Лихошерстов - Моральная Теология “Аннексированной Правды” Максимова

Моральная теология нужна нам для того, чтобы решить, как оценить тот или иной поступок верующего человека с точки зрения норм христианской этики и морали, особенно если речь идет о сложной, неоднозначной ситуации [1]. Словарный лексикон Писания включает в себя такие термины, как “разум”, “сердце”, “воля”, “душа”, “совесть”, но не в систематическом изложении. Моральное богословие предлагает различные теоретические конструкции и практические принципы того, как мысли и желания становятся действиями и поведением [2]. Особое этическое значение имеет тот факт, что все проявления нравственной жизни неотделимы от практического служения ближним, в котором изначальные атрибуты божественной милости человек должен активно привносить и в собственную жизнь. Леонардо Бофф предполагает, что истинное моральное богословие проистекает из опыта подлинной встречи Бога в истории с человечеством, как “коллективным бедным” ("collective poor"): “Вся эта масса социально и исторически угнетенных людей составляет бедность как социальный феномен. В свете веры христиане видят в них вызывающее лицо Страдающего Слуги Иисуса Христа. Сначала возникает тишина, безмолвное и печальное созерцание, как будто в присутствии тайны, которая требует самоанализа и молитвы. Затем, это присутствие прерывает безмолвие и говорит. Распятый в этих распятых людях плачет и кричит: “алкал Я,… жаждал,.... был странником,... был наг,... болен,... в темнице,... ” (Мтф. 25:31-46) [3].

 

Молодая украинка Аня Захарова, которая так же как и я, живет теперь в городе Калгари, пять лет назад вынуждена была бежать с мамой из оккупированного путинскими войсками Крыма из-за своей проукраинской позиции. В своем посте на ФБ от 30 Марта сего года она написала следующее: “Когда слышу где-то русский язык, особенно с русским акцентом, делаю вид, что я не понимаю, смотрю в другую сторону. Но их полно везде. И если есть необходимость ответить, автоматически считают, что ты русский и еще и за русский мир. Сегодня во время визита к врачу, ассистентка говорила по-русски. Ну ОК, мы не спрашиваем ничего. На ее вопрос откуда мы, сказали, что из Украины, из Крыма. На что она заметно разволновалась и сказала, посмеиваясь: "Ну так теперь там Россия и теперь все хорошо." Ну я спокойно ответила, что это произошло незаконно, с использованием войск, что у нас и так было все хорошо и мы никого не звали. Тетушка начала как-то трудно дышать, наверное, рассердилась (слава Богу, что хоть не кровь брала :))). А нам с мамой как-то плохо на душе стало, мы притихли, а потом пошли пить кофе чтобы успокоиться. Странные они, эти московские мигранты: “за Рассею” и “против НАТО” — клянут НАТО, живут в НАТО и платят туда налоги” [4].

 

Лично для меня в этом посте прежде всего так много правды о непонятой, неразделенной другими боли простых людей. Каждый человеческий грех, как брошенный в воду камень, оставляет за собой долгие, расходящиеся в разные стороны волны страдания. Бывший узник немецкого концлагеря, профессор психиатрии в Университете Осло Лео Этингер, изучавший виктимологию и аварийную психиатрию, так говорит об этом: “Война и жертвы — это то, что зачастую общество хочет забыть. Вуаль забвения опускается на все болезненное и неприятное. Мы обнаруживаем две стороны напротив друг друга: с одной стороны, жертвы, которые, возможно, хотели бы забыть, но не могут и с другой, всех остальных с сильными, часто бессознательными мотивами забыть все это, что им и удается. Для обеих сторон это довольно болезненный контраст. Проигравшим в этом молчаливом и неравном диалоге остается более слабый” [5].

 

Тему Украины пять лет назад забыть и замолчать пытались все. Тот, “кому нельзя против совести”, стыдливо отмалчивался перед украинцами, рассказывая в ресторанах пропутинские истории. Вечно кричащий А.Шаповалов, говоря о ситуации в Украине занял супер-духовную “позицию неба”, убеждая своего слушателя в том, “что ты защищаешь кусок пыли, грязи, которая не имеет значение” [6] (как будто желание украинцев защитить свою родину от бандитов было равносильно отречению от Христа). Оправдание путинской агрессии и аннексии Крыма российские протестанты Ряховского победобесно строили по формуле “Verum quia factum” (“истинно, так как содеяно) [7]. Казалось, что вот он идеальный момент, для настоящего мужа Божьего выступить на телеканале и прекратить эти подлые спекуляции и манипуляции с истиной! Но свою вуаль этического забвения опустил на события в Украине и М.Максимов, заявив, что “Люди нарисовали границы и сказали — это твоя территория! Но постойте, моя территория больше — это вся планета” [8]. Всем этим людям потребовалось очень много слов, чтобы так и не сказать... правды o российской агрессии.

 

Джуди Херман в своей многократно переизданной книге Травма и Исцеление (Trauma and Recovery) детально описывает подобный тип поведения: “Во избежание ответственности за свои преступления, исполнитель делает все что в его силах, чтобы содействовать забвению о свершившемся. Тайна (секретность) и молчание — это его первая линия обороны. Если замолчать содеянное не удалось, преступник атакует доверие к своей жертве. Если он не может полностью ее заглушить, он пытается убедиться, что ее никто не слушает. С этой целью он направляет против жертвы внушительный массив аргументов, от самого вопиющего отрицания до самой сложной и элегантной рационализации. После очередного зверства вы можете услышать те же самые предсказуемые извинения: этого никогда не было; жертва лжет; жертва преувеличивает; жертва сама взяла это на себя; и в любом случае пора забыть прошлое и двигаться дальше. Чем мощнее преступник, тем больше его прерогатива называть и определять реальность, и тем полнее его аргументы преобладают” [9]. Все эти стадии информационно-гибридной войны Украина пережила от своего “братского” соседа в полном объеме.

 

Сейчас М.Максимов с болью кричит о том, что С.Демидович должен вернуть ему “аннексированную правду” и вывести войска, но пять лет назад боль и крики миллионов украинцев об аннексированной земле были ему чужды и непонятны. Несколько дней назад я вновь пересмотрел его спецвыпуск об аннексии Крыма 2014 года уже не как христианин, не как богослов, и даже не как гражданин пострадавшей Украины, а как бывший офицер МВД. Мне вдруг отчётливо понятной стала логика властей Казахстана. В то время как М.Максимов изливал свои сантименты об утраченной родине Советского Союза, о том, что он не знает, где его родина и ее границы, что он не знает какой у него этнос [10], в сердцах офицеров служб безопасности его страны, в сердцах настоящих патриотов Казахстана, его проповедь “территориального релятивизма” вызвала совершенно иной отклик. Увидев воочию, что Россия сделала с украинским Крымом, они не захотели бездействовать, чтобы потом разбираться с проблемами своих “северных территорий”. М.Максимова мгновенно и совершенно осознанно высылали из страны не за его веру, а за его маловерие. Он — проповедник правды, в критический момент истории отказался быть на ее стороне. Он захотел стать космополитом, и ему помогли им стать. Попробуйте просмотреть этот фильм еще раз заменив слово “Крым” словосочетанием “Северный Казахстан”. В этом контексте многое становится понятным. Так вот, главный этический и богословский вопрос в том, был ли Бог тогда на его стороне?

 

Основа моральной теологии в том, что именно Божественная мудрость, а не человеческий разум, становятся главным критерием нравственности [11]. Наша протестантская вера — это не результат одинокого умствования, рождённого в роскошных бассейнах Сакраменто или Сан Диего. У всех протестантов есть своя особая история, культура, богословие Реформации, о которых мы должны помнить и знать. В противоположность самоучкам, пиарящим себя на Youtube, именно Аугсбургский Реформаторский Собор 1530 г. разрешил нам, протестантам, не просто любить свою земную родину, а защищать ее с оружием в руках, быть солдатами и служить в армии, участвуя в справедливой войне [12]. Мир же духов тьмы поднебесной, используя популярное богословие необученных людей, всегда стремиться подчинить себе человеческие сердца и души, подавить волю тех же украинцев к сопротивлению путинской агрессии. Дебора Хансингер в своей книге Вынести Невыносимое (Bearing the Unbearable) пишет о том, что крест, как видимый знак травмы Бога, находится в самом центре восприятия христианской веры. Именно на кресте Бог навсегда отождествил Себя с жертвой, а не с агрессором [13]. Американский президент Авраам Линкольн во время Гражданской войны в США не раз подчеркивал, что Бог не может быть “за” и “против” рабства одновременно. Российские же протестанты совершенно осознано и корыстно заблудились в простейших этических понятиях: одни, как Ряховский, во имя нового российского шовинизма и империализма, другие (Максимов, Шевченко, Шаповалов) для того, чтобы сохранить свое влияние на русскоязычный сегмент своей аудитории. И сделали это они за счет территории Божьей правды, в противоположность Его правосудной природе.

 

И самое важное, что произошло в дискурсе Максимова — Демидовича “Валить или не валить” — это не то, что было сказано в пылу полемики, и даже не поднятые вопросы иммиграции, где я, кстати, был на стороне Максимова, а то, что Бог совершал в сердце самого Максима, тот опыт веры, который Генри Ноувен в своей книги Путь сердца (The Way of the Heart) назвал “the furnace of transformation” (печь трансформации) [14]. Мне всегда интересно наблюдать за Божьим провидением и промыслом в нашей жизни. Три года назад Бог дал мне пророческое слово в отношении А.Шевченко, которое я выложил на своем сайте theology.com.ua. Он показал мне, что поставит Александра в такие обстоятельства, когда тот будет переживать те же чувства, которые переживала брошенная и преданная им родина-мать Украина. И вот сегодня мы все видим, как нечто подобное происходит и с М.Максимовым. Когда личная честь и достоинство Максимова были задеты, когда С.Демидович своим обличением перешел не абстрактные, а личные границы М.Максимова, “emotional coming out” последнего буквально взорвал интернет-пространство сотнями подстрочных комментов. И тогда Петр Дудник совершенно справедливо подметил, обращаясь к Максиму, что тот так сильно истощил себя написанием оправдательных комментариев, что упускает то главное, ради чего Бог и допускает эти обстоятельства в его жизни. Эдемский опыт самооправдания закончился трагично. Самое ценное в христианской жизни — это постоянная работа над своими ошибками. Максимов выкладывает, например, свои документы о грядущем суде в Казахстане и удивляется столь вялой поддержке его друзей и подписчиков.  Но позвольте, а как же сеяние и жатва? Пять лет назад он точно так же прошел мимо истекающей кровью Украины, мимо ее криков о правосудии и стенаний о помощи.  Тогда, как метко выразился епископ М.Паночко, там братским духом и не пахло. Так почему же мы всегда, как Адам с Евой, не хотим видеть причинно-следственной связи между собственным греховным деянием и его последствиями? Мне недостаточно сегодня пустых обвинений М.Максимова о том, что во всем виноват С.Демидович. Последний ошибся лишь в деталях и акцентах. Но он прав по сути: этический генератор веры Максимова на определенном этапе действительно заглох. Максим сам повернул его выключатель в положение “выключить” (in the manual off mode) в тот самый момент, когда его слово истины нам было нужнее более всего.

 

Когда аналогичные действия подлой царицы Иезавели (3 Цар. 21 гл.) привели к аннексии земли и виноградника Навуфея, Бог не стал утешать родственников обманутого и убитого Навуфея лже-проповедями о мнимом братстве между агрессором и жертвой, как это сделало популярное богословие А.Шаповалова и А.Шевченко, а обратился к мужу Божьему, к Илии Фесвитянину с повелением: “Встань, пойди навстречу Ахаву, царю Израильскому, который в Самарии, вот, он теперь в винограднике Навуфея, куда пришел, чтобы взять его во владение; и скажи ему: “так говорит Господь: ты убил, и еще вступаешь в наследство?” и скажи ему: “так говорит Господь: на том месте, где псы лизали кровь Навуфея, псы будут лизать и твою кровь” (3 Цар. 21:18-19). Даже после смерти таких нечестивых людей, Божье проклятие пойдет ними. Это злодеяние Бог очень точно называет своим личным “оскорблением” и “раздражением”, которое, как и в случае с путинским захватом Крыма, “ввело в грех весь Израиль” (3 Цар. 21:22). Вот где подлинная суть высокой морально-этической природы Бога: «Господь творит правду и суд всем обиженным» (Пс. 102:6).

 

У Юджина Питерсона в его книге Пять Гладких Камней для Пастырской Работы есть замечательные слова о том, что только “Божьи действия дают значимость для нашей жизни” (God’s action gives significance to our lives) [15]. Немало библейских персонажей и героев веры забывало об этом. И вот пробуждается Самсон ото сна и говорит себе: “Пойду, как и прежде, и освобожусь. А не знал, что Господь отступил от него…” (Суд. 16:20). Возможно многим обитателям харизматического Олимпа хотелось бы, чтобы участь малодушных не была в озере огненном, чтобы евангельская притча о неразумных девах никогда не относилась лично к ним, чтобы наше масло ревности по Богу никогда не выгорало бы в наших лампадах и генераторах веры. Но если река все же высохла, то зачем тогда винить людей, вырубившим леса по ее берегам? Разумно ли обвинять в жестокости врача, оглашающего пациенту свой страшный диагноз? Свести всю свою ярость и негодование к Сергею Демидовичу и его служению БТМ, не задумываясь о том, “почему же Бог поместил меня в эти обстоятельства?” — недостойно служителя такого масштаба. Неужели Максим с таким же эмоциональным рвением будет реагировать на аналогичное замечание простой бабушки-прихожанки о том, что сегодня в собрании он проповедовал “не в Духе”? В Евангелии мы читаем о том, что в жизни апостолов было много Божественного, Христового обличения. Так почему же в нашей жизни его должно быть меньше? Епископ Михаил Паночко очень мудро подметил эту особенность, вернее неспособность лидеров нашего времени принимать обличение: "Лидер тот, кто умеет каяться. Сила Давида, о котором мы читаем, в том, что он не оправдывался: "Кто такой пророк что ты мне тычешь какими-то притчами об овце?" Нет, Давид пал ниц... Попробуйте нынешним лидерам сказать: сразу убегают, сразу свои объединения создают и ищут себе подобных. Не так ли?" [16].

 

Я глубоко убежден, что сегодня, для того чтобы обличать современных “Зеленских” за протестантскими кафедрами нам нужны не десятки, а сотни служителей как С.Демидович. И для меня БТМ – это не идол, это открывающееся порой в мир Божьей правды окно, через которое Божье помазание, как свежий морозный воздух врывается в затхлое зловонье простонародно-местечкового богословия. Легко заниматься обобщающим очернением, когда обличение касается лично тебя. Я хочу услышать, что конкретно С.Демидович говорил не так в отношении того же А. Шевченко, Д.Масона и многих других “унесенных ветром” лжеименного знания служителей?    

 

И, наконец, самое важное, я верю, что через эти обстоятельства Бог пытается сказать Максимову следующее: "Максим, ситуация, в которой находишься ты сейчас, создана Мной. Уста священника должны хранить ведение, но пять лет назад ты проявил малодушие и не захотел понять страдание и боль миллионов людей Украины. Чувства этих людей, которые лишились своих домов, своей родины, справедливости и праведного человеческого суда переживаешь сегодня и ты, вдали от своего дома, родины в злословии от братьев и под неправедным человеческим судом. Как мой избранный сосуд, ты отказался возвещать Мою волю и это Я допустил гонения и на тебя, и на твое служение в Казахстане. Я призываю тебя смириться и понять, что служение "Будь Тверд и Мужествен" начал не Демидович, а Я, Господь, чтобы приготовить мой народ к пришествию Моего Сына и твои дерзкие и обидные слова в адрес Сергея причиняют Мне боль. Это не было случайностью, что во время вашего спора с Сергеем, в больницу попадаешь именно ты. На этот раз Моя милость покрыла тебя. Но Я ещё раз призываю тебя остановиться на своих путях, размыслить и покаяться!"

 

Нет сомнения, что для Бога правильное состояние сердца Максима важнее потерянного телеканала, важнее той видимой репутации, которую он пытается защищать человеческими способами. Лучше пройти через Божий суд и, потеряв все, твердо стоять ногами на земле правды Божьей, чем ходить в шапке ушанке и с балалайкой по Сакраменто, проповедуя эфемерные идеи “русского мира”. А ведь у этой истории мог быть и другой конец. Представьте, что Максим Максимов смог бы где-то глубоко внутри себя найти то, что он искал вовне. Не соринки Демидовича, а собственные бревна увлекли бы его трудным подвигом покаяния, и он смог бы написать пост иного содержания о том, что это именно Сергей через служение БТМ помог ему осознать причинно-следственную связь между его духовным малодушием и потерей своего телеканала и служения в Казахстане. И теперь он, духовно прозрев, готов прорываться сквозь толщу демонических путинских сил и требовать возвращения аннексированной правды и земли не только для себя, но и для своих братьев украинцев. Его оппонент С.Демидович, однажды нашел в себе силы покается и извиниться даже перед Шарием (как бы мы к этому не относились). Почему же современные лидеры харизматического движения так патологически неспособны к покаянию и признанию своих ошибок?

 

Если ещё совсем недавно евангельский романтизм 2000-ых поднимал в порыве веры многие протестантские умы и души, и они подобно буревестнику, гордо реяли над “дремучим православием”, то сегодня православие в лице того же А.Кураева активно борется с публикациями и иными проявлениями “folk theology” в своей среде, а мы сохраняем свою Евангельскую веру и протестантскую идентичность не потому, что есть А.Шевченко, А.Шаповалов, И.Косован, В.Мунтян, а скорее вопреки им, благодаря тому, что есть Карл Барт, Оскар Кульман, Пауль Тиллих и многие другие столпы протестантского богословия.

 

Что же лично я предлагаю М.Максимову по поводу его претензий к С.Демидовичу? Я предлагаю БЕЗ сдачи анализов, БЕЗ встреч на НСК “Олимпийский”, БЕЗ глупых 24-часовых ультиматумов и БЕЗ квартальных наездов перевести все его подстрочные комментарии в формат современного богословского диспута, с четкой формулировкой претензий и прилагающимися пояснениями о том, почему лидерам современного харизматического движения можно без всяких последствий заниматься моральным релятивизмом и этическим двоемыслием, не замечать агрессию в одном случае и кричать об аннексированной правде в другом, по какой такой причине их нельзя обличать публично, с подробными разъяснениями о том, с какой богословской лобуды теле-проповедники готовят неудобоваримые салаты своих учений, и как верующим можно от них защитится. Я готов выступить на стороне С.Демидовича. Обещаю сделать это профессионально и достойно. И за Сергея, и за почти погубленное ортодоксальное богословие протестантской Церкви, и за поруганную честь моей родины Украины.