Данное исследование замысливалось как небольшой и скромный вклад в то, что в сложившихся условиях представляется давно назревшей задачей громадной культурной и политической важности; задачей по переводу социологических, психологических и политических уроков холокоста в самосознание и институциональную практику современного общества.
Эта работа не предлагает нового описания истории холокоста; в этом отношении она полностью основывается на поразительных достижениях недавних специальных исследований, которые я всеми силами старался привлекать и которым я безгранично обязан.
В большей степени данное исследование имеет отношение к пересмотру различных и достаточно важных областей социальных наук (и, возможно, социальных практик), который оказался необходимым с точки зрения процессов, тенденций и скрытого потенциала, обнаруживших себя в ходе холокоста.
Цель данного исследования состоит не в том, чтобы преумножить специальное знание и удобрить почву для некоторых маргинальных занятий, которыми увлечены специалисты в области социальных наук, но в том, чтобы сделать работы специалистов полезными для социальной науки, чтобы продемонстрировать их релевантность главным темам социологического исследования, чтобы установить обратную связь между ними и основным направлением нашей науки и таким образом лишить их сегодняшнего маргинального статуса и открыть для них центральную область социальной теории и социологической практики.
Зигмунт Бауман - Актуальность холокоста
М.: Издательство «Европа», 2010. - 316 с.
ISBN 978-5-9739-0193-6
Зигмунт Бауман - Актуальность холокоста - Содержание
От автора
Глава 1
- Социология после холокоста
- Холокост как испытание современности
- Смысл процесса цивилизации
- Социальное производство морального равнодушия
- Социальное производство моральной неразличимости
- Моральные следствия цивилизационного процесса
Глава 2
- Современность, расизм, истребление
- Некоторые особенности отчуждения евреев
- Несовместимость с евреями: от христианства до современности
- По обе стороны баррикад
- Призматическая группа
- Современные измерения несовместимости
- Ненациональная нация
- Современность расизма
Глава 3
- Современность, расизм, истребление
- От гетерофобии к расизму
- Расизм как форма социальной инженерии
- От неприязни к истреблению
- Глядя вперед
Глава 4
- Уникальность и нормальность холокоста
- Проблема
- Исключительный геноцид
- Своеобразие современного геноцида
- Последствия иерархического и функционального разделения труда
- Дегуманизация объектов бюрократических операций
- Роль бюрократии в холокосте
- Банкротство современных гарантов безопасности
- Заключение
Глава 5
- Склоняя жертвы к сотрудничеству
- Игра «Спаси то, что еще возможно»
- Индивидуальный рационализм на службе коллективного уничтожения
- Рациональность самосохранения
- Заключение
Глава 6
- Этика послушания (читая Милгрэма)
- Бесчеловечность как функция социальной дистанции
- Соучастие по факту действия
- Морально оправданная технология
- Блуждающая ответственность
- Плюрализм власти и власть совести
- Социальная природа зла
Глава 7
- По направлению к социологической теории морали
- Общество как кузница морали
- Вызов холокоста
- Досоциетальные источники морали
- Социальная близость и моральная ответственность
- Социальное подавление моральной ответственности
- Социальное производство дистанции
- Итоговые замечания
Вместо заключения
- Запоздалые мысли: рациональность и стыд
- Приложение
- Социальное манипулирование нравственностью: морализирующие акторы, адиофоризирующие действия
- Текст речи автора на церемонии вручения премии Амальфи по социологии и социальной теории за книгу «Актуальность холокоста» в 1989 году
Послесловие
- Мы должны помнить - но что?
- Социальное продуцирование вины и невиновности
- Категориальное убийство
- Геноцид и наведение порядка
- Жить с памятью о холокосте
- Самовоспроизводство жертвенности
- Бытие в одномерном мире
- Социальное продуцирование убийц
- Современность против homo sacer
- Примечания
Зигмунт Бауман - Актуальность холокоста - Социология после холокоста
«Теперь в материальные и духовные ценности цивилизации включены лагеря смерти и мусульманство».
Ричард Рубинштейн и Джон Рот «На пути в Освенцим»
Для социологии как теории цивилизации, современности и современной цивилизации существуют два способа преуменьшить, недооценить или сбросить со счетов значение холокоста.
Первый способ - это представить холокост как нечто, что случилось с евреями, как событие в еврейской истории. Это делает холокост уникальным, удобно нехарактерным и как бы неуместным для социологического анализа. Самый распространенный пример - представление холокоста как кульминационной точки европейско-христианского антисемитизма. В огромном перечне этнических и религиозных предрассудков и оскорблений это явление не с чем будет сопоставить.
Среди других примеров коллективного антагонизма антисемитизм стоит обособленно в силу его беспрецедентной систематичности, идеологической напряженности, наднационального и надтерриториального распространения, в силу сложного взаимопроникновения и взаимодействия подпитывающих его локальных и мировых источников. В той мере, в какой он определяется как, условно говоря, продолжение антисемитизма другими средствами, холокост предстает «штучным товаром», единичным эпизодом, который в состоянии, быть может, пролить некоторый свет на патологию общества, где он имел место, однако вряд ли способен добавить какие-то детали к пониманию нормального состояния этого общества. Еще меньше он призывает к сколько-нибудь значительному переосмыслению традиционного понимания исторической тенденции современности, процесса цивилизации, основополагающих тем социологического исследования.
Другой способ - на первый взгляд, он ведет нас в противоположном направлении, но в действительности приводит к тому же результату - представить холокост как экстремальный случай распространенного и привычного для нас социального явления; это явление, безусловно, отвратительное и мерзкое, но, увы, с ним мы можем (и должны) уживаться. Мы должны, потому что это явление устойчиво и повсеместно распространено, но главным образом потому, что современное общество было, есть и будет организацией, созданной, чтобы вновь и вновь сталкиваться с этим явлением и, возможно, в конце концов полностью его искоренить. Понятно, что в данном случае холокост классифицируется как всего лишь один случай (правда, весьма примечательный) в ряду других «подобных» конфликтов, предрассудков или проявлений агрессии.
При худшем сценарии холокост объясняют первобытной, перманентно присутствующей в разных культурах «естественной» предрасположенностью человека. У Лоренца эта предрасположенность названа инстинктивной агрессией, у Артура Кёстлера - неспособностью коры головного мозга управлять древними центрами, вызывающими эмоции. Так, будучи досоциальными и невосприимчивыми к культурной манипуляции, факторы, ответственные за холокост, эффективно перемещаются за пределы области социологического интереса. В лучшем случае холокост относится к наиболее страшной и зловещей - хотя все еще теоретически приемлемой - категории геноцида; или же он просто растворяется в обширном и всем хорошо известном классе явлений этнического, культурного или расового угнетения и преследования.
Какой бы из этих двух способов мы ни взяли, эффект, по сути, будет одним и тем же. Холокост будет рассматриваться в русле хорошо известных исторических событий:
Когда холокост рассматривают таким образом в контексте других исторических ужасов (крестовых походов, резни альбигойцев, истребления армян турками и даже концентрационных лагерей, изобретенных британцами во время англо-бурской войны), становится слишком удобно объявить его «уникальным», но, в конечном итоге, нормальным явлением.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
