Федор Гиренок - Свобода и судьба - Что мы поняли благодаря пандемии

Федор Иванович Гиренок - Свобода и судьба. Что мы поняли благодаря пандемии

Эпоха нестабильности в мире связана с переходом лидерства в политике, в технологиях, в науке, в промышленности от Запада к Востоку, от США к Китаю. Но началась она не с пандемии. Она началась в 2016 году с избрания Трампа президентом США. Почему с Трампа? Потому что Трамп - патриот и националист, а правящий западный класс, которым ему предстояло руководить, был воспитан на идеях философии глобализма. И кто-то из них двоих был обречен идти не в ногу. Трамп требовал вернуть заводы в Америку. А финансовому капиталу было хорошо и в Китае. Затем началась пандемия коронавируса. Ни одно западное общество, равно как и Россия, не было готово к пандемии. Китай с ней справился. Возник вопрос: демократия и либерализм - это, конечно, хорошо, но, может быть, порядок лучше свободы? А мобилизационное общество лучше демократии? В конце концов, что такое свобода и как она соотносится с судьбой? Этот вопрос стал тревожить интеллектуалов Запада. В русской философии этот вопрос ставится иначе. Она спрашивает: кто кому служит: человек - экономике или экономика - человеку? И почему общество относится к человеку как к своему продукту? Бог сотворил человека, а не общество.

Запад - это капитализм. Восток - это китайский социализм. На Западе верят в справедливость торжества такой мнимости, как деньги. На Востоке сомневаются в ценности этой симуляции. В Китае говорят о ценности социального доверия. Противоречивость положения России в этой ситуации проистекает из настроений правящего класса, который, не имея достаточной легитимности, не успел еще насладиться прелестями позднего капитализма, как ему уже напомнили, что правила игры меняются и не в лучшую для него сторону.

Сегодня стало ясно, что философия общества, равно как и глобализма требует корректировки. Мобильности движения людей, товаров, идей, капиталов никак не мешают национально расчерченные границы. Напротив, они могут быть прозрачны в одном отношении и непрозрачны в другом отношении. Мобильность и нации совместимы. Но национальные перегородки имеют еще и то достоинство, что могут быть препятствием на пути распространения эпидемий и прочих катаклизмов. Нам нужен не глобализм, а мобильные нации.

Пандемия коронавируса показала, что социальная машина как на Западе, так и в России работает плохо. Бюрократия оказалась не готова принимать решения. Если бы она работала хорошо, то не было бы никакой нужды в героях пандемии, в людях, которые своими личными качествами затыкают дыры в плохо работающей социальной машинерии. В пандемии этими героями стали врачи, медицинские работники и ученые. Но правящий класс России выделял значительные средства на индустрию развлечений, монументальный спорт и пропаганду и не финансировал развитие здравоохранения, образования и науки. Пандемия ослабила силу бюрократии и потребовала иных форм организации власти. Должны меняться не люди, а институты.

Финансовый капитал погубит Запад и Россию, если уже не погубил. К человеку постепенно приходит осознание того, что экономика не центр жизни людей, а внешняя ее сторона. Пандемия нам показала, что чем лучше общество, тем хуже становится человек. Почему хуже? Потому что человек изначально есть двойственное существо, а современное общество лишает его двойственности. Делает его монотонно односторонним. От человека требуется позитивное согласие с собой и тем, что он делает. Но этот человек не знает, что ему делать, когда он остается наедине с собой. Вопрос о человеке стал решающим. От ответа на него зависит наше будущее.