Выдающийся датский философ и богослов Серен Кьеркегор (Soren Kierkegaard, 1813-1855) может бесспорно считаться предтечей экзистенциалистского философствования; кроме того, его идеи оказали непосредственное влияние на «диалектическую теологию» Карла Барта, на философскую антропологию, персонализм и другие течения, где акцент переносится на личное присвоение некой истины, на напряженное, личностное переживание и конструирование смыслов.
Кьеркегор незримо присутствует —даже если имя его и не упоминается прямо — в творчестве многих крупнейших западных писателей XX века —достаточно вспомнить хотя бы P.-M. Рильке, Ф. Кафку, М. Фриша, Ф. Селина, М. Кундеру (из литераторов самого последнего времени можно вспомнить хотя бы британского прозаика Дж. Лоджа, чьи переложения и даже пародийные перепевы Кьеркегора не мешали ему с глубоким почтением относиться к великому датчанину).
Непродолжительная, но весьма интенсивная писательская деятельность Кьеркегора была целиком посвящена защите «истинного христианства» (Christendom), которое он неустанно противопоставлял «христианству наличному», «христианству существующему» (Christenhed). Кьеркегор всегда рассматривал себя как прямого продолжателя начатой Лютером реставрации истинной христианской религиозности.
Теистически ориентированный экзистенциализм Кьеркегора вырос прежде всего в полемике с философией религии Гегеля, утверждавшего, что адекватное постижение Бога возможно лишь в разреженных пространствах чистой мысли. Датский мыслитель не переставал упрекать Гегеля в глубочайшем непонимании христианства, поскольку, на его взгляд, разум никак не может привести нас к подлинной встрече с божественной трансцендентностью.
Объективное знание о Боге невозможно принципиально, человек никогда не может быть до конца уверен в собственном бессмертии, а значит и Бог всегда остается бесконечно далеким, ускользающим предметом его усилий. По существу, внутри этого, природного мира человек покинут, он предоставлен самому себе и вынужден сообразовываться с собственными тревогами, собственными всплесками чувственности.
Но там, где знание оказывается недостаточным, там, где разум нас предает, там, где, казалось бы, нам уже не на что опереться, — остаются заведомо обеспеченные нам отчаяние, страх, боль, имманентно присущие самому существованию. Прочные гарантии счастья могут и подвести, — но вот стыд и горе обеспечены нам независимо от нашего позволения и от наших желаний.
Серен Кьеркегор - Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам»
Пер. с дат. Н. Исаевой, С. Исаева
М.: Академический Проект, 2012. — 608 с. — (Философские технологии)
ISBN 978-5-8291-1406-0
Также издание:
Пер с датского яз. Н.Исаевой и С.Исаева
СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005 — 680 с.
ISBN 5-288-03760-4
Серен Кьеркегор - Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам» - Содержание
Исаева Н., Исаев С. Серен Кьеркегор: Лестница в небо — виртуальный проект
Предисловие
Введение
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ОБЪЕКТИВНАЯ ПРОБЛЕМА ИСТИННОСТИ ХРИСТИАНСТВА
Глава первая. Историческая точка зрения
§ 1. Священное писание
§ 2. Церковь
§ 3. Свидетельство веков по поводу истинности христианства
Глава вторая. Спекулятивная точка зрения
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СУБЪЕКТИВНАЯ ПРОБЛЕМА: ОТНОШЕНИЕ СУБЪЕКТИВНОГО ИНДИВИДА К ИСТИННОСТИ ХРИСТИАНСТВА ИЛИ ЖЕ К ТОМУ, КАК СТАТЬ ХРИСТИАНИНОМ
Раздел первый. Кое-что о Лессинге
Глава первая. Выражение благодарности Лессингу
Глава вторая. Возможный и действительный тезисы Лессинга
Раздел второй. Субъективная проблема, или каким образом субъективность может полагаться, для того чтобы проблема стала для нее явной
Глава первая. Становиться субъективным
Глава вторая. Субъективная истина, внутреннее; истина есть субъективное
Приложение. Взгляд на некоторые примеры в современной датской литературе
Глава третья. Действительная субъективность, этическое; субъективный мыслитель
§ 1. Что значит экзистировать; действительность
§ 2. Возможность выше действительности. Действительность выше возможности. Поэтическая и интеллектуальная идеальность; этическая идеальность
§3. Одновременность отдельных элементов субъективности внутри экзистирующей субъективности; одновременность как нечто противоположное спекулятивному процессу
§ 4. Субъективный мыслитель; его задача, его форма, его стиль
Глава четвертая. Проблема «Философских крох»: как вечное счастье может основываться на историческом знании?
Секция первая. Ориентация в замысле «Философских крох»
§1.0 том, что исходная точка была найдена в языческом сознании, и почему это произошло
§2. Важность предварительного соглашения о том, что такое христианство, — еще прежде, чем можно ставить вопрособ опосредовании христианства в спекулятивном мышлении; отсутствие соглашения благоприятствует опосредованию, хотя такое отсутствие соглашения делает опосредование иллюзорным; достижение соглашения препятствует опосредованию
§ 3. Проблема, поставленная в «Философских крохах», как проблема вводная,—это не введение в христианство, но введение в то, как стать христианином
Секция вторая. Сама проблема
Вопрос о вечном блаженстве индивида решается во времени благодаря его отношению к чему-то историческому, которое к тому же является историческим таким образом, что включает в качестве составной части то, что по самой своей природе не может быть историческим, а значит, должно становиться таковым силой абсурда
А. Патетическое
§ 1. Начальное выражение экзистенциального пафоса, абсолютная ориентация (уважение) на абсолютный тёХос, выражаемая через действие по преобразованию экзистенции — эстетический пафос — иллюзорность опосредования — монашеское движение в Средние века — уметь одновременно относиться абсолютно к собственному абсолютному тёХос и относительно — к относительным целям
§2. Существенное выражение экзистенциального пафоса —страдание; — удача или неудача как эстетическое мировоззрение в противоположность страданию как религиозному мировоззрению (освещено в религиозной речи); — действительность страдания (юмор); —действительность страдания в этом позднейшем отношении как знак того, что экзистирую-щий индивид вступил в отношение с вечным блаженством; — иллюзия религиозного; — духовное искушение; — основа и смысл страдания в первом отношении: умирать для непосредственного и все же оставаться внутри конечного; — возвышающее развлечение; — юмор как incognito религиозного
§3. Решающее выражение экзистенциального пафоса —это вина. — Исследование уходит скорее назад, чем вперед. — Вечное припоминание вины —это высшее выражение для отношения виновного сознания к вечному блаженству. — Низшее выражение виновного сознания и соответствующие ему способы обретения удовлетворения. — Покаяние собственного производства. — Юмор. — Религиозность сокрытого внутреннего
Опосредующее звено между А и В
В. Диалектическое
§ 1. Диалектическое противоречие, составляющее истинный перелом: ожидание вечного блаженства во времени благодаря отношению к чему-то иному во времени
§ 2. Диалектическое противоречие: вечное блаженство основано на отношении к чему-то историческому
§3. Диалектическое противоречие: историческое, разбираемое здесь, не является историческим явлением в обычном смысле слова, но представляет собой то, что может стать историческим лишь вопреки собственной природе, следовательно, силой абсурда
Приложение к В. Обратное воздействие диалектического на пафос, ведущее к обостренному пафосу, а также одновременно существующие элементы такого пафоса
Глава пятая. Заключение
ПРИЛОЖЕНИЕ
Объяснение с читателем
Первое и последнее разъяснение
Сёрен Кьеркегор - Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам» - Введение
«Как из вестно, христианство — это единственное историческое явление, которое, несмотря на эту историчность, более того, именно благодаря этой историчности, — всегда стремилось быть отправной точкой на пути отдельного индивида к вечному сознанию, всегда стремилось заинтерес овать его в этом не только исторически, стремилось основать его бла женство на отношении к чему-то историческому». Таким образом, под любыми историческими одеяниями главной проблемой здесь остается христианство. Соответственно и сама проблема касается христианства. Будучи представленной в настоящем трактате, проблема могла бы мен ее проблематично формулироваться так: апологетические предварит ельные условия для возникновения веры, приблизительные подходы и приближения к вере, количественное введение к решению верить. При этом рассматривались бы разнообразные количественные соображения, которые обычно обсуждаются или обсуждались теологами во вводных дисциплинах, во введении в догматику и в апологетике.
Однако же, для того чтобы избежать путаницы, мы должны иметь в виду, что проблема состоит не в установлении истинности христиан ства, но в отношении индивида к христианству; стало быть, речь идет не о систематическом стремлении совершенно равнодушного индиви да разложить христианские истины по соответствующим параграфам, но скорее о заботе бесконечно заинтересованного индивида, стремя щегося определить свое собственное отношение к этой доктрине. Для того чтобы выразить это возможно более простым образом, скажу так (используя самого себя для данного эксперимента): «Я, Иоганн Климакус, родившийся и выросший в этом городе, достигший ныне тридцати лет, обычный человек, подобный большинству других лю дей, предполагаю, что вечное блаженство ожидает меня точно так же, как оно ожидает горничную или профессора. Я слышал, что необходим ым предварительным условием для достижения этого блага является христианство. Теперь я задаюсь вопросом о том, как я могу вступить в отношение с этой доктриной».
Я уже слышу, как настоящий мыслитель восклицает: «Какая неслыханная дерзость, какое чудовищное тщеславие — приписывать такую значимость собственному маленькому „я“ в наш теоцентричный, всемирно-исторически озабоченный, спекулятив но значимый девятнадцатый век!» Я вздрагиваю; не закались я уже перед лицом разнообразных опасностей, мой хвост был бы уже самым жалким образом зажат у меня между ногами. Однако здесь я тотчас же обнаруживаю, что свободен от всякой вины, — ведь это вовсе не я пособственной воле вдруг стал столь дерзким, — само христианство вынуждает меня к этому. Христианство приписывает совершенно иную значимость моему маленькому «я» — равно как и каждому столь же малому «я», — именно христианство желает сделать такое «я» вечно блаженным, — если, конечно, нам повезет и мы войдем в него. Иначе говоря, даже не постигнув христианство — поскольку я всего лишь ставлю проблему, — я по крайней мере понял, что оно стремится сделать каждого отдельного индивида вечно блаженным и что внутри этого отдельного индивида оно предполагает наличие бесконечной заинтересованности в его собственном блаженстве в качестве conditio sine qua nоn, — это тот интерес, который заставляет его возненавидеть отца и мать.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
