Брюггеман - Введение в Ветхий Завет

Введение в Ветхий Завет - Брюггеман Уолтер
Это одно из лучших на сегодняшний день введений в Ветхий Завет.
 
Известный современный библеист рассматривает традицию толкования древних книг Священного Писания в христианском контексте.

Основываясь на лучших достижениях библеистики, автор предлагает богословскую интерпретацию ветхозаветных текстов, применение новых подходов и методов, в особенности в исследовании истории формирования канона, риторики и социологии, делает текст Ветхого Завета более доступным и понятным.
 

Книги и модуль Цитата из Библии BibleQuote с лучшим введением в Ветхий Завет Уолтера Брюггемана

 
Появившиеся за последние двадцать лет новые методы и тенденции в интерпретации Ветхого Завета позволили христианам (в частности, священнослужителям) иначе взглянуть на свое отношение к Ветхому Завету как к источнику и норме вероучения. В прежние времена, когда основным направлением исследований являлась библейская критика, а изучение Ветхого Завета было уделом «экспертов», видимая связь этих исследований с жизнью и практикой церкви не имела особого значения. В результате священнослужителям приходилось либо оставаться в рамках исторической критики с присущими ей противоречиями, либо отвергать ее, полагаясь на волю воображения, и читать текст так, как его читали до появления библейской критики.
 
Новые подходы и методы, в особенности в исследовании истории формирования канона, риторики и социологии, сделали библейский текст более доступным для основной массы современных церковных толкователей. Безусловно, методы библейской критики до сих пор играют важную роль, но наряду с ними появилось множество других подходов, делающих взаимоотношения библейского текста и современной общины более живыми и осязаемыми.
 

Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет - Канон и христианское воображение

Перевод Светланы Бабкиной под редакцией Глеба Ястребова
Серия «Современная библеистика»
М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея. 2009 г. — XIV + 570 с.
ISBN 5-89647-154-8
 

Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет - Канон и христианское воображение - Содержание

Предисловие к русскому изданию
Предисловие
Введение. Память и творчество
  • Глава 1. Тора
  • Глава 2. Чудеса и бунт мироздания (Быт 1-11)
  • Глава 3. Предки (Быт 12-15)
  • Глава 4. Книга Исхода
  • Глава 5. Книга Левит
  • Глава 6. Книга Числа
  • Глава 7. Второзаконие
  • Глава 8. Основные выводы по тексту Пятикнижия
  • Глава 9. Пророки
  • Глава 10. Книга Иисуса Навина
  • Глава 11. Книга Судей
  • Глава 12. Первая и Вторая книги Самуила
  • Глава 13. Первая и Вторая книги Царей
  • Глава 14. Книга пророка Исайи
  • Глава 15. Книга пророка Иеремии
  • Глава 16. Книга пророка Иезекииля
  • Глава 17. Малые Пророки (1)
  • Глава 18. Малые Пророки (2)
  • Глава 19. Основные выводы по тексту книг Ранних и Поздних Пророков
  • Глава 20. Писания
  • Глава 21. Книга Псалмов
  • Глава 22. Книга Иова
  • Глава 23. Книга Притчей
  • Глава 24. Пять свитков
  • Глава 25. Книга пророка Даниила
  • Глава 26. Книги Ездры и Неемии
  • Глава 27. Первая и Вторая книги Хроник
  • Глава 28. Основные выводы по Писаниям
  • Глава 29. Вместо заключения

Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет - Канон и христианское воображение - Предисловие

 
Настоящая книга представляет собой мою собственную, во многом субъективную попытку доступно изложить в форме размыш ления некоторые результаты ветхозаветных исследований, имеющих принципиальное значение для священнослужите лей и мирян различных христианских общин. Из дальнейшего изложения станет очевидно, что каким-то частям Библии я уделяю более пристальное внимание, каким-то менее, но это вполне допустимо, учитывая, что моей целью является личностный диалог с коллегами. Кроме того, адресуя свою книгу священнослужителям и христианским общинам, я не привел здесь основных сведений по истории, географии и хронологии, поскольку они часто излагаются в предисловии к различным изданиям Ветхого Завета. Подобная информация общедоступна и, на мой взгляд, не нуждается в повторении в данной книге.
 
Из дальнейшего станет очевидным, что в своем изложении я во многом руководствовался каноническим подходом, разработанным Бревардом Чайлдсом, что отразилось в появлении в названии слова «канон». Именно Чайлдс говорил о правомерности и значимости церковной традиции в интерпретации Библии, которая формируется под влиянием категорий академической критики, однако не подчинена им. Вклад Чайлдса в данной области, а также его влияние на мои представления об интерпретации библейского текста трудно переценить. Однако столь же очевидно и то, что я не полностью разделяю точку зрения Чайлдса, в частности, его вывод о том, что переработка текста, имевшая место в процессе создания канона, оказалась в состоянии вытеснить все элементы традиции, не соответствовавшие канону или правилу веры. С другой стороны, я не собираюсь исключать из рассмотрения все те фрагменты текста, которые не вполне укладываются в категории традиционного христианского учения.
 
Я глубоко убежден, что канонический подход, взятый в отдельности, без серьезного внимания к тем элементам текста, которые ему не соответствуют, приводит в конечном итоге к подавлению, а это совсем не то, что нужно церкви в современном технологическом обществе с его давлением на индивида. Название данной книги содержит слово «воображение», поскольку я считаю, что сам по себе текст Библии не только воплощает, но и предполагает неустанную работу творческого воображения в поисках смыслов, которые далеко не всегда подчиняются строгим границам и требованиям христианской веры. С этой целью я привожу выдержки из книги Конгрегация, представляющей собой сборник рассказов, написанных современными еврейскими писателями на темы некоторых ветхозаветных сюжетов (Rosenberg, 1987). Авторы этих эссе часто обращают внимание на детали и измерения библейских историй, выходящие за рамки христианского канона.
 
По моему мнению, существует своего рода игра между нормативным и художественным прочтениями текста, и именно она придает тексту действенность и гибкость. Прочтение текста только как художественного произведения, не связанного никакими нормами, делает его бесполезным для миссионерского служения. Попытки же сделать текст исключительно нормативным чреваты опасностью подавления. Поэтому я полагаю, что в основе создания наиболее надежных комментариев лежит именно сочетание этих двух подходов. Надеюсь, что священнослужители и миряне тоже сочетают оба описанных способа чтения, обращаясь к Библии как к нормативному тексту, содержащему живое слово Бога. В данной книге я предлагаю собственное прочтение библейского текста и в то же время привожу множество цитат из работ других авторов. Я намеренно делаю это для того, чтобы читатель имел возможность принять участие в живом диалоге между интерпретаторами, гораздо более объемном, нежели могут вместить страницы этой книги. Надеюсь, что благодаря такому подходу текст окажется более интересным и для священнослужителей, и для мирян и будет восприниматься не как очередное «задание по чтению», но как «иной мир», мир благоденствия, свободы и ответственности, противостоящий как господствующей секулярной культуре, как и традиционному церковному учению, зачастую сухому и ограниченному.
 
***
 
После столетий гиперкритики многие ученые сейчас возвращаются к идее, что текст Бытие — Вторая книга Царей (кроме Книги Руфь) составляет «первичный рассказ» Древнего Израиля, который питал воображение и веру иудаизма. Такое суждение вполне традиционно и сбрасывает со счета важные градации, как научные, так и канонические.
 
Что касается последних, то здесь игнорируется каноническое разграничение между каноном Торы и каноном Пророков: литературно оно маркировано рассказом о смерти Моисея в конце Второзакония. В научном плане не учитывается различие между Жреческим/Священническим материалом из Бытие — Числа и девтерономическим богословием, которое доминирует в корпусе Иисус Навин — Вторая книга Царей.
 
Соответственно, концепция «Первичного Рассказа» имеет свои изъяны. В той мере, в какой она корректна, можно сказать, что эти девять книг (считая Первую и Вторую Самуила за одну, Первую и Вторую Царей за одну) образно описывают память Израиля через рассказ о событиях с сотворения мира (Быт 1) до вавилонского плена (2 Цар 25). Без сомнения, 2 Цар 25:27-30 знаменует четкую литературную, историческую и богословскую концовку. Если учесть эту концовку, где царский дом Иуды депортируется в «нечистую землю», Первичный Рассказ можно считать очень необычным актом воображения: ведь по сути выходит, что история мира (небес и земли) устремляется к изгнанию жителей Иерусалима в чужую землю.
 
Здесь отражено восприятие «истории мира» как «нашей истории», то есть истории израильских изгнанников. И ведь создатели канона дерзнули утверждать подобные вещи не только об Израиле, но и о Боге: замысел Божий о мироздании как бы прерывается на паузу в VI веке до н. э., во время вавилонского плена Израиля. Вообще способность данного произведения сплести воедино величайшую истину о мире с конкретной реальностью жизни поразительна: здесь проявляется великий потенциал ветхозаветного текста к интерпретации.
 
 
Брюггеман Молитвы
 

Брюггеман, Уолтер - Великие молитвы Ветхого Завета

 
Перевод с английского M. Завалова
М. : Эксмо, 2009. — 224 с. — (Религия. Библиотека мировых религий).
ISBN 978-5-699-38124-1
 
Молитва это всеобщее, повсеместно встречающееся занятие людей любой эпохи. В ней человек устремляется к Священной Тайне и Священному Абсолюту. Молитва свидетельствует о том, что люди способны приближаться к Единому, который почти недостижим, но к которому они обращаются и в чьем присутствии живут. В своих Гиффордских лекциях, говоря о человеке как о существе, которое в результате «эволюционной эпистемологии» обрело способность создавать символы, Вентцель ван Xмостин уделил немало внимания наскальным рисункам эпохи верхнего палеолита в одной из пещер на юго-западе Европы.
 
Он убедительно рассказал о том, что эту живопись нельзя пренебрежительно назвать «примитивным искусством». Скорее это первые попытки — их человек начал предпринимать с тех пор, как только обрел соответствующие психофизические способности, — установить контакт с миром, находящимся вне контроля человека, с миром, который пробуждает воображение, заставляя его вглядываться в то, что стоит за «данностью». Опираясь на работу Дэвида Льюиса-Уильямса, Хьюстин высказал смелое предположение о том, что эти первые создатели символов воспринимали стену пещеры как «мембрану или покрывало, отделяющее людей от мира духов», и сделал отсюда вывод, что основы религиозного мировоззрения «встроены в мозг человека».
 

Уолтер Брюггеман - Великие молитвы Ветхого Завета - Содержание

 
Введение: Молитва в Ветхом Завете
1. Авраам: Бытие 18:22-33
2. Моисей: Числа 14:13-23
3. Анна: Первая книга Царств 2:1-10
4. Давид: Вторая книга Царств 7:18-29
5. Соломон: Третья книга Царств 3:5-15
6. Иона: Книга пророка Ионы 2:3-10
7. Иеремия: Книга пророка Иеремии 32:16-25
8. Езекия: Четвертая книга Царств 19:15-19
9. Ездра: Первая книга Ездры 9:6-15
10. Неемия: Книга Неемии 1:4-11
11. Даниил: Книга пророка Даниила 9:3-19
12. Иов: Книга Иова 42:1-6
 
 
Файлы книги - Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет - Канон и христианское воображение -  в разных форматах
22.05.12 Модуль  в юникоде UTF-8  для BibleQuote 6 и Андроид с двумя книгами
 
 
2016-02-26
 

Категории: 

Благодарю сайт за публикацию: 

Ваша оценка: Нет Average: 9.4 (24 votes)
Аватар пользователя esxatos

Опубликовано пользователем esxatos

Комментарии

О "Введении в ветхий завет".

Аватар пользователя sunsell
О "Введении в ветхий завет". Очень либерально, создалось впечатление что сцель книги не обзор ВЗ а именнно проповедь либерализмаю.
Содержательного материала крайне мало, даже для введения.

Брюггеман сам мифотворец

Аватар пользователя о.Феогност
Брюггеман сам мифотворец
 
Рол Д. Генезис цивилизации. Откуда мы произошли. – М. «Эксмо» 2002. [http://www.e-reading.club/bookreader.php/1020375/Rol_-_Genezis_civilizacii._Otkuda_my_proizoshli.html].
 
Рол Д. Утраченный Завет. Новая хронология событий библейской истории. – М. «Эксмо» 2002. [http://www.e-reading.club/bookreader.php/1044133/Rol_-_Utrachennyy_Zavet.html ].
 
Думаю, Вам не лишним будет внимательно изучить взгляды и доводы, отличающиеся от преподаваемой Вам «генеральной линии». Кстати, Рол убедительно доказывает, что как раз за ближневосточными мифами (имеющимися в параллелях 1-11 глл. Бытия) стоят реальные события, просто народное сознание у шумеров обожествило разных исторических персонажей.
 
По Исходу существуют очерки священника Дмитрия Юревича (преподавателя Духовной Академии в СПб).
 
Юревич Д., свящ. Анализ современных теорий завоевания евреями Ханаана: методология и археологические свидетельства // Христианское чтение. 2011. №5 (40). С. 60-77 [ https://spbda.academia.edu/DmitryYurevich ].
 
Юревич Д., свящ. Проблема хронологии исхода в свете археологических данных // Христианское чтение. 2009. 7-8. С. 93-117 [ https://spbda.academia.edu/DmitryYurevich ]
 
 
*  *  *
И еще по поводу реплики про «нехватку исторических подтверждений исходу»: сотни лет «ученые» считали книгу пророка Даниила – мифом, и в доказательство указывали на то, что упоминаемый там царь Вальтасар нигде в исторических документах не фигурирует. Дальше предоставлю слово Эдвардсу:
 
*  *  *
Любой начитанный историк "знал", что последним царем Вавилона был Набонид. Царь Валтасар, как считали ученые, существовал только в воображении Даниила. Но затем памятники письменности постепенно начали открывать совсем другую историю. В 1861 г. Г.Ф.Тальбот опубликовал переведенную молитву Набонида, в которой царь называет имя Бельшар-узур (так звали его старшего сына). В 1862 г. Теофил Дж.Пинчиз опубликовал обнаруженный незадолго до этого текст Хроник Набонида, где говорится, что в течение нескольких лет Набонид оставался в Теме, в то время как сын его был в Вавилоне. В 1916 г. Пинчиз опубликовал еще один текст, где имена Набонида и Валтасара упоминались вместе в связи с их обращением к богам. В 1924 г. Сидни Смит издал "Построчник Набонида", из которого мы узнаем, что Набонид передал царскую власть в руки своего старшего сына (Валтасара). Таким образом, Даниил обладал знанием о тех исторических событиях, самая память о которых была утеряна на два тысячелетия. "Вероятно, мы никогда не узнаем, как автор мог узнать, что Валтасар был правителем Вавилона в то время, когда Кир завоевал его," – писал Р.Х.Пфайфер, профессор Гарвардского университета, в своем Введении в Ветхий Завет. Как мог Даниил знать, что Валтасар был вавилонским царем? Да очень просто. Он был свидетелем!!!
 
(Эдвардс. Свитки, останки и говорящие камни)
*  *  *
Если бы Тальбот не нашел секулярных подтверждений историчности Вальтасара, умники бы и сегодня кричали, что он – миф. Может, много из себя мнящим «библеистам» пора позвраслеть?
 

История или «игра воображения

Аватар пользователя о.Феогност
История или «игра воображения»: об экзегетике от шизофреников.
«Среди специалистов по библеистике XX века стало модным датировать состав и композицию Ветхого Завета как можно более поздним временем. В результате этого библейские тексты оказывались настолько удаленными по времени от тех реальных событий, которые они, как считается, описывают, что приобрели черты чисто мифологического предания, то есть стали литературой, которая, разумеется, имеет право на существование, но историей явно не является. Мой подход к этой проблематике совсем иной. Хотя я в принципе готов допустить, что окончательная версия текста библейских рассказов может быть действительно весьма поздней, это, на мой взгляд, не означает, что абсолютно все тексты Ветхого Завета являются творением редактора и корректора последнего издания. В них может скрываться куда более ранняя информация, которую надо лишь извлечь из-под позднейших наслоений. Для этого необходимы лишь открытый и свободный взгляд, терпение, умение работать на грани нескольких научных дисциплин – и истинное понимание эпической природы далекого прошлого» [Рол Д. Генезис цивилизации. Гл. 1 http://www.e-reading.club/bookreader.php/1020375/Rol_-_Genezis_civilizacii._Otkuda_my_proizoshli.html ].
«Предания Ветхого Завета – это не просто свод народных фольклорных преданий, возникших на абсолютно внеисторической основе, а, как всегда полагали ученые, подлинная история еврейского/израильского народа» [Рол Д. Генезис цивилизации. Гл. 6].
 
Однако, либералы не унимаются. Они не желают ни при каких условиях видеть в Текстах Священного Писания реальные события. Но при этом, считая себя «христианами», эти псевдо-ученые делают попытку выкрутиться и перенести вопрос из исторической плоскости в плоскость «чистой духовности», т.е. вытеснить Бога из реальной истории в сферу подсознания личности. Покажем работу этих «ученых» на примере представителя этого крыла – Брюггемана («Введение в Ветхий Завет. Канон и христианское воображение»).
1. Ложные антиисторические предустановки:
«Так как весь процесс создания текста был связан с интерпретаторской деятельностью, можно предположить, что вопрос о том, "как все было на самом деле", не очень волновал еврейскую традицию. Главным в этом процессе было творческое воображение, стремившееся воссоздать в текстах мир, отмеченный присутствием ГОСПОДА, рассказать о реальности, в которой ГОСПОДЬ был главным действующим лицом. Этот рассказ об ином мире и иной реальности принципиально отличается от "истории" в современном смысле этого слова. Относиться к нему как к "истории" будет анахронизмом и не принесет много пользы» (Брюггеман)
Господь Откровения не есть «выходец из мифологии». Он – творец и Он – действующее лицо истории, понимаете, реальной истории, а не «нашего видения истории». Как и в случае с Воскресением Иисуса, если Христос РЕАЛЬНО не воскрес, то мы все – лжецы или шизофреники (1Кор 15). Так и в случае с законодательством Моисея и Исходом: если этого всего не было, то Библия – книга лжи, потому что говорит о том, что Бог якобы совершил то, чего Он не совершал. Так что, вопреки уверениям либеральных авторов, у нас речь идет не о «представлениях о Боге Торы», но о Живом Боге, открывшемся Израилю и давшем Тору.
Это, конечно, не отрицает литературной редакции Торы на протяжении веков, но именно как раз литературной, может быть еще и законодательной, но не – сюжетной. Сюжет в Писании – это ядро, исторически несомненное ядро, вокруг которого «вертится и развивается» закон (этические и ритуальные нормы), богословие и литературный стиль. Я даже соглашусь с Брюггеманом: «живой древний рассказ не имел жесткой богословской концепции, появившейся в нем только в процессе канонизации» (он пишет о книге Судей, но я считаю, что это относится ко всему нарративу Торы и Писаний). Память о делах Бога основа исторического повествования, а вот уже богословское осмысление приходит потом, со временем. Мы сразу можем не понимать смысла того, что делает Бог, но память наша зафиксировала событие. Это и есть «прямой и точный примитивный нарратив».
2. История или бред шизофреников?
Брюггеман: «Мы встречаем самые разные примеры участия воображения при обращении к историческим данным. На самом элементарном уровне, например, утверждение о том, что ГОСПОДЬ "участвует" в происходящем (например, в исходе из Египта), является очевидным примером обращения от реального к воображаемому… Именно благодаря воображению верующих людей появился текст Священного Писания» (Об Исходе). Давайте будем называть вещи своими именами: такая игра воображения называется шизофренией. Если к Вам придет сосед и скажет, что он был в Питере и оказался на Василеостровской стороне после разведения мостов и вот он помолился и вода расступилась и он перешел на другую сторону – что вы скажите? Если Вы априори уверены в нереальности этого события, то вы просто обязаны констатировать, что пред вами – шизофреник, а значит, опасный для общества человек. Но если Бог таки совершил это деяние? Один «пешемореходящий» может и лжет или галлюцинирует, но как быть с исторической памятью целого народа? Там все – шизики? Тогда мы все – религия шизофреников и лжецов. И после всех мнимых «исторических разоблачений» считать Библию «откровением высшей, полной истины, по которой человек будет жить и умирать» (Брюггеман, гл. 29) может только реальный шизофреник.
Да и еще: если мы сегодня будем читать эти тексты на наших Литургиях, априори себя уверяя, что «реально ничего этого нет было», но после прочтения Текста возносить хвалу Тому, Кто все это совершил – то кто мы, если не шизофреники? Что мы делаем на литургии? Играем и ставим спектакль, или свидетельствуем о делах Бога и о нашей памяти об этих событиях?
Так же важный вопрос поставил Алексей Касаев: «Если не было реального, решительного вмешательства Бога в историю в прошлом (исход), то на чем основывается наша вера в реальное, решительное вмешательство Бога в будущем (установление Царства Божьего)? ... Исследования говорят, что Исхода не было, а значит Бог – не существо, вмешивающееся и действующее в истории. А если так, то надежда на вмешательство Бога и действие в истории для установления Царства Божьего, безосновательны. Мы может только верить в это – верить безосновательно, признав за работу Духа Святого внутреннее движение нашей души, соглашающейся с Библейским нарративом вопреки реальному положению дел» [Касаев А. Чем сразил меня Брюггеман? http://esxatos.com/kasaev-chem-srazil-menya-bryuggeman]. Т.е. опять же, формировать в себе шизофрению.
3. Кому это выгодно и для чего?
Но что так мешает современным псевдо-ученым принимать историческую реальность описанного в Священном Писании? Что кроется за их лозунгом о «научной честности»? – Отнюдь не честность и не наука. Исключительно неверие! Неверие в Бога-Творца и Господина истории. В лице этих «ученых» мы имеем рецидив древних «гностических» взглядов, считавших Бога Истинного только «Богом духовного мира», которому неподвластна реальная история (которая подчинена другим «господам»). И там, и тут – неверие в то, что материя подчиняется Слову Господа, а История проходит под Его бдительным Промыслом. Там (в гностицизме) материя была объявлена «злом», а Ветхий Завет – заветом с «богом зла» (прости, Господи). Современные дуалисты не считают материю «злом», но считают ее радикально автономной, неподчиненной Богу. Получается, что Бог бессилен что-либо сделать в поле материального мира и в сфере реальной истории (отсюда отрицания всех чудесных вмешательства Бога в исторические процессы и в материальную сторону жизни индивидуума). Этого «бога» удобно вытеснить в мир грез и метаний индивидуума. А потом делай с этим «богом» что тебе вздумается, приспосабливая его к своим нуждам. Вот как об этом проговаривается Броюггеман (прямо проговорка по Фрейду):
«Да, Бог открыл и явил себя не в истории, а в человеческом воображении, но оно говорит правду о Боге так, как будто бы он действительно действовал в истории. То, что повествование о Боге – полет воображения, а не раз и навсегда установленный закон – преимущество, а не недостаток, потому что дает человеку возможность и право по новому, творчески интерпретировать Писание под современные вызовы и нужды». Т.е. не человек уже слушается Бога и повинуется, а сам придумывает себе и «бога», и его «интерпретацию». Снова скажу, что это – психопатологическое расстройство. Преимущество Слова Господнего именно в его исторической правде! Если кто-то пытается установить нравственную правду путем исторической лжи – он лжец. Слово Господне истинно во всех смыслах. И мы – адресаты Откровения, а не его самовольные сочинители. Брюггеман же и Касаев просто спутали религию Израиля (хоть Ветхого, хоть Нового) с чисто мифологическими «религиями востока» (буддизмом, индуизмом, разной там эзотерикой). Т.е. со всем тем, с чем у Израиля нет ни малейших точек соприкосновения!
4. Так что это: «вера» безбожников или наука?
Основная проблема – это отсутствие четкой грани между наукой как таковой и «верой в научные гипотезы». А что это именно вера (а не наука) нас убеждают сами построения этих гипотез. Они представляют собою чистой воды «личную интепретацию». Вот, к примеру, Брюггеман (от лица большинства современных либеральных библеистов) заявляет, что никакого Исхода Израиля из Египта не было, а было что? – «Жили-были разные Ханаанейские племена, которых в один момент достала текущая система налооблажения, и они все восстали на борьбу против своих эксплуататоров, ведомые ватажком Иисусом Навином, водрузив на знамя бога Яхве. Понятно, что эта теория осознанно исключает какой либо выход откуда то и вторжение куда то. Все события развивались локально, в рамках одной территории с племенами, населяющих эти территории. Также понятно, что тогда народа Израилева, Евреев, не существовало, а были просто разные племен» (Касаев пересказывает взгляды Брюггемана). Ну так и скажите мне, где здесь фактология? Здесь мы имеем дело с чистейшей мифологией господина Брюггемана и его единомышленников. Возникает вполне резонный вопрос: почему я должен выдумкам Брюггемана доверять больше, чем авторам древних священных Текстов? Только потому что у Брюггемана нехватает веры в историчность описанных в Библии событий? – Сомнительные основания для доверия ему.