Когда мне было немного за тридцать, череда травмирующих событий привела к тому, что я пережила глубокий кризис идентичности. Моя личность, какой я её знала, буквально распалась, и только спустя время начала заново выстраиваться на более аутентичной и прочной основе. Позже я поняла, что это был мой собственный путь через тёмную ночь души, нечто вроде того, что описал Данте в своём путешествии в ад, или «творческой болезни» Юнга, о которой писал Элленбергер, — тот период видений, что настал после разрыва Юнга с Фрейдом и позже нашёл отражение в его «Красной книге».
