Рэдклифф - Быть христианином

Быть христианином: так в чем же тут смысл? Первая моя реакция на этот вопрос была обескураживающей. Никакого другого смысла нет, кроме того, что христианство — это правда. Если наша вера истинна, тогда цель всего состоит в Боге, и мы нацелены на Него — свое предназначение и счастье.

 

Я уже говорил, что в Орден меня привлек его девиз — Veritas,  Истина. Мое изначальное представление об истине было довольно наивным. Первым из встреченных мной доминиканцев — после брата Питера, открывшего мне дверь, — стал отец Провинциал, и я, должно быть, весьма утомил его настойчивыми расспросами об истинности учения Церкви вопреки его намерению поговорить о футболе.

 

Помню, как я перед завтраком поймал на лестнице в Блэкфрайарз великого богослова Корнелиуса Эрнста и потребовал объяснить, в каком смысле является истинным учение о Взятии Богородицы в Небесную Славу. Где Святая Дева пребывает сейчас? Как ее вознесение происходило во времени? Наверняка временами я доводил братьев до белого каления.

 

Христианство держится — или не держится — на истинности своих утверждений; но сложнейшая задача состоит в понимании того, в каком смысле ее утверждения являются истинными. В своей короткой книге я даже не пытался исследовать подобные вопросы. Учение Церкви — это не просто голое утверждение не ких фактов. Наша вера выходит за пределы любых формулировок, стремясь к превосходящей все слова тайне Бога.

 

Наши слова нацелены за пределы слов. Я сравнивал их со стрелами, нацеленными за предел видимого. Мы выпускаем стрелы во тьму. Наши утверждения о Боге можно понять только в контексте жизни, на правленной к Богу. Вне контекста жизни, нацеленной за предел себя самой, все наши формулировки почти лишены смысла. Они — словно стрелы, не покидающие тетивы. Они не убеждают никого и не имеют власти. Можно сколько угодно говорить о любви,  свободе и надежде, но если они не запечатлелись в нашей жизни, мы только попусту сотрясаем воздух.

 

 

Пер. с англ. А. Дубининой. 

К.: Дух і Літера, 2015. — 288 с.

ISBN 978-966-378-380-2

 

 

 

 

«Почему ты христианин?» — вот какой вопрос мне недавно задал один друг. Должен признаться, вопрос захватил меня врасплох. Я воспитывался в христианской вере с рождения, но никогда особо ею не интересовался, пока однажды не задался вопросом — истинна ли моя вера или же нет. Если она истинна и предназначение человека состоит в том, чтобы разделить с Богом Его неописуемую бесконечную радость, такова должна быть и цель моей жизни. Если же христианская вера лжет, тогда, разумеется, мне следует оставить Церковь. Так я и ответил моему другу: «Потому что это  правда». Но такой ответ нимало не удовлетворил его. «Но в чем тут суть, какова цель быть христианином? Зачем это нужно?»

 

Очевидно, мы подходили к вопросу с разных сторон. Если христианство истинно, у него нет иного предназначения, кроме как нацеливать нас на Бога, который есть цель всего творения. Если человек спрашивает о цели какого-либо действия или явления, если вопрос подразумевает достаточно глубокий ответ и предмет его также довольно серьезен, он, несомненно, в конце концов, придет к цели всего бытия, конечному назначению и предназначению нашей жизни — именно об этом говорят все мировые религии. Религия, которая пытается стать затребованной, рекламируя свою полезность для какой-либо иной цели — например, представляя себя отличным средством от депрессии, гарантией стабильной жизни или делового успеха, — самоуничтожается на корню. Еслирелигия ищет оправдания собственному существованию в служении чему-либо еще, ее невозможно воспринимать всерьез. Предназначение и смысл любой религии — нацеливать человека на Господа, цель и смысл всего сущего. Поэтому нет смысла спрашивать, существенна ли, значима ли вера в Бога: ведь Бог и есть единственное мерило всякой значимости.

 

Однако мой друг все не унимался: «Но что ты извлекаешь из этого? Что христианство тебе дает?». И я постепенно начал по нимать, что именно его интересует. Истины, которые мы исповеду ем, должны некоторым образом влиять на нашу жизнь, приносить плоды. Истина закона земного тяготения, истина о шарообразной форме Земли имеют последствия. Садитесь в самолет и летите все время в одном направлении — ив конечном итоге вернетесь туда, откуда вылетали. Если истины христианского учения никак не действуют на жизнь каждого из нас, не имеют последствий, не приносят плода — тогда что это за истины? Если Бог есть пред назначение всего сущего, тогда вера в Него, стремление направить к Нему как к конечной цели свое существование должно как-то отражаться в жизни верующего.

 

Итак, христианство должно непременно что-то менять, хотя только ради перемен не стоит становиться христианином. Если бы, например, экспериментально установили, что христиане спокойней и безмятежней других людей, дурной идеей было бы проповедовать христианство как хорошее средство от стрессов. «Принимайте христианство — и будете спокойно спать по ночам!» Такой подход низвел бы религию до уровня определенного стиля жизни, вроде регулярного посещения спортзала. Бог — не пена для ванн и не ароматерапия, Им не поторгуешь, как полезным для здоровья препаратом. Но тот факт, что вера делает человека, к примеру, спокойнее, или счастливей, или смелее и так далее,  служил бы подтверждением, что христианство неспроста претендует на обладание истиной, и над этим стоит подумать. Если в том, чтобы направить всю свою жизнь к Богу как к конечной цели есть последствия — например, освобождение, о котором я и буду говорить в своей книге, — разумеется, проповедник не станет провозглашать: «Становитесь христианами, потому что это сделает вас свободными!» Но если люди будут видеть свободу христиан, свободу привлекательную и интригующую, они могут заинтересоваться источником такой свободы, то есть в конечном итоге — Богом, которому мы поклоняемся.