Ахутин - Античные начала философии

Меня занимает философия, собственно философия, то самое — удивительное, озадачивающее, вызывающее, — внимание чему обращает мысль в философскую. Главное в философии обращение внимания (и вместе с ним всего существа человека), наведение на философски озадачивающее. Философское учение — система, доктрина, концепция — не результат, а средство, косвенное следствие этой основной работы, схолия, поризм, отложение на полях философской аналитики. Основная трудность философской мысли в том, что наводящее на нее — „то самое", что обращает внимание в философское, — не имеется, не дано заранее в качестве какого-то предмета (Истина, Бытие, Бог, Мир, Человек, Мышление, Язык...), а находится каждый раз словно впервые, изобретается с самого начала. Именно это «с самого начала» и есть собственное начало философии, ее территория, ее тема. Такой характер философского мышления отличает его от научного, методически продвигающегося в познании своего предмета. В философии приходится говорить скорее уж о некоем искусстве мысли, искусству этому философия первым делом и учит. 

 

Более подробно речь об этом впереди, сейчас же лишь попытка оправдаться. Некогда различались систематическая философия и история философии: в систематической философ думал о сути дела, в истории он продумывал путь, пройденный философией в поисках этой сути. Я говорю об античности, о древнегреческой философии, но разговор этот для меня системно-философский, а не историко-философский, о настоящем, а не (только) о прошлом. Как если бы имелась в виду система, элементами которой были не категории, понятия, экзистенциалы, концепты.., а начала возможных философских систем, эпохальных философий, бывших и возможных, — своего рода философские персонажи, „субъекты" философий, первоисточники, семенные (и самовозрастающие) „логосы". 

 

Таков смысл названия книги «Античные начала философии». 

Понимать греческих мыслителей — значит — при таком подходе — (1) научиться у них изобретенному ими искусству философского начинания с начала и (2) понять логику, по которой это начинание складывается в определенное начало (начала), отличающее античную философию в целом как некий сим-позион, некую композицию ее философий (учений, школ, традиций), как внутренний, как бы одновременный симпозиум, исторически развернувшийся на тысячелетие. Собственно философское вдумывание в логику этого начала и историко-философское исследование текстов должны быть при этом каким-то образом совмещены. 

 

Санкт-Петербург: серия «Слово о сущем»,

Издательство «Наука», 2007.- 784 с

ISBN 5-02-026918-2

 

Введение. Философия как архео-логика

Часть первая. Философское понимание истории философии и смысл античного начала в философии

Часть вторая. Начала и апории античного мира. Аритмологическая архитектоника мира или ум-устроитель

Часть третья. Миры начал

 

 

Я коснулся здесь нескольких точек истории философии не только для того, чтобы наметить ее общую «целевую идею»: раскрыть (и обосновать) понимающее бытие человека в мире из начала, из первоисточника, — но и чтобы сразу же обратить внимание на эту странность. Сосредоточивая весь мыслимый мир в одну точку абсолютного первоначала, всматриваясь, вдумываясь в одну и ту же точку, философы находили, выявляли в ней столь же абсолютно разные начала принципы, утверждающие (и даже учреждающие), как следствие, принципиально (изначально) разные миры и отвечающие им умы. 

 

По существу, каждый философ начинает работу заново, с самого начала и... выходит с «той стороны» на свет с новым началом в руках, полагая, что это начало и есть, наконец, само начало. Получается парадокс (если не скандал): философы занимаются общим — философским — делом, но доказывают причастность этому общему делу тем, что порождают абсолютно оригинальную философию. Убедившись в этом, можно, конечно, вообще отстранить философские спекуляции от дела, но можно и впервые уяснить само существо философского дела. Не зря ведь Платон и Аристотель подсказывали нам, что метод философствования, искусство философского ума — это искусство диалектическое (διαλεκτική μέθοδος, διαλεκτική τέχνη), искусство диалога, разговора, спора своеначальных мудрецов об изначальности начала, о существе сущего и понимательности понимания. 

 

Если до сих пор философские споры могли вестись в предполагаемом горизонте архитектонически единого, моно-логичного мира (ума, логоса, космоса...), сегодня именно это предположение (архитектонически моно-логичного мира) выдвигается на диалектическое обсуждение философии. Лучше сказать: насущная (и доступная) сегодня радикальность философского вопроса о первоначале нуждается во внимании именно к архитектоническим (онто-логическим) различиям} В качестве отправных точек, или аксиоматических предположений (фундаментальных „гипотез"), современного философского диалога (диалектического подступания к „негипотетическому" началу) могут (должны) быть допущены онтологически продуманные (и культурно обжитые) начала целостных миров и умов. В таком повороте вопроса — собственная оригинальность современной философии. Начало философии — радикальная озадаченность существом существования — становится наконец ведущей темой философии, и философия, можно сказать, впервые приходит в себя. Если до сих пор философская озадаченность загадкой бытия либо мистически замалчивалась, либо монологически (космологически, теологически, метафизически, методологически, прагматически) разрешалась (как правило, это „либо... — либо..." совмещается с „и... — и..."), теперь она может быть развернута в форме решающего (и неразрешимого) спора различных эпохальных решений. Взаимоозадачивающий спор, сократический диалог эпохальных онто-логических начал становятся не только собственной формой философии, но и ее настоящим содержанием. 

 

Так видится мне расположение современного ума к (и в) первой философии. Проще сказать, с такими предпосылками я и подхожу к античным началам философии. Античная философия (понимаемая, конечно, через ее афинскую акмэвершину) рассматривается не только как начальный ход и начальствующий дух европейской философии, но прежде всего как оригинальный онтологический ул*. В этом уме греческий мир, мир, раскрытый греческой культурой, собирается в единый опыт бытия и дает отчет („логос") о себе, доводит (возводит) свой частный опыт (ϊδια εμπειρία) до общности ума (κοινός λόγος), в котором этот особый опыт быть миром и человеком становится сообщимым всем как общевозможный. Иначе говоря, уникальный греческий опыт бы- тия раскрывается философским логосом в своей изначальной общезначимости. Как философская гипотеза весь греческий „опыт бытия" включается — вместе с другими общезначимыми опытами — в современную философию, т. е. в современную озадаченность первоначальным: существом сущего, умностью ума, человечностью человека... Здесь, в философии, стало быть, греческий „нус" оказывается не столько метафизическим основанием, сколько археологическим опытом, испытанием (на себе) возможной основательности, бытийности, истинности.