанных плеч, горло выпячено, рот приоткрыт. Широкая трещина спускается от середины лба, а если повернуть голову затылком, видно, что, когда останки были извлечены из земли, череп удерживался в  целом состоянии обручем. Макушка снята, как крышка с коробки печенья, мозг удален, осталось только его сморщенное основание и ровный обрубок спинного хребта. Группа французских палеопатологов получила разрешение детально изучить останки, чтобы разузнать побольше о таинственной реликвии. Были задействованы инновационные медицинско-археологические техники, и начали появляться разнообразные сведения о покойном. Исследователи установили, что это белый мужчина, которому было, вероятно, около сорока пяти лет в  момент смерти. По коротким рыжим волоскам на подбородке и  верхней губе можно предположить, что у  него были каштановые волосы. Несколько анализов подтвердили: голову и плечи предохранили от разложения с  помощью быстро застывающей смеси на основе ртути, введенной в главные артерии вскоре после смерти, — процедура позволила закрепить положение головы, как в скульптурном слепке. Самое интригующее  — согласно данным радиоуглеродного анализа, мужчина жил где-то между 1200 и 1280 годами. Тело оказалось средневековым.

 

Для историков вроде меня подобные находки предоставляют заманчивую возможность заглянуть в  прошлое непосредственно, а  не благодаря научному исследованию лишь безжизненных костей. Мы знаем пол этого человека, его возраст, даже цвет волос — и у нас живо возникают все новые настойчивые вопросы: кто он? откуда? какова история его жизни? Некий импульс из прошлого, заставляющий глубже всматриваться в то, что мы знаем о времени, когда он жил. Изучение средневековых останков особенно важно сейчас, поскольку эта эпоха по-прежнему понимается неверно. Столетия, зажатые, как в сэндвиче, между веками древнегреческого или римского красноречия и возрожденным классическим миром европейского Ренессанса, кажутся статичным, изолированным периодом. Такой смысл имеют названия, данные ему: «темные века», «средние», от латинского medium aevum (cредний период). Время определено извне, событиями, происходившими до или после него, определено через то, чем оно не было. И когда мы имеем дело со средневековыми памятниками  — будь это тела или стихи, живопись или хроники, мы выделяем именно отрицательные характеристики. Мы вплетаем артефакты в ткань завещанного нам, скептичного и достаточно мрачного исторического повествования о неприятном моменте в прошлом, когда легко было закончить жизнь с разбитой головой и ртутно-восковой смесью в крови. Опрос посетителей, недавно проведенный одним крупным лондонским музеем, где планировали переделать залы, посвященные Средним векам и Ренессансу, ясно показал распространенность такого представления. Для опроса воспользовались обычным срезом публики, посетителям предлагали представить себя в каждой из двух эпох, сначала в эпохе Возрождения, а затем в Средневековье.