Мы тщательно разделили поле нашей жизни на участки и участочки; мы обставили старательно выработанными условиями пребывание каждого из нас в облюбованном им участке и переход из одного в другой… Там, высоко над перегородками, отделяющими наши участки один от другого, волнами разливается солнечный свет, там свободно гуляет ветер и гремят сильные грозы; для нас это далекие, нас не касающиеся явления. Наша жизнь… или, вернее, то, что мы так называем, заключена в прочные, для кого уютные, для кого стеснительные рамки. Здесь нет простора для могучей, размашистой воли: ее порывы разобьются о прочные стены наших перегородок. Здесь нет поля для всеобъемлющей, солнечной доброты: мы знаем только рассеянный свет обыденной ласковости. Здесь нет пищи для небесных туч, в своих таинственных недрах растящих гневные громы: их успешно заменила мелкая злоба о сиплом голосе и коротком дыхании. Мы изгнали силу и оставили лишь ловкость — ту ловкость, которая приспособляет нас применяться к условиям пребывания в наших участках и перехода из одного в другой — короче говоря, к условиям «быта».
Быт с его условиями — это великая горизонталь, лежащая на наших плечах и сводящая к единому общему уровню то, что, будучи предоставлено самому себе, переросло бы окружающие особи, как дуб перерастает лозы орешника, и устремилось бы вверх, навстречу ветру, грозе, солнцу. Быт — это то, что мы, послушные, передадим нашим детям: вся эта сложная и все более усложняющаяся система участков и участочков, с их высокими и прочными перегородками, с их хитрыми и скользкими условиями. Быт — это нечто, забывшее и о пространстве и о времени: понятие пространства оно заменило понятием места, объявив «получение места» первым условием для того чтобы быть, хотя и не для того чтобы жить; понятие же времени — тем, чего никогда не бывает у уважающего себя обладателя означенного места.
И наши дети — уже не припомним с каких времен — прекрасно поняли нас, этих относительных «нас» каждого данного поколения. Сами не отдавая себе отчета в том, что они «нас» пародируют, они и со своей стороны разделили поле своей игры на участки и участочки, определяя условия пребывания в каждом из них и перехода из одного в другой. Подобно «нам», и они изгнали силу и размах и сделали ловкость одноногого прыжка первым условием успешного передвижения символического камешка из участка в участок своего символического бытового «котла», вплоть до его успешного выхода…
Куда? Об этом уже не спрашивают. Все условия, господа, исполнены: игра кончена.
Зелинский Ф. Ф. - Софокл и его трагедийное творчество - Научно-популярные статьи
Сост. и предисл. О. А. Лукьянченко. – СПб.: Алетейя, 2017. – 416 с. – (Серия «Новая античная библи-
отека. Исследования»).
ISBN 978-5-906910-33-2
Зелинский Ф. Ф. - Софокл и его трагедийное творчество – Содержание
От составителя
- I. Софокл и героическая трагедия
- II. Трагедия рока. «Царь Эдип»
- III. Трагедия благодати. «Эдип в Колоне»
- IV. Трагедия власти. «Антигона»
- V. Трагедия чести. «Аянт-биченосец»
- VI. Трагедия правды. «Филоктет»
- VII. Трагедия возмездия. «Электра»
- VIII. Трагедия верности. «Трахинянки»
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
