Махов - Hortus daemonum

Предмет данного словаря — христианское предание о демонах. Существование этого предания в форме мифа — то есть истории, не подвергаемой сомнению, — имеет естественные границы во времени. Нижний пре­дел — иудаистская ветхозаветная традиция, которая уже знает сатану, но этот сатана еще включен в «Божественный совет» и выполняет волю Бога, не имея пока соб­ственной воли, — той воли, которая и является главным фатальным атрибутом и отличием христианского дьявола. Верхний же предел, по нашему мнению, — поэтические творения, в которых впервые прозвучали ноты сочувствия к дьяволу — как к богоборцу, полному достоинства, у Мильтона или как к нравственному страдальцу, слезами смывающему свой грех, у Клопштока. Ни ведьмовские костры, ни наука Нового времени, охотно включившая дьявола и его вотчину — ад в свои конструкции (см. статьи «Ад» и «Демонология») и в эпоху Ньютона все еще рассуждавшая о «естественных свойствах» демонов и ада, не смогли убить дьявола. Его убил не огонь, но слезы сочувствия, которые вочеловечили дьявола и превратили его из существа абсолютно «чужого» («чужой», alienus — одно из определений дьявола в пат­ристике, забавно перекликающееся со всем известной мифологемой современной фантастики) в нечто вполне знакомое и понятное. Дьявол стал метафорой человека и перестал существовать как миф; он перешел в разряд литературных условностей, и в этом своем качестве — как герой разного рода «адских почт», «разговоров в царстве мертвых», «видений на брегах Леты» и т. п. — не является предметом нашего словаря.

 

Определение «инфернальный» в названии словаря имеет вполне определенный смысл, вытекающий из самого предания о дьяволе, но вместе с тем несколько более широкий, чем смысл русского слова «адский»: преступный ангел в результате своего падения был свергнут из эфира, где обитают прочие ангелы, и попал в некий «ниж­ний» мир, под которым понимали и ад, и темный «нижний воздух», в котором носятся демоны, и просто нашу землю, «князем» которой дьявол пока является (см. «Места обитания дьявола»). Дьявол в христианской мифологии занял место, которое можно соотнести с местом античных «низших богов», сильно повлиявших на формирование его иконографии; показательна его власть над низшим миром, над низменными чув­ствами, низменными потребностями и т. п. На наш взгляд, этом комплексу воззрений наилучшим образом соответствует именно эпитет «инфернальный»: infemus в латыни — и «ад», «преисподняя» (вотчина дьявола в точном и узком смысле), и просто все «нижнее» (также соотносимое с дьяволом).

 

Статьи словаря призваны охватить все стороны предания о дьяволе и распада­ются на несколько типов. Прежде всего, это персоналии инфернального мира: сюда включены и всем известные персонажи, однако в малоизвестной средневековой и ренессансной трактовке (Люцифер, Вельзевул и т. п.), и редкие демоны, порожден­ные средневековой фантазией (Тутивилл), и эзотерические демоны заклинателей (Каакринолаас и т. п.). Другая группа статьей связана с характером и обличием дьявола: здесь и статьи о традиционных именованиях дьявола, выражающих те или иные стороны его характера (Мастер, Разрушитель, Лжец и т. п.), и статьи о живот­ных, с которыми он связан и в облике которых является (Медведь, Собака, Василиск и т. п.), а также две большие статьи о внешнем облике дьявола — Иконография дьявола и Обличья дьявола.

 

- М.: Intrada. - 2014. - 320 с.

ISBN: 978-5-8125-1936-0