Вивсик – Верные до конца в сталинскую эпоху

Солнце спускалось все ниже и ниже над горизонтом, озолотив косыми лучами ленивые воды Десны, исток которой начинался в далекой Смоленщине.

Через реку перекинут мост, который соединял два берега, между которыми Десна во все века катит не спеша свои воды промеж сёл Черниговщины, вливаясь затем в русло могучего Днепра.

Листья задумчивых деревьев горели на солнце разноцветными огнями, тронутые бархатными красками невидимой рукой осени.

Длиннокосые вербы выстроились вдоль берега, роняя пожелтевшие листья в хмурые воды реки.

Небольшой городок Щорс, на Черниговщине, вступил в прекрасную осеннюю пору.

Воскресный день склонялся к вечеру, раскинув длинные тени по земле. Какая-то девочка торопливо взошла на мост, пугливо озираясь вокруг, и вдруг, посреди моста остановилась, схватившись руками за перила, беспокойно оглянулась вокруг... Как позже мы узнали, это была Дуська, дочурка Моисея Кальничен- ко, который не вернулся с 1-й Мировой войны. И мать не долго продержалась, не выдержав кручинушки — судьбы. Дуся, оставшись ранней сиротой, вдоволь наскиталась по людям, сполна испила сиротскую чашу.

Но прошли годы, и вот что поведала сама сестра Евдокия Моисеевна. Мне тогда было уже почти 17 лет, я испытывала крайнюю нужду, дело шло к зиме, я не видела впереди никакого просвета. Я поняла, что я беззащитная скиталица, и вот, я предпочла свести счеты с жизнью на пороге своей юности, прежде, чем кто надругается надо мною.

Я в душе сознавала Бога, но, правда, смутно и сомнительно. Я думала: может ли Бог меня видеть — невзрачную и потерянную в этом запутанном греховном мире? Впрочем, я взошла на мост с одной только мыслью, чтобы никто не видел, как я прыгну с моста и надо мною сомкнутся темные воды, скрыв меня от порочного мира.

Пред тем, как свершить последний мой шаг, я увидела как подходили к мосту двое молодых людей, о чем-то оживленно и весело между собой разговаривая. Я ими была почти не замечена, они слишком были заняты собой.