Готлиб – Жить, стремясь к истине

О чем эта книга? На первый взгляд, вроде бы, попытка доказательства, что Тора истинна, Б-г есть, и нужно жить, соблюдая заповеди еврейского закона. Но если так, возникают два вопроса. Во-первых, подобные книги уже были (например, рава Моше Хаима Луццато) и зачем еще одна? С другой стороны, каждая религия и теория претендует на исключительное обладание истиной. И второй вопрос, специфически по отношению к иудаизму: как это все можно доказать, если сама Тора говорит, что Б-г дарует человеку вместе с речью и свободу выбора?

 

Ведь, если бы в принципе такое доказательство было дано, не осталось бы свободы выбора. А это особое качество человека, оно делает его ответственным за свои поступки, и на этом основании он получает награды и наказания, чтобы он мог совершенствоваться, строя себя по образу Всевышнего и приближаясь к Нему. Поэтому, комментируют мудрецы, и назвал Творец этот материальный мир олам, ибо, создав его, скрыл Себя за ним – неелам, чтобы предоставить человеку свободу выбора: верить в Него или не верить, исполнять Его волю, высказанную в Торе, или пренебрегать заповедями и добрыми делами.

 

Однако мы заканчиваем молиться три раза в день словами: «И наступит день, когда Всевышний и Его имя будут едины» – когда больше не будет сомнений в том, что от Него все возникло и Им все живет. Но и тогда, объясняют нам, Он оставит свободу выбора выполнять Его веления с большей или меньшей тщательностью и радостью. Соответственно исполнению будет и награда. Но сейчас мы еще не достигли этой стадии, поэтому убедительное для всех доказательство, вероятно, пока не предусмотрено. Разумеется, все это известно раву Готлибу.

 

Чем же он занимается, если не приводит неопровержимое доказательство, что, как мы говорили, невозможно, хотя бы потому, что вера в доказательства внутри нас? Его задача иная. Показать важнейшие истины о мышлении и психологии человека, о его подходе к принятию ответственных решений, об общих критериях правильного выбора, приводя логические основания всего, что говорит, демонстрируя это на убедительных примерах. Он обосновывает необходимость для человека, который хочет поступать ответственно, искать истину, найти наиболее вероятную истину и жить в согласии с ней.

 

Иначе он не обретет смысла жизни, не достигнет ее истинной цели, и все его усилия пропадут напрасно. Правильность жизни в соответствии с истиной или наиболее вероятной теорией может показаться очевидной. Так принимают ответственные решения во всяком бизнесе. Но и с этим можно спорить. В сущности, это древний спор между еврейской традицией и предшествующим язычеством, а потом с его наследником, христианством. Его ясно выразил больше полутора тысяч лет назад Тертуллиан, один из Отцов Церкви, словами кредо квиа абсурдум – «верую, потому что невероятно».

 

Где-то полвека назад о своем аналогичном пути к христианству эмоционально рассказывал мастер классического английского детектива Честертон. Вера в невероятное выглядит возвышающей над земным миром с его падениями и мелкими заботами, принципиально духовной, и этим привлекает. Но это кредо не отвечает на вопрос, зачем Творец (если человек верит в Него) поместил душу в такой разнообразный мир – если не для того, чтобы человек каждый день решал эти «ничтожные» проблемы, мелким наждаком повседневности шлифуя свою душу, что невозможно сделать одним решительным ударом.

 

И для этого Он дал Тору, Свой Закон, чтобы мы знали, как решать повседневные задачи, которые ставит перед нами «земная жизнь», за которой скрывается Он Сам. И зачем Он создал мужчину и женщину, если не для того, чтобы вступали в брак. И разве тогда «возвышенный» призыв Иисуса «а если можете – не женитесь» не оказывается прямым нарушением воли Творца? Разве не проистекают из этого принципа, «возвышающего над землей», множество преступлений среди католического священства, нарушающего обязательное для них безбрачие?

 

Об этом свидетельствуют историки прежних времен, и Декамерон, и суды над педофилами, растлителями мальчиков в Америке 2002 года, так что Папа Римский ставит вопрос об отмене целибата. Выбор разума как высшей, отличительной силы человека в противовес выбору алогичных эмоций и экстазу – внутренней, если не внешней наркомании, навсегда противопоставил еврейскую традицию всем прочим. Любовь без закона и осмысления оборачивается противоположностью, разрушая самого человека и все, с чем он сталкивается.

 

В свете этого, выбор наиболее вероятной истины оказывается, по мнению автора, единственно разумным и созидательным для нас в данное время и в данных условиях – на земле. Заключительная часть книги р. Готлиба посвящена свидетельствам истинности иудаизма, как религии и образа жизни, истинности Торы и существования Всевышнего, скрыто направляющего земные пути. Рав доктор Готлиб показывает, что эти факты дают веское основание считать истинность еврейской традиции намного более вероятной по сравнению с ценностями, практикой, догмами других религий и светского образа жизни.

 

Поиск наиболее достоверной истины приводит непредвзятого наблюдателя и исследователя к тому, что, если автор прав, остается только принять истинность учения Торы как факт. И тогда еврей, который для реализации своего потенциала, для самореализации должен выяснить истину и следовать ей и для которого отношение к иудаизму – тысячелетней традиции своего народа – естественно является первой жизненной проблемой и главным обязательством жизни, должен построить свой путь на этой истине. Книга рава и профессора мат. логики Давида Готлиба уникальна, чрезвычайно интересна для всякого думающего и ищущего человека, который хочет жить не по лжи и не по предвзятой догматической «правде», а стремясь к истине, и это особенно важно для еврея!

 

Перевод –  Гедалия Спинадель

Издательство – «Издательские решения Ridero» – 2018 г.

ISBN 978-5-44-904424-2

 

 

Есть две фундаментальных позиции по отношению к религии. Я считаю, что они взаимно исключают и подрывают друг друга, то есть каждый человек выбирает одну или другую. Я их называю прагматической и реалистической. В этой главе я буду описывать обе эти позиции и доказывать, что реалистическая более фундаментальна. А потом мы увидим приложения реалистической позиции. Прагматическая позиция начинается с «я». Я человек со своими целями, желаниями, надеждами, страхами, проектами, трудностями… Есть разные вещи, которые я хочу осуществить, и я смотрю на мир, как на источник ресурсов для реализации моих проектов. Всю историю и культуру человечества можно рассматривать как источник для достижения моих целей. С этой прагматической позиции можно подходить и к религии.

 

Религию тоже можно использовать для достижения целей. Она может объединять общество, координируя разные виды деятельности, давая взаимопонимание и поддержку. Религия может служить и личным целям, развивая чувствительность, давая чувство единства с вселенной, усиливая мужество, и так далее. (Иногда эти цели объединяются. Если кто-то убедит сограждан, что он полубог, он достигнет и политического и личного успеха!) Прагматическое отношению к религии побуждает предполагать, что в зависимости от культур и исторических периодов должны меняться и формы религиозного выражения, потому что цели, нужды и ценности становятся совершенно другими: например, в Древнем Египте, Древнем Риме и современном Лос-Анджелесе.

 

Аналогично, должно меняться религиозное выражение человека и в разные периоды его жизни. Цели и ожидания семнадцатилетнего, тридцатипятилетнего и шестидесятилетнего – обычно разные. Религиозное выражение прагматического склада склонно к эклектике. Нет смысла быть связанным определенной традицией. Если индуистская молитва дает вдохновение во вторник, мусульманский ритуал – в четверг, а еврейский – в субботу, почему бы их не комбинировать? И вообще, зачем быть связанным традицией: религиозное творчество побуждает к развитию новых форм выражения. И естественно, прагматическая позиция включает и «нулевую» опцию, когда человек никакое религиозное выражение не считается релевантным ни одной из своих целей, и тогда религию полностью оставляет.

 

Резюме: Прагматический подход считает религию средством достижения личных и социальных целей. Прагматизм предполагает, что религиозная практика должна меняться в зависимости от культур, индивидуумов и периодов жизни. Все религиозные традиции и создание чего-то нового в них дают материал для индивидуального религиозного выражения. А есть люди, целям которых наилучшим образом служит нулевое религиозное выражение, то есть его полное отсутствие.

 

Вторая позиция – реалистическая. Реалист хочет истины. У каждой религии есть, что рассказать: как возникла вселенная; в чем ее фундаментальная природа; какие силы направляют ее развитие; какова природа человека; что произойдет в будущем? Но реалист хочет религии, рассказ которой будет правдивым. Здесь я стою перед серьезной проблемой: действительно ли отличаются прагматизм и реализм? Человек может сказать, что среди его целей есть и познание истины. Тогда прагматизм определяется как поиск средств достижения собственных целей, которые включают реализм. Но не очевидно при этом стремление к истине именно как цели. Все мы принимаем, что истина – незаменимое средство достижения других наших целей; но возможно, это все, чего мы хотим от истины.

 

Во всяком случае, если вы думаете, что истина может быть целью, подумайте о таком определении прагматизма, которое исключает истину, то есть прагматик имеет в виду использование всего как средств достижения своих собственных целей, среди которых нет цели обрести истину. Тогда эти две позиции будут различаться. Теперь давайте подойдем к этому таким образом: все люди – реалисты, и все – прагматики. У каждого есть свои цели, желания, надежды и проекты, и каждый смотрит на свою культуру как на возможность реализовать свои замыслы. И также, каждый заинтересован в истине, потому что истина – незаменимое средство для достижения наших целей. Говоря, что эти позиции взаимоисключающие, я имею в виду экзистенциальную ситуацию: что будет делать человек, если его поставят перед выбором?

 

Например, вы пробуете следовать разным религиям, и нашли такую, которая для вас, как прагматика, идеальна: она вас вдохновляет, облагораживает, усиливает вашу чувствительность и помогает вам реализовать социальные проекты, в которых вы заинтересованы. Она подходит к вашей личности, как перчатка. Однако нет никаких свидетельств, что ее подход к миру верен. Фактически, есть даже противоположные свидетельства. В таких условиях вы должны выбирать между удовлетворенным прагматизмом и неудовлетворенным реализмом. Тот же конфликт возникает и при противоположном подходе. Вы можете столкнуться с религией, которая совершенно не подходит для прагматизма.

 

Она подрывает ваши надежды, заставляет распроститься с компромиссами, требует пересмотра жизненных взглядов, целей и направлений. Но, очевидно, эта картина мира соответствует истине. И тут вы должны выбирать между прагматизмом и реализмом. Поэтому, когда речь идет о критическом выборе, все люди занимают ту или иную позицию: прагматика или реалиста. Конечно, даже реалист, который выбирает религию на основании критерия истинности, не может сразу порвать со всеми своими прежними правилами, привычками и ценностями. Принятие предполагает только признание истины и обязательство исполнять ее требования, как можно лучше.

 

Резюме: Реалистичный подход рассматривает религию в свете истинности ее описания мира. Эти две позиции вступают в конфликт, когда прагматически подходящая религия лишена истины, а истинная не подходит с прагматической точки зрения. Тогда приходится делать выбор.