Бокэм - Библия и миссия - Христианское свидетельство в постмодернистском мире

Семя, из которого эта книга выросла, было лекцией о «Миссии как герменевтике для библейской интерпретации», которую я читал в Кембридже в ноябре 1999 года. Это была часть из серии лекций о Миссии в Богословии, спонсируемая Currents in World Christianity Project, и я благодарен д-ру Брайану Стэнли, директору проекта, и профессору Даниэлю Харди, организатору серии лекций, за приглашение читатать лекцию и тем самым стимулировать меня самого думать о миссии очень широко, библейским образом.

 

В результате этой лекции доктор Кристофер Райт, который был тогда главой Христианского Колледжа Всех Наций, пригласил меня читать серию ежегодных лекций в Иснай по этой теме. Я благодарен ему за приглашение, и это бросило вызов мне, чтобыя подготовил проект, который я представлял в Кембридже в более подробном варианте, и разработал тщательное исследование этой темы. Затем д-р Стив Брайан Эфиопской Высшей школы Богословия пригласил меня прочитать лекции Фрументия в Аддис- Абеба, и мне показалось, что те же лекции будут подходящими для обеих аудиторий.

 

К тому времени, когда я читал осенние лекции в 2001 году, Джо Каполио сменил Криса Райтав должности главы колледжа. Я благодарен ему и другим (особенно Ричард Харви и Ричард Бриггс), которые приняли меня и обсудили со мной содержание лекций. Это была привилегия для меня, внести свой вклад в жизнь сообщества, посвященного миссии церкви во всем мире.

 

Мои лекции Фрументия в Аддис-Абебе, прочитанные в феврале 2002 года, были третьей серией этих ежегодных публичных лекций, организованных для эфиопских выпускников Школы Теологии. Для меня было большой честью выступить с лекциями, названными в честь человека, принесшего христианское Евангелие в Эфиопию в четвертом веке. Время, проведенное в Эфиопии было замечательным опытом открытия того, что эта страна, экономически одна из самых бедных в мире, является настолько богатой христианской историей и традициями, искусством и культурой, а также живой и активной христианской верой сегодня. Я подозреваю, что Аддис-Абеба, с ее восемью богословскими колледжами (эфиопские православные, протестантские [Kaleheyeet и Мекане Есус], Меннонитский, Пятидесятнический и Римо-католический) и его многочисленные одаренные и богословски грамотные студенты, будут все чаще играть роль центра богословия и миссии не только для растущих церквей Эфиопии, но и дальше за пределами этой страны.

 

Richard Bauckham

St Andrews, March 2003

 

 

Авторское предисловие

ГЛАВА 1. Герменевтика для Царства Бога

Глава 2. От одного - ко многим.

Глава 3. География – сакральная и символическая.

ГЛАВА 4. Свидетельство об истине в постмодернистском и глобальном мире.

Основная тема этой книги – отношения между частным и универсальным. В последние месяцы 2001 года огромное газетное пространство было заполнено размышлениями о событиях 11 сентября 2001 года или 9/11, как говорят американцы, и тем, что они говорят нам о мире, как мы все должны теперь осознавать его, и жить в нем. Как отправную точку для этой книги, я выбираю один такой комментарий, поскольку он ставит вопрос о конкретном и универсальном пути, чтобы бороться с этой проблемой, мы должны рассматривать его в остальной части книги.

 

Британская газета The Times имеет постоянную полосу с религиозными комментариями по текущим событиям. 3 ноября 2001 года эта колонка Credo была написана Джонатаном Саксом, главным раввином Британии. Анализируя ужас событий 11 сентября, статья Джонатана Сакса была мольбой о принятии разнообразия и особенностей культур против того, что он называет «универсалистскими культурами». Это культуры, которые считают, что они обладают всеобщей истиной и поэтому намерены преобразовать мир под эту истину или (и он предполагает, что это, скорее всего, будет результатом), чтобы навязать ее насильственно в мире. Этот культурный универсализм является «культурным аналогом империализма». В прошлом западная цивилизация знала пять таких универсалистских культур: Древняя Греция, Древний Рим, средневековое христианство, Ислам и цивилизация Просвещения, господствующая сегодня в западном мире. Все эти культуры принесли миру неоценимые дары, но они также принесли большие страдания, особенно, но не исключительно евреям. Как приливная волна, они сметали местные обычаи, древние традиции и разные способы производства. Oни относились к культурному разнообразию так, как индустриализация относится к биоразнообразию планеты. Они погасили более слабые формы жизни. Oни стирали различия.

Следует отметить, что Сакс не демонизирует эти культуры, но он сожалеет об их стремлении к универсализации за счет особенностей и разнообразия тех культур, которые они подавляют.

 

Вот отчет Сакса о значении 9/11: «11 сентября произошло потому, что две универсалистские культуры - каждая, серьезно угрожающая другой, - встретились и столкнулись. Здесь речь идет не о христианстве. В дальнейших словах, Сакс не абсолютизирует общее восприятие в мусульманском мире (и у некоторых жителей западного мира), что Запад - Соединенные Штаты и их союзники – представляют Христианство в мире, так что столкновение между Западом и воинствующим исламом - это столкновение между религиозными культурами, христиан и мусульман. Это восприятие представляет ошибочное мнение о роли христианства в современном мире. Джонатан Сакс правильно отмечает, что Запад и его огромные сферы влияния и власть в остальном мире, в котором мы сейчас живем, составляет шестой по счету универсальный порядок: глобальный капитализм. Это универсальная культура с гораздо более очевидной универсальной базой, чем ее предшественники, но есть то, в чем всемогущая экономическая система решительно влияет на все другие аспекты жизни. Согласно Саксу, эта универсалистская культура прежде всего, должна управлять не набором идей, а серией учреждений, среди которых рынок, средства массовой информации и Интернет. Но ее влияние, тем не менее, очень глубокое. Это угрожает всем местным, традиционным и частным культурам.

 

Его контраст между идеями и институтами здесь может вводить в заблуждение: глобальный капитализм, безусловно, имеет свои идеи, фундаменталистскую привязанность к экономическому либерализму, в то время как древний Рим и средневековый христианский мир, безусловно, были мощными институтами. Но Сакс не сомневается в том, что исламские экстремисты, желающие уничтожить Америку правильно идентифицируют ее с экономической глобализацией, а также военной гегемонией на Ближнем Востоке: следовательно, они совершают нападение на башни Всемирного торгового центра, а также на Пентагон. В исторических воспоминаниях, которые включают крестовые походы, исламские экстремисты, несомненно, видят экономическое и военное господство Соединенных Штатов как последнее проявление христианского империализма. Но Ислам также традиционно имел стремления к Преобладанию в мире. Ислам всегда ожидал, что цель всемирной истории - по Божьему замыслу и человеческому усилию - в создании уммы, всеобщего успех ислама, всеобщего исламского государства, без существования каких-либо других форм веры или традиции. С необходимой и существенной оговоркой, что преднамеренное убийство тысяч ни в чем не повинных гражданских лиц может быть приемлемым методом для большинства мусульман, в заявлении Джонатана Сакса есть что-то глобальное, что капитализм и ислам действительно сильно угрожают друг другу и, что в некотором смысле 11 сентября, с его продолжающимися последствиями, представляет собой их столкновение.

 

На этом этапе мы должны остановиться в нашем рассмотрении позиции Сакса, чтобы отметить, что он работает с двумя объектами, которые мы должны отметить, поскольку они необходимы для понимания нашего современного мира, а также будут важны для всей этой книги. Они будут особенно важны, когда в последней главе мы вернемся к вопросам, поднятым Саксом, но они также являются концепциями, которые будет полезно иметь в виду повсюду в этой книге. Одним из них является понятие метанарративного или великого повествования. Сакс, в своей статье не использует этот термин, но он четко отражает мышление тех, кто это делает. Когда он говорит об универсализме культур, культур с идеологической самоуниверсализацией, он говорит о культурах, которые видят мир с точки зрения метаанализа, то есть истории о смысле реальности в целом или, по крайней мере, о человеческой реальности в целом. Метанарратив - это попытка понять смысл и судьбу человеческой истории в целом, рассказывая ее как один рассказ; охватывать как бы все огромное разнообразие человеческих историй в едином, общем нарративе, который объединяет их в один смысл. Древний Рим рассказывал историю о своей всемирной империи, о включении всех наций и культур в господствующую империю Рима, что означало мир и процветание для всех. Конечно, это была идеология, которая оправдывала корыстную цель Рима мифом о всеобщей пользе: народам, которые Рим завоевал, их собственное своеобразие было гарантировано, от чего они тоже выигрывают. Более того, Римская империя обращалась к римским государственным богам для своей легитимации: политические мифы были своего рода политическим богословием. Мы видим здесь опасную двусмысленность метанарративов, которые часто, безусловно, служат для оправдания империи и угнетения. Нам придется подумать, всегда ли это делают, но, безусловно, это правда, что слишком часто повествования о господстве и угнетении, завуалированность реалий эксплуататорской власти оправдываются заявлениями о божественном разрешении и универсальной выгоде.

 

Христианство и ислам относятся к числу мировых религий, которые рассказывают историю о глобальном значении всей реальности. Библия, поскольку мы будем очень серьезно относиться к этой книге, рассказывает историю, которая в некотором смысле охватывает все другие человеческие истории, привлекает их к пониманию того, что история Бога и мира, дает им. До современного периода все метанарративы были явно религиозными, но с восемнадцатого века два великих светских заменителя стали такими же доминирующими в мире, как и любой мир религии. Это пятый и шестой элементы в концепции Джонатана Сакса, в его перечислении универсалистских культур. Европейское Просвещение вызвало мысль о прогрессе, великом мифе, по которому жила западная современная цивилизация. Идея прогресса была мифом об универсальной истории. Она утверждала, что человечество находится на пути прогресса к лучшему, в конечном счете, утопическому будущему. Рационалистическое значение западной светской современности воспринималось как универсальная модель, чтобы ее распространение было естественным благом для всех, и замещение всех местных культур очевидным товаром западной современной культуры был прогресс. Средством прогресса были образование, технологии и империализм. Наряду с искренним доброжелательным распространением западных ценностей и технологий, использовались ресурсы остального мира, для процветания западных народов. Метанарратив прогресса был важнейшим повествованием о господстве, поскольку все это продвигало свободу, как одну из его главных ценностей.

 

Марксизм долгое время был чрезвычайно сильным метанарративом, вариацией идеи Просвещения и прогресса. Но так называемое падение коммунизма оставило для большей части мира понятной господство и преимущество идеологии и господства запада в новой форме, шестой универсалистской культуре Сакса: глобальный капитализм или экономическая глобализация.