Кулинг - Место Бога в образовании

Является ли молитва формой запугивания? Несомненно, да, если вы преподаватель и если судить об этом только по опыту Оливер Джонс. Оливер — преподаватель математики и учит тех детей, которые из-за болезни не могут посещать обычную школу. Она христианка, для которой молитва является неотъемлемой частью жизни. В 2009 году во время посещения одной из своих учениц, проходящей в то время курс лечения от рака, она предложила произнести молитву. Такое предложение вызвало жалобу со стороны родителей, а Оливер была отстранена от преподавания. Поделиться личной верой — рассматривалось как форма запугивания. Для учителя математики нет места для молитвы в рабочее время.

 

И как в ситуации с любым похожим случаем, существуют две стороны данной истории. С точки зрения родителей и работодателя, это был случай проявления бесчувствия учительницы, которой не хватило профессионализма в вопросе, касающемся ее личных религиозных убеждений. Ее поведение вызвало потрясение у уязвимого и тяжелобольного подростка. С точки зрения Оливер Джонс, она увидела подростка, страдающего и отчаянно нуждающегося в помощи. По личному опыту она знала Бога, который отвечает на молитвы.

 

Родители девочки не были религиозными людьми, но учительница подумала, что может подарить надежду. Она сделала робкое предложение помолиться, зная, что многие люди, не являясь христианами, были бы благодарны за такой жест солидарности. Тем не менее, когда ее предложение отклонили, она не стала настаивать в знак уважения к семье.

 

История закончилась тем, что Оливер предложили вернуться на работу. Подобные случаи все больше повторяются и часто привлекают особое внимание со стороны медиа. Адекватное представление религиозных убеждений в образовании на сегодня является очень спорным вопросом. Как показывает следующий случай, это является проблемой и для высшей академической сферы.

 

В октябре 2008 года разразился очередной скандал в медиа, в этот раз вокруг Майкла Рейсса, офицера по общеобразовательной подготовке Королевского общества, профессора естествознания в Педагогическом институте при Лондонском университете и англиканского священнослужителя. Во время публичной лекции Рейсс предположил, что, если бы студент задал вопрос о креационизме на уроке естествознания, преподавателю не стоит его сразу отклонять как неудачный, но следует принять его как правомерное исследование мировоззрения. Выдающиеся члены Королевского общества, среди них лауреаты Нобелевской премии, были разгневаны и громогласно возражали. Для некоторых из них особенно предосудительным казалось то, как Рейсс вообще стал лидером в Королевском обществе, будучи рукоположенным священнослужителем. В результате общественного резонанса Рейсс согласился оставить пост офицера общеобразовательной подготовки из-за того, что его взгляды были «открыты к ошибочному толкованию» и, следовательно, потенциально могли нанести вред репутации Королевского общества в лице Национальной академии наук Великобритании.

 

Проблема заключалась в том, что наука, по мнению Королевского общества, не имеет никакой связи с креационизмом. Креационизм не имеет никакого «научного основания и не может быть частью учебного плана по предметам естествознания». Предлагая преподавателям включить креационизм в курс естествознания, Рейсс был открыт к тому, чтобыпредоставить ненаучному статус науки. Это оказалось смертным грехом, за что Рейссу и пришлось поплатиться.

 

Это только два примера вызовов, с которыми каждый сталкивается в современном образовании. Что делать с религиозной верой, когда существует такое разнообразие взглядов в обществе? Так как образование главным образом финансируется государством, то должно ли быть место для религиозных убеждений в образовательных заведениях государства с демократией религиозного разнообразия? Следует ли педагогам и преподавателям свободно выражать свои взгляды по вопросу веры или же профессионализм подразумевает их умалчивание?