Константин Прохоров - Лев V, Иконоборец и другие рассказы

Благородный Иосиф Каиафа, первосвященник иудейский, зять влиятельного главы иерусалимского духовенства Анны, неспешно завершил утреннюю молитву. Затем он меланхолично посмотрел на терпеливо ожидавшего его в столь ранний час бедно одетого молодого человека. Тот выглядел взволнованным и не знал, с чего начать речь.

– Как тебя зовут? – откинувшись на высоком седалище, с мягкой улыбкой спросил Каиафа, памятуя о своём пастырском долге внимать нуждам простого народа.

– Иуда.

– Вот как? И кто дал тебе столь редкое имя?

Почувствовав добрую иронию в словах первосвященника, гость начал успокаиваться, строгие черты его лица смягчились, и он сказал:

– Сегодня каждого второго на городском рынке именуют Иудой, но у нас в Кериоте в дни молодости моих благочестивых родителей такое имя отнюдь не было обыкновенным.

– Так ты из провинции? – продолжил Каиафа.

– Да, но в Иерусалиме бываю довольно часто.

– И что влечёт тебя в столь суетное место?

– Как раз об этом я и хотел поговорить, учитель.

– Надеюсь, ты не станешь меня обременять вашими сельскими жалобами и тяжбами? – поморщился первосвященник.

– Ни в коем случае, господин! Как я и сказал охране, цель моего визита имеет важное государственное значение…

– К чему высокие слова? – продолжал беззлобно подтрунивать над гостем Каиафа, слабо веря, что сможет услышать нечто достойное внимания. – С каким удовольствием, мой друг, я поменялся бы с тобой местами на неделю-другую, уехал в никому неведомый Кериот и наслаждался там неиспорченной сельской жизнью: питался бы здоровой пищей, сонно любовался на местных красавиц, бил мух, вместе со всеми ужасался слухам о столичных ценах да всласть сплетничал о соседях… Ты уверен, что тебе непременно нужно менять эту идиллию на иерусалимскую жизнь? Не боишься вторгаться в сферу политики? Здесь многое для тебя будет в новинку. К тому же всё это небезопасно: один неверный шаг – и ты на славной встрече с праотцами…

– Я всё обдумал, учитель. Я желаю помочь тебе и святейшему Синедриону!

– Помочь мне? О, скромный юноша…

Иуда вновь начал нервничать и, не зная как пробить эту стену равнодушия и иронии, почти прокричал:

– Я близкий друг и ученик Иисуса из Назарета!

Каиафа на мгновение замер, в его глазах вспыхнуло любопытство, но затем голос первосвященника зазвучал на прежней покровительствующей ноте:

– Так ты, выходит, государственный преступник, возможно, беглый раб, скрывающийся от хозяев и живущий не в ладах с нашим древним законом?

– Я хочу покаяться, учитель…

– Желание твоё, несомненно, доброе, но почему ты избрал для исповеди скромного первосвященника, а не какого нибудь мающегося от безделья знаменитого раввина, которыми так и кишит сей город? – Каиафа произнёс эти слова с едва уловимой усмешкой.

– Я хочу не просто покаяться, что ходил с Иисусом, а помочь вам взять его под стражу! – без тени улыбки взволнованно проговорил Иуда.

Первосвященник с возросшим вниманием всматривался в утреннего посетителя, на первый взгляд, обыкновенного простолюдина, буквально на глазах, однако, превращающегося во всё более привлекательного и ценного собеседника.

– И чем так насолил тебе Галилеянин, что ты настроен столь решительно?

– Это долгая история, господин… Быть может, ограничимся сказанным, и ты мне просто дашь отряд испытанных воинов? Впрочем, если у тебя есть немного свободного времени, я могу пояснить, что привело меня к такому решению…

– Свободного времени у человека в моём положении почти не бывает, к тому же охотничий инстинкт в известных обстоятельствах побуждает действовать незамедлительно. Но если Иисус не знает, где ты теперь находишься, и не хватится тебя в течение ближайшего часа, я предпочёл бы, пожалуй, прежде выслушать объяснения. Махать мечом для духовного лица – дело последнее.

– В общих чертах я знаю планы Иисуса. Он отнюдь не собирается покидать Иерусалим в ближайшие дни. Напротив, он всячески стремился сюда на праздники.

– Вот и прекрасно. Расскажи мне тогда, любезный Иуда, что тяготит твоё сердце, и мы вместе помолимся Богу отцов наших Авраама, Исаака и Иакова, чтобы Он успокоил и укрепил тебя.

Иуда с благодарностью взглянул на Каиафу, чей ободряющий взгляд вкупе с тронутыми сединой волосами мимолётно напомнили ему отца.

– Вот уже минуло три года, учитель, как я хожу с Иисусом…

– Да, вина твоя тяжела, но нет пределов милосердию Господнему по отношению к тем, кто искренне желает исправиться.