Николас Перрин - Царство Божье

Расхождения в современных представлениях о Царстве Божьем удивительны, особенно если учесть, что главным источником информации для нас является один человек по имени Иисус. Можно подумать, что при наличии единого авторитета по одному вопросу мнения сходятся, а не расходятся. Действительно, среди описанных мною взглядов есть точки соприкосновения. Но я задаюсь вопросом, не приводят ли резкие различия в этих позициях к тому, что точки согласия кажутся несущественными. Могут ли все эти понимания Царства, столь резко отличающиеся друг от друга по объему и деталям, претендовать на равную достоверность в качестве интерпретаций учения Иисуса? Трудно представить, как это возможно.

Возможно, проблема заключается в недостатке данных. Большинству из нас известны истории, когда, например, кто-то сообщил нечто единичное, а потом потомкам оставалось интерпретировать это единичное высказывание. В качестве примера можно привести случай, когда после смерти великого бейсболиста Теда Уильямса двое его детей принесли салфетку для коктейля, на которой, по-видимому, было написано его желание подвергнуться криогенной заморозке после смерти, несмотря на то что ранее он завещал кремировать себя. Не в силах смириться с мыслью о вечно замороженном отце, старшая дочь Теда обратилась в суд, утверждая, что подписанная салфетка для коктейля не является достаточным доказательством того, что Уильямс желает быть сохраненным в виде "трупа". Суд с этим не согласился, и в результате Тед в буквальном смысле слова "остывает" по сей день. По аналогии, возможно, корневая проблема нашей путаницы с Царством заключается в том, что Иисус мало рассказал нам об этом Царстве, и мы оказались в ситуации, не похожей на ту, в которой оказались взрослые дети Уильямса, придя к совершенно разным выводам относительно намерений Иисуса, и все потому, что он недостаточно ясно выразил свои мысли, пока был на земле.

Но проблема не в том, что данных слишком мало, а в том, что их слишком много, поскольку Царство Божие составляет основную часть послания Иисуса. Это становится ясно даже при беглом прочтении первых пяти книг Нового Завета. Когда галилеянин начал свое служение около двух тысяч лет назад, он начал с проповеди Царства (Мф.4:17). В своем обращении к ученикам в качестве воскресшего Господа он снова говорит о Царстве (Деян.1:6-8). А между этими начальными и кульминационными событиями мы имеем множество притч, изречений и инсценировок, явно или неявно связанных с Царством. Царство Божие не просто было в центре внимания Иисуса, оно было его программой. Это совершенно очевидно. Объяснение этой программы... ... что ж, это сложная задача.

Но именно центральная забота Иисуса о Царстве не позволяет последователям Иисуса опускать руки и говорить: "Кто знает, что такое Царство? Да и вообще, имеет ли это значение?" Есть две проблемы с подобным агностическим мышлением, каким бы модным ни был агностицизм в наши дни. Во-первых, поспешные суждения типа "Кто знает?" не кажутся мне путем ответственного, целостного ученичества, а тем более любви к "Господу Богу твоему всем разумением твоим" (Мк.12:30; ср. Мф.22:37). Во-вторых, поскольку Иисус так энергично посвятил себя провозглашению Царства, мы должны серьезно относиться к тому же Царству или, по крайней мере, приложить усилия, чтобы понять, что он имел в виду. Рассмотрим альтернативу. Если мы довольствуемся тем, что являемся агностиками в отношении главного смысла послания Иисуса, то что это говорит о нашей приверженности другим его учениям? Что это говорит о том, насколько внимательно мы следим за ним? Нет, работа по постижению Царства Божьего — это святая обязанность.