Научная библиотека
В этой книге вниманию читателей предлагается исследование вопроса о причинах популярности виртуального насилия и того нового отношения к воображаемой насильственной смерти, которое выкристаллизовалось в западной культуре в конце 1980-х — 1990-х годах.
Тридцать лет назад Хэллоуин не соперничал с Рождеством; «черный туризм» еще не превратился в стремительно развивающуюся индустрию; похоронные обряды были значительно менее экстравагантными, Santa Muerta («Священная Смерть») была малозначительным ритуалом, а отнюдь не культом международного масштаба. Тогда «шикарный труп» и стиль «череп» не являлись частью дешевой моды, готика, ужасы, садистское порно еще не сделались привычным развлечением, а вампиры, зомби, каннибалы и серийные убийцы не стали любимыми героями публики от мала до велика.
Мне представляется, что танатопатия (от греческого Bavaroc; — смерть, и ттабос; — страсть, тяга), как я предлагаю назвать этот культ виртуальной насильственной смерти в современной культуре, связана с разочарованием в идеалах гуманизма и человечности, и это делает монстров столь при-влекательными. Танатопатия знаменует собой отказ от идеи человеческой исключительности и коренится в длительной традиции критики гуманизма.
Эти философские идеи проникли в популярную культуру, утратили свой критический потенциал и превратились в товар массового потребления. Танатопатия говорит больше об изменившемся отношении к людям, нежели о смерти как таковой. Хотя немало исследований было посвящено завороженности современной популярной культуры смертью, насилием и изображениями нелюдей, у нас нет убедительных объяснений все возрастающей потребности публики в развлечениях такого рода, так же как и драматичным переменам в обрядах, связанных со смертью.
И отсутствие такого объяснения не удивляет: для того чтобы оно появилось, необходимо представить различные проявления танатопатии — и в социальной сфере, и в виртуальной реальности — как единое культурное движение. Основная задача этой книги состоит в том, чтобы впервые проанализировать это движение современной культуры и те специфические культурно-исторические условия, которые создали предпосылки для широкого распространения танатопатии в наши дни.
Невероятная притягательность насильственной смерти как развлечения характерна не только для западного мира; определенно, это феномен глобального масштаба. Тем не менее в этой книге внимание сосредоточено преимущественно на культурной ситуации в Америке и России. Главными объектами изучения являются англо-американская и российская беллетристика, кинофильмы и телесериалы, в которых сцены насильственной смерти занимают центральное место, а всякого рода монстры идеализируются (например, «Сумерки», «Дневники вампира», «Настоящая кровь», «Ночной дозор», книги о Гарри Поттере).
Дина Хапаева – Занимательная смерть: развлечения эпохи постгуманизма
Издательство – «Новое литературное обозрение» – 328 с.
Москва – 2020 г.
ISBN 978-5-4448-1185-6
Дина Хапаева – Занимательная смерть: развлечения эпохи постгуманизма – Содержание
- Предисловие к русскому изданию
- Благодарности
- Введение. Парадоксы смерти
- Несказанная смерть
- Смерть как развлечение
- «Почему мы это смотрим?»
- Танатопатия
- Готическая эстетика
- Рукотворный кошмар как литературный прием
Глава 1. Интеллектуальные истоки танатопатии
- Последний человек Французской теории
- Права животных после «Смерти человека»
- Нечеловеческое будущее
- Добро пожаловать в апокалипсис?
Глава 2. Коммерциализация смерти: социальный и исторический контекст
- Смерть и общественная жизнь: празднества, культы, ритуалы, язык и мода
- Похоронные обряды
- Язык Смерти
- Хэллоуин
- День мертвых и Santa Muerte
- Смерть — это модно
- Смерть: исторический экскурс
- Искусство умирать во время чумы
- Смерть напоказ
- Почитание смерти в Советской России
- и нацистской Германии
- Смерть: новый феномен?
Глава 3 - Люди и чудовища
- Хоббит, крестный отец монстров
- Дракон у истоков готической эстетики
- Монстр: новый эстетический идеал
- Вампир —герой нашего времени?
- Обаятельные мертвецы
- Смертельные романы взросления
- Пища монстров
- Призраки, зомби и боги: подтверждение гипотезы
- Эволюция монстров: вампир, серийный убийца и каннибал
- Вампиры и серийные убийцы
- Вампир и каннибал
- Критики и монстры
- Отведать человечины?
- Постсоветские монстры
Глава 4. Гарри Поттер, Таня Гроттер и смерть в подростковом романе
- Загадка успеха Поттера
- Никакого гуманизма по отношению к маглам
- Ночные кошмары Гарри
- Скелеты в шкафу у Гарри
- Гарри и вампиры
- История болезни Гарри
- Делюзии Гарри
- Гарри Поттер и его игры
- Убийца ли Гарри?
- Когда говорящие имена говорят чересчур много
- Смерть Гарри как развлечение
- Скромный секрет популярности: смерть как вечеринка
- Неомедиевизм и банальность зла
- Восприятие пособия по искусству умирать
- Гарри Поттер в России
- Заключение
- Избранная библиография
- Именной указатель
Дина Хапаева – Занимательная смерть: развлечения эпохи постгуманизма –Нечеловеческое будущее
Теперь надо рассмотреть еще две тенденции, существенно повлиявшие на популяризацию антигуманизма в последние десятилетия: трансгуманизм и постгуманизм. Сторонники этих течений — не только философы, но и ученые, известные разработками в таких областях, как искусственный интел-лект, биоинженерия и вычислительная биотехника. Оба течения были предметом живого общественного обсуждения и приобрели популярность в массовой культуре. Они также напрямую повлияли на отношение к людям и человечеству. Концепцию трансгуманизма придумал Джулиан Хаксли, брат Олдоса Хаксли, автора книги «О дивный новый мир».
Этот писатель одним из первых заговорил о возможных последствиях социального и этического характера, связанных с развитием генной инженерии и форматированием человека. Вот как сформулировал эту концепцию Джулиан Хаксли: Род человеческий может — если захочет — превзойти свой биологический вид, причем не единично, каждый на свой манер, а в глобальном, общечеловеческом масштабе. Этот феномен нуждается в некоем словесном обозначении. Почему бы не «трансгуманизм»? Да, человек останется человеком, но при этом превзойдет и трансформирует себя, осознав новые возможности своей природы. «Я верю в трансгуманизм» — когда достаточно много людей уверенно скажут себе это, род людской будет на пороге совсем новой жизни.
А разница будет огромной — такой же, как между современным человеком и синантропом. Наконец-то человечество будет сознательно осуществлять то, что ему предначертано. Цель трансгуманизма — совершенствовать человеческую природу и превзойти ее при помощи современной науки и технологий. Это движение сосредоточено на продлении человеческой жизни всеми имеющимися средствами. Цель трансгуманистов — бессмертие, и они уверены в том, что технологии способны реализовать эту идею. Им видится несколько сценариев дальнейшего развития человечества. Автором одного из них, а именно «сингулярности», является Раймонд Курцвайль.
Как только научный и технологический прогресс выйдет за рамки человеческого понимания, в дело вступит искусственный интеллект (ИИ), потенциал которого несоизмеримо больше человеческого, и наступит сингулярность: «проснутся» сверхмощные компьютеры, которые станут хозяевами во Вселенной. Люди уступят место разумным машинам, способным к самопрограммированию, которые насытят вселенную разумом до предела. Для трансгуманистов люди — это не более чем переходная ступень к «сильной версии ИИ»; после наступления эры технологической сингулярности люди сами по себе уже будут мало что значить, ибо станут находиться под полным контролем мыслящих машин.
В поддержку подобных взглядов существуют теории «мутационного коллапса» и «генетической смерти», предрекающие неизбежную генетическую деградацию человечества. Согласно этим теориям, мутации человеческого генома имеют вредоносный характер. Мутационный процесс неостановим, а род человеческий обречен на необратимое спиралевидное движение вниз. Следуя логике трансгуманизма, в результате научного прогресса и эволюционных преобразований будущее нашей цивилизации принадлежит разумным машинам.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
