Лихошерстов - Обращение к Церкви в свете последних ересей Александра Шевченко

 

1.Фаталистический пацифизм Александра Шевченко: что в нем для церкви?

 

У каждой Церкви есть право защищать свои ортодоксальные догматические суждения. И если в своих нападках на догматы Церкви ересь первична, то ортодоксия Церкви, включая ее разум и совесть, всегда реактивно реагирует на ересь, давая отчёт о своем уповании по тому или иному вопросу. Частные суждения вашего пастора по вопросу пацифизма не обязательно созвучны в этом плане с мнением Вселенской Церкви. Мировой авторитет в области истории христианских доктрин Ярослав Пеликан поясняет нам по этому поводу так: “Христианские доктрины — это то, во что Церковь верит, то, что Она учит и исповедует. Доктрины не единственная и даже не главная деятельность Церкви… Церковь всегда больше, чем школа; даже эпоха Просвещения не смогла ограничить или умалить Церковь до уровня ее учительской активности. Но Церковь не может быть чем-то меньшим чем школа. Вся Ее вера, надежда и любовь выражают себя в учении и исповедании…” [3]. Главная трагедия многих славянских протестантских церквей нашего времени заключается в том, что их лидеры отнеслись к Церкви не как к школе, а как к своей личной вотчине, где образец “здравого” учения всегда можно было сшить по своему собственному лекалу. Здесь важно осознавать, что идея православной соборности, католической консилиарности и протестантского консенсуса так или иначе отражает это глубинное чаяние каждого христианина полагаться в своём поиске истины на более значимые авторитеты веры, будь то Отцы Церкви, Папы или Реформаторы. В этом плане идея реформаторского общепротестантского консенсуса “Protestant consensus” или “Protestant Conciliar Agreement” [4] является по сути единственной альтернативой для того, чтобы отделить истинно протестантское учение от многочисленных ересей и искажений. Если христианин Евангельской веры в полной мере ассоциирует себя с протестантским вероучением, тогда магнит его компаса истины должен тяготеть не к еретическим концептам современных лжеучителей, а к общепризнанной ортодоксальной истине, сформулированной в соборном учении их деноминации, иначе это приведет к разрушению оснований нашей веры. Говоря о причинах пост-реформаторского, неохаризматического коллапса в сфере учения, пастор из Риги Алексей Ледяев выделяет три главных момента:

 

“Как в прошлые века, так и сегодня причина проста: есть христиане духовные и есть христиане плотские... Одна из причин таких массовых случаев разводов и раскола Церквей – это отсутствие учения.  Давай согласимся, что на сегодняшний день процветает анархия, процветает вот такое христианское харизматическое движение “хиппи”: я никому не должен, я никому не обязан отчитываться, y меня отношения с Иисусом, плюс еще “супер грэйс”, благодать меня спасет грешу, не грешу. Отсутствие четкого сбалансированного здравого учения – это одна из серьезнейших причин того, что здесь происходит. Вторая, давайте согласимся, что никогда еще не было столь богатого информационного пространства как сейчас... Раньше, если человек грешил, он уходил из церкви, а сегодня он говорит: 'Нет, я церковь поменяю, я церковь подстрою под то, чтобы мои свободные взгляды защищало современное христианское мировоззрение...’ И третье, еще под занавес, это отсутствие связи поколений. Там, где в церквах сохраняется связь поколений и преемственность ученичества, все-таки там степень этих проблем намного ниже... Поэтому, считаю, что мы должны защищать здравое учение, второе, мы должны фильтровать информацию, которая приходит к нам, и третье, у нас должна быть связь поколений” [5].   

 

Солидаризируясь с Алексеем Ледяевым по поводу вышеуказанных причин печального состояния учения в современной Протестантской Церкви отмечу, что цель написания моей статьи в том, чтобы прежде всего показать нездравость еретических учений пацифизма и фатализма Александра Шевченко, обратить внимание Евангельской Церкви на факт того, что неотфильтрованные примеси различных ересей А. Шевченко вынудили протестантов подстраиваться под его простонародно-местечковые концепции и третье, на протяжении многих лет этот лжеучитель осуществлял целенаправленный разрыв с теологией Реформации, подменяя ее доктрины своими собственными простонародно-местечковыми измышлениями, хотя последние 500 лет абсолютное большинство протестантов никогда не верило так, как верят адепты А. Шевченко. Согласитесь, что невозможно представить католического священника, проповедующего Sola Scriptura, абсурдно называть себя православным и не прибегать при этом в молитвах к заступнической помощи святых и девы Марии. Но почему же тогда мы, протестанты, так индифферентно реагируем на многолетнее издевательство над Реформаторской истиной? Откуда это неумение выделять главное в своей вере в области действительно фундаментальных вопросов? Почему догматически-вероучительное единство не дисциплинирует более нашу церковную мысль и сознание?

 

Поскольку Бог всех нас призвал к “разумному служению” (Рим 12:1), начну с нездравости А. Шевченко. Когда 3 сентября 2019 г. А. Шевченко вновь выложил своё еретическое “Обращение к церкви во свете последних событий” [6], я несколько дней постился и молился, ища Божьего водительства и отношения и к учениям А. Шевченко, и к его предстоящему визиту в Украину. Слово, которое я получил как ответ от Бога (Прит. 18:2), было необычным по глубине своего проникновения в нашу реальность. Английский вариант Библии, которую я читал в тот момент, имел немного отличающуюся коннотацию Притч 18:2 (Proverbs 18:2) New International Version (NIV): “Fools find no pleasure in understanding but delight in airing their own opinions” (если переводить буквально, то “Глупцы не находят удовольствия в понимании, но получают наслаждение от передачи по воздуху “airing” своих воззрений”). Далее в статье я постараюсь более полно раскрыть и доказать содержание этого тезиса. Через несколько дней после этого откровения 9 сентября доктор теологии Виктор Шлёнкин в своём остром, злободневном посте на ФБ подтвердил полученную мной слово-рему (привожу данный пост целиком):

 

“В/на Украине проходит анти-шевченковская кампания. Говорят про его ереси и лжеучения. Ну, посмотрел я на него. Так ведь в России таков каждый второй проповедник! Но проблема не столько в его ереси. Характерное слово, которое можно было бы применить к таким спикерам — это демагогия. Разве не демагогия утверждать, что “церковь отделена от политики?” Но при этом пользоваться паспортом? Т.е. считать, что жизнь в государстве можно осуществлять без политических требований: права. И при этом не призывать своих пасомых отказаться от тех же самых избирательных прав?

 

То же самое касается спорта. Отделена ли церковь от спорта (хотя многие попы и пасторы точно от спорта отделены)? По сути да, если единственное призвание церкви — это проповедь Евангелия. Так проповедуйте Евангелие! Да. Проповедуйте. Но без перерыва на обед. Без завтрака, обеда и ужина. Без сна. Без одежды. Без замков на дверях. Без единого шпингалета. Без полиции и судов. Без пожарных и спасателей. Без санузла. Без выхода через подъезд на улицу. Без вокзала и интернета. Без мессенджера и вотсаппа. Без рыбок в аквариуме и любимой собаки. Без хобби и чтения любимых книг. Без ТВ и радио. Пусть вашей единственной целью будет проповедь. Ее юродство. Миссионерство и евангелизм. Ибо Вы зрелище для мира и ангелов. И если Вы от всего этого не отказались, то не судите строго: Вы просто демагог. Скажите: а самому-то не слабо? Хм. На это я просто отвечу: в отличие от Вас я никогда не произносил этой дурацкой и лишенной смысла фразы: ‘церковь вне политики’” [7].

  

Но демагогия — это не единственное любимое занятие Александра Шевченко. После пяти лет неустанной проповеди безразличия и равнодушия к своей родине этот проповедник почему-то именно сейчас решил посетить Украину с публичным визитом. Алексей Арестович в своем посте на ФБ пишет “Любопытно, как мы постепенно приобретаем характерные признаки общества, проигравшего войну. Один из первых таких признаков — шизофрения в нарративах”. Это происходит во всех сферах, в том числе и в богословии. И здесь я согласен с А. Арестовичем в том, что проповеди фатализма и пацифизма А.Шевченко — это “классическая технология создания когнитивного диссонанса в голове, от которого человек не знает, куда деваться” [8]. В более глобальном плане, это изменение нарратива у нас протестантов привело к тому, что при полном попустительстве славянских протестантских епископов, узко-сектантская теология отделенной церкви села Глиеватка вытеснила собой традиционное реформаторское понимание христианской действительности. И это несмотря на то, что в еретических концепциях А. Шевченко нет “идеи-силы”, нет “идеи-ценности”. Разве есть, например, хоть какая-то евангельская глубина в идее приобщения Украины к авторитарной и клептократической цивилизации Путина и его гоп-стоп компании? Хотя бы в силу “вторичности” идеи? В лучшем случае – это метод, но где же для на украинцев хоть какая-то благая цель в этом принудительном “омоноголивании” и “путинизации” Украины?  

 

Однако новая реальность, которyю мы должны принять, заключается в том, что народ, который в неизменном порыве популизма голосует за зека Януковича или за очередных политиков-непрофессионалов, обречен на то, чтобы слушать такого же зека Мунтяна или богослова-популиста Сашу Шевченко за церковной кафедрой. И А. Шевченко востребован потому, что самому народу здравое богословии неинтересно. Сегодня в чести то, что Михаил Черенков определил как “воспроизведение невежества” [9]. Но если наш Бог сегодня способен транслировать Свою мудрость без традиционного христианского ученичества, тогда давайте на радость домохозяйкам и сантехникам, защищающим А.Шевченко, закроем все семинарии и библeйские колледжи. Виталий Портников уже много лет пытается объяснить украинцам то, что должны понять и христиане: “Если человек из грязи выбивается в князи, то это называется национальнoe сумасбродство, которое приводит только к краху нации, которая этим сумасбродством больна. И это неизбежно, потому что это означает, что у самой нации нет коллективного понимания качества. И нация, у которой нет коллективного понимания качества, и она считает, что любой человек, которого можно взять с улицы и сделать его депутатом, президентом, кем угодно (богословом, — примечание автора) она обречена на социальные, политические и какие угодно кризисы. Нация, которая не понимает смысла профессионализма, не понимает смысла процедуры, не понимает смысла в качественных законах, как правило, превращается в анархическое общество проходимцев, управляемое более умелыми, более сильными проходимцами” [10]. Не объясняет ли это причины популярности духовных проходимцев и в нашем Евангельском движении?    

 

Говоря об утраченной преемственности нашего евангельского богословия, в определении А. Ледяева, мы должны понимать, что какими бы ни были наши личные предпочтения по отношению к пацифизму и применению насилия, оценивая эту проблему в надлежащей перспективе, нельзя игнорировать того факта, что в истории богословия концептуальная основа пацифизма не получила своего подтверждения и развития ни в материалах Нового Завета, ни в произведениях Отцов Церкви, ни у магистров-реформаторов, ни в современном богословии. Как справедливо подметил главный американский теолог ХХ века Карл Рейнхолд Нибур, “большинство современных форм христианского пацифизма являются еретическими” (“most modern forms of Christian pacifism are heretical”) [11]. Здесь исключена балансовая ошибка — приписывание равной роли аргументации обеих сторон. Пацифизм — это не призыв к серьезному богословию, а скорее апелляция Ad populum (“к толпе”), к ее эмоциям и переменчивым мнениям. Сам Александр Шевченко успел поменять свою позицию по этому вопросу как минимум дважды: первый раз в свои юные годы, когда после конфликта с отцом он решительно порвал с узко-сектантским видением мира своей общины отделенных пятидесятников в селе Глиеватка г. Кривого Рога. Тогда он занял более или менее ортодоксальную протестантскую позицию, уча о необходимости любить Родину, противостоять злу Гитлера и Сталина, восторгаясь действиями полицейских по защите правопорядка и выражая почтение к своему дяде Ване, советскому воину-освободителю. Второй раз смена ортодоксальных убеждений А. Шевченко на угрюмый фатализм и пацифизм произошла перед самым началом российской агрессии в Украину, после его возвращения с Москвы и завершением работы над фильмом “Москва Третий Рим”.

 

С самого начала возникновения христианской истории отношения между христианами рассматривались преимущественно в контексте их борьбы за определенные доктринальные положения. Те или иные группы христиан всегда утверждали, что именно они представляют “истину”, о которой проповедовал Иисус и его апостолы. Верующих и сегодня разделяет не Писание, а их собственное понимание Писания. И здесь нужно понимать, что это не Бог делит Церковь, это мы не хотим смиряться перед здравой ортодоксией (от греч. ὀρθοδοξία “прямое мнение, правильное учение” и от ὀρθός “прямой, правильный” + δοκέω “казаться, полагать”). По мнению Питера Бергера, именно этот факт и составляет главный “еретический императив в современной ситуации” (“the heretical imperative in the contemporary situation”) когда ересь, “когда-то занятая маргинальными и эксцентрическими типами, стала гораздо более общим и универсальным состоянием” [12]. Современное общество консьюмеризма (потребительства) породило даже в среде христиан целое поколение людей, для которых возможность выбора тех или иных услуг, товаров, учений уже намного важнее верности самому учению. И я уже многократно повторял, что, когда более 20 лет назад Евангельская Церковь доверила Александру Шевченко проповедь Евангелия в медиа-пространстве, права изменять или корректировать базовые истины теологии Реформации ему никто не давал. Это не он или его сторонники создали Протестантскую Церковь. Они лишь присоединились к Церкви Реформаторов. Только Иисус Христос, имеющий всю власть и непревзойденный авторитет, и мог сказать: “Написано ... а Я говорю” (Мтф.5: 22). И когда А. Шевченко не упускает случая покритиковать Жана Кальвина, Ульриха Цвингли, Мартина Лютера и других Реформаторов, бросая вызов фундаментальным вещам, лежащим в основе протестантского мировоззрения, он видимо забыл, что менять то, что было принято на соборах могут только соборы, а не отдельные люди с примитивным библейским образованием. Но даже если бы мы сегодня собрали всемирной протестантской собор, имел бы он такую ​​же силу, как и собор Реформаторов в Аугсбурге 1530 года? Я лично считаю, что нет. Подавляющее большинство протестантов мира все равно пошли бы за Реформаторами, а не за вывернутым учением “пацифистов” и “обособленцев”.

 

Стэнли Хауэрвас в своем учебнике по христианской этике пишет о том, что “Церковь служит миру, предоставляя этому миру возможность правдиво видеть себя” (“The church serves the world by giving the world the means to see itself truthfully”) [13]. Но насколько при этом правдив взгляд самой Церкви? В своей программе “Острые вопросы. Прямые Ответы” [14] Александр Шевченко, выразив понимание позиции миллитаризма, тем не менее несколько раз подчеркнул, что именно его позиция пацифизма является классической и ортодоксальной для протестантов: так верили глиеватские деды, так верил его отец, так верит и он. Интересно, что при этом А.Шевченко не привел ни одной богословской цитаты, ни одной ссылки на историческую литературу — исключительно голое мнение, эмоции и слезы. Адепты А.Шевченко вместо того, чтобы проверить это ложное еретическое заявление, разразились хвалебными возласами по типу кинофильма “Люди в Черном”: “Славься, Джей! – Славься, Алекс!”, как будто их учитель действительно поразил своих оппонентов серьезными аргументами. Это нужно зафиксировать для понимания пещерного уровня нашего простонародного богословия. Обитатель харизматического Олимпа снизошел и до упоминания моей скромной персоны, указав, что я в своей критике в его адрес недостаточно внимания уделил простонародной реформации анабаптизма и, в частности, теологии меннонитов. Я не буду вдаваться в детальные исторические пояснения, но исторический факт заключается в том, что практически все Европейские страны принявшие Протестантизм, после трагедии в Мюнстере и Крестьянских войн времен Лютера, признали именно Магистерскую Реформацию своей ортодоксией, и вслед за этим основная масса анабаптистов (меннониты, спиритуалисты, социниане, амишы, гуттериты) была изгнана из Европейского континента. Часть из них иммигрировала в Англию, часть в Северную Америку, часть в Россию. Джон С. Ойер связывает это с тем, что “Анабаптисты никогда не смотрели на общество с точки зрения проблемы поддержания порядка” (“Anabaptists never looked at society in terms of the problem of maintaining order”) [15] и их нездравая утопическая теология несопротивления злу, отказ признавать суд, присягу и воинскую  службу привели к тому, что ни один европейский правитель не хотел их терпеть в своих пределах. Реформация не отменила принципа “Чья земля, того и вера” и после Тридцатилетней войны Европа была четко поделена на протестантский север (лютеране и кальвинисты) и католический юг. 

 

Этот фактор не позволил меннонитам оказывать сколь-либо существенное значение ни на политику того времени, ни на теологию Протестантизма. И сегодня во всем мире насчитывается лишь четыре миллиона Анабаптистов (Меннониты - 2,1 млн. - из них лишь 68 тысяч находится в Европе, Братья Шварцнау (немецкие анабаптисты) - 1,5 млн., Амишей - 0,3 млн., Гуттериты - 0,05 млн.). Даже если мы прибавим к этому количеству всех Квакеров-пацифистов - 0,22 млн., и всех почитателей таланта самого А. Шевченко 0,1 млн., то выходит лишь 4.27 млн. или примерно 0.5% от общего количества всех Протестантов – 1 млрд. (1000 млн.) [16]. И здесь как говорит об этом сам А.Шевченко: “Цифры вещь упрямая. Математика — это не философия. Математика — это точная наука” [17]. Зачем же обманывать людей выдавая меннонитский пацифизм за протестантскую ортодоксию? Как вообще позиция одного процента протестантов может быть классической или ортодоксальной? Это то, что мы, по сути, и видим в заявлениях Александра. Здесь ересь Шевченко не эмпирическое, а оценочное суждение. Как писал об этом историк Фергус Миллер ересь – “это не простой отчет о наблюдаемых реальностях”, а скорее, “constructed notion” (“сконструированное понятие”) или определенный набор идей, представляющих угрозу для сообщества веры [18]. Если Владимир Соловьев уже получил пожизненное прозвище “Вечернего Мудозвона” за свои многолетние попытки определять реальность в путинско-имперском формате, то кто-то прилагает весьма серьезные усилия к тому, чтобы получить титул “Мудозвона Протестантского”. К тому же, когда мы, протестанты, критикуем православных за их понимание “Orthodox Homeostasis” [19] (учение о неизменности православных доктрин), то какой пример подаем мы своим равнодушным отношением к теологии Реформации и обожанием тех, кого бы Реформаторы отлучили бы от Церкви? В такой ситуации уже сложно определиться кто является настоящим протестантом нашего времени — православные и католики, которые знают и смело исповедуют свое собственное учение несмотря на конформизм этой эпохи, или мы, христиане веры евангельской, которые не знают настоящего реформаторского учения и позволят разнообразным проповедникам вроде А.Шевченко менять наши доктрины чуть ли не каждый день. Откуда такое отрицание реальности?  

 

Еще в 1938 году в процессе написания своего фундаментального труда “Церковная Догматика”, размышляя над тем, что сделал Гитлер с немецким христианством и Европой, Карл Барт писал о том, что “опасность отпадения в абстрактное отрицание мира... меня еще никогда не волновала так как сегодня. Я должен скорее согласится с тем фактом, что в течение последних десяти лет я стал и намного более церковным, и намного более светским” (“the danger of falling into an abstract negation of the world... has never worried me less than today. I must rather set it down as fact that during these last ten years I have become, simultaneously, very much more churchly and very much more wordly”) [20]. Ларри Хэкман напоминает нам, что человек создавший главный догматический труд протестантов XX века “Church Dogmatics” не был “pie-in-the-sky theologian” (парящим в облаках богословом-идеалистом). Один из главных лидеров Исповеднической Церкви (Confessing Church) никогда бы не стал танцевать на этических шестах, подобно российским епископам, уклоняясь от правды и занимая себя абстрактным, трансцендентным Богом, Который не заботиться о реальном человеке (“abstract, transcendent God, who does not care of the real man”). Будучи изгнанным из Германии за свой отказ салютовать и приветствовать нового фюрера, Карл Барт в возрасте 54 лет записался простым солдатом в армию Швейцарии, в которой он ходил в патрули и дозоры по реке Рейн, высматривая гитлеровские войска и готовясь к отражению агрессии [21].        

 

Возвращаясь к теме фаталистического пацифизма А.Шевченко, следует отметить, что любое искажение фактов как в богословии, так и в иных сферах человеческой жизни — это преступление против объективности и точности, ибо точность фактов важнее яркой мысли или сенсации. Ваш стереотип по поводу того, что “проповедник врать не будет” можете смело оставить в прошлом, особенно если вы привыкли питаться некачественной духовной пищей с различных сомнительных сайтов, забывая, что ваш “помазанник” — всего лишь грешный человек, со своими страстями, предпочтениями и лукавой ограниченностью. Поскольку ваше главное оружие в борьбе с нечестивыми обманщиками — это благочестивое сомнение, именно фактчекинг (проверка фактов) является наиболее действенным методом противодействия вашему порабощению “богословием социальных сетей”.     

 

Фактчекинг утверждений А.Шевченко о передаче земли

 

Утверждение А.Шевченко “Острые вопросы. Прямые Ответы” In Youtube. Электронный ресурс. – 29-09-2019. Цитата с 01:19:45

Более ранее учение А.Шевченко о “передвижении межи” в “Обращении к церкви во свете последних событий” In Youtube. Электронный ресурс. – 22-05-2018. Цитата с 14:35

“Я действительно давал анализ обширный и говорил, что Бог иногда предавал свой народ в руки врагов. Это исторический факт, это повторяется и повторяется в истории Израиля. Да, если народ гневил Бога, Господь допускал и не только Израиля… Я при этом никак не утверждаю, что Украина наказана. Я не пророк. Я никогда такого не заявлял. И Боже упаси, чтобы я это заявлял. Мне это неизвестно почему такие вещи происходят в моей стране, где я родился...”

 

“Между тем, мы как люди верующие понимаем, что Бог Сам может допускать, чтобы другие отнимали нашу собственность… Так или иначе для всех этих языческих народов лишение их земель было ничем иным, как наказанием Божьим… Однако, то же самое происходило и с Израилем и не один раз… Это конечно ужасно, если не учитывать один факт: за всем этим стоял Бог”.
 

 

Рассмотрим содержание правой колонки. Прослушав “Обращении к церкви” А.Шевченко 2018 года целиком, вы обнаружите, что ранее, говоря о “передвижении межи”, этот “экзегет” никаких оговорок или исключений для Украины не делал, что, согласитесь,  было бы крайне важно в воюющей стране не сегодня, а тогда. Однако, на тот момент А.Шевченко дважды оправдал отъём земли авторитетом Бога. В буквальном смысле он подписал Его под путинское злодеяние. Далее, логический смысл сложных предложений фиксируется разными способами. На уровне лексического содержания мы фиксируем определенную информацию: лишение земли как наказание от Бога, хотя сегодня А.Шевченко переобулся и сменил свою прежнюю категоричность на неосведомленность. Но главное коммуникативное намерение автора (А. Шевченко) реализуется через тонкое привнесение в понимание для аудитории добавочного смыслового оттенка, в данном случае фаталистического выражения "ТАК ИЛИ ИНАЧЕ". (т.е. чтобы вы украинцы на делали, вас все равно передадут В.Путину), а также инклюзивного субьектного индикатора "ВСЕХ" (вторичный фатализм, как все языческие народы передали, так и вас). Поскольку для нормального слушателя А. Шевченко Украина входит в число языческих народов, то герменевтика послания Шевченко в его Обращении 2018/2019 исключает возможность альтернативного построения линии судьбы для Украины, кроме как быть переданной агрессору. Говоря по-простому, истолкователь “Обращения к церкви” А.Шевченко 2018 года, не имея недавних пояснений последнего о том, что ему неизвестно, почему такие вещи происходят в Украине, не мог не прийти к выводу о том, что и российская интервенция на территорию Украины, и передвижение межи наших границ, и отъём украинских земель — не что иное, как воля Божья, ибо, как резюмировал сам А.Шевченко, “за всем этим стоял Бог”.  Зачем же, Александр, так нагло врать своим слушателям, что ты якобы ничего подобного не говорил?

 

Но здесь необходимо обратить внимание на еще один проблемный момент в логической структуре аргументации этого простонародного  проповедника: и в своем “Обращении”, и в своей книге А. Шевченко заявляет о том, что “Попытка ссылаться на политический опыт ветхозаветного Израиля и проводить параллели с настоящим временем крайне ошибочна. Ни один исследователь Библии не может позволить себе подобного невежества” [22]. Однако же, дойдя в своем обращении до обоснования причин, по которым Бог “передает” землю языческих народов другим, А. Шевченко тем не менее использует места Писания и примеры из Ветхого Завета, связанные именно с Израилем. Бернард Рэмм в своей книге “Протестантское Библейское Истолкование” (“Protestant Biblical Interpretation”) предостерегает нас от подобной двуличной герменевтики: “Утверждение ‘крыса съела сыр’ не тождественно утверждению ‘сыр съел крысу’” [23]. Помимо того, что А. Шевченко сам выставляет себя примером “подобного невежества” и не способен следовать им же самим установленным правилам диспута, он еще является и прекрасной иллюстрацией того, как легко популярное простонародно-местечковое богословие способно пожертвовать здравой герменевтикой ради конъюнктурного заказа по оправданию отъёма и передачи украинской земли. В истолковании А. Шевченко получается, что это не лукавый Путин убивает украинцев и отнимает их землю: все это делает Бог! Это и есть отработка методики по взлому сознания на практике. Сегодня, подобно праотцу Адаму, А.Шевченко пытается отрицать очевидное и выставляет себя чуть ли патриотом. Я убежден, что при любой нормальной власти с учетом ситуации войны в Украине, этого проповедника фаталистического отъёма нашей земли давно бы уже внесли в черные списки как пособника оккупантов, но в стране квартального кавэена ему цветы, почет и стадионы.

 

Вместе с тем, исследуя сложную тему пацифизма и милитаризма в Евангельском Протестантском движении, следует признать, что подобно А. Шевченко, многие мыслители прошлого века, находясь под воздействием либеральных теорий прогресса и веры в разум эпохи Просвещения, пытались реанимировать пацифизм, как некую новую догму о желаемом уровне общения между людьми и целыми народами. В этот период само учение Иисуса рассматривалось философами и богословами как еще одно ободрение человечеству на его пути к безусловному моральному прогрессу. Как писал о том наивном времени Карл Барт, вся христианская эсхатология стала лишь “безобидной маленькой главой в заключении Христианской догматики” (“harmless little chapter at the conclusion of Christian Dogmatics”) [24]. Говоря о пацифизме того времени, Питер Брук подчеркивает, что все американские пацифисты (квакеры, адвентисты, амиши, Плимутские братья, свидетели Иеговы и др.) “прорастали своими корнями в интеллектуальную почву Европы” [25] и их влияние на американскую жизнь было значительным. Вот что, например, говорил Генри Форд в апреле 1915 года: “По моему мнению, слово ‘убийца’ должно быть вышито красными буквами на груди каждого солдата” [26]. После окончания Первой Мировой Войны позиции пацифистов и обособленцев в США еще более укрепились на фоне экономического краха многих американцев после начала Великой Депрессии, рассказов ветеранов о пережитых ужасах, роста социальной напряженности и тенденций к изоляционизму. 

 

Когда после Парламентских выборов в Германии в ноябре 1932 Гитлер сумел сконсолидировать в своих руках всю власть и многим стало очевидно, что новой войны с нацизмом уже не избежать, диспуты между пацифистами-обособленцами и сторонниками христианского милитаризма разгорелись в Америке с новой силой. Николсон Бейкер в своей книге “Человеческий Дым: Начало Второй Мировой Войны и Конец Цивилизации” воспроизводит довольно типичный разговор того времени между американским пастором, капелланом Первой Мировой Эмерсоном Фосдиком и немецким профессором Юлиусом Рихтером: “Несколько месяцев спустя за ужином в Федеральном Совете Церквей пастор Фосдик сказал: ‘В истории Западной Цивилизации на протяжение последних тысячи лет не было ничего более варварского, чем целенаправленные гонения целой расы, осуществляемые официальными властями одной нации’. Находящийся там профессор теологии Юлиус Рихтер возразил что волна немецкого антисемитизма пройдет: ‘Канцлер Гитлер довольно умный и рассудительный человек, — сказал Рихтер, — Он не пьет, не курит, ведет нравственный образ жизни. Мы можем положиться на Гитлера, что он не будет этого терпеть бесконечно долго’” [27].

 

Подобные ресторанные разговоры между людьми, верящими в божественную справедливость и сторонниками хорошего парня, играющего в хоккей и защищающегося от НАТО, мы слышим и сегодня. Они долетают к нам человеческим дымом горелых костей с Бухенвальда и Освенцима, Сирии и Донбасса. Об этом страшно подумать, но тогда у Америки был реальный шанс остаться в плену изоляционистской идеологии пацифизма. Именно в этот момент Бог активно проявил Себя в истории через человека, которого в Америке назовут впоследствии главным богословским интеллектуалом и Американской совестью ХХ века — Карлa Рейнхольдa Нибурa, о духовном наследии которого мы будем говорить в этой статье в противопоставлении простонародно-местечковым убеждениям пацифизма и фатализма А. Шевченко. Но вначале мы рассмотрим патрологическое восприятия проблематики пацифизма и фатализма, ставшим в дальнейшем основой для Реформаторского богословия.                                             

2. Экзегетика пацифизма и милитаризма Отцов Церкви в контексте моего диспута с лютеранским оккультистом из Елгавы Павлом Левушканом.

 

2 сентября 2019 г. после выхода программы Геннадия Мохненко “Моё Обращение к Христианам, Пасторам и Епископам Украины: “Теология” Шевченко хуже Дури Мунтяна”, [28] епископ Русской Лютеранской Церкви Павел Левушкан в своих комментариях к эфиру в грубой и бесцеремонной манере Андрея Ткачева, обвинил меня в том, что я как протестант почему-то не могу ссылаться на решения главного протестантского собора в Аугсбурге, что моё богословие “не научно” и что его симпатизант А. Шевченко и есть главный продолжатель анабаптистско-меннонитского мейнстрима пацифизма в протестантской традиции. С. Демидович в программе “Рыцари Её Величества... Предельно важный разговор с Г. Мохненко” [29] поддержал позицию П. Левушкана и даже представил аудитории последнего как некого “эксперта” в области теологии и истории. Мне искренне жаль, но Сергей Демидович заблуждается, поверив человеку, которой занимается оккультно-эзотерической практикой. Писаное увещевает нас по этому поводу: “Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире” (1 Ин. 4:1).

 

Вначале я хотел бы поближе познакомить читателей с личностью моего оппонента. В 2004 году из Сибири в латвийский город Елгаву переезжает русский священник Павел Левушкан для защиты русского языка и русского мира от всех недоброжелателей. В своем интервью Стасу Сорочинскому на invictory.org Павел Левушкан дал следующие пояснения: “Дело в том, что год назад, когда в Латвии усилилось давление на русский язык в публичном использовании, мы решили, что так быть не должно. Раз русский язык искусственно стигматизируется как “язык гибридной войны” и маргинализируется — надо создавать пространства развития интеллектуального продукта на русском языке...” [30]. Просто любить свою родину у себя дома скучно и неинтересно. Принцип такой жизненной философии патриотизма прост: догнать и “осчастливить” убегающих на запад латышей и украинцев. Сам Павел Левушкан позиционирует себя на Facebook как “Священник, экзистенциальный коуч, тренер медитации осознанности, фасилитатор, специалист в области межкультурного диалога, решения конфликтов”. В разделе “Услуги” на FB у Павла Левушкана всего две услуги и ОБЕ ПЛАТНЫЕ: 1) “Духовное консультирование. Продолжительность варьируется. Цена может варьироваться. Если у вас есть проблемы в области духовной жизни, или есть любого рода вопросы о вере и смысле бытия, или молитвенные нужды — просто свяжитесь и мы поговорим и помолимся”. 2) “Курсы осознанной жизни. Продолжительность варьируется • 80€/ курс 2 месяца. Практика осознанности помогает жить полно, снизить стресс и депрессии. Благодаря простым и эффективным упражнениям вы освоите техники эмоционального самоконтроля и самонаблюдения, повысите удовлетворенность и уровень счастья “здесь и сейчас” [31]. 

 

Первое, что огорчает в данном “прейскуранте духовных услуг” это то, что бесплатно пообщаться с этим “светочем” лютеранской культуры “осознанности” не получится. Зато мистик из Елгавы готов помочь всем поклонникам загадочной русской духовности расстаться со своими деньгами в священном присутствии креста, бороды и лютеранского подрясника. Священное Писание предупреждает нас, что одним из главных критериев лжеучителей является их корыстолюбие, так как они “предаются обольщению мзды, как Валаам, и в упорстве погибают, как Корей” (Послание Иуды 11). При этом “обольщение мзды” у нас протестантов прямо пропорционально степени невежества служителя: нигде не учившийся Алекс Шевченко берет за свои ереси миллионы долларов, посещавший харизматические конференции Игорь Косован сейчас собирает в сети пожертвования на 300 домов, “просвещенный” оккультной медитацией псевдо-лютеранин П. Левушкан скромно берет по 40-80 евро за одну духовную консультацию, простые доктора богословия как я работают своими руками и пишут статьи и книжки в свободное от основной работы время. Здесь у меня, собственно, претензия к Александру Невзорову, который в последнее время уж слишком сильно сосредоточился на православных крахоборах, забыв, что подобных нечестивых корыстолюбцев немало и в других деноминациях.   

 

Примечательно, что один из наиболее ранних известных нам (конец I века — начало II века) памятников христианской письменности катехизического характера Дидахе (учение двенадцати апостолов) устанавливает жесткие правила для любителей пожить за чужой счет не просто для странствующих проповедников, но и для самих апостолов. Дидахе учат, что всякий апостол должен быть принят общиной, как Господь (XI, 4). Но так как апостол служит не просвещенным уже христианским общинам, а неверующим, то он не должен оставаться в общине более одного или, в случае нужды, двух дней (XI, 5) и, уходя, не должен брать ничего, кроме хлеба достаточного до следующей остановки (XI, 6). Если же апостол останется на три дня или потребует перед уходом денег, то он лжепророк (XI, 5.6) [32]. Только по одному этому критерию А. Шевченко, И. Косован и П. Левушкан должны быть признаны Церковью лжеучителями и лжепророками. Еще во втором веке епископ Ириней Лионский в своем труде “Обличение и Опровержение Лжеименного Знания (Против Ересей”) писал христианам о том, что “Невозможно перечислить дарования, которые Церковь (рассеянная) по всему миру получила от Бога во имя Иисуса Христа, распятого при Понтии Пилате, и каждодневно являет во благодеяние народов, никого не обольщая, ни от кого не требуя денег. Ибо она как даром получила их от Бога, также даром и раздает” Against Heresies 2.32:4).

 

Но было бы неверно представлять брата Павла Левушкана однобоко и критически. Второй главной страстью этого лютеранского отца, помимо денег, является медитация. Именно ей он посвящает почти каждый второй пост на Фейсбуке. В своем интервью Игорю Мейдену Павел Левушкан поведал о том, что “в его духовной практике большую роль играли дыхательные упражнения, например, “снисхождение ума вместе с дыханием в сердце”. Сегодня к таким практикам в христианском мире относятся настороженно, а тогда это был метод, чтобы человек мог освоить духовный путь без живого учителя рядом”. По мнению П. Левушкана, ранее между монахами древности, учителями йоги и монахами-буддистами существовала духовная связь: “Но откуда появились такие дыхательные практики? Примерно в это же время в Османской империи, где творил Григорий Палама, бестселлером среди думающей интеллигенции был перевод на арабский язык индийского трактата “Йога-сутра Патанджали”. А в ней дыхательные практики занимают чуть ли не главное место: йога все же!.. Точно так же и первые отцы-пустынники вдохновлялись духовной практикой аскетов иудейского направления “терапевты”, живших в окрестностях Александрии. А те, в свою очередь, вероятно, вдохновлялись общением с монахами-буддистами, которых еще индийский царь Ашока (считается, что он достиг состояния Будды и осознал, что есть сострадание) отправил проведать западные страны. И известно, что в Александрии в древности существовала небольшая буддийская община” [33].

 

П. Левушкан умалчивает о том, что “Отцы Церкви называли индуистских йогов (практикующих йогу) ‘гимнoсофистами’, от греч. “γυμνός” – упражняться, и “σοφιστής” – учитель, мудрец). Большинство людей сегодня не видят ничего плохого в йоге, потому что считают ее просто упражнением для растяжки. Но в действительности это оккультная форма динамической медитации в сочетании с растяжением” [34].    

 

Климент Александрийский: “Индийские гимнoсофисты такие же, как и другие языческие философы. Это либо брахманы, сарманы, либо буддисты”. (Стромата 1:15) “The Indian gymnosophists are as the other barbarian philosophers. They are either Brahmins, Sarmanae, or Buddists” (Stromata 1:15).

 

Тертуллиан: “Мы не похожи на индийского Брахмана, практикующего темное искусство гимнoсофистов, которые живут в лесу и лишают себя обычной человеческой жизни (Апология 42). “We are not like Indian Brahman, who practices the dark art of the gymnosophists, who dwell in the woods and exile themselves from ordinary human life (Apology 42).

 

Я напомню, что и в Священном Писании, и в иудео-христианской традиции религиозный синкретизм (от др.-греч. συγκρητισμός “соединение, объединение” — соединение разнородных вероучительных и культовых положений в процессе взаимовлияния религий) строжайше запрещен [35]. Апостол Павел не позволяет верующим соединяться сослужением с представителями иных религий: “Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами” (1 Кор.10:20). Доктор теологии Кен Джонсон в своей книге “Отцы Древней Церкви” (Ancient Church Fathers) утверждает, что “Бог повелевает христианам молится разумно. Языческий же тип молитвы предполагает использование мантры (тщетных повторений) для опустошения ума. Иисус запретил восточную форму молитвы, известную как созерцательную молитву (contemplative prayer): “А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем (vain repetition) будут услышаны” (Мтф. 6:7). Когда оккультисты первых веков стали использовать медитацию вместо молитвы, отцы церкви назвали этот новый тип молитвы “экстазом”. Они учили, что ни иудеи, ни христиане не должны молиться подобным образом, поскольку это не было частью реальных даров Духа. Только оккультисты используют медитативный экстаз. Христиане избегали языческих храмов и практик и не соглашались с язычниками, что мертвые превращались в богов” [36].   

 

Когда я вижу на фото и видео в Фейсбук Павла Левушкана медитирующего в позе Лотоса со своими учениками, мне вспоминается Клемент Александрийский, который в своих Строматах учил, что “зрелые христиане молятся только Богу, не размышляя о положении тела или определенном времени и их молитвы не эгоистичны” (“Mature Christians pray only to God, without thought for bodily position or set time and their prayers are not selfish” Stromata book 7.7).

 

Говоря о нелепости еретиков, которые себя называют духовными, Блаженный Иереней писал во втором веке о том, что “Она (Церковь) совершает это не посредством призываний ангелов или чарований, ни другого худого искусства, но чисто, искренно и открыто обращая молитвы к Господу, все сотворившему, и, призывая имя Господа нашего Иисуса Христа, творит чудеса на пользу людей, а не к их обольщению” (The Church does not perform anything by means of angelic invocations or incantations, or by any other wicked curious art; but, directing her prayers to the Lord” Against Heresies 2.32:5).

 

Но позвольте, возмутятся сторонники П. Левушкана, кто такой апостол Павел с его запретами “Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными” (2 Кор. 6:14) в просвещенной оккультизмом Латвии? Ведь должен же как-то антихрист готовить нас к своему принятию. Именно для этого нам посланы и лжеучителя из Сакраменто, и священники-оккультисты из Елгавы. Обратимся к фактам:

 

Facebook Post. Брат Павел. 4 августа. Совместное Фото. После концерта с Ун Рю (исполнитель храмовой музыки дзен-буддизма). Счастливый вид после созерцательной медитации. У самого Ун Рю жизненное кредо выражено следующими словами: “Когда ты поймешь, что мои стихи — не стихи, поговорим о поэзии” [37]. А это уже вполне религиозный, а не просто искусствоведческий тезис. И здесь нам нужно ответить на следующий вопрос: “Можно ли христианам молиться с язычниками?”

 

Тертуллиан: “Христиане не ходят в языческие храмы даже днем” (Апология 15). “Christians do no enter pagan temples, even in the daytime” (Apology 15).  “Поэтому, когда нам приказывают совершать жертвоприношения, мы решительно отказываемся” (Апология  28).  “Therefore, when we are ordered to sacrifice, we resolutely refuse” (Apology 28).

 

Ориген: “Они [христиане] не могут терпеть храмы, алтари или изображения” Против (Цельса 7:42). “They [Christians] cannot tolerate temples, altars, or images” (Against Celsus 7:42).

 

Facebook Post. Брат Павел. 2 августа. Совместное Фото игры на флейте с Ун Рю. Сякухати практика в хчайной. Исследователь истории дзэн-буддизма Г. Дюмулен поясняет, что в религии Суйдзэн (яп. 吹禅, букв. “духовой дзэн”) “Сякухати” — это вид медитативной практики японских дзэн-буддийских монахов-комусо, последователей школы Фукэ. Считалось, что посредством игры на флейте сякухати монах может достичь самореализации, причём, чем выше мастерство играющего, тем большей степени самореализации он достигает [38]. Христианская Церковь достаточно рано осудила подобный вид “духовной активности” своих членов:

 

Ориген: “Это не от Духа Божьего – пророчествовать в состоянии экстаза и безумия, теряя контроль над собой как язычники” (Против Цельса 7:3). Origen: “A true prophet under control of the Holy Spirit does not fall into ecstasy or madness like pagans do” (Against Celsus 7:3).

 

Евсевий Кесарийский: “Лжепророк находится в мнимом исступлении, с которым связано дерзкое бесстрашие. Он начинает со своевольного бреда, который превращается, как мы сказали, в невольное безумие. Они не смогут указать ни одного ветхозаветного или новозаветного пророка, который исполнялся бы Духа Божия таким образом; не смогут похвалиться ни Агавом, ни Иудой, ни Силой, ни дочерями Филиппа, ни Аммией из Филадельфии, ни Кодратом и вообще никем, кто был бы к ним близок” (Церковная История 5:17).

 

Астерий Урбанус 3:2: “Сводящий с ума дух заставил Монтана повеситься. Спустя несколько лет Максимилия совершила самоубийство таким же образом”. “The ‘maddening spirit’ caused Montanus to hang himself. A few years later it caused Maximillia to commit suicide in the same way” (Asterius Urbanus 3:2).

 

В своей книге “ Сатанизм для интеллигенции” А.Кураев делает очень точный вывод: “Полагать, что выношенная в такой среде теософия вдруг станет действительно совмещаемой с христианством без ущерба для совести христианина – значит обманывать себя” [39]. Эзотерические “достижения” брата Павла — “это рассказ о том, как непреодоленные стереотипы языческого мировидения навязывались Евангельскому учению. И сегодня люди, впервые открывшие для себя существование духовного мира через сомнительные практики йоги и восточных медитаций, придя затем в Церковь (как правило, духовно уже весьма израненными), нередко пытаются опыт Церкви и ее богословие переложить на жаргон более знакомых им языческих терминов. Если церковное богословие будет молчать — свои непреодоленные языческие предрассудки эти люди передадут следующим поколениям уже в качестве собственно “церковного” предания. И тогда уже останется полшага до той катастрофы, которую О. Шпенглер называл “псевдоморфозой”: когда во внешние формы как будто бы архаичной культуры вливается на самом деле совершенно иное содержание — с той разницей, что в случае гностико-теософских подделок под христианство, старое мироощущение языческого космизма, подмолодившись, пытается выдать себя за дитя Нового Завета” [40].

 

И вот он — апогей заигрывания П. Левушкана с миром бесов: Facebook Post. Брат Павел. 18 августа в 05:18. Сакральные тексты. 

 

МЭТТЬЮ ФОКС О КОСМИЧЕСКОМ ХРИСТЕ (отрывок)

 

“Как архетип, Космический Христос не ограничен христианством. На Востоке, концепция Природы Будды имеет множество параллелей с Космическим Христом. Когда я читал лекцию в Южной Кореи несколько лет назад, буддийский монах подошел ко мне и сказал: “я никогда прежде не слышал о Космическом Христе, но услышанное очень понравилось мне. Я с нетерпением жду, когда смогу учить о Космическом Будде”. Вот что такое Космический Христос: все существа — частички святости. Видим ли мы это? Готовы ли мы? Можем ли создать культуру и заново создать религию, которые имели бы священное в своем центре, имели бы Космического Христа (или Природу Будды, или Образ Божий) в своем центре? Нам лучше поторопиться, потому что времени у нашего вида и нашей планеты как мы ее знаем всё меньше...”

Я хотел бы привлечь внимание пяти с половиной тысяч подписчиков П.Левушкана, а также Алексея Ледяева, епископов и христиан Латвии к тому, что теософии “брата Павла” уже тесно в традиционном понимании христианства. В этом тексте уже прямо постулируется, что он не вмещает в себя новизну христианства и, обвиняя его в отсталости, тянется к новой пантеистической космологии “холизма”, которая уравнивает и Христа Космического, и Космического Будду. Готов ли Сергей Демидович вслед за Мэттью Фоксом и Павлом Левушканом назвать эту богомерзкую эзотерику “сакральным текстом”? А ведь далее по сценарию будут лишь слова Юлиана Отступника: “Ты проиграл, Галилеянин”... Если же нет, тогда зачем навязывать христианскому сообществу “религиозного эксперта”, который находится в общении с бесами?  Кевин Ванхузер предостерегающе восклицает по этому поводу: “Христианская теология является эксклюзивисткой” (“Christian theology is exclusivistic”) [41], то есть такой, в которой сотериологические истины о спасении уже не смешиваются с поиском этой истины в других религиях.

 

Возвращаясь к тезису П.Левушкана о том, что якобы моё богословие “не научно”, я хотел бы пояснить что к метафизическим понятиям и реалиям теологии критерий “научности” применим с большой натяжкой. Вот что пишет об этом известный западный теолог Роберт Вебер: “Дело в том, что христианство не доказуемо вне себя научным методом (Christianity is not provable outside itself through the scientific method). Нужно прийти к христианской вере, веруя, что она истинна, и принять её такой без какой-либо зависимости от данных вне веры. Христианство требует доверия, верующих объятий, готовности войти в свою историю независимо от исторического, научного или рационального убеждения” [42]. Критерий “научности” может быть полезен в ряде смежных дисциплин, таких как библейская археология или история, но именно на этом историческом поле П.Левушкан и терпит свое главное поражение. 

 

Я напомню, что в диспуте со мной П.Левушкан заявил, что А. Шевченко и есть истинный продолжатель анабаптиско-меннонитского мейнстрима в пятидесятническом движении. Но так ли это на самом деле? Что бы на это возразил профессиональный историк? Доктор Константин Прохоров в своей диссертации 2011 года “Русские Баптисты и Православие, 1960-1990 годы: Сравнительное Изучение Богословия, Литургии и Традиций (“Russian Baptists and Orthodoxy, 1960-1990: A Comparative Study of Theology, Liturgy, and Traditions”) не подтверждает обывательского мнения П.Левушкана. Более того, тщательно исследовав этот вопрос, доктор К.Прохоров не соглашается с теми историками, которое полагают, что меннонитские колонисты во второй половине XIX века активно проповедовали русским и украинцам на юге России (на практике мало кто так делал — “in practice few did so” [43], — заявляет К.Прохоров). Тех же, кто духовно “пробудился”, меннониты убеждали основывать баптистские церкви. “Цель такой политики состояла в том, — поясняет К.Прохоров, — чтобы защитить меннонитов от обвинений в нарушении существующих государственных законов и обеспечить им сохранность своих давних привилегии в России” [44]. К.Прохоров ссылается также на мнения других авторитетных исследователей истории русского баптизма (С.Н. Савинского М.С. Каретникова и С.В.Санникова), которые утверждали, что “русские штундисты сами не хотели принимать 'немецкую веру' либо по причине конфессиональных заявлений Лютеранства, либо из-за определенных менонитских практик...” (“The Russian Stundists themselves did not wish to accept the “German faith”, either the confessional statements of Lutheranism or certain Mennonite practices...”) [45].

 

К.Прохоров задается справедливым вопросом: “Если русские и украинцы хотели присоединиться к меннонитам, а не к баптистским общинам, но из-за условий, существовавших до большевистской революции, не смогли это сделать, почему же тогда они не присоединились к меннонитам в 1920-х годах, во времена относительной свободы для евангельских верующих в СССР, когда перестали действовать прежние религиозные запреты и привилегии императорского российского законодательства?” [46]. По мнению К.Прохорова, это лишь одно из многих свидетельств самобытной и разнородной природы славянского протестантизма и поэтому, автор работы оспаривает тех православных историков, которые с предубеждением, свойственным и самому П.Левушкану, говорят о немецких или английских корнях этого движения. К.Прохоров заключает, что “Если бы русский протестантизм был бы лишь иностранным импортом, то он бы увял” (“If Russian Protestantism had been only an alien import, it would have withered”) [47]. Таким образом, мы видим, как мнение очередного российского пропагандиста, теперь уже в лютеранском подряснике, оказывается банальным фейком и ложью. Кремлевской пропаганде выгодно представить А. Шевченко в виде продолжателя мирных традиций анабаптистско-меннонитского пацифизма для того, чтобы подавить всякое сопротивление украинцев внешней агрессии, но к исторической реальности это никакого отношения не имеет.   

 

Я благодарен в этой связи за видео с пояснениями украинскому военному капеллану Игорю Плохому, который обоснованно возразил и С.Демидовичу и П.Левушкану по поводу их умозаключений: “Я хочу абсолютно с ним (прим. П.Левушканом) не согласиться. Такие умозаключения притянуты за уши и не имеют никакого исторического обоснования и подтверждения... Учитывая, что С.Демидович сослался на П.Левушкана и сказал, что возможно А.Лихошерстов все-таки палку перегнул, не нужно было ссылаться на Аугсбургское исповедание веры, так как исторически у нас уже сложилось иное богословие… Я вижу абсолютно противоположное, я вижу лишь то, что А.Лихошерстов был абсолютно правым, когда он ссылался именно на этот авторитетный документ и более того, никогда, еще раз подчеркиваю, никогда наше протестантское движение в России не было преимущественно пацифистским. Почему? Потому, что об этом свидетельствуют документы, об этом свидетельствует история…” [48].

 

Игорь Плохой привел целый ряд документов и авторитетных источников, таких как, например, статья священника Энского О. Н. “Баптисты России и евангельские христиане их отношение к участию в войне в дореволюционный период 1917 года” [49] и опроверг тезисы и С.Демидовичa и П.Левушканa. Оказывается, что еще в 1906 году на Всероссийском съезде баптистов в Ростове-на-Дону 13-й пункт вероучения был определен следующим образом: “Мы веруем, что правительство установлено Богом... Мы считаем себя обязанными, когда потребует нас к этому начальство, нести повинность воинской службы. Мы не видим препятствий со стороны нашей веры принимать на себя правительственные должности” [50]. Подобное решение по военному вопросу было принято и на XXVI съездe Союза баптистов в 1926 годy. Обратим внимание, как этот момент съезда описывается в журнале “Баптист Украины” № 2 за 1927 год. Когда состоялись горячие прения по поводу службы в армии, “вопрос этот приобрел на съезде такой всеобщий интерес, что брат В.В. Скалдин, который все время занимал скромное место у входа, вышел наперед и, со свойственной ему решительностью, заявил: “Братья, мы должны здесь похоронить этот военный вопрос”. И действительно, все делегаты вполне сознавали, что если XXVI Всесоюзный съезд не похоронит его, то другие, местные съезды, не справятся с ним. Наблюдались моменты, когда казалось, желание съезда не осуществится. Жутко тогда становилось на сердце и страшно за общее дело, которое также, казалось, в такие моменты, исключительно концентрировалось на этом злополучном вопросе… Когда мнение съезда разделилось почти на две равные части и создалось чрезвычайно затруднительное положение, в этот момент Господь внушил мысль одному брату предложить съезду по сему вопросу принять в основу своего постановления § 13 нашего вероучения, издание 1906 г. Нужно было видеть, с какой готовностью все делегаты ожидали это предложение! Когда это предложение было поставлено председателем на голосование, то все братья, держа в руках делегатские карточки, дружно встали на ноги с сияющими лицами и сознанием окончательного решения этого вопроса” [51]. К сожалению, брат В.В. Скалдин ошибся: симпатизирующий В.Путинy Алекс Шевченко вновь раскопал могилы пацифизма для того, чтобы доставать из последних сил сражающийся народ Украины подзабытыми ересями.   

Еще один фундаментальный обман П.Левушкана, озвученный в диспуте со мной, заключался в том, что якобы Отцы Церкви исповедовали пацифизм. Я возразил на это утверждением тем, что любой православный священник, окончивший семинарию, обличит его во лжи, так как большинство Отцов на самом деле исповедовали милитаризм. П.Левушкан тут же откорректировал свой первоначальный тезис, заявив, что ранние Отцы исповедовали пацифизм. Однако, если бы лютеранский епископ П.Левушкан уделял бы христианской теологии столько же времени, сколько он уделяет индийской медитации и игре на “священной” буддийской флейте, то он бы знал, что в Западном богословии проблема пацифизма Отцов ранней Церкви уже давно успешно решена и истолкована. Давид Корей и Дарел Чарльз, например, в своей книге “Традиция Справедливой Войны: Введение” (“The Just War Tradition: An Introduction”) [52] утверждают, что позиция милитаризма и пацифизма Отцов Церкви имела следующую концептуальную конфигурацию во времени: 1) позиция относительного молчания христианской Церкви по вопросам милитаризма и пацифизма - с момента возникновения христианства и до середины второго века; 2) позиция относительного пацифизма с середины второго века и до начала четвертого века; 3) позиция милитаризма пост-константиновских Отцов Церкви с четвертого века и до Реформации. При этом последняя позиция милитаризма в отличии от пацифизма имела сложившийся “consensus partum” (согласие Отцов Церкви). И для нас важнее понять не почему отдельные отцы второго и третьего века исповедовали пацифизм, а почему все остальное время в истории Церковь (как Западная Католическая, так и Восточная Православная, а затем и Реформаторская) была столь единодушна в принятии милитаризма.

 

Дарел Чарльз называет главные причины для неучастия в воинской службе христиан второго и третьего века: “Эти причины хорошо нам известны. Они включают в себя, но не ограничиваются предубеждениями в отношении христианского евангелия, как евангелия мира, а не насилия, ожиданиями скорой Парусии (от греч. “παρουσία”, пришествие Христа), одухотворении тех мест в Ветхом Завете, где упоминается война, антипатией к убийствам и кровопролитию, культом императора и митраизм, самой военной культурой, предполагавшей для воина участие в языческих клятвах, церемониях и фестивалях, социальной разнородностью среди христиан, географической локацией и страхом идолопоклонства” [53]. И хотя последняя причина была наиболее значима для Оригена и Тертуллиана, о чем, мы, например, читаем в работе Тертуллиана “De Corona”, к началу четвертого века многие из этих причин просто перестали существовать.     

 

В своей предвзятости к истории и примитивной экзегетике пацифисты не хотят видеть всей сложности формирования особого отношения к языческому милитаризму у Отцов Церкви того времени. Тот же Тертуллиан, и в своей Апологии 5, и в своем письме к Скалпуле (To Scapula) [54] дважды упоминает событие, которое произошло в начале 170-х годов и на которое есть ссылки как в римских, так и в христианских источниках. В то время правитель Римской империи Марк Аврелий, “самый монументальный из всех императоров” по оценкам Тертуллиана, вел войны с германскими племенами вдоль Дуная на Балканах. Так случилось, что Двенадцатый римский легион (“Легион Грома” - “Legio Fulminata”), состоящий преимущественно из христиан и находившийся под личным командованием Марка Аврелия, во время сражения попал в условия, в которых его обеспечение водой было сильно осложнено. Согласно Тертуллиану, а также свидетельству Евсевия Кессарийского (5:5), увидев приближающегося врага, истощенные жаждой солдаты опустились на колени и призывали христианского Бога в помощь. За их мольбой последовал удар молнии с небес, который одновременно отправил в бегство вражеские войска и послал дождь, чтобы утолить жажду Двенадцатого легиона. Тертуллиан, пишущий два десятилетия спустя, говорит, что сам Марк Аврелий воздал должное христианам за это чудо. Что интересно в этой истории, так это то, что христиане уже служили в римской армии второго века, а также тот факт, что Тертуллиан упоминает об этом инциденте в двух отдельных случаях без какого-либо осуждения или намека на то, что эти христиане были неправы в своем решении поступить в римский легион на военную службу [55].

 

Курт Аланд в Журнале Теологических Исследований (“Journal of Theological Studies”) в своей критике пацифизма подчеркивает позицию лояльности ранней Церкви, которая была характерна для всего христианства того времени: “Для христиан Ранней Церкви, Римское государство – это их государство, и все что повреждает государство, повреждает и их; и то, что приносит пользу государству, благотворно и для них. От начала Церковь обратилась к государству. Она готова отдавать государству, как Богом данной институции, все кроме одного: поклонение императору как представителю государственной власти.  Христиане молились всем своим сердцем за императора, но не к нему… (“The Christians pray with all their hearts for the emperor, but not to him”). Тоталитарное притязание государства превышало лимит лояльности Церкви, но не разрушало этой лояльности. Конфликты происходили снова и снова, потому что государство не хотело признавать границы, очерченные Церковью, но Церковь не видела в самой природе государства причину для конфликта” [56]. Историк Лоуис Свифт в своей работе “Война и Христианское Сознание: Ранние Годы” (“War and the Christian Conscience: The Early Years”) убежден, что пост-константиновский период Церкви был не радикальным уходом от прошлого (“a departure from the past”), как это часто представляют пацифисты, а “многообразным ростом и развитием более ранних начинаний” (“an outgrowth in many ways of an earlier thrust”) [55]. И когда в четвертом веке ситуация изменилась и государство во главе с императором перестали требовать поклонения и воздавания божественных почестей самим себе, то Церковь не стала отрицать своей лояльности или своего фундаментального уважения к государственным институтам власти в согласии с апостольским учением (“…the church does not refuse its loyalty or its fundamental respect, as apostolic teaching suggests”) [58].

 

Таким образом, очевидно, что у ранних Отцов и современных пацифистов теологические акценты неприятия воинской службы были разные. Не убийство врага на войне, а языческая основа армейской жизни того времени вызывала наибольшие опасения христианских епископов и богословов. По аналогии, этот же концептуальный тренд мы видим и у Августина Аврелия, который в своем труде “О граде Божьем” (лат. De Civitate Dei) критиковал на саму идею государства, как такового, а прогнившую языческую суть Римской империи с ее идолопоклонством императору и всему пантеону псевдо-божеств. Рассуждая над истолкованием восьмой главы Евангелия от Матфея (8:8–10), когда Христос не призвал римского сотника к оставлению службы, а напротив, похвалил его за веру, Августин в своем письме к Бонифацию (Augustine, Letter 189, “To Boniface”) делает более глубокую гармонизацию этого отрывка с  другим местом Писания “Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими” (Мтф.5:9): “Тогда будь миротворцем даже сражаясь..., - пишет  Августин, - Потому что война ведется для достижения мира; [и] своей победой ты мог бы привести побежденных к преимуществам мира” (“Be a peacemaker, then, even by fighting…. For war is waged in order to attain peace; [and] through your victory you might bring those whom you defeat to the advantages of peace.”) [59]. Готовы ли сегодня протестанты-пацифисты Украины, подобно ранним христианам, быть истинными миротворцами и отдавать “кесарю кесарево” для защиты своей родины и своего государства от путинской интервенции?  

 

В то же время, необходимо помнить, что у Отцов Церкви, также, как и у Реформаторов, всегда было высокоэтическое отношение к реализации принципа милитаризма. Христианский подвижник Амвросий Медиоланский (ум. 397 г.) утверждал, что “не воином быть грех, но воинствовать для хищения – беззаконие”. Он также призывал проявлять милость к врагам безоружным и покорным, просящим пощады, “ибо сила военная не на зло, не для обиды и своеволия, а для защиты и добра” [60]. Таким образом, святитель наставлял православных воинов оказывать милость к врагам, сдающимся в плен, и к мирным жителям, не оказывающим сопротивления. Использование военного времени для грабежа и насилия над мирным населением является грехом и беззаконием. Здесь есть над чем задуматься всем тем бандитам Донбасса, которые не только отжимали чужое имущество, но и пытали украинских пленных, патриотов и просто мирных жителей ради наживы. Отцы Церкви также подчёркивали, что попрание этого принципа и отказ от веры приводит к поражению даже при численном и прочем превосходстве над противником. В частности, Иоанн Кронштадтский так объяснял духовные причины поражения в русско-японской войне: “Отчего мы не могли ныне победить врагов-язычников, при нашем храбром воинстве? Скажем не обинуясь: от неверия в Бога и упадка нравственности... от этого неверия и от своего гордого, кичащегося разума и надмения своею военною силою мы и терпим всякие поражения и стали посмеянием для всего мира! Война вызвана безбожием и безнравственностью русского всесословного мира и войною дается ему горький урок” [61]. Очень жаль, что это отрезвляющее предостережение не было воспринято главным российским оленеводом с маршальскими звездами, который послал своих переодетых десантников погибать в украинских степях и подсолнухах.

 

Примечательно, что уже в завершение нашей дискуссии П.Левушкан сделал заявление о том, что никакой христианской ортодоксии на самом деле не существует. И здесь я хотел бы, чтобы пытливый читатель задал себе следующий вопрос: почему Александр Шевченко не упускает случая покритиковать реформаторов-магистров? Почему Игорь Косован высмеивает христианских апостолов, рассказывая, что у тех нет истины и он, великий учитель-двоеженец, бросивший жену с детьми ради “свеженькой” девочки с поклонения, проверит их (апостолов) на предмет истины. Почему, в конце концов, лютеранский епископ-оккультист из Елгавы заявляет, что никакой ортодоксии не существует? Да потому, что, если верующий христианин познает ортодоксальную истину, это истина сделает его свободным (Ин.8:32) и тогда эти лжеучителя, финансово поработившие евангельских верующих, окажутся без работы. Именно поэтому, паразитируя на невежестве протестантов и занимаясь “агрессивным редукционизмом” [62] истории, эти телемагнаты-ересиархи, нечестивые двоеженцы и медитаторы с буддистскими дудками на место ортодоксальной истины готовы поставить лишь себя и свои псевдо-богословские измышления, а не богословие Отцов Церкви и Реформаторов.  

Мировоззрение современной протестантской Америки невозможно будет понять без внимательного и вдумчивого отношения к творческому наследию человека, который не просто стал ведущим богословом-интеллектуалом ХХ века и был удостоен столь нетипичной для богослова Президентской Медали Свободы в 1964 году за выдающиеся заслуги. Эмоционально-психологическая сторона теологического мироощущения Рейнхольда Нибура оказалась настолько близкой большинству американцев, что они назвали его своей совестью. Этот блестящий теолог-одиночка не просто бросил вызов изоляционистко-пассивному большинству Соединенных Штатов 30-40-х годов. Он его победил, завоевав как сердца простых американцев, так и умы политической элиты страны, что особенно важно для украинских протестантов, находящихся в удушающем Вавилонском плену простонародного богословия и популизма А. Шевченко. Осознав идеалистическую оторванность своих ранних убеждений пацифизма и либерализма от подлинного христианского призвания, Рейнхольд Нибур всю свою жизнь искал более глубокого, более библейского и более реалистического понимания роли христианской веры в жизни современного человека. Его влияние на протестантов во всем мире было столь огромным, что однажды всемирно известный евангелист Билли Грэм признал: “Мне нужно больше Рейнхольда Нибура в моей жизни” (“I need more Reinhold Niebuhrs in my life” [63]), а журнал “Time” назвал его “величайшим протестантским теологом, когда-либо рожденным в Америке со времени Джонатана Эдвардса” [64].

 

Джереми Л. Сабелла в своей книге “Американская Совесть: История Рейнхольда Нибура” пишет о том, что Карл Пол Рейнхольд Нибур родился 21 июня 1892 года в семье немецких иммигрантов в городе Райт, штат Миссури. Его отец, Густав, еще будучи пастором, передал сыну любовь как к христианской вере, так и к ее разумному осмыслению. Рейнхольд получил степень магистра богословия в Йельской школе богословия, прежде чем в 1915 году ответил на приглашение Евангелической церкви “Вефиль” в Детройте, штат Мичиган. В 1928 году он переехал в Нью-Йорк, где стал профессором теологии знаменитой Union Seminary в Нью-Йорке. С 1956 и до своей отставки в 1960 был вице-президентом семинарии [65]. Время, в которое жил Рейнхольд Нибур, было особым с точки зрения формирования нового направления в западном богословии. Джон Дилленбергер расценивает возникновение протестантской неоортодоксии Р. Нибура как “подлинную революцию в теологии, аналогичной революции в естествознания, совершившейся на рубеже XIX и XX веков” [66]. Противопоставив себя либеральному протестантизму, явление неоортодоксии стало в своем роде вторым открытием жизненной силы Реформации и суверенности Бога. Создателями и наиболее влиятельными представителями протестантской неоортодоксии и диалектической теологии того времени были Карл Барт, Рейнхольд Нибур, Эмиль Бруннер, Рудольф Бультман, Мартин Бубер, Пауль Тиллих [67].

 

Ввиду массового распространения ересей и лжеучений, сегодня только в критическом сопоставлении фундаментальных основ классической протестантской неоортодоксии, в данном случае Рейнхольда Нибура и простонародно-местечкового богословия, представителем которого является А. Шевченко, верующие протестанты смогут лучше понять, в чем же на самом деле состоит их “Religio relevata” (“откровенная религия”). Здесь следует отметить, что взгляды Александра Шевченко не являются периферийными или партикулярными – их разделяют сегодня многие протестанты. И выбор А. Шевченко для диалога полностью оправдан, так как в современной школе протестантских заблуждений он ведущий специалист и главный преподаватель. С другой стороны, масштаб несопоставимости этих двух личностей таков, что первая же встреча профессора Рейнхольда Нибура и проповедника из Сакраменто очень быстро окончилась бы немедленной отсылкой Александра Шевченко за семинарскую парту из-за фундаментальных пробелов последнего в богословских вопросах. Возьмем, например, проповедь Александра Шевченко, после которой пророчествующая сестра обличила его за “пустые слова”, “несвободу для Духа Божьего” и “человеческий почет”.  В этой проповеди А. Шевченко говорит следующее:

 

“Любовь – это такая тайна, которая не может существовать сама с собой. Любовь – это такая тайна, которая сосредоточена только на другом. Если нет объекта любви, некому отдавать свою любовь, то и любовь умирает. И не важно, кто этот другой, это гадкий утенок, не важно, кто он, важно, что у любви есть объект, вот что важно. Я много об этом размышляю, годами и меня настолько это глубоко сокрушает, что однажды я записал в своем дневнике: “Любовь – это как молоко в материнской груди, и грудь начинает болеть до тех пор, пока мать не отдаст это молоко и ребенок ее не опустошит. Любовь причиняет страдание, до тех пор, пока ее не отдают. Страдает не тот, кого любят, страдает Тот, Кто любит. Он несчастен, потому что любит. Бог не мог поступить по-другому, зная какой ценой мы Ему обойдемся, зная, что сделает с нами дьявол, грех... Он просто не мог остаться Сам с этой любовью...” [68].

 

При всей внешней красоте словесной конструкции – это самая настоящая ересь.  Удивительно, как человек, проведший более двадцати лет за кафедрой, смог так потерять богословские берега доктринальной взвешенности! Мы должны понимать, что ошибки в богословии могут иметь самые серьезные последствия. Григорий Богослов прямо называет ложное богословствование хулой на Бога, “а хула – не богословствование, но отчуждение от Бога” [69]. Вместо трепетного отношения к тайне Того, Кого Карл Барт называл “полностью Иной” – “wholly Other”, мы получили от А. Шевченко то, что Рейнхольд Нибур называл “наивность и сентиментализм либеральной теологии” – “the naivety and sentimentalism of liberal  theology” [70]. А ведь начиная с проповеди Ап.Павла в Афинском Ареопаге, в которой он очень ясно учил о самодостаточности Бога, так как “Бог, сотворивший мир и всё, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем‐либо нужду, Сам давая всему жизнь и дыхание и всё” (Деян. 17:24-25) и до более поздних догматов Церкви о самобытности и самосущности Бога (“Им же вся быша” – “δι' οὗ τὰ πάντα ἐγένετο”) в Никео-Цареградском символе веры христианская Церковь учила иному пониманию любви и природы Бога-Отца: Бог не становится ущербным или нуждающимся в результате человеческого отвержения, Его любовь не нужно “отсасывать”, чтобы Он не умер, отношения внутри Троицы не становятся менее совершенными из-за греховных деяний человека и т.д. Я уже не говорю о том, что подобные измышления А. Шевченко если не идентичны, то по крайней мере очень близки к ереси “патрипассианства” (лат. “patris passio” - страдание отца), которая была столь популярна среди необразованных людей Римской империи и даже некоторых пап, симпатизирующих учению первых монархиан-модалистов Праксея и Ноэта из Смирны [71].

 

Не хочется в который раз говорить банальные вещи, но теологическая доброкачественность продуктов А. Шевченко была бы иной, если бы он получил базовое богословское образование. Если ранее во времена средневековья, как пишет об этом А.В.Ахутин, культура богословско-схоластического диспута предполагала наличие образования, знание латинского языка, специальные речевые формулы, штампованные формы письма, а также формально-логические правила [72], то в наш “просвещенный” век все эти “условности” упразднены и все, что требуется от учителя из Сакраменто – это уверенно держатся перед камерой. Но в равной степени и почитатели таланта А. Шевченко должны осознавать, что их кумир имеет такое же отношение к здравому теоретическому богословию, как и к испанской авиации. Виктор Шлёнкин с горечью заключает по этому поводу: “В пятидесятнической евангельской культуре вряд ли может получить развитие интеллектуальная (критическая) традиция. Как только там человек становится пастором, он сразу получает мандат на пасторскую неприкосновенность. После этого он может нести с кафедры любую чушь. И если кто-то одернет его за руку, тот сразу попадет в немилость. Ибо критика пастора есть критика помазанника. Нападки же на пастора в таком случае есть нападки на дело Божье. На труд Божий. Поэтому и бронзовеют оные. Нет в таком случае ничего удивительного, что для них и государственные начальники есть часть одной и той же вертикали. Как в случае пастора Шевченко...” [73].

 

Следующее столкновение титана теологической мысли Рейнхольда Нибура и простонародного глиеватского мыслителя А. Шевченко непременно произошло бы на поле идеализма, которым в свои молодые годы переболел и Нибур. В самом начале своего еретического “Обращения к церкви во свете последних событий” А. Шевченко говорит: “Если мы на самом деле умеем отличать церковь от светского общества и сейчас говорим с людьми составляющими церковь, мы прежде всего обязаны утвердить то, что Церковь отделена от государства” [74]. В книге “Церковь и Гражданское Общество” А. Шевченко постулирует эту же мысль в терминах прямой аполитичности христианства: “Церковь аполитична в силу того, что не люди, а Бог ста­вит или низвергает правителей. Я не желаю говорить о кон­ституционном праве граждан в демократическом обществе самостоятельно избирать или свергать власть. Пусть так по­ступает весь мир, но не церковь” [75].

 

В теоретическом богословии и христианском опыте Рейнхольда Нибура мы видим иное более глубокое, более реалистичное отношение к политической природе и амбициям человека. В своей работе “Дети Света и Дети Тьмы” (“The Children of Light and the Children of Darkness”) Р.Нибур подчеркивает политический характер человеческой идентичности, ибо человек “по природе своей социальный” и, следовательно, он “сможет осуществить свою жизнь внутри себя только в ответственных и взаимных отношениях со своими собратьями” [76]. Р.Нибур утверждает, что “человек — это такое животное, которое не может просто жить. Если же он живет вообще, то он обязан искать реализацию своей истинной природы; и к его истинной природе относится и его реализация в жизни других” [77]. Этот поиск “реализации в жизни других” (“fulfillment in the lives of others”) в конечном итоге и является движущей силой политики. Однако этот поиск осложняется тем фактом, что люди приносят в эту политическую самореализацию не только свои добрые побуждения, но и свое зло. И поскольку каждый человек подвержен воздействию первородного греха, то он постоянно испытывает искушение замкнуть этот процесс на себе, утверждая некоторый личный интерес, игнорирующий мнение остальных. Зло, следовательно, является продуктом попыток достичь исполнения “добра” на своих собственных условиях. По мнению Нибура, нацизм представляет собой особенно яркий портрет явной беспощадности, с которой человеческие коллективы могут отстаивать свои интересы, не обращая внимания на других. Тем не менее, каждый человеческий коллектив проявляет эту же тенденцию игнорировать более широкое сообщество в преследовании своих собственных интересов [78]. Для Нибура гениальность демократии заключается в том, что она учитывает потребности человека как в личной свободе, так и в общественном порядке, начиная с правильного понимания силы собственных интересов. Понятие сдержек и противовесов предполагает, что различные коллективы людей, составляющие современное сложное общество, уравновешиваются в своих попытках продвигать свои собственные интересы. При правильной калибровке эти проверки и противовесы противопоставляют эти интересы друг другу таким образом, что это приводит к “терпимой гармонии всеобщего целого” (“tolerable harmony of the whole”) [79]. И хотя результаты этой системы несовершенны, она более разумно уравновешивает свободу и порядок и, следовательно, приводят к большей степени справедливости, чем политические системы, которые пренебрегают адекватным анализом собственных интересов. В качестве метода нахождения непосредственного решения неразрешимых проблем демократия предоставляет нам наилучшую модель и основу, которую мы имеем в настоящее время для построения работоспособных сообществ в греховном мире [80].

 

Удивительно, настолько точно Рейнхольд Нибур более 70 лет назад описывал состояние России, которое не изменилось и по сей день: “Так называемые демократические и христианские нации имеют культуру, которая требует самокритики в виде главенствующего принципа и институций, которые делают эту критику возможной на практике… Тенденция самоправедности актуализирована в России отсутствием демократических институтов, посредством которых в других народах чувствительные меньшинства (“sensitive minorities”) действуют в виде национальной совести и принуждают к действиям и соответствующей критике” [81]. Поскольку страна, в которой менее 4% христиан регулярно посещает православные богослужения, не может претендовать ни на звание “христианской”, ни тем более “демократической”, то она продолжает жить в агрессивно-авторитарном состоянии “Золотой Орды”, в которой отдельный коллектив греховных индивидуумов по Р.Нибуру (путинский кооператив “Озеро”) полностью раздавил своим мафиозно-клептократическим весом интересы всех остальных “sensitive minorities” и общества в целом, реализовав одну из наихудших форм политического устройства по типу автаркии Зимбабве и военной диктатуры Пиночета и Асада. В этом состоянии для христиан России нельзя придумать более невежественного, более нездравого и глупого совета, чем призыв А. Шевченко к “аполитичности” Церкви. Для симпатизантов этого горе-учителя из Сакраменто это означает, что их “духовный отец”, окормляющий протестантов различными ересями, желает, чтобы порабощение “детей света” “детьми тьмы” в России и в Украине было вечным. Более того, такой совет А.Шевченко как раз и есть в строгом духе Мартина Лютера, которого сам же Шевченко и критикует, ибо тот, как мы знаем выступал за жестокое подавление всяких крестьянских бунтов и майданов. Но согласитесь, что после того, как более двух веков назад избирательное право стало доступным для христиан, призыв к их “аполитичности” это и есть еретический анахронизм или как минимум демагогия, по Шлёнкину. Рейнхольд Нибур, напротив, говорит о том, что “дети тьмы злы, потому что они не знают над собой никакого закона” (“the children of darkness are evil because they know no law beyond the self”) [82]. Они мудры в своей злобе, так как понимают лишь силу своих личных интересов и мир “детей света” находиться под постоянной атакой “детьми тьмы” и моральными циниками, которые провозглашают, что сильная нация не нуждается в признании закона вне этой силы (“it has been under attack by the children of darkness, by moral cynics, who declare that a strong nation need acknowledge no law beyond its strength”) [83]. Слова главного “подзащитного” А. Шевченко В.Путина о якобы “кризисе современной либеральной идеи” [84] и силе его группы, узурпировавший власть, лишь иллюстрируют и подтверждают богословскую и жизненную правоту Р.Нибура.   

 

Идеи фатализма верующих, озвученные А. Шевченко в своем “Обращении”, также были предметом особой критики и в теологической диалектике Р.Нибура. Если А. Шевченко, говоря о нарушении межи ближнего и захвате земель приходит к заключению о том, что “так или иначе, для всех этих языческих народов лишение их земель было не чем иным как наказанием Божьим... за всем этим стоял Бог” [85], то классик мировой протестантской мысли Рейнхольд Нибур достаточно прямолинейно утверждал, что “Нацизм в гораздо большей степени раскрывает глупость детей света, чем злобу детей тьмы” (“Nazism reveals the stupidity of the children of Light much more than the malice of the children of darkness”) [86] Р.Нибур подчеркивал, что коллективный эгоизм гитлеровской Германии произошел при полном попустительстве “детей света”, когда “идеалисты практически всех школ умудрились не заметить очевидных фактов” (“idealists of practically all school of thought have managed to remain oblivious to the obvious facts”) [87]. Такое же попустительство российскому шовинизму и реваншизму мы видим и со стороны нынешних лидеров Запада, которые позволяют Путину нарушать одно красную линию за другой. Именно по этой причине в основании американской демократии положены слова Рейнхольда Нибура, уже ставшие классикой: “Способность человека к справедливости делает демократию возможной; склонность человека к несправедливости делает демократию необходимой” (“Man’s capacity for justice makes democracy possible; man’s inclination to injustice makes democracy necessary”) [88]. 

 

Сторонники А. Шевченко могут возразить, что подобная критика является чрезмерной и, что идеи последнего о христианском невмешательстве в политические процессы и фатализме должны быть вначале проверены на практике. Что ж, в самом конце своей книге “Моральный Человек и Аморальное Общество: Изучение Этики и Политики” Рейнхолд Нибур предоставляет нам такие примеры. Он пишет о том, что “Во время раннего триумфа фашизма в Италии социалистические лидеры внезапно приняли принципы пацифизма. Одна из социалистических газет выступила с призывом к рабочим встретить террор фашизма с помощью следующей стратегии: “(1) Создайте атмосферу игнорирования (пустоты) вокруг фашизма. (2) Не провоцируйте, принимайте любую провокацию со спокойствием. (3) Чтобы победить, будьте лучше своего противника. (4) Не используйте оружие своего врага. Не идите по его стопам. (5) Помните, что кровь партизанской войны падает на тех, кто ее проливает. (6) Помните, что в борьбе между братьями побеждают те, кто победил себя. (7) Возгревайте убежденность, что лучше страдать неправильно, чем совершать это. (8) Не будьте нетерпеливым. Нетерпение чрезвычайно эгоистично; это инстинкт. (9) Не забывайте, что социализм побеждает именно тогда, когда он страдает, потому что он родился от боли и живет своими надеждами. (10) Прислушайтесь к уму и сердцу, которые советуют вам, что трудящиеся должны быть ближе к жертве, чем к мести”. Более благородный декалог добродетелей вряд ли мог быть предписан. Но итальянские социалисты были уничтожены фашистами, их организации распущены, а права рабочих переподчинены государству, управляемому их врагами... Как только они (рабочие) исключили меры насильственного сопротивления, они тут же оказались неэффективными перед лицом жестокой воли фашизма к власти” [89]. Еще один пример Р.Нибура непосредственно связан уже с российской действительностью: “Попытка применить учение Толстого к политической ситуации в России имела очень похожий эффект. Толстой и его ученики считали, что русские крестьяне имели бы наилучшую возможность победить своих угнетателей, если бы они не были запятнаны виной того же насилия, которое царский режим использовал против них. Крестьяне должны были обратить зло во благо и побеждaть в битвах посредством непротивления. В отличие от политики Ганди, политическая программа Толстого оставалась совершенно нереальной. Не было предпринято никаких попыток объединить религиозный идеал любви с политической необходимостью принуждения. Таким образом, его общий эффект был социально и политически пагубным... террористы и пацифисты, в конце концов, оказались в одной и той же безысходности” [90].

 

Логический ряд примеров Р.Нибура может быть продолжен. С таким же этически ущербным “толстовским” советом итальянских социалистов “Ничего не делать” к нам уже обращались лицемерные Европейские лидеры, когда Путин насиловал Украину и отжимал Крым. В результате по Черчиллю Украина получила и войну, и позор, и потерю своих территорий.  В свое время оккультистка Елена Рерих с позиции такой же фатальной кармической “мудрости” оправдывала Большой Террор: “Не будем думать, что Россия в терроре. Смерть висит над теми, кто причинил ее другим. Так действует Высшая Справедливость” [91]. Бездеятельность А. Шевченко активно практиковал и Махатма Ганди, возражавший против открытия больниц на том основании, что благотворительность лишь оттягивает искупление грехов [92]. Нужно ли продолжать этот список для сторонников этической глупости фатализма и пацифизма Александра Шевченко?

 

Несомненно, что сам Гитлер и Геббельс мечтали бы иметь такого же изворотливого проповедника в своих рядах. К несчастью для Третьего Рейха, богословский гений их современника Рейнхольда Нибура все громче и настойчивей заявлял о себе в конце тридцатых годов как в Америке, так и в Европе. В то время как изоляционистская Америка всеми способами стремилась избежать углубления европейского конфликта в 1930-х годах, Р.Нибур использовал любую возможность в своих проповедях, поездках по Америке, выступлениях на радио и встречах с видными общественными, церковными и политическими деятелями для того, чтобы утвердить тезис о том, что у американской нации есть моральное обязательство остановить распространение фашизма в Европе. Он убеждал Церковь встать на борьбу за справедливость, поскольку “всепроникающее Царство Божье имеет отношение к каждой проблеме этого мира”. Одна за одной выходят его работы “Интерпретация Христианской Этики” (1935), “Христианская Церковь в Секулярный Век” (1936), “За Пределами Трагедии: Очерки по Христианской Интерпретации Истории” (1937), “Почему Христианская Церковь не является Пацифистом” (1940). Проведя лето 1939 года в поездках с антигитлеровскими лекциями по Европе, в октябре 1939 года Р.Нибур в буквальном смысле проповедовал под немецкими бомбами в шотландском Эдинбурге [93].  Блестяще побеждая в богословских диспутах протестантов-пацифистов и обособленцев, oн сумел донести простым американцам и европейцам мысль о необходимости открытого противостояния злу нацизма не просто словом, но и делом. Выделяя прагматический аспект христианской теологии, он учил о том, что жизнь христианина должна быть адекватной, что она должна соответствовать нуждам простых людей, что христианство несоизмеримо глубже и богаче по своей сути, чем простая заповедь о любви, которая уходит в вечность, в то время как на земле продолжает господствовать закон греха и тления. Он бросил вызов каждому христианину своего времени пересмотреть свою роль в обществе, возвысить свой голос за правду и оказать влияние на мир.

 

На этом фоне 8 мая 1941 года Рейнхольд Нибур принял участие в очередном ток-шоу “Городские Радиовстречи” (“Town Meeting of the Air”). Разговор был окутан атмосферой высочайшего напряжения. Большая половина Америки вслушивалась в ход дискуссии под названием ​​”Должны ли наши корабли доставлять материальную помощь в Англию?” Оппонентом Рейнхольда Нибура на этот раз был Джон Т. Флинн, учредитель Первого Комитета Америки, который выступал против участия США во Второй мировой войне. Этот авторитетный комитет насчитывал в то время более восемьсот тысяч членов. В своем вступительном слове Флинн процитировал опрос Гэллапа, который показал, что 80 процентов американцев были против вступления в войну. Оба докладчика выразили обеспокоенность по поводу растущей власти Гитлера и признали, что военизированный конвой значительно увеличит вероятность втягивания Соединенных Штатов в конфликт. И все же, Карл Рейнхольд Нибур, родившийся в семье немецких эмигрантов, в который уже раз призывал мир остановить немецкий фашизм. Нибур возражал, говоря о немудрости детей света перед детьми тьмы. Он доказывал, что человек, как существо нравственное, не может просто существовать. Он должен переживать свое существование так, чтобы достичь всех высот и глубин человеческого бытия (“heights and depths of human experience”) — задача, для которой чисто рациональный язык бесполезен. Это осознание жизни в ее “полноте и противоречиях” должно помочь нам удержать наш этический плацдарм “the ethical terrain”, на котором и происходят самые важные битвы на земле. Именно поэтому, по мнению Нибура, Церковь Америки должна поддерживать победу союзников, тем самым подразумевая, что, независимо от общественных настроений, участие в военных действиях является более морально предпочтительным, чем изоляционизм [94]. Историк Артур Шлезингер, ставший впоследствии советником Джона Кеннеди, так вспоминает об этом: “Он говорил без бумажки, в порывах отточенного красноречия. Его голос то возвышался, то понижался до шепота, но при всем драматизме ситуации его аргументы были холодными, строгими и мощными: “человек был порочным и грешным. И все же даже у этого человека была обязанность противостоять злу в этом мире” (Man was flawed and sinful... Yet even sinful man had the duty of acting against evil in the world”) [95]. 

 

Речь Рейнхольда Нибура оказалась той соломинкой, которая окончательно сломала горб американского верблюда пацифизма. Не случайно, именно эта радиопрограмма в 2009 году была выбрана для включения в Национальный реестр записей Библиотеки Конгресса США. После атаки японцев на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года слова Нибура о том, что первородный грех сделал свое присутствие ощутимым “в каждый момент существования” и “на каждой странице человеческой истории” стали новой реальностью [96]. К этому времени деятельность Нибура по борьбе с пацифизмом и его поддержка союзников привлекла внимание Вашингтона. Президент Рузвельт уже осознавал неизбежность вступления США в войну. В рамках этой подготовки Управление Военной Информации (Office of War Information) собиралось издать брошюру о четырех свободах: свободе слова, свободе религии, свободе от нужды и свободе от страха. Нибур был приглашен написать раздел о свободе религии. По словам Рузвельта, который представил их в своем отчете о состоянии дел в США в январе 1941 года, все человечество имеет право на эти свободы и сама кампания “Четыре свободы” была способом представить военные действия США и союзников в качестве защиты прав человека. Бог сверхъестественным образом открывал для Рейнхольда Нибура коридоры власти, и он стал без преувеличения главным идеологом политических и богословских кругов Америки. Именно его настойчивые и обоснованные советы убедили правительство Рузвельта положительно рассмотреть вопрос о помощи “Ленд-лиза” не только для Англии, но и для Советского Союза и Китая.     

 

Для того, чтобы понять, какое практическое значение имела здравая теология Р. Нибура для простых граждан Советского Союза, я попросил бы каждого сторонника А. Шевченко просмотреть не сухие цифры статистики по американской помощи времен Второй Мировой Войны, а живые свидетельства людей об этой помощи в замечательном документальном фильме  “Лендлиз. Продукты и лекарства. Время, когда мы были вместе. Вспоминают ветераны. Часть 5” [97].

 

Воспоминания сержанта Владимира Цоглина, фраза из фильма: “Но ведь тушенка, это же было просто фантастика. Эта банка с мясом практически решила все вопросы питания в армии. Все! Вот мы в разведке были далеко от огневых. В огневых там кухня, все, а мы ж только ночью можем у себя все сделать… А здесь, понимаешь, свиная тушенка, а так ее чуть-чуть там на порохе подогреешь в банке там проколешь дырочки сверху и ты сыт, во! Я ее салом помазал, мясо съел, прелесть! Я бы прямо ей памятник этой бы тушенке поставил!” 

 

Воспоминания лейтенанта Владимира Дубровского, фраза из фильма: “Нас они (американцы) полностью выручили и здорово выручили и студебеккерами, и доджиками, и виллисами, и суфле. Вы знаете, что такое суфле? Это как кефир, положите в стакан кефира три ложки сахару и помешайте… Теперь сосиски вот в таких высоких банках американских, вкусные их и варить не надо. Поддержали здорово. Я не знаю кто может сказать? Только неблагодарные люди…”

 

Комментарий Анатолий Кузьмин, под фильмом: “Мой дед говорил, рацион августа 1941 года, на роту/сутки, ведро гороха на 20 ведер воды, пока союзники не стали поставлять продовольствие и прочее, ходили скелетами - доходягами”.

 

Комментарий Joe94, под фильмом: “Всю войну мой дед и мама пользовались американскими хирургическими и диагностическими инструментами, американскими лекарствами и перевязочными средствами. Сотни тысяч, если не миллионы, раненых остались живы благодаря Америке”.

 

Фраза из Фильма “Советские танкисты были приятно удивлены, когда открывая затвор орудия Ленд-лизовского Шермана или М3, оттуда вылазила обернутая в бумагу бутылка виски с пожеланиями победы”

 

Бывшая московская школьница Алла Зубова, фраза из фильма: “Постольку поскольку мы уже все были оборванные, они (американцы) объявляли сбор одежды и были такие склады, где вы знаете какие красивые платья, плащи, пальто были, обувь. И многие девочки в Москве в 1944, в 1945 были красиво одеты. И мне досталось три платья, и они у меня жили, я не знаю, лет сорок”

 

Перед тем, как поблагодарить “абстрактных американцев”, задумайтесь над тем, что все это произошло потому, что в душе и сердце конкретного человека Рейнхольда Нибура Христос взывал, что Ему тесно, что Он хочет туда, где боль и страдание Его детей… И тогда этот бывший пацифист, основатель Христианского реализма и богословского прагматизма повел Христа к советским раненым сорок первого года, которых резали без наркоза. Иисус принес им обезболивающие лекарства союзников, принес хирургические инструменты, бинты и медикаменты. Благодаря здравой реформаторской вере и мужеству этого человека Христос накормил тушенкой голодных, похожих на скелеты советских солдат, принес американский шоколад и лярд (ароматный смалец) детям войны, которым разогревали еду на машинном масле, дал американское зерно для того, чтобы разоренные колхозы смогли засеять поля весной 1942 и 1943 гг., одел оборванных москвичек 1944-45 гг. в добротные американские платья, показал в американских фильмах то, что жизнь растоптанного тоталитаризмом советского человека может быть другой, что в ней может быть место для простой человеческой любви и счастья.   

 

Что ж вы, россияне, добра и родства своего непомнящие, дышащие соловьевской злобою на все западное и американское и вечно плюющие в руки, приносящие помощь? Сегодня вас снова зовут на войну с Америкой, Украиной, Европой. Если бы не идеологическая помощь А. Шевченко кремлевскому режиму, если бы не духовный инфантилизм и не малодушная позиция епископа С.Ряховского и других иерархов России, то кто знает, возможно, что у путинской мафии и не было бы такого успеха в оболванивании населения и уничтожении институтов гражданского общества России? У известного американца теолога и публициста Динеша Дисуза есть глубокий историко-политический фильм 2014 г. “America: Imagine the World Without Her?” “Америка: Представь Мир без Нее” [98]. Но я хочу упростить для вас этот вопрос: представьте, что, если бы не было богослова и выдающегося интеллектуала своего времени Рейнхольда Нибура? Представьте если бы партия условных “Ряховских-Шевченко”, выступающая в Америке 1930-1940-ых за пацифизм и обособленчество, победила бы и участие Америки во Второй Мировой Войне было бы минимально-номинальным? Выстояли бы мы в той войне, в начале которой у нас по воспоминаниям Г.Жукова не оставалось даже пороха? Я может даже соглашусь с вами, что да, мы бы все равно выиграли ту войну! Но какой ценой? Погибло бы еще несколько десятков миллионов человек, а их, как известно, советская власть и Сталин не жалели. Те, кто рвут сейчас клавиатуру в комментариях за узколобую сектантскую позицию А.Шевченко, ратуя за пацифизм, за полное отделение Церкви от государства и за жизнь на подлодках, не подозревают, что самой своей жизнью они обязаны здравому протестантскому подходу Рейнхольда Нибура, ибо их отцы, деды и прадеды все таки вернулись с той проклятой войны, во многом благодаря помощи союзников… Поэтесса Анна Ахматова так высказалась о позиции этих людей: 

 

Это те, что кричали: “Варраву

Отпусти нам для праздника”, те

Что велели Сократу отраву

Пить в тюремной глухой тесноте.

Им бы этот же вылить напиток

В их невинно клевещущий рот,

Этим милым любителям пыток,

Знатокам в производстве сирот.

 

Сколько зла принесла эта путинская война против Украины? Сколько детей потеряли своих отцов и матёрей уже в наше время? И когда влюбленный в Советский Союз христианский проповедник из Сакраменто убеждает нас поверить в то, что именно таким образом “Путин защищается от НАТО”, когда он становиться на защиту агрессора, на защиту садистов и убийц своего собственного народа и поёт в американских ресторанах дифирамбы этим милым любителям пыток и знатокам в производстве сирот, достоин ли он того, чтобы вновь служить и учить на украинской земле? Поэт Юлий Даниель взывает к нашей совести:

 

Страна моя, скажи мне хоть словечко!

Перед тобой душа моя чиста.

Неужто так — бесстыдно и навечно —

Тебя со мной разделит клевета?

 

Сегодня Украину и Россию разделяют не стены и границы, а клевета и ложь путинской пропаганды. Сколько еще пастыря и евангельские верующие будут об этом молчать? Почему настоящий голос совести России, блестящий доктор истории, профессор истории А.Б. Зубов может назвать зло должным именем, поясняя на радио Свобода: “Мы говорим “мэрия”, а подразумеваем “Путин, Кремль и так далее…” [99], в то время, когда в интервью с громким называнием “Острые вопросы. Прямые Ответы” А. Шевченко говорит лишь о том, что “одно государство ворвалось на территорию другого государства”, но так и не произносит слов Россия и Путин, оправдывая смерть и кровь украинцев каким-то абстрактным маятником? [100] В чем же тогда “прямота” таких ответов, прячущихся за элементарной боязнью потерять своих подписчиков и миллионы долларов поступлений от российских спонсоров? Почему верующий христианин А.Б. Зубов может открыто говорить о “зверином оскале путинского режима” [101], а обладатель трехпроцентного мужества С.В.Ряховский способен лишь на жалкое обличение безобидного Турчинова, не желая видеть крови на руках главного тирана современности? Еще во времена абсолютно безнравственного советского тоталитаризма ушедший в бессмертие столь неудобный для того времени актер и поэт Владимир Высоцкий, смело говоривший о себе “Я не единою буквой не лгу!”, нашел в себе мужество обличать этическое безвременье коммунизма

Я никогда не верил в миражи,

В грядущий рай не ладил чемодана, -

Учителей сожрало море лжи -

И выплюнуло возле Магадана.

И я не отличался от невежд,

А если отличался - очень мало, -

Занозы не оставил Будапешт,

А Прага сердце мне не разорвала.

А мы шумели в жизни и на сцене:

Мы путаники, мальчики пока, -

Но скоро нас заметят и оценят.

Эй! Против кто? Намнём ему бока!

Но мы умели чувствовать опасность

Задолго до начала холодов,

С бесстыдством шлюхи приходила ясность -

И души запирала на засов.

И нас хотя расстрелы не косили,

Но жили мы, поднять не смея глаз, -

Мы тоже дети страшных лет России,

Безвременье вливало водку в нас.

 

Сердце Владимира Высоцкого, человека далекого от христианских евангельских идеалов, не смирялось с тем насилием, которое его страна совершила против братской Чехословакии и Венгрии. Я призываю всех верующих и прежде всего россиян отпереть засовы своих душ и пустить туда наконец правду Божью. Посмотрите, как ваши учителя тонут в путинском море лжи, боясь поднять глаза и сказать правду о захваченном Крыме и разрушенном Донбассе. Американский философ и богослов Фрэнсис Шеффер заявлял, что “отказ сделать то, что я могу сделать для тех, кто находится под угнетением, есть ни что иное как неудача христианской любви. Это отказ полюбить ближнего как самого себя”. Шеффер так объяснял причины, по которым он не является пацифистом: “Пацифизм в этом бедном мире, в котором мы живем, потерянном мире, означает, что мы просто оставляем людей, которые нуждаются в нашей помощи” [102].

 

Еще одна ложь, высказанная А. Шевченко в радикально искаженном взгляде на теологию Дитриха Бонхёффера, заключается в том, что по мнению автора “Обращения” к Церкви “знаменитая Барменская декларация преследовала цель отмежеваться от такой немецкой церкви, а не делать заявления в адрес правительства Гитлера” [103]. Здесь для верноподданных россиян А. Шевченко делает уже прямой посыл “не делайте никаких заявлений в адрес Путина”, “отделяйтесь от всякой церкви, которая добивается перемен к лучшему!” Но так ли это на самом деле? Готовы ли профессиональные биографы Дитриха Бонхёффера подтвердить позицию А. Шевченко? Исторический факт-чекинг заявления проповедника из Сакраменто показывает, что он целенаправленно вводит своих слушателей в заблуждение: не просто отделение от немецкой рейх-церкви, но именно устранение Гитлера от власти было главной жизненной целью Дитриха Бонхёффера. В книге “Собрание Проповедей Дитриха Бонхёффера” (“The Collected Sermons of Dietrich Bonhoeffer”) под редакцией Изабеллы Бест прямо говориться о том, что “Он (Бонхёффер) был лютеранским пастором, получившим известность за свое активное участие в движении Немецкого Сопротивления, которое искало того, как устранить Гитлера от власти во время Второй мировой Войны” (“He was a German Lutheran pastor, best known for his active part in the German Resistance movement that sought to remove Hitler from power during the Second World War”) [104]. В этом намерении Бонхёффера полностью поддерживала и его семья, о чем говорится здесь в этой книге чуть дальше: “Его семья также поддерживала церковное сопротивление во время Гитлера, равно как и участие Дитриха и его друзей в нем, а позже поддержала и участвовала в заговоре против самого Гитлера (“His family also supported the church resistance under Hitler as well as Dietrich’s and his friends’ participation in it, and later supported and participated in the conspiracy against Hitler himself” [105].

 

Оказывается, что вопреки дилетантскому представлению А. Шевченко, как пишет об этом профессиональный исследователь биографии Бонхёффера Г. Лейбхольц, не на поздних, а “На более ранних этапах своей карьеры Бонхёффер принял традиционное лютеранское мнение о том, что между политикой и религией существует четкое различие. Постепенно, однако, он пересмотрел свое мнение не потому, что он был политиком и не из-за отказа давать кесарю кесарево, а потому, что он осознал, что политическая власть в Германии стала полностью коррумпированной и аморальной и что ложная вера оказалась способной к ужасающим и чудовищным вещам. Для Бонхёффера Гитлер был антихристом, архи-разрушителем мира и его основных ценностей, антихристом, который наслаждается разрушением, рабством, смертью и вымиранием ради их самих, антихристом, который хочет представить негатив как нечто позитивное и творческое. Бонхёффер был твердо и истинно убежден, что это не только христианское право, но и христианский долг перед Богом противостоять тирании, то есть правительству, которое больше не основано на естественном законе и законе Божьем. Для Бонхёффера это вытекало из того факта, что Церковь как живая сила в этом мире всецело зависит от ее “это-сторонности” (this-sidedness)... Бонхёффер был твердо убежден, что “эта сторона” должна быть полностью связана с христианской любовью и пронизана ею, и что христианин должен быть готов, если необходимо, отдать свою жизнь за нее” [106].

 

Здесь следует отметить, как в концептуальном плане диалектика Бонхёффера с его “зацикленностью” на этой стороне жизни (this-sidedness) Церкви, с его борьбой за свободу своей родины от нацизма одновременно раздражает и обличает космополитизм А.Шевченко и М.Максимова, которые в своем примитивно-сектантском отношении видят себя лишь пришельцами и странниками на этой земле. А ведь как правильно подметил в своей полемике с А. Шевченко Сергей Демидович: “Мы все братья и сестры, но, когда закончится встреча или собрание, мы все пойдем в свой дом, ведя под руку свою, а не чужую жену”. Что ж плохого в том, чтобы любить свою жену, свою землю, свою родину?  Я напомню сторонникам А. Шевченко, что только после распада Британской Империи в мире появилось 63 новых государств. Более 700 миллионов людей получили свободу и возможность строить свое собственное национальное государство. И в подавляющем большинстве случаев национальные Церкви и служители бывших колоний поддерживали не имперскую сторону, а свое национально-освободительное движение. Когда же Украина стала одной из последних стран на этой планете, которая попыталась по-настоящему освободиться от умирающей путинской империи, то оказалось, что отползти от этого злобного Левиафана по меткому выражению политика и историка Владимира Рыжкова можно только с обрубаными конечностями. Неужели империалисту А. Шевченко так сложно понять, что диспенсация рабства для его брошенной Украины XXI века уже не действует? В отличии от этического релятивизма Александра, который испытывает к своей родине лишь безразличие и равнодушие, Дитрих Бонхёффер умер за это емкое слово “this-sidedness”, за то, чтобы именно по эту сторону жизни его родина была свободной от нацизма, за то, чтобы именно здесь на земле, а не в вечности его Церковь сохранила свою верность Христу, а не Гитлеру и Геббельсу.

Христианское богословие парадоксально по своей сути, поскольку его фундамент и опорная конструкция состоят из антонимичных утверждений. Мирскому человеку невозможно понять какое может быть блаженство, то есть счастье, у гонимого человека? Почему зерно всегда должно умирать в грязи, чтобы потом возродится к новой жизни и принести плод? Не случайно в Льюисовских “Письмах Баламута” старший бес инструктирует меньшего: “Я не забыл своего обещания и обдумал, сделать ли подшефного крайним патриотом или крайним пацифистом. Все крайности, кроме преданности Врагу, следует поощрять” [107]. И действительно, крайний патриот всегда рискует стать еще одним Моторолой, который ради своего триколора готов бездумно убивать несогласных с его идеологией будь то в Чечне, или в Украине. В то время как крайний пацифист становится холодным и расчетливым предателем своей страны и народа, каким стал в своей звездной болезни А. Шевченко.    

 

Жан Амери, переживший ужасы холокоста в Аушвице, сделал весьма печальное наблюдение о своих спасённых лагерных собратьях: “Мы не стали мудрее в Аушвице, не стали мы и глубже в тех лагерях, равно как мы не стали лучше, человечнее, не стали более зрелыми... Слова умирают там, где реальность провозглашает свою тотальность...” [108]. Сьюзан Нейман, рассуждая над тем, почему же этот ужасающий опыт страдания в Аушвице не сделал людей лучше, приходит к заключению, что “эти лагеря были очень успешны в выполнении возложенных на них задач не только по производству трупов, но и по предварительному разрушению душ” (“the prior destruction of souls”) [109]. Удивительно, но сегодня мы терзаемся теми же вопросами Жана Амери “Почему наша Украина не стала мудрее после шести лет войны, почему мы не стали более глубокими, более мудрыми, более духовными и зрелыми?” Почему вместо классиков протестантской неоортодоксии Р.Нибура, К.Барта и П.Тиллиха мы до сих пор слушаем доморощенных проповедников типа В.Мунтяна, И.Косована и А. Шевченко? Может и нам стоит для правильного ответа на эти вопросы посмотреть на мир через линзы христианского реализма Нибура для того, чтобы увидеть, как сегодня идеологические зондеркоманды страны-агрессора, высадившись с американских самолётов на украинскую землю, продолжают свою черную работу по предварительному разрушению доверчивых человеческих душ и приведению протестантов Украины к духовной капитуляции...

Тиффани Стэнли в своей книге  “Жизнь Дитриха Бонхёффера: Интервью с Чарльзом Маршем” повествует о том, как однажды в статье о Мартине Лютере, которую Бонхёффер написал для одного из богословских семинаров, Нибур оставил следующую запись для Дитриха:  “Здесь нет этики. Где в вашей позиции этическое измерение? Концепция веры без этики — это пустое понятие”. По воспоминаниям очевидцев Бонхёффер был просто убит (“mortified”) критикой Р.Нибура [110]. Тем не менее, Бонхёффер концептуально переосмыслил свое богословие и пять лет спустя написал труд “Цена Ученичества” (“The Cost of Discipleship”), который стал одним из классических трудов по христианской этике. Именно в этой работе Бонхёффер вводит ставшее впоследствии расхожим понятие “дешёвой благодати”, которая не требует существенных изменений в личности, и проводит различие между ”дорогой благодатью”, которая требует повсеместного повиновения христианскому Евангелию. Позже Пауэлл использовал это различие, чтобы критиковать бездействие и молчание белых христиан перед лицом расистских злодеяний эпохи Джима Кроу. Многие биографы отмечают, что время, проведенное Бонхёффером в Нью-Йорке в общении с Нибуром оказалось решающим как для его богословского наследия, так и для формирования его этики сопротивления нацизму, проявившейся после возвращения Бонхёффера в Германию, где он сыграл важную роль в организации Исповедующей Церкви [111].

 

Важность этого эпизода из жизни двух ключевых фигур мирового протестантизма помогает лучше понять этическую наготу и концептуальную пустоту веры современных российских протестантов, которые следуя за С.Ряховским и А. Шевченко отказались выносить какие-либо этические оценки злодеяниям путинского режима. В результате этого в России возникла не Церковь Исповедников величины Бонхёффера, а церковь “Божьей росы Путина” — аморфных этических соглашателей протестантского разлива. Когда 9 апреля 1945 года Дитрих Бонхёффер был повешен нацистами по личному приказу Гитлера в концентрационном лагере Флоссенбурга  (Flossenbürg concentration camp), Рейнхольд Нибур, оплакивая смерть своего друга  в  статье “Смерть Мученика” (“Death of a Martyr”) пророчески заявил, что Бонхёффер заплатил наивысшую цену за проповедь и практику “дорогой благодати” и потому его история по праву “принадлежит к современным Деяниям Апостолов” (“belongs to the modern Acts of the Apostles.”) так как именно “она помогла немецким протестантам преодолеть дихотомию (прим. раздвоенность) между политической жизнью и жизнью веры” [113].

 

История же С.Ряховского и А. Шевченко, напротив, останется в памяти многих протестантов историей сыновей Илии (1 Цар. 1:12-15), которые во время благополучия брали лучшие куски мяса из священных котлов (миллионами долларов), но своего этического долга по отличению праведного от неправедного не исполнили и назвать зло злом не захотели.  Вместо этого, проповедник дешёвой имперской благодати из Сакраменто создал этически абсурдные учения о равнодушии к Родине и несопротивлению агрессору в самом позорном акте предательства своей страны и народа. Когда нынешний преступный режим в России  неизбежно доживёт до своего Нюрнберга, я, и как юрист, и как доктор теологии, обязательно подам иск против выгоревших этических релятивистов и ресторанных защитников В.Путина, которые не просто стали на сторону зла, а идеологически оправдали его ценой крови своих братьев. Доктор практического богословия, настоящий, а не “ютьюбный” учитель христиан веры евангельской Игорь Капустин делает следующий справедливый вывод о творчестве А. Шевченко: “Ослабление рук наших воинов, которые защищают нашу страну от российской агрессии, через проповеди, книги, фильмы — преступление и антигосударственная деятельность, достойная уголовного наказания. Если это делает гражданин Украины, то он форменный предатель. Если он — гражданин другой страны, то он — пособник государства-агрессора. А значит должен получить свою “чашу наказания” вместе с государством-агрессором, на которое он работает. Ну, просто “на пальцах” объясняю в стиле “2х2”. Это корень. Во всех его посланиях обязательно учитываются идеи, описанные выше! Если нет, тогда Шевченко можно назвать лицемером. Но он не двоякий. У него достаточно устойчивая антиукраинская и промосковская позиция. Жаль, что этот человек находит свою аудиторию в нашей стране! “ [113].

 

Пацифизм, как одно из проявлений идеализма, самым очевидным образом игнорирует новозаветнее откровение по этому вопросу. Иисус Христос учил, что войны, голод и другие потрясения будут сопровождать человеческую цивилизацию до Его прихода. Христианский реализм и богословский прагматизм Р.Нибура лишь ещё раз актуализировал для своего поколения тезис о невозможности жить исключительно по закону любви в мире, где господствует закон греха и тления. В этом отношении, как писал об этом Кенет Хамильтон: “Величие вклада Нибура в проблему социальной этики заключается в том факте, что он видел эту проблему в ее многогранной сложности” [114]. В богословском плане примитивно-однобокая экзегетика пацифизма, напротив, грубо эксплуатирует ту же доказательственную платформу, которую используют в своей логике Свидетели Иеговы: если в Писании не говорится прямо о Троице, значит определяющим фактором в теологической герменевтике будет лишь концепция монотеизма Иеговы в Ветхом Завете. Точно также мыслят и адепты несопротивления: если Иисус Христос не учил прямо о милитаризме, значить верить нужно лишь постулаты пацифизма. Один из лидеров этого движения Джон Йодер вообще полагает, что не 13 глава Римлян, а 13 глава книги Откровение должна стать новой основой государства и общества [115]. Пока что на земле не нашлось государств, которые захотели бы опробовать модели йодеровских утопий на практике.

 

Благая Весть Евангелия, раскрытая в творческом наследии Р.Нибура, говорит нам в том, что Бог не поставил крест на человеческой жизни, Бог не поставил крест на семье, Бог не поставил крест и на государстве, как бы греховные люди не извращали его сущность. Все, что создано или учреждено Богом — это норма. Семья и государство — это норма, в то время как жизнь на подлодках, неучастие христианина в политической жизни, фатализм и пацифизм по А. Шевченко — это абсолютное духовное невежество, сектантство и отклонение от Божественной нормы. Николай Бердяев был прав в своей дискуссии с монархистом Иваном Ильиным, говоря о недопустимости неоправданного человеческого обожения идеи христианского государства. Для Бердяева оно всего лишь служебное средство в деле осуществления Божьего добра на земле [116]. Но не менее опасна и та примитивно-однобокая анабаптиская крайность Александра Шевченко, который, занимаясь пустой демагогией по В.Шлёнкину, пытается полностью отделить церковь от политики и государства, делая из последнего некоего монстра-дракончика, которым он постоянно пугает своих бабушек в Сакраменто и в Украине: “Если церковь выйдет замуж за государство, то она будет бездетной” [117], — заявляет А. Шевченко. Такая апофатическая теология “via negativa” является теологией экстримов. Это все равно, что сказать давайте кастрировать всех мальчиков, так как большинство из них, когда вырастут будут изменять своим жёнам. Конечно же, вы возразите примерами нормальных семей. Но вот только рассматривать эти примеры с положительным взаимодействием Церкви и государства “богослов” из Сакраменто не желает. Такие лживые и полностью инородные для здравого христианства концепции могли родиться только в лабораториях Суркова и Патрушева для отделения протестантов Украины от их борьбы за построение новых более справедливых отношений между обществом и государством.  Любой успех Украины в этом отношении как альтернативной реальности России означал бы смерть имперского проекта кремлёвских идеологов. Именно поэтому славянский протестантизм XXI века продолжает носить на своих ногах тяжёлый груз простонародно-глиеватского богословия Саши Шевченко.

 

Вместе с тем, учась христианскому реализму Рейнхольда Нибура, я не сомневаюсь в массовой и успешной кампании А. Шевченко в Украине. Страна, отдавшая в помутнении разума миллионы голосов за Медведчука, Шария а также прочих политических проходимцев и назвавшая своих павших героев “партией войны”, просто обязана дойти в своем духовном падении до конца, принимая на стадионах во Львове, Киеве и Одессе главного протестантского идеолога русского мира А. Шевченко. К сожалению, даже Богу с Моисеем не удалось поменять менталитет вышедшего из рабства народа и все они, кроме двух человек, умерли в пустыне. Примечательно, что сам А. Шевченко никогда не был близок к академическому богословию, посвящая себя всецело лишь популярному богословию толпы. В погоне за признанием этой толпы А. Шевченко был слишком занят для того, чтобы познавать Бога профессионально и системно. Довольствуясь случайными семинарами, он плодил в сети такое же сумбурно-ситуативное богословие. И нам нужно быть реалистами. Это только Христос мог бежать от толпы, которая хотела сделать Его царем, это лишь странный и прямодушный Павел мог заявлять: “Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым” (Гал. 1:10). В современном мире христианского интернета и популярного богословия лишь количество подписчиков придает тебе вес и значение. С плохо скрываемой гордостью А. Шевченко сотрясает воздух цифрами о своих адептах, потому что сегодня не ее величество церковь, а Ее Величество Толпа правит богословский бал — не с Рейнхольдом Нибуром и не с Бонхёффером, а с Шарием и Шевченко.

 

У Николая Бердяева есть замечательная фраза о том, что “Христианство не знает статических типов злодеев и добродетельных. Разбойник на кресте мгновенно обратился ко Христу. Добродетельный же может низко пасть” [118]. Особенно часто падают те, кто находятся на верху и думают, что они твердо стоят (1-е Кор. 10:12). И я хотел бы посмотреть на тех служителей, которые еще вчера хоронили наших воинов-защитников, а сегодня готовы встать рядом с тем, кто все эти годы идеологически оправдывал гнев Путина нашими майданами. О каком диалоге здесь можно вести речь? Оксана Забужко очень правильно сказала, что “там, где проливается кровь, говорить о диалоге — это цинизм лицемеров. Это не украинцы убивают россиян за украинский язык, это те, кто пришли на нашу землю, убивают украинцев за желто-голубой флаг, и если в этих условиях вы говорите о диалоге, то рано или поздно закончите форматом шоу “5 минут Гитлеру равно 5 минут еврею” [119]. Мирослава Гонгадзе в своем посте также напомнила о том, что “Герои не стоят рядом с убийцами героев” [120].

 

В Евангелии мы читаем о том, как Иисус Христос беспощадно критиковал лицемерие религиозных функционеров своего времени, обещая им, что они “примут тягчайшее осуждение” (Мк. 12:40). Они всегда заискивали перед толпой, ища как и А.Шевченко ее благоволения, и так же лицемерно меняли свое богословие в зависимости от контекста: достать своего осла в субботу можно, исцелить человека в субботу нельзя (Ин. 7:23). Если кто-то забыл, что такое классика лицемерного переобувания в современном популярном богословии, то я хотел бы напомнить. На второй год российско-украинской войны проповедник из Сакраменто издает антиукраинскую книгу “Церковь и гражданское общество”, в которой высказывает свое недовольство майданом, позволяет себе критиковать патриарха Украинской Греко-Католической Церкви Любомира Гузара за его патриотизм и любовь к родной земле, “считая подобные параллели неприличными для священника. Не к этому должен призывать духовный человек” [121], отказывается “понимать христиан, которые во много раз больше патриоты земли, чем неба” [122] заявляет, что “любовь к территории — это любовь навыворот” [123]. Однако же 29 Сентября в программе “Острые вопросы. Прямые Ответы” по ходу интервью Александр Шевченко впадает в эмфатическую истерику и даже со слезами обвиняет слушателей в том, что они не хотят верить в искренность его добрых чувств к Украине: “Вы что думаете, что я человеческого образа лишился?” [124]. Но здесь возникает закономерный вопрос: когда же А.Шевченко был более правдив и искренен? В своих аксиологически абсурдных книгах и проповедях, призывающих к равнодушию и безразличию к родине или сейчас, перед визитом в Украину, когда он вынужден лицемерно заискивать перед будущей аудиторией? Если же эти слезы Александра действительно являются слезами покаяния, то тогда он должен пойти в своем порыве честности до конца и рассказать во всеуслышание кто же заставил его сделать эту гадость в отношении собственного народа. В противном случае претензии и сомнения по поводу его искренности будут иметь веское и справедливое основание.

 

Христианский реализм Р.Нибура берет свое начало в осознания того, что из-за своих грехов “человек остается трагической фигурой и что в конце своих нравственных исканий он нуждается в божественной милости не меньше, чем в начале” [125]. И моя надежда в том, что Христос по своей бесконечной милости не оставляет нашу Евангельскую Церковь. В процессе написания этой статьи я имел общение с замечательным человеком, наиболее выдающимся с точки зрения имеющегося потенциала богословом и доктором теологии Виктором Шлёнкиным. Вспоминали о том, как одинаково трудно Бог вел нас по пути написания богословских диссертаций, но в конце концов это принесло свой плод. Я пережил радостную уверенность того, что будущее славянского богословия будет принадлежать не лжеучителям вроде А.Шевченко, а настоящим докторам теологии таким как Виктор Шлёнкин. Я понимаю, что многие могут мне возразить тем, что “какое-никакое богословие у нас все-таки есть” [126]. Проблема здесь в том, что эти частные, мелкие уступки монстру простонародно-местечкового богословия не позволяют ответить на более глобальный вопрос: “Допустимо ли для Евангельского верующего протестанта XXI века все так же определять своё богословие в терминах, конструктах и решениях Магистерской Реформации “или ожидать нам другого?” (Лк.7:19). Пока что в нашем Евангельском движении никто никому не указ. Личная вера протестанта практически тождественна его личному богословию, хотя ещё в древнегреческом понимании ересь это прежде всего ошибка избирательного мышления, когда сам человек решает, где истина и ортодоксия, а где ереси и лжеучение. Я убеждён, что если “какое-никакое” будущее у Евангельского движения и есть, то оно возможно лишь на платформе Магистерской Реформации, а не на крайне спекулятивном богословии новейших “авторитетов” веры из Сакраменто, Черновцов или Днепра.

 

Как бы  там ни было, Богу не привыкать уже в который раз быть на стороне меньшинства. Когда диакон Афанасий противостал арианской ереси на Никейском Соборе в 325 году н.э. он еще не знал, что именно его исповедание станет основой хрестоматийной ортодоксии. Когда реформаторы-магистры, оказавшись в безнадежной ситуации, боролись на два фронта как против римо-католиков, так и против превосходящей их толпы радикальных анабаптистов, никто бы и подумать не мог, что именно их поддержит Бог, изгнав сторонников простонародного богомыслия с Европейского континента. Когда сегодня лидер простонародной антиреформации Александр Шевченко собирает полные стадионы в Украине, он еще не знает, что пройдет совсем немного времени и нравственно повзрослевшая украинская нация, также как в случае с немецким Бонхёффером и американским Нибуром, назовет своей совестью не еретика-путинофила, продавшего свой народ за тридцать кремлевских серебренников, а простого капеллана из Мариуполя Геннадия Мохненко, который за последние 20 лет принял и воспитал более 4000 детей-сирот, который ходил с ними в горы и не стыдился своих слез на похоронах воинов-защитников Украины. Прости, Геннадий, но глазами веры я вижу тебя в будущем отлитым в бронзе, где в окружении тянущихся к тебе детей ты смотришь вдаль на Восток, откуда уже не прилетают снаряды, откуда были изгнаны российские бандиты-оккупанты, ибо издыхающий Мордор Московии уже давно распался на множество мелких улусов Золотой Орды. И когда через много лет твои повзрослевшие приемные дети будут приводить к твоему памятнику своих детей, они будут рассказывать им истории о том, что иногда в лучах заката на твоих бронзовых щеках все ещё проступают слезы искренней и неподдельной любви к родной земле и украинскому народу. Конечно же, я желаю Геннадию долгих лет жизни, но я надеюсь, что на этом памятнике будут выбиты слова Рейнхольда Нибура: “Человек является порочным и грешным. И все же, даже у этого человека есть обязанность противостоять злу в этом мире” [127].

 

Doctor of Philosophy in Theology

LLB, MA, M.Div,

Александр Лихошерстов 

БИБЛИОГРАФИЯ

 

1. M. Allman. Who Would Jesus Kill?: War, Peace, and the Christian Tradition. Winona, MN: Saint Mary`s Press. Christian Brothers Publications. 2008, p.97.

 

2. E. Sifton. (ed.). Reinhold Niebuhr: Major Works on Religion and Politics. New York: Library of America. 2015, p. 38. Original quotation: "Every soldier, fighting for his country in simplicity of heart without asking many questions, was superior to those of us who served no better purpose than to increase or perpetuate the moral obfuscation of nations".

 

3. J. Pelikan J. The Christian Tradition: The Emergence of the Catholic Tradition (100-600). Vol.1. Chicago: The University of Chicago Press. 1971, p.3.

 

4. Avis P 2006. Beyond the Reformation? Authority, Primacy and Unity in the Conciliar Tradition. New York: T&T Clark Theology.

 

5. А.Ледяев. Пастор Алексей Ледяев отвечает на вопросы подписчиков ФБ. In Youtube. Електронный ресурс. - 12-08-2019. Режим доступа:

 

6. А.Шевченко. Обращение к церкви во свете последних событий. In Youtube. Електронный ресурс. - 22-05-2018. Режим доступа:

https://www.youtube.com/watch?v=os7yUwLGwb0

 

7. В.Шлёнкин. В/на Украине проходит анти-шевченческая кампания. In Facebook. Електронный ресурс. - 09-09-2019. Режим доступа: https://www.facebook.com/schloenkin

 

8. А. Арестович. Любопытно, как мы постепенно приобретаем характерные признаки общества, проигравшего войну. In Facebook. Електронный ресурс. - 07-09-2019. Режим доступа: https://www.facebook.com/alexey.arestovich

 

9. Цит. по Р. Ткаченко. (Не) Иллюзия богословия. Нужно ли богословие евангельской церкви? // Портал для мыслящих христиан Христианский Megapolis. 17/02/2016. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.christianmegapolis.com/неиллюзия-богословия-нужно-ли-богосл

 

10. В. Портников: Бесконтрольная власть превращает правителя в чудовище. In Youtube. Електронный ресурс. - 11-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=DXJtnBnCmlY

 

11. L. Rasmussen. Reinhold Niebuhr: Theologian of Public Life. Minneapolis: Fortress Press. 1991, p.239.

 

12. Peter L. Berger, The Heretical Imperative: Contemporary Possibilities of Religious Affirmation. Garden City, NY: Anchor Press. 1979, pp. 30–31.

 

13. S. Hauerwas. The Peaceable Kingdom: A Primer in Christian Ethics. Notre Dame, IN: Univ. of Notre Dame Press, 1983, pp. 101–2.

 

14. А.Шевченко. Острые вопросы. Прямые Ответы. In Youtube. Электронный ресурс. – 29-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=HnNXuZO4Pe8

 

15. J.S. Oyer. Lutheran Reformers Against Anabaptists: Luther, Melanchthon and Menius and Anabaptists of Central Germany. Den Haag. 1964. p.111.

16. List of Christian denominations by number of members. In Wikipedia. Электронный ресурс. – 05-10-2019. Режим доступа:

https://en.wikipedia.org/wiki/List_of_Christian_denominations_by_number_of_members

 

17. А.Шевченко. Острые вопросы. Прямые Ответы. In Youtube. Электронный ресурс. – 29-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=HnNXuZO4Pe8

 

18. F. Miller. “Repentant Heretics in Fifth Century Lydia: Identity and Literacy,” Scripta Classica Israelica 23 (2004):113–30.

 

19. T. Stylianopoulos. “Christ in Our Midst. In The Orthodox Church and the Ecumenical

Imperative”. International Journal of Orthodox Theology 2 (2011):44-59.K.Barth. How I Changed My Mind. Richmond: John Knox Press. 1966. p.44.

 

20. K.Barth. How I Changed My Mind. Richmond: John Knox Press. 1966. p.44.

 

21. L.Hackman. Barth as Prophet: The Role of Theology in the Ethics of Karl Barth. Gordon-Conwell Theological Seminary. 2011, pp.9-10.

 

22. А.Шевченко. Церковь и гражданское общество. М.: Живая жизнь. – 2015. – С.77.

 

23. B. Ramm. Protestant Biblical Interpretation. A Textbook of Hermeneutics. Third Revised Edition. Grand Rapids, Michigan: Baker Book House. 1970, p.5.

 

24. Barth K. The Epistle to Rome. Trans. Edwyn C. Hoskyns. London: Oxford University Press. 1933, p.500. 

 

25. P. Brock. Pacifism in the United States: From the Colonial Era to the First World War. Princeton, New Jersey. Princeton University Press. 1968, p.18.

 

26. М. Kazin. War Against War: The American Fight for Peace, 1914-1918. NY: Simon & Schuster Paperbacks. p.58.

 

27. N.Baker. Human Smoke: The Beginnings of World War II, the End of Civilization. NY:Simon & Schuster Paperback. 2008. p.39.

 

28. Г.Мохненко "Моё Обращение к Христианам, Пасторам и Епископам Украины: «Теология» Шевченко хуже Дури Мунтяна". In Youtube. Електронный ресурс. - 01-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=doY_bEnPPH4&t=2s

 

29. С.Демидович . Рыцари Её Величества... Предельно важный разговор / Прямой эфир с Демидовичем. In Youtube. Електронный ресурс. - 07-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=BFTTHTRDGTE

 

30. С.Сорочинский. Павел Левушкан о диалоге с обществом, «оскорблении чувств верующих» и христианской медитации. In Invictory.org. Електронный ресурс. - 12-08-2019. Режим доступа:

https://www.invictory.org/articles/interviews/12043-pavel-levushkan-o-dialoge-s-obshhestvom-oskorblenii-chuvstv-veruyushhih-i-hristianskoj-meditatsii?fbclid=IwAR32xoyqS2RTLEau8h6kpo_5vUW5a7tNSZoIBvXpNmNJNZLsh1pJazompRo

 

31. П.Левушкан. Адрес личной страницы в Фейсбуке: https://www.facebook.com/bralis.pavels/

 

32. В.Мышцын. Устройство Христианской Церкви в Первые Два Века. Електронный ресурс. - 14-09-2019. Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Myshcyn/ustrojstvo-hristianskoj-tserkvi-v-pervye-dva-veka/

 

33. И.Мейден. Родившийся в Сибири: пастор Павел и его великий чайный путь. Електронный ресурс. - 13-07-2018. Режим доступа:

http://www.press.lv/post/rodivshijsya-v-sibiri-pastor-pavel-i-ego-velikij-chajnyj-put/

 

34. K.Johnson. Ancient Church Fathers. USA: Pentecost by Jean Resout. 2010, p.161.

 

33. H.Meynell. Syncretism // Encyclopedia of religion and society / William H. Swatos, Jr., editor ; Peter Kivisto, associate editor ; Barbara J. Denison, James McClenon, assistant editors. — Walnut Creek, Calif.: AltaMira Press. 199, p.506.

 

36. K.Johnson. Ibid., p.156.

 

37. Ун Рю. Летний концерт «Звук флейты над туманным морем». Електронный ресурс. - 18-08-2019. Режим доступа:

https://kiev.karabas.com/un-ryu-letnij-koncert-zvuk-flejty-nad-tumannym-morem

 

38. Г. Дюмулен. История дзэн-буддизма. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2003. — C. 159.

 

39. А.Кураев. Сатанизм Для Интеллегенции. Електронный ресурс. – 17-09-2019. Режим доступа: https://predanie.ru/book/71830-satanizm-dlya-intelligencii/

 

40. А.Кураев, там же.

 

41. K.Vanhoozer.  God, Scripture & Hermeneutics. First Theology. Downers Grove, IL: Inter Varsity Press. 2002, p.48.

42. R. Webber. Ancient Future Faith: Rethinking Evangelicalism for a Postmodern World. Grand Rapids: Baker Books, 1999, p.185.

 

43. C.Prokhorov. Russian Baptists and Orthodoxy, 1960-1990: A Comparative Study of Theology, Liturgy, and Traditions. University of Wales, International Baptist Theological Seminary. Prague. 2011, p. 27.

 

44. Ibid., p.27.

 

45. Ibid., p.27.

 

46. Ibid., p.27.

 

47. Ibid., p.28.

 

48. Igor Plohoy. Чи були протестанти в Царській Росії переважно пацифістами? In Facebook. Електронный ресурс. - 04-09-2019. Режим доступа: https://www.facebook.com/igor.plohoy

 

49. О.Н. Энский. "Баптисты России и евангельские христиане их отношение к участию в войне в до Революционный период 1917 года". Електронный ресурс. - 02-06-2014. Режим доступа: http://holyfathers.net/stati/54-mozhno-li-nosit-ukrasheniya-khristianam.html?fbclid=IwAR1NTd3lxwpFuen-9lB_0xZkr5zT3F3CbO0REgYNu-S5Nq6НжТДЖТГЩГсм

 

50. Вероисповедание баптистов. Ростов-на-Дону, 1906. С. 15.

 

51. Журнал «Баптист Украины», № 2. – 1927. – С. 44-49.

 

52. D. Corey and D. Charles. The Just War Tradition: An Introduction. Wilmington, Delaware: ISI Books. pp. 39-70.

 

53. Ibid., p.74.

 

54. P.Carrington, The Early Christian Church—Vol. 2: The Second Christian Century. Cambridge: Cambridge University Press, 1957, pp. 224 to 174.  Robert M. Grant, Augustus to Constantine: The Rise and Triumph of Christianity in the Roman World. San Francisco: Harper & Row, 1970, p. 91.

 

55. J.Helgeland. “Christians and the Roman Army from Marcus Aurelius to Constantine” ANRW II.23.2:771–72.

 

56. K.Aland, “The Relation between Church and State in Early Times: A Reinterpretation,” Journal of Theological Studies 19 (1968): 124.

 

57. L. Swift “War and the Christian Conscience: The Early Years”, Aufstieg und Niedergang der römischen Welt [ANRW] II.23.2, ed. H. Temporini and W. Haase.Berlin / New York: Walther de Gruyter. 1984, pp. 836–37.

 

58. Ibid., p.837.

 

59. Letters 156-210: Epistulae II By Saint Augustine (of Hippo), John E. Rotelle (ed.) New York: New City Press. 2004, pp.259-262.

 

60. Н. Гончаров. Воинское звание перед судом Слова Божия и разума святой Православной Церкви / Вестник Военного и Морского Духовенства. N019. 1914, – C. 670.

 

61. Иоанн Кронштадтский. Новые Грозные Слова отца Иоанна Кронштадтскаго. Часть II,  Слово IX. На день перенесения св. мощей благовернаго великаго князя Александра Невскаго, бывшаго в 1724 году при Императоре Петре 1-м, из Владимира в Петербург. Електронный ресурс. - 29-09-2019. Режим доступа:

https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Kronshtadtskij/novye-groznye-slova-o-strashnom-poistine-sude-bozhiem-grjadushem-i-priblizhayushemsja/#0_3

 

62. Г.Померанц. Выход из транса. М., 1995, – C. 389.

 

63. M. Silk. Spiritual Politics: Religion and America Since World War II. New York: Simon and Schuster. 1988, p. 101.

 

64. “The Death of a Christian Realist” Time, June 14, 1971.

 

65. J. Sabella. An American Conscience: The Reinhold Niebuhr Story. Grand Rapids, Michigan: William B Eerdmans Publishing Company. 2017. p.14.

 

66. J. Dillenberger. Protestant Thought and Natural Science. New York. 1960, p.256.

 

67. Л.Н.Митрохин. Мои философские собеседники. Российская Академия Наук. Институт Философии.  Санкт-Петербург. Издательство Русской Христианской Гуманитарной Академией. 2005. С. 73.

 

68. А.Синицкий. Пророчество 2014г. о плаксивом "пастыре" Алексе Шевченко. In Youtube. Електронный ресурс. - 22-08-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=kvqTZxrO-ts

 

69. Григирий Богослов свят. Слово 34 Пришедшим из Египта // Григирий Богослов свят. Собрание Творений. Т. 1. – С. 497. 

 

70. R.Niebuhr, “Must We Do Nothing,” in War in the Twentieth Century, p.12. Originally published in The Christian Century (March 30, 1932).

 

71. А.Спасский. История Догматический Движений в Эпоху Вселенских Соборов. Т.1. Сергиев Посад. 1914. А.Орлов. Тринитарные Воззрения Илария Пиктавийского. Сергиев Посад. 1908.

 

72. А.В.Ахутин. История Принципов Физического Эксперемента (от Античности до ХXVII века. М. Наука. 1976. 

 

73. В.Шлёнкин. В пятидесятнической евангельской культуре... In Facebook. Електронный ресурс. - 27-09-2019. Режим доступа: https://www.facebook.com/schloenkin

 

74. А.Шевченко. Обращение к церкви во свете последних событий. In Youtube. Электронный ресурс. – 22-05-2018. Режим доступа:

https://www.youtube.com/watch?v=os7yUwLGwb0&t=3s

 

75. А.Шевченко. Церковь и гражданское общество. М.: Живая жизнь. – 2015. – С.14.

 

76. R.Niebuhr. The Children of Light and the Children of Darkness: A Vindication of Democracy and a Critique of Its Traditional Defense. Chicago-London. The University of Chicago Press. 1944, p.19.

 

77. Ibid., pp. 19-20.

 

78. Ibid., pp. 119-123.

 

79. Ibid., p. 9, 124.

 

80. Ibid., pp. 10-15, 119-152.

 

81. Ibid., p. 183.

 

82. Ibid., p. 10.

 

83. Ibid., p. 10.

 

84. В.Путин. Путин рассказал о кризисе современной либеральной идеи. In Известия. Електронный ресурс. - 28-06-2019. Режим доступа:

https://iz.ru/893744/2019-06-28/putin-rasskazal-o-krizise-sovremennoi-liberalnoi-idei

 

85. А.Шевченко. Обращение к церкви во свете последних событий. In Youtube. Электронный ресурс. – 22-05-2018. Режим доступа:

https://www.youtube.com/watch?v=os7yUwLGwb0&t=3s

 

86. R.Niebuhr. The Children of Light and the Children of Darkness: A Vindication of Democracy and a Critique of Its Traditional Defense. Chicago-London. The University of Chicago Press. 1944, p.34.

 

87. Ibid., p. 40.

 

88. Ibid., p. ix.

 

89. Niebuhr R. Moral Man and Immoral Society: A Study in Ethics and Politics. NY: Muriwai Books. 1932, p.272.

 

90. Ibid., pp. 272-73.

 

91. Письма Елены Рерих 1932-1955. Новосибирск. Издание: Вико, 1993. – C. 213.

 

92. Борхес Х. Л. Коллекция: Рассказы, эссе, стихотворения. – СПб., 1992. – C.522.

 

93. J. Sabella. An American Conscience: The Reinhold Niebuhr Story. Grand Rapids, Michigan: William B Eerdmans Publishing Company. 2017. pp.70-94.

 

94. C.O’Del. “America’s Town Meeting of the Air: Should Our Ships Convoy Materials to England?” (May 8, 1941) Added to the National Registry 2009: Essay. Электронный ресурс. – 22-09-2019. Режим доступа:

https://www.loc.gov/programs/static/national-recording-preservation-board/documents/AMERICA’S%20TOWN%20MEETING.pdf.

 

95. A.Schlesinger. A Life in the Twentieth Century: Innocent Beginnings, 1917–1950. New York: Houghton Mifflin. 2000, p.249.

 

96. R. Niebuhr. An Interpretation of Christian Ethics. New York: Harper and Brothers, 1935, pp. 88–90.

 

97. Лендлиз. Продукты и лекарства. Время, когда мы были вместе. Вспоминают ветераны. Часть 5. In Youtube. Электронный ресурс. – 18-05-2018. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=FPHmWyBrRJ4

 

98. Dinesh D'Souza Political Movie. Watch America Imagine the World Without Her Watch Movies Online Free. In Youtube. Электронный ресурс. – 02-12-2016. Режим доступа:  https://www.youtube.com/watch?v=cyl3x7Y6ckA

 

99. Путинизм дошел до дна? #РадиоСвобода #оппозиция #мосгордума. In Youtube. Электронный ресурс. – 29-07-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=STfjgxBrlQA

 

100. А.Шевченко. Острые вопросы. Прямые Ответы. In Youtube. Электронный ресурс. – 29-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=HnNXuZO4Pe8

 

101. Путинизм дошел до дна? #РадиоСвобода #оппозиция #мосгордума. In Youtube. Электронный ресурс. – 29-07-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=STfjgxBrlQA

 

102. F.Shaeffer. “The Secular Humanist World View Versus the Christian World View and Biblical Perspectives on Military Preparedness” in Fransis Schaeffer, Vladimir Bukovsky, and James Hitchhok. Who is for Peace? Nashville: Thomas Nelson. 1983, pp.23-24. 

    

103. А.Шевченко. Обращение к церкви во свете последних событий. In Youtube. Электронный ресурс. – 22-05-2018. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=os7yUwLGwb0&t=3s

 

104. The Collected Sermons of Dietrich Bonheoffer. Trans from Germany by Douglas W. Stott Anne Schmidt-Lange Isabel Best Scott A. Moore Claudia D. Bergmann. Edited by Isabel Best. Minneapolis: Fortress Press, pp.13-14.

 

105. Ibid., p. 14.

 

106. D.Bonhoeffer. The Cost of Discipleship. Translated from the German Nachfolge, first published 1937 by Chr. Kaiser Verlag, Munich by R. H. Fuller, with some revision by Irmgard Booth. SCM Press 1948, 1959 Preface Stephen Plant 2015, p.31.    

 

107. К.Льюис. Письма Баламута. Баламут предлагает тост. Перевод Т. Шапошникова. AST Publishers. 2019. С.22.

 

108. Améry, Jean. Jenseits von Schuld und Sühne. Klett-Cotta, 1977. P.45

 

109. S.Neiman. Evil in Modern Thought: An Alternative History of Philosophy. Prinston University Press. Princeton and Oxford. 2002, p.375.

 

110. Tiffany Stanley, “The Life of Dietrich Bonhoeffer: An Interview with Charles Marsh,” Religion and Politics, July 30, 2014, http://religionandpolitics.org/2014/07/30/the-life-of-dietrich-bonhoeffer-an-interview-with-charles-marsh/

 

111. Reinhold Niebuhr, “The Death of a Martyr,” Christianity and Crisis 5, No. 11 (June 25, 1945):6.

 

112. Ibid., p.14.

 

113. И. Капустин. Ослабление рук наших войнов, которые защищают нашу страну от российской агрессии. In Facebook. https://www.facebook.com/IgKapustin

 

114. G. Hammar’s “Reinhold Niebuhr’s Way from Social Ethics to a Realistic Theology” in Christian Realism in Contemporary American Theology: A Study of Reinhold Niebuhr, W.M. Horton, and H.P. Van Dusen. Uppsala, Sweden: A.-b. Lundequistska bokhandeln, 1940, p.225.

 

115. J.Yoder. Christian Attitudes to War, Peace and Revolution. Grand Rapids, Michigan. The Institute of Mennonite Studies. 2009.

 

116. Н.Бердяев. Кошмар злого добра. Журнал Путь. — 1926. — № 4. — С. 103—116.

 

117. А.Шевченко. Обращение к церкви во свете последних событий. In Youtube. Электронный ресурс. – 22-05-2018. Режим доступа:

https://www.youtube.com/watch?v=os7yUwLGwb0&t=3s

 

118. Н.Бердяев, там же, С.112.

 

119. О.Забужко. Это формула Путина! Забужко разгромила план по Донбассу. In Obozrevatel / Новости Расследования. Електронный ресурс. - 14-09-2019. Режим доступа:

https://www.obozrevatel.com/crime/eto-formula-putina-zabuzhko-razgromila-plan-po-donbassu.htm

 

120. Myroslava Gongadze. Герої не стоять поряд з вбивцями героїв. In Facebook. Электронный ресурс. – 14-09-2019. Режим доступа:

https://www.facebook.com/myroslava.gongadze

 

121. А.Шевченко. Церковь и гражданское общество. М.: Живая жизнь. – 2015. – С.98.

 

122. там же, C.97.

 

123. там же, C.97.

 

124. А.Шевченко. Острые вопросы. Прямые Ответы. In Youtube. Электронный ресурс. – 29-09-2019. Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=HnNXuZO4Pe8

 

125. Р. Нибур. Почему Церковь Не Стоит На Позициях Пацифизма. Перевод О.В. Боровой C.516. Електронный ресурс. - 26-09-2019. Режим доступа: http://yakov.works/libr_min/14_n/nib/ur_06.htm

 

126. Ткаченко Р. (Не)Иллюзия богословия. Нужно ли богословие евангельской церкви? // Портал для мыслящих христиан Христианский Megapolis. 17/02/2016. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.christianmegapolis.com/неиллюзия-богословия-нужно-ли-богосл

 

127. Цит. по:  A.Schlesinger. A Life in the Twentieth Century: Innocent Beginnings, 1917–1950. New York: Houghton Mifflin. 2000, p.249.