Джинетт Пэрис - Боги в нашей психике - Дионис, Гермес и богиня Памяти в повседневной жизни

Поскольку Дионис приносит яркость, жизнь без него — это скука, и психосоматическое исследование подтвердило то, что менады знали давным-давно: скука и подавление могут вас убить! Дионис не выносит, когда нами управляет только свет разума и повседневная осознанность: тогда он становится мстительным «приносящим безумие».

В Греции дионисийские фестивали были связаны с примитивными празднествами. Легендарные безумные женщины в свите Диониса попирали горы, ловили животных и пожирали их сырыми.

О, как я люблю Диониса, Когда он один на горе От легкой дружины отстанет, В истоме на землю падет. Священной небридой одет он, Путь держит к Фригийским горам; Он хищника жаждал услады: За свежей козлиною кровью Гонялся сейчас.

Но чу! Прозвучало: «О Вакх, эвоэ!»

Тиаз — это сельская ярмарка, сочетающая празднество и религиозный ритуал, когда каждый человек приносил свой вклад. Гастрономические ритуалы, требующие сложной службы, формальной одежды, белой ткани и хрупкого фарфора — это полная противоположность шумному, грубому и буколическому празднеству Диониса. Никто не чувствовал себя никому обязанным, потому что тиазы не зависели от щедрости могучего или богатого хозяина. Тот факт, что они происходили в сельской местности, допускал ещё больше свободы и подчёркивал общинный аспект празднества. Однако, не все празднества и пиры — это тиазы: должно быть групповое чувство, групповое воодушевление Дионисом.

Не следует путать дионисийский аппетит с булемией или хроническим перееданием; приём пищи без аппетита — это ан- ти-дионисийство. Вот почему тиазу предшествовал пост. Бог и его последователи восстанавливали аппетит постом, как Афродита восстанавливала девственность, купаясь в море. Образ ненасытно насыщающегося толстого Вакха — это декадентская версия дионисийского удовольствия, которую дало нам христианство, словно это удовольствие вульгарно или греховно, потому что в него вовлечено тело. Однако, некоторое свинское обжорство — даже жадность — составляют часть дионисийского аппетита, будь то голод по пище или сексуальный голод. Например, Гаргантюа и его жена Гаргамелла, персонажи, описанные Рабле во времена Возрождения, способны на всякое излишество, но они образцы изобилия и умственного здоровья. В этом они дионисийцы.

Сексуальный аппетит

Дионис, отрывающий зубами куски сочного мяса, с удовольствием облизывающий пальцы и брызжущий вином из бутылки, порой подходит к сексуальности с такими же грубыми манерами. Этот подход можно истолковать скорее как знак сексуального аппетита, чем как выражение вульгарности или сексистского насилия. Дионисийская сексуальность не отличается тонкостью сексуальности Афродиты, но тот факт, что Дионис — это сексуальная фигура того же пантеона, что и Афродита, означает, что для его рода сексуальности тоже есть место. Однако, к сожалению, сексуальный Дионис был дискредитирован вместе с Дионисом-гурманом. Образ сатиров с их козлиными ногами и рогами стал одним из самых популярных изображений дьявола, хотя христиане цензурировали эрегированные пенисы и похотливые улыбки, характерные для этих спутников Диониса. Как полулошадь или полукозёл, языческий сатир обладает непомерно большим мужским органом, постоянно эрегированным, и он изображается танцующим на полях, пьющим вино, гоняющимся за нимфами. Бог Пан и бог При- ап, бывшие частью дионисийского культа, также изображаются с ногами, рогами и бородой козла и эрегированным фаллосом, нацеленным в небеса. Во время дионисий огромный фаллос носили в толпе как выражение «религиозного» пыла к Богу. Легенда гласит, что Пан был таким сексуально активным, что, когда не смог найти нимфу или хотя бы юную пастушку, чтобы удовлетворить свою похоть, он выдумал мастурбацию.