Хеллер Стефан – Медитация на Таро

Даже самый случайный наблюдатель, вероятно, отметит, что двадцать два изображения старших арканов Таро несут образность уникальной психологической силы, которая странным образом пробуждает неожиданные прозрения и проблески сверхчувственного мира. Многие люди после покупки колоды карт Таро оказались необъяснимо привлечены к этим образам; и после того, как позволили им проникнуть в свое сознание, пережили подлинное наводнение ума и эмоций прозрениями, чувствами и идеями необычного и захватывающего характера. Те, кто впоследствии пользовался одним из теперь уже весьма многочисленных популярных руководств по Таро, узнали, что у этих двадцати двух карт Козырей есть связь с таинственной и уважаемой системой мистических знаний, известной как Каббала, и что карты получают большую часть своих символических значений и пробуждающих качеств в соответствии с положением на каббалистической модели, известной как Древо Жизни.

Тайны Каббалы, намного более чем таковые из Таро, хранились в трепете и почтении большим количеством людей в течение очень долгого промежутка времени. Авторитетная литература, имеющая дело с Каббалой, до весьма недавнего времени, была слишком глубокомысленной, слишком технической, и слишком дорогой для обычного читателя; следовательно, некоторые изучающие оккультизм имели тенденцию уклоняться от этого в целом. В дополнение к этим очень практическим препятствиям исследованию Каббалы были и многочисленные другие причины для нежелания многих погрузиться в эти знания. Больше чем любая другая мистическая система, Каббала, кажется, освобождает с чрезвычайной скоростью и властью различные психологические силы из бессознательного изучающих ее, и этот факт заработал ей не полностью незаслуженную репутацию быть несколько опасной наукой. Далее, рассматривая бесспорный факт, что многочисленные маги-практики, некоторые из сомнительных намерений и эксцентричного поведения, пытались использовать каббалистические учения для своих целей, легко понять, почему многие благонамеренные люди из страха быть связанными с колдовством, посвятили свои усилия другим, предположительно менее испорченным, мистическим дисциплинам.

В течение прошлых трех десятилетий двадцатого века западный мир испытал феноменальный интерес ко всему мистическому, волшебному и тайному. Одним из удачных побочных продуктов этой приливной волны было ослабевание проницательности со стороны студентов относительно так называемых опасностей практического оккультизма и прикладной мистики. Возможно, в эру мировых войн, водородных бомб, все более и более реальных опасностей загрязнения среды, и прочих дополнительных фактов, являющихся свидетельством бесчеловечности века науки и разума, интеллектуалам всех возрастов стало легче отступить от научного рационализма и, в ходе этого отступления, менее бояться магии с ее часто непонятыми, но очень широко разрекламированными ужасами. Действительно, отношение к магии подверглось значительной либерализации; наиболее известные маги-практики теперь вообще расцениваются не более, чем безвредные энтузиасты или, в худшем случае, яркие дилетанты. В то время, как у нас нет намерения обсуждать достоинства и опасности тайных искусств, нет никакой причины в эти дни для того, чтобы избегать Каббалы как своего рода оккультной чумы.