Культурно-историческая традиция, бесспорно, накладывает сильный отпечаток на менталитет народа. На Руси со времен принятия православия доминирует стремление дойти до первоистока и оградить его от посягательств, чтобы затем сохранять в незамутненном виде: вольные и субъективные мнения комментаторов тут никого не интересуют. (Лишь в России есть такое замечательное слово — «отсебятина», выражающее негативное отношение не только к творчеству, но и ко всякой малейшей «креативности».)
Иначе обстоит дело в странах протестантских. Здесь важен не столько первоисточник, сколько его современная актуальная интерпретация, то есть именно «отсебятина», оригинальная трактовка исходной темы. Здесь, как в джазе, интересна не просто тема, которая, как предполагается, достаточно проста, известна всем и уже набила оскомину. А вот интересно то, как ты лично сегодня эту тему подашь, что своего, индивидуального, «инновационного» в нее вложишь? Чем смелее будет интерпретация, тем притягательнее выйдет!
Применительно к Ницше это означает, что в России интерес вызывает и сам философ, и его произведения. Их и переиздают снова и снова. Ими полны полки книжных магазинов, тогда как комментаторская литература на этих полках практически не представлена. Книгопродавцы полагают, что каждый читатель интересуется самим Ницше, а мнения всяких комментаторов ему не важны. Он во всем разберется сам.
В России — в отличие от Запада — сохранилось представление о существовании объективной реальности. Кантовский коперниканский переворот в философии ее миновал. Здесь все еще сохраняется вера, что существует некий не зависящий от субъективного восприятия «объект-сам-по-себе». Просто надо изжить в себе все суетное, субъективное, своекорыстное — и он, этот чисто «объективный объект», откроется тебе в своем истинном свете, нисколько не зависимом от субъекта, воспринимающего и интерпретирующего его.
Это представление распространяется и на артефакты, включая произведения великих. Философия Ницше тоже трактуется как вещь в себе, которую надо постичь во всей объективности... И каждый читатель в России норовит сам, без всяких проводников и подсказчиков, дойти до первоисточника, чтобы узнать истинную правду. Правда всегда одна, хотя людей много. Значит, читать надо исключительно самого Ницше, чтобы узнать Ницше-как-он-есть-сам-по-себе. Так сказать, в натуре. Без всяких субъективных наслоений.
Именно такое девственно-наивное представление о мыслителе и принимается в России за объективное. За настоящее. Неподдельное. (Хотя на самом-то деле читатель вовсе не вырабатывает своего мнения об истине — он всего лишь неосознанно воспроизводит расхожие штампы, которые за долгие годы успели застыть в камне.)
На Западе после И. Канта утвердилось мнение, что каждый человек сам строит свой предмет из данных опыта. Так же и в сфере философии: каждый, читая глазами книгу (что представляется аналогом опыта), складывает для себя из «данных в наблюдении цитат» учение того или иного мыслителя исключительно на свой собственный лад. У каждого — свой Гегель, свой Гераклит и свой Сартр. И все предаются этому субъективизму совершенно открыто, ничуть не стесняясь и не опасаясь обвинений в ереси. Тот, кто утверждает, что именно его конструкция Ницше (Маркса, Христа...) объективно истинна, а у всех остальных — субъективна и неверна, считается, мягко говоря, наивным. Или тоталитарным: он следует правилу «Одна истина — одна партия — один вождь».
Вальтер Кауфман - Ницше: философ, психолог, антихристианин
Пер. с англ. В. А. Сухаревой.
Предисловие А. В. Перцева, О. М. Фархитдиновой.
СПб.: Владимир Даль, 2016. — 655 с.
Серия Мировая Ницшеана
Вальтер Кауфман - Ницше: философ, психолог, антихристианин
А. В. Перцев, О. М. Фархитдинова. «Философ, психолог, антихристианин»: Фридрих Ницше в интерпретации Вальтера Кауфмана
Предисловие к четвертому изданию (1974)
Предисловие к третьему изданию (1968)
Предисловие ко второму изданию (1956)
Предисловие к первому изданию (1950)
Примечание к цитатам
Пролог. Легенда о Ницше
Часть первая. Истоки
Глава первая. Жизнь Ницше как основа его философии
Глава вторая. Метод Ницше
Глава третья. Смерть Бога и переоценка ценностей
Часть вторая. Развитие мысли Ницше
Глава первая. Искусство и история
Глава вторая. Existenz против государства, Дарвина иРуссо
Глава третья. Открытие воли к власти
Часть третья. Философия власти Ницше
Глава первая. Мораль и сублимация
Глава вторая. Сублимация, дух и эрос
Глава третья. Власть против удовольствия
Глава четвертая. Раса господ
Глава пятая. Сверхчеловек и вечное возвращение
Часть четвертая. Синопсис
Глава первая. Отрицание Христа Ницше
Глава вторая. Отношение Ницше к Сократу
Эпилог. Наследие Ницше
Приложение. Неизвестные работы Ницше
Четыре письма: Комментарии
Библиография и расшифровка аббревиатур
Вальтер Кауфман - Ницше: философ, психолог, антихристианин - Предисловие
На Западе комментарии и интерпретации учения Ф. Ницше вызывают ничуть не меньший интерес, чем его собственные произведения.[1] Комментарии ценят не меньше, чем те источники, которым они посвящены, разумеется, если комментатор по уровню не уступает комментируемому. Есть и такие исследования, которые почти немыслимы в России, — комментарии к комментариям. На Западе комментаторов не просто изучают, но и сравнивают, а затем и классифицируют, выделяют тенденции в комментаторской литературе, характерные для того или иного периода в той или иной стране, и делают из этого небезынтересные выводы.
Сопоставление комментаторов не может не приводить к выводу, что среди них есть комментаторы мелкие, средние и великие. Вальтер Кауфман, книга которого предлагается вниманию читателя, считается величайшим из американских переводчиков и комментаторов творчества Фридриха Ницше. Его даже называют крупнейшим пропагандистом идей Ницше в Америке. Чем он заслужил такую репутацию? Чем выделяется его книга о Ницше в ряду других публикаций, посвященных этому философу на Западе? Представляется, что отличительные, уникальные особенности книги Кауфмана таковы.
Во-первых, она написана человеком, который более тридцати лет был профессором Принстонского университета. Таким образом, по книге мы можем получить определенное представление о том, как видит и толкует ницшеанство американское академическое сообщество, по крайней мере, представление об уровне этого толкования, потому что позиции толкователей в демократическом обществе могут различаться радикально.
Во-вторых, этот человек родился в Германии в 1921 году, а в Америке жил с 1939 года (здесь и умер в 1980). В год прихода Гитлера к власти Кауфману было 12 лет, в год отъезда в Америку — 18 лет. Стало быть, он прекрасно помнил нацистскую пропаганду в Германии и использование в ней идей Ницше. И несмотря на это, стал пропагандировать идеи Ницше в Америке! Быть может, Кауфман был сторонником национал-социализма? Отнюдь нет. Наоборот, он воевал против нацистов в составе войск союзников на протяжении 15 месяцев. И после этого — спустя всего пять лет после окончания Второй мировой войны — выпустил книгу, которая представляла собой апологию произведений Ницше! Именно Кауфман перевел многие работы Ницше на английский язык и даже составил для студентов подборку важнейших цитат из его главных произведений. Добавим к этому еще один немаловажный штрих. Перед самым отъездом в США Кауфман узнал, что его дед и бабка были евреями, так что есть все основания полагать, что эмиграция из нацистской Германии была отнюдь не случайной. Итак, антифашист и фронтовик, в жилах которого текла доля еврейской крови, стал главным комментатором, переводчиком и пропагандистом произведений Фридриха Ницше в Америке. Уже одно это не может не вызвать интереса к его книге. Как возможно такое? Это идет вразрез со всеми устоявшимися представлениями о сути ницшеанства...
В-третьих, книга Кауфмана написана не просто исследователем и комментатором — она написана переводчиком произведений Ницше. Это гарантия того, что эти произведения были прочитаны Кауфманом не бегло и не выборочно. Они были пословно пропущены им через себя.
В-четвертых, Кауфман был — точно так же, как и Ницше, — не просто профессором, но еще и поэтом, а также мастером литературного перевода. Родство занятий часто говорит о родстве душ, а это обеспечивает лучшее понимание. «Академический» историк философии наверняка трактовал бы наследие Ницше совсем иначе. Он искал бы в его трудах «информацию», не отвлекаясь на всякие интонации и художественные нюансы, на тонкости стиля. А между тем сам Ницше придавал всему этому — ускользающему, эфемерному — необыкновенно большое значение. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать такой его афоризм:
«Вздох сожаления. — Я поймал это прозрение мимоходом и, чтобы удержать его и не дать ему улететь снова, наскоро воспользовался не самыми лучшими словами — из тех, что лежали поближе. Теперь оно, грубо спутанное этими сухими словами, умерло и висит в них, а я, глядя на него, уже и не ведаю, отчего это меня охватило такое счастье, когда удалось поймать эту птицу».[2]
«Информация», к которой нынешняя цивилизация пытается свести все человеческое знание, представляет собой изложение того, что поддается верификации — проверке опытом. Можно было бы рассматривать произведения Ницше только как «историко-философские факты» и, листая его книги, убеждаться на опыте: да, он действительно говорил то-то и то-то, это подтверждается цитатой и ссылкой. Вот такая информация, как и любая другая, может быть передана разными средствами, на разных языках, с помощью разных «знаковых систем». Ницше, как это явствует из приведенного выше афоризма, утверждает противоположное: некоторые способы схватывания и выражения мысли уродуют и убивают ее. А поэзия и вообще может быть создана одним-единственным образом, только этими словами — и никакими другими.
[1] Произведения самого Ф. Ницше, как надо заметить справедливости ради, тоже продолжают вызывать неослабевающий интерес. В 2001 году лондонский журнал «The Philosopher's Magazine» предложил своим читателям назвать произведение, которое они считают наивысшим достижением западной философии за последнее тысячелетие. В десятку лучших трудов по итогам этого опроса вошла книга Фридриха Ницше «По ту сторону добра и зла»: она значительно опередила труды Г. В. Ф. Гегеля, М. Хайдеггера, Т. Гоббса и других способных мыслителей. В том же «хитпараде» оказалась представленной и еще одна книга Ф. Ницше — «Так говорил Заратустра». Читатели включили ее в список сорока лучших философских произведений, непосредственно следующих за первой десяткой. Иными словами, и эта работа Ницше тоже вошла в число пятидесяти лучших книг истекшего тысячелетия.
[2] См.: Избранные переводы из Ницше профессора А. В. Перцева. СПб.: Владимир Даль, 2014
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
