Мэрион Вудман - Беременная Дева

«Беременная дева» - это незавершенное исследование, находящееся в процессе. В своей концепции оно носило название «Куколка». К моменту рождения младенец перерос данное ему имя. Его скелет - процесс метаморфоз от гусеницы к куколке и затем к бабочке - остался неизменным. Однако целое стало значительно большим, чем просто сумма его частей. Эти части концентрируются на тех периодах в стадии куколки, когда жизнь в том виде, как мы ее знаем, окончена. Не будучи более теми, кем мы были, мы не знаем кем можем стать. Мы ощущаем себя как некое живое месиво, страшащееся путешествия по родовому каналу. Этому целому придется вынести процесс психологической беременности - эта дева вечно девственна, вечно беременна, вечно открыта различным возможностям.

Эта аналогия между девой с младенцем и куколкой с бабочкой - не моя идея. В Древней Греции Душа называлась словом psyche и часто представлялась в образе бабочки. Появление бабочки из куколки было аналогом рождению души из состояния, рождению, обычно воспринимаемому как освобождение - отсюда и символ бессмертия. Божественное Дитя, Искупитель, дитя духа, обретающее форму во чреве девы, находит природный образ в крылатой бабочке, трансформирующейся из куколки, готовящейся освободиться от ползающего на животе существа. Однако в этой книге вы не найдете традиционного разделения тело/душа между куколкой и бабочкой, смертной и бессмертной жизнью. Скорее здесь исследуется присутствие одного в другом, предполагая, что бессмертие - это реальность, заключенная в смертности и, в этой жизни, зависимая от нее. Таким образом, Беременная Дева пытается найти способы восстановить единство тела и души.

Флора, одна из фигур в шедевре Ботичелли «Примавера», содержит эту парадоксальную внешнюю неподвижность и внутреннее возбуждение, присущее беременности. Она заключает в себе эту мимолетную красоту, когда расцветающая девушка наполняется женственностью. Как и стеснительная земная нимфа Хлора, она покорилась дыханию Зефира и теперь пробуждается в виде спокойной роскошной Флоры. Как Мария, оплодотворенная Святым Духом, она встает сияющая и полная грации, в своей очевидной женственности и лирической нежности смотрящая зрителю прямо в глаза.