Моника Блэк – Земля одержимая демонами - Ведьмы целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Первая статья Гельмута Лаукса и Хайнца Бонгарца из серии публикаций для Revue — с ошеломительными историями о внезапных исцелениях, о стульях, наполненных магическими энергиями, — в начале августа 1949 г. стала газетной сенсацией. Грёнинг несколько недель не показывался на публике. Теперь он вдруг появился снова. «С позавчерашнего обеда, — объявила Suddeutsche Zeitung, — херфордский “чудо-доктор” находится в Мюнхене». Несколькими неделями ранее гамбургская газета сообщила, что Грёнинг был приглашен в Баварию «кружком заинтересованных мюнхенских ученых», желавших предоставить ему загородный дом, где бы он занимался целительством, пока не получит «поддержку государства и Церкви». Сколько бы ни было правды в этой истории, целитель действительно находился в тот момент в столице Баварии в качестве гостя в частном доме «с маленьким штатом, включающим двух врачей». Как утверждалось, Грёнинг прибыл, чтобы попытаться восстановить зрение слепой женщины, и «по слухам… уже излечил» другую больную, «пожилую женщину, много лет страдавшую полным параличом обеих ног». По крайней мере сначала Грёнинг не хотел, чтобы его местопребывание стало известно. Тем не менее, когда местная пресса приступила к перепечатыванию из цикла Revue основных подробностей спонтанного излечения, официальные лица, памятуя о том, что случилось в Херфорде, собрались с духом и приготовились к потоку просителей. Министерство внутренних дел федеральной земли предупредило правительство Верхней Баварии, что Грёнинг не имеет лицензии на лечение больных и что врачебная практика без таковой — из-за запрета на деятельность незарегистрированных народных целителей — остается незаконной.

Цикл статей в Revue выделял определенные виды болезней, поразившие, судя по всему, огромное количество людей в послевоенной Германии, — хронические заболевания и формы недугов, считавшиеся врачами неизлечимыми. Невозможно представить более мощного резонанса, чем тот, что был вызван статьями в Мюнхене и соседнем Розенхайме летом и осенью 1949 г. Журнал представил Бруно Грёнинга как эмоционально чуткое противоядие от стерильности и равнодушия современной медицины. Он слушает рассказы людей о своих проблемах; он способен исцелять состояния, с которыми никто больше не может справиться, лечить раны, которые никто не в состоянии увидеть. По сравнению с толпами, приветствовавшими целителя в Баварии, херфордские скопления казались немноголюдными. Все сильнее обнажался невидимый мир боли и страданий, прежде скрытый в приватности дома и семьи. Даже Грёнинг был удивлен. «Каждый дом в Германии — это больница!» — сказал он репортерам.

Свидетели сцен, вызванных пребыванием целителя в Баварии, часто воспринимали их в свете не науки, как это было в Гейдельберге, а религии. Они называли их библейскими и объявляли предвестьями массового духовного обновления. Как мы увидим, подобная интерпретация имела вескую причину. Создается впечатление, что все, происходившее вокруг Грёнинга в этот период, было переполнено религиозным переживанием. Это поразительно по многим причинам, не в последнюю очередь потому, что историки заметили лишь скромное и краткосрочное «возвращение в церкви» жителей послевоенной Германии (как в католических регионах, например, в Баварии, так и в протестантских). Духовная жажда, проявившаяся в Мюнхене и Розенхайме — не на воскресной мессе, а на грязном поле, заполненном тысячами болеющих граждан, — возможно, имела нетрадиционное проявление, но была бесспорной. В итоге это религиозное чувство, как и в Херфорде, приняло характер массового, хотя и зачаточного, бунта «за» демократию и «против» нацистской медицины.