Бачинин - Договор с демоном государственности

Иногда возникает необходимость еще раз проговорить вслух то, что уже однажды публично сказано. Кроме того, вообще есть вещи, которые следует регулярно напоминать себе и другим. Ниже речь о договоре, которого не должно было быть, но который возник, и что из этого вышло.

 

 

Давно это было, в незапамятные времена, когда очень многих из нас еще и на свете не было. Произошел тогда тайный сговор. Демон-искуситель, злой дух государственности подступил к протестантским церковным лидерам с соблазнительным предложением: «Если хотите безопасности, то поклонитесь и отдайте мне свободу суждений о своем социально-политическом существовании. Отдайте своё право вслух размышлять о вопросах социально-политической жизни. Отдайте право касаться их на церковных собраниях, в проповедях и на страницах христианских изданий. А я, со своей стороны, обещаю не подвергать вас чрезмерным преследованиям и гонениям». 

 

Церковные лидеры не сказали: «Отойди от нас, сатана, мы Господу Богу своему поклоняемся и Ему одному служим!» Вместо этого, они ответили, что должны подумать и посоветоваться.

 

Попытались они думать и не смогли, потому что только одна тяжелая, пугающая дума застряла в них тромбом и не давала течь потоку сознания. Это была мысль о необоримой безбожной силе демонизированного государства-вурдалака.  От чудища исходила смертельная угроза, парализующая волю и замораживающая все живые чувства, кроме страха. Устоять под её напором удалось лишь очень немногим, готовым идти до конца, до крестной смерти. Остальные же, понурив головы, решили принять условия договора. 

 

Так была заключена сделка с элементами фаустовско-мефистофелевской интриги и с отчетливо прописанными обязанностями сторон друг перед другом. Тёмные семена насилия были брошены в такую же тёмную почву не беспочвенного страха и должны были, рано или поздно, принести свой тёмный урожай.

 

Началась новая жизненная полоса. Состоявшийся договор делал своё дело. Уста нескольких поколений протестантов замкнулись. Темы социально-политической жизни надолго перешли в разряд табуированных. Дразнить жестоких и беспощадных демонов никто не решался. 

 

И хотя христиане-протестанты, как и все нормальные, цивилизованные люди, продолжали оставаться обладателями социально-политического сознания, оно оказалось отключено от библейской энергетической системе, перестало питаться её смыслами и стало хиреть. В результате оно совершенно утратило отличия от социально-политического сознания миллионов обывателей-атеистов, «совков», влачащих своё жалкое духовное существование под пятой левиафана.

 

В условиях, при которых невозможно было развитие протестантского социально-политического мышления, не могло развиваться и социально-политическое богословие.  Единственное, что позволяла себе прирученная левиафаном протестантская мысль, - это регулярные и монотонные вариации на тему «всякая власть от Бога». 

 

При этом всё богословское богатство этой мудрой и справедливой мысли апостола Павла утекло сквозь растопыренные пальцы нерадивых и нечестных толкователей. Не боящиеся Бога, они почему-то очень страшились демона государственности. Опасаясь злой силы, они подменили тезис апостола на его бледную тень, на подправленный, подретушированный, задекорированный двойник-симулякр. В результате явилась обкатанная модель универсальной апологии всякой, даже откровенно сатанинской власти. 

Эта апология имела три существенных черты:

 

То есть явилась адаптированная к условиям богопротивного режима анти-теология, а-теология, которая, по сути, стала одной из редакциий демонодицеи ХХ века. Это был тёмный, вывернутый наизнанку антипод одной из старых, добрых, классических моделей философско-теологической апологетики, которая со времён Лейбница именуется теодицеей. 

 

Но если авторы теодицей берут на себя обязанность оправдывать, защищать Бога от враждебных нападок атеистов, от обвинений скептиков, то демонодицея выглядит как рациональное оправдание враждебной человеку демонической силы, как лукавая попытка вывести её за пределы Божьей юрисдикции. В нашем случае такой силой оказалась государственная власть, нашедшая себе адвокатов в лице церковных функционеров и ведомой ими паствы.

 

Но вот пришли другие времена, а с ними обозначилась возможность пожинать то, что было некогда посеяно. И здесь открывается пространство сплошных разочарований. Ожидаемого расцвета и массового духовного возрождения не получилось. Вместо них, после краткого всплеска, в абсолютном большинстве церквей стали проступать тревожные знаки духовных депрессий и стагнаций. Внешние массы, духовно полуголодные, слоняющиеся по улицам, равнодушно проходят мимо церквей и не спешат ловить на лету каждое слово протестантских проповедников. Церкви не растут и не наполняются. Во главе многих из них стоят не истинные слуги Божьи, а мелкие и суетливые прагматики. Богословская мысль не желает развиваться должным образом.

 

Но наиболее одиозные, поистине ошеломляющие последствия того давнего договора дал 2014 год. Он обнаружил, что прежние поколения аполитичных протестантских «совков» сменились новым поколением их прямых духовных наследников. Аполитичные на словах, они на деле оказались политизированы до мозга костей. Эта политизированность, как они её не сторонилсь, всё-таки пришла к ним. И явилась она не от пастырей, а из мира, лежащего во зле. Паства, напрочь лишенная христианского иммунитета против политических инфекций, распространяемых демонизированным государством, оказалась заражена тяжелыми формами агрессивной имперской ксенофобии. Политика, которую гнали в двери, ворвалась в окна и заставила думать и говорить не то, что требует Бог, а то, что нужно Мефистофелю. 

 

При виде этой генерации людей, называющих себя христианами, возникает только одна мысль: «Этого не может быть! Не верю своим глазам! Господи, сделай так, чтобы я ошибался!» Но увы, опровержений от Господа пока не поступило… А, между тем, драма, переживаемая некогда великой страной, продолжает разворачиваться на исторических подмостках. Запах крови и смерти, витающий в воздухе, не оставляет места сомнениям в серьёзности происходящего. Нет сомнений и в том, что христианам Бог предъявит Свой счёт, не менее строгий, чем неверующим.

 

Напрашиваются очень неутешительные выводы. Что бы ни говорили благодушные оптимисты, не отягощающие себя неприятными думами, перед нами явные последствия, несомненные плоды тех достопамятных прегрешений против Божьей Истины, о которых шла речь выше. 

 

И ещё: это - урок, наглядно показывающий, что непозволительно подвёрстывать Слово Божье под интересы демонических сил. 

И ещё: это – воздаяние,  горькая оскомина, ощущаемая детьми из-за того, что их отцы когда-то ели кислый виноград и при этом лгали себе и другим, будто он сладкий. 

 

И ещё: это – предупреждение о том, что мы не увидим благого урожая с пораженной нивы до тех пор, пока порченые семена богословских уловок, интерпретационных хитростей, лукавых изворотов нечестной мысли не будут извергнуты вон из севооборота. 

У Бога никакое лукавство не проходит. Он, конечно, терпелив и многомилостив, но правом злоупотреблять Его долготерпением Он никого не наделял.

 

В.А. Бачинин, профессор,

доктор социологических наук