Льюис - 8 том

 

Наконец здесь, в России, вышло многотомное собрание Льюиса. Его нет ни в Англии, ни в Америке, вообще нигде, хотя Льюиса все чаще называют лучшим апологетом XX века.

Родился Льюис в самом конце предыдущего, в 1898 году, в семье талантливого юриста. Мать умерла, когда старшему сыну, Уоррену, было 13 лет, а Клайву Стейплзу — 10. Претерпев муки со школами, в которых он никогда не приживался, Клайв Стейплз — по-домашнему Джек — поступил в Оксфорд, почти сразу ушел на фронт, а вернувшись, пробыл в Оксфордском университете до 1954 года, сначала студентом, потом — преподавателем.

 

В самом конце 20-х годов он обратился; об этом вы прочли в его духовной автобиографии «Настигнут радостью» (7 том). В конце 30-х написал первую апологию, «Страдание». В начале 40-х прославился "Письмами Баламута" и беседами на радио. В это время он был блестящим филологом; надеюсь, когда-нибудь выйдут и эти его работы, лучшие из которых — «Аллегория любви», «Отброшенный образ» и лекции об английской литературе XVI века. Женился он очень поздно, в 1957 году. В 1960 г. жена умерла, в 1963-м умер он сам.

 

Теперь подумаем о том, почему Бог послал нам всем, и в частности — нам, в Россию, его книги. Много лет назад, когда у нас вдруг обнаружили Льюиса, он показался очень своевременным. Было это в самом начале семидесятых годов, и мы не знали еще, что именно в это время «там» — в Англии, в Америке — воскресает, а не угасает интерес к нему. В начале шестидесятых, после его смерти, уверенно предсказывали, что интерес этот скоро угаснет совсем. Вообще в шестидесятых годах как-то быстро и бездумно положились па то, что культ вседозволенности, неизбежный после авторитарности, тоталитарности, всезнайства, так и останется, и других колебаний маятника уже не будет. Они были, и слава Богу, что многим пришел па помощь Лыоис, а не категоричиейший проповедник веры-и-порядка вроде Филарха из эссе "О третьей заповеди".

 

Нам казалось, что трактаты и эссе Льюиса в высшей степени своевременны, по степень эта, видимо, не была «высшей». Наверное, она и сейчас пе высшая, однако теперь намного легче представить себе, что иод каждым произведением стоит нынешняя дата. Тогда мода па религиозность была, по были и попытки выдать свои политические пристрастия за волю Божью, но как мало, как скрыто! А вот вседозволенность и была и есть, и никакие моды с ней не справляются. Льюис, просто и твердо веривший в Провидение, был бы рад, что его смогут читать многие, когда и темы его своевременны для многих.

 

Поначалу, еще во времена самиздата, в Льюисе, чаще всего ценили ум. Видимо, тьма и наша униженность дошли до того, что первым возникало ощущение причастности к какой-то очень интеллектуальной жизни. Оксфордские коллеги Льюиса (не друзья, просто коллеги) этому бы удивились. Как всякого христианина, его считали старомодным и простодушным.

 

Конечно, умным он был, высокоумным — не был. Обычно подчеркивают его логичность. Он и сам подчеркивал се — не свою, а вообще, ее ценность. С шестнадцати до девятнадцати лет он учился у профессора Керкнатрика, который требовал от учеников неукоснительной логичности. Льюис, навсегда благодарный ему, изобразил его в своих книгах — это Керк из «Хроник Нарпии» и Макфи из романа «Мерзейшая мощь». Читая этот роман, можно увидеть, как автор радуется строгой логике благородного атеиста, который верит только в честный, последовательный разум.

 

В книге «Размышления о псалмах» Льюис пишет, что послания апостола Павла никак не удается превратить ни в научный трактат, ни даже в прямое назидание — и, порассуждав об этом, прибавляет, что это хорошо: свидетельство христианской жизни важнее и трактатов, и назиданий. Можно отнести это и к самому Льюису. Конечно, его называют апологетом, по снова и снова думаешь, возможно ли оправдать и защитить христианство перед лицом мира.

 

Попробуйте. Многое случится тогда — вы увидите, как отмахиваются от любых доводов, даже из Писания. Увидите вы и сколько народу не хочет доводов, но не хочет и проповеди, а спрашивает только о том, какие действия эффективней, т. е. просит чистой, потребительской маши. Просят и чистого, потребительского законничества; но что описывать, сочетание магизма с легализмом много раз описано и обличено, даже в глубинах Ветхого Завета.

 

Словом, если человек не сломился (названий этому много — сокрушение, обращение, покаяние, метанойя), никакая логика и никакой ум ничего не сделают. В этом смысле Льюис не нужен; его даже запрещают читать иногда (у нас), по тут я не совсем уверена — ведь никто не доказал, что он всегда вреден.

 

Да, он вреден, если без метанойи человек будет набивать себе голову более или менее умными фразами. Но тогда вредно все. Свидетельства мистиков тоже вредны, если набивать ими голову, а не сердце. Вообще ничего не может быть опасней, чем дурное неофитское сознание: живешь, как жил, а голова — набита (еще хуже, когда при этом душа испытывает какие-то восторги). Собственно, вместо «неофит» лучше было бы сказать «фарисей»; ведь опасней всего не груз ненримененных знаний и не «восторги», а самодовольство, которое здесь возникает. Если же его нет, если человек сломился, сокрушился'— жизнь его совершенно изменилась, она кончилась. Но она еще и началась, ему придется заново решать и делать тысячи вещей — и тут ему поможет многое. Он будет втягивать, как губка, самые скучные трактаты, что угодно, только бы «об этом».

 

Льюис очень помогает именно в такое время. Собственно, это время не кончается, пока ты жив, тем более для нас — в миру, в работе, в непрестанном общении, которое мы не выбираем. Словом, нам очень нужен пример хорошего христианина, который жил не в затворе, даже не в монастыре. Он — свидетель, как и все христиане. Страшно подумать об этом, но ничего не поделаешь: каждый, называющийся христианином, виден отовсюду. Не может укрыться город, стоящий на верху горы (Мф. 5:14.)

22.12.2014 Файл высокого качества в формате djvu

24.12.2014 Файлы в форматах doc, fb2, epub

29.08.2015 Файл в формате djvu издание 2006 г.

 

Льюис - Собрание сочинений - Том 1

---