Райт - Бог есть - Что дальше

Том Райт; [пер. с англ. М. Завалова]

М.: Эксмо, 2011. — 416с.

Религия. Книга истины

ISBN 978-5-699-48051-7 

 

Предисловие

1. Зачем я живу?

2. Почему нужно меняться

3. Священники и властители

4. Близится наступление Царства Божьего

5. Перемены

6. Наши сокровища

7. В присутствии живого Бога

8. Круг полезных действий

Послесловие 

 

Том Райт - Бог есть - Что дальше? - Как стать теми, кем мы призваны быть - От переводчика книги - Михаил Завалов

Паки о новой (кажется, она и для автора из последних или самая последняя, 2010 года) книге Райта, которая удачно вышла на русском к Пасхе, потому что Райт как мало кто другой отдает Пасхе должное.

Оригинальное название After You Believe отсылает к проблеме (которая явно больше волнует протестантов с их спасением "только верой, а не делами"):
Ты уверовал (сейчас) - ты (в будущем) будешь спасен - а что происходит между этими пунктами?
Или - он ставит ту же проблему иначе: одни (религиозные и не только) люди говорят "живи по правилам", другие: "будь верным себе, спонтанным, подлинным; в конце концов, именно это (Дух) Павел противопоставлял закону (букве)". Разумеется, ответ Райта: оба неправы. В частности, жить верой - это сначала делать кучу совершенно противоестественных вещей (как осваивая незнакомый язык или игру на скрипке).

И дальше он пишет про смешное слово "добродетель" (которое американцы убрали из заголовка книги, заменив "характером"). Дальше Райт снова и снова (иногда слишком много) повторяет одно и то же:
Добродетель (= характер) развивается из множества маленьких решений и поступков, которые с годами становятся второй природой (неестественное становится "естественным"). Но для Райта - и это единственный правильный подход - не существует отдельной сферы нравственности - без культа, общины, истории народа Божия в прошлом и эсхатологического будущего. В этом его сила, в отличие от "моралистов".

Замечу: я бы не стал читать книжку про "добродетель". Райт меня удивил - тут есть нечто свежее для него тоже (и гораздо больше мелочей, с которыми мне трудно согласиться).
И тут Новый Завет пересекается с Аристотелем: маленькие поступки, строящие характер, связаны с целью. Будущая цель определяет сейчас. И цель христианства иная, чем в традиции Аристотеля, и тут НЗ от него отличается.

И важное место в книге занимает такая дикая мысль (способная вызвать кривую усмешку не только у неверующих): христианин готовится сейчас стать "царем и священником", каковым он будет в мире нового творения. Все строится на этом. Вплоть для практики, о которой он пишет в последней главе (или двух). И это на удивление мало развито в христианском дискурсе.

 

Вот как действует добродетель. Взирайте на цель, на "совершенный" характер - для христиан это полнота человеческой жизни, обещанная воскресением, которое сделает нас царственным священством. Отрабатывайте сегодня те навыки, которые постепенно формируют этот совершенный характер. Сначала это покажется "неестественным", но затем, если мы будем упорны, станет нашей "второй природой". И когда вы это делаете, говорит Павел, вы становитесь подлинным человеком, отражающим образ Божий. Глядя на вас, мир сможет понять, каков этот Бог на самом деле. А Бог увидит в вас отражение мира, уже обновленного воскресением Иисуса Христа и ожидающего конечного обновления.

Сюда входит пристальное рассмотрение некоторых текстов НЗ, в частности Павлова "обновления ума" и его же "плода Духа" в девяти частях. И масса интересных мыслей вокргу - увы, иные он дает намеком и бросае или говорит "это для отдельной книжки".

Навскидку пара длинных цитат. О царственном призвании:

 

Если вы хотите понять, как Божий народ, обновленный во Христе, "владычествует", осуществляет свое призвание "царственного священства", вам не следует обращаться за ответом к четвертому и пятому веку, когда римские императоры стали христианами. Этот период порождает много различных вопросов, но, как бы там ни было, если мы начнем отсюда, мы упустим суть дела. Важнее приглядеться к тому, что церковь делала на протяжении двух-трех первых веков, среди гонений и преследований со стороны властей, когда она возвещала всему миру, что Иисус, распятый и воскресший Мессия Израиля, стал законным Господином этого мира. Вот что значит "владычествовать" в том смысле, о котором мы тут говорим: участвовать в правлении этого Царя, мирного Владыки, который ниспроверг саму тиранию (не говоря уже об отдельных тиранах), разрушив ее самое главное оружие - то есть смерть, - и кто потому породил новый мир, в котором, наконец-то, порядок встретился со свободой. (Нам не стоит забывать, что смерть - это мощнейшее оружие не только тиранов, но и анархистов.)

Обратите внимание, в частности, на Деяния апостолов, где сам воскресший Господь прямо повелевает церкви свидетельствовать о нем, о царе, и о реальности его царствования (Деян 1:7-8). Община, ставшая новым Храмом, одновременно живет как община царского двора, как люди, которые могут заявить, что они должны слушаться Бога, а не человеческих властителей (Деян 4:19; 5:29). Эти первые христиане не хотели нарушать законы той земли, они просто принесли присягу верности Богу, который открылся им новым образом (и конечно, это особенно возмущало тех традиционных иудеев, которые полагали, что именно они поставлены свыше поддерживать мудрый порядок Бога). Последователи Иисуса продолжали служить Богу своих отцов и рассказывать историю о его великих делах.

Но теперь у этой древней истории появилась иная кульминация (как об этом говорится, например, в Деян 7 и 13). Вершина этой истории не приход первосвященника в Храм (как о том говорит Книга Сираха, написанная около 200 года до н.э.), не появление великого мессии-воина, который поведет армии Израиля в бой против римлян (как, похоже, думали ессеи) или не более строгое соблюдение Закона отцов в Израиле (как хотели фарисеи), но ее вершина - сам Иисус, истинный Царь, отверженный и затем превознесенный, получивший от Бога верховную власть, о которой апостолы возвещали и которую они представляли.

И эта власть не ограничивалась Израилем. Очень быстро она распространилась в другие части мира, постоянно наталкиваясь на сопротивление. Мы видим, как Павел вместе с его спутниками напоминает городским чиновникам об их ответственности перед римским законом (Деян 16:35-40), бросает вызов самому известному суду греко-римского мира (Деян 17:22-34), добивается судебного решения в свою пользу перед приемным братом Сенеки Галлионом и, косвенным образом, оправдания со стороны городского чиновника Эфеса (Деян 18:12-17; 19:35-41), указывает римскому трибуну на его юридические обязанности (22:25-29), возвещает грядущий Божий суд оному римскому правителю и указывает на его статус перед законом другому (24:25-26; 25:6-12) и, с помощью своего римского гражданства добившись безопасного путешествия в Рим, куда, как он давно думал, его посылает Бог, провозглашает тут Бога Царем и Иисуса Господом (25:11; 28:30-31; Рим 1:13-15). Вот в чем, хотя бы отчасти, состоит такое "владычество": призывать правителей мира к ответу перед Иисусом относительно принятых ими на себя обязанностей.

 

Замечу, это кусочек без контекста, Райт не говорит, что вся подготовка к "царствованию" сводится к этому: там есть еще и мученичество, и способность мыть ноги людям - все-таки это двор очень странного Царя.

Он очень интересно пишет, что античный языческий мир практически не знал добродетели смирения (или считал это качество пороком). Райт приводит историка-агностика, который пренебрежительно относится к христианству, - и делает вывод (который не очевиден после двух тысяч лет влияния христианства на род человеческий): смирение, милосердие, терпение и целомудрие - вовсе не считались добродетелями.

 

…Христианская жизнь добродетели обретала свою особую форму в свете креста Иисуса, который породил совершенно новый вид добродетели, которого раньше никто не знал: смирение. Как практика христианского милосердия породила такой образ жизни, который ранее люди не могли себе даже представить, когда христиане заботились о тех людях, что были не вправе рассчитывать на их внимание, так и смирение шло вразрез не только с представлениями о добродетелях, но и с самой античной теорией добродетели. Фактически, речь шла о том, что наивысшая добродетель - это такое состояние, в котором сам человек уже не думает о своих добродетелях. Как однажды по иному поводу сказал К.С. Льюис, это все равно что встретить морского змея, который не верит в существование морских змеев. Человек, обладающий христианскими добродетелями, не думает о своих моральных заслугах. Вместо этого он думает об Иисусе Христе и о том, как лучше любить своего ближнего.

Сегодня, по крайней мере в западном мире, добродетель смирения получила какое-то признание… Наша культура резко отличается от античного мира, где самореклама была совершенно нормальным явлением - где, скажем, Цицерон произносил речи о счастливой участи Рима и его новом рождении, когда он сам служил консулом, а Август написал книгу о своих великих деяниях и повелел высечь ее на камне и поместить на берегах Тибра, где ее можно читать и сегодня. Нам не нравится, когда люди ведут себя подобным образом в наши дни, и мы стремимся их одернуть…. Так что в какой-то степени христианская добродетель смирения сохранилась и в постхристианской западной культуре.

Тем не менее, в ней сохранилась и языческая альтернатива смирению - ее отражает наш страстный интерес к знаменитостям из мира спорта или музыки и подобные вещи. Мы ожидаем, что знаменитость одновременно в чем-то выше простых смертных, а в чем-то отклоняется от нормального поведения (скажем, в беспорядочном употреблении наркотиков и алкоголя, рискованном вождении машины и своей хаотичной сексуальной жизни).

Любой человек, изучавший классическую античность, увидит в этом знакомые образы: это образы богов и богинь древней Греции и Рима, могущественных, блестящих, капризных, беспутных небожителей, которые оказывают необыкновенную помощь своим любимцам и крайне опасны для прочих людей. И когда сегодня в нашей якобы "христианской" культуре, забывшей о своих корнях, проповедники Евангелия и учителя веры воспринимаются как "знаменитости", с последними слишком регулярно происходят "грехопадения", обычно в сексуальной или финансовой сфере, и это говорит о том, что эти люди давно забыли о ключевой вести христианства. Это в равной степени относится к телевизионному проповеднику, присвоившему себе миллионные суммы церковных фондов, и к приходскому священнику, растлевающему детей. Они обрели такой статус в своей общине, который подталкивает их к бесчеловечному поведению, причем это поведение отражает не жертвенную любовь Бога Творца, но самовосхваление, корыстолюбие и похоть языческих богов и богинь.

 

Можно было бы продолжать, но… можно и прочесть. Ценная книжка.

 

---