Российское неоязычество - вчера, сегодня .... завтра?

Рецензия на сборник "Российское язычество XXI века: интервью без масок"

 

Сборник предваряет статья Романа Шиженского «О российской новоязыческой парадигме». Очевиден оригинальный неологизм «новоязычество», альтернативный злосчастной стигме «неоязычество» и в отличие от последней, куда более нейтральный и бесконфликтный – во всяком случае, пока.

 

Шиженский размашисто ставит вопрос о парадигме, перечисляя все его проблемные места – «раскачивая маятник, сталкиваемся с «черными дырами» классификации, хронологии, терминологии, источниковой базы, обрядности, атрибутики, национальной, политической, культурной принадлежности».

 

Там же поставлен и один из ключевых вопросов (автор считает проблему инициатической) само- и внешней аутентификации человека как язычника. С какого момента, какого праздника, какой полноты «комплекта аутентики» кончается «обычный человек» (инаковерующий) и начинается язычник?

 

Затем Шиженский переходит к описанию самых значимых вех, событий и процессов, имевших место за последние пару десятков лет, многие из которых актуальны и поныне.

 

В качестве примера таковых он называет «языческое храмовое строительство» и «языческое отшельничество». Однако этот пример отнюдь не тренд, а оригинальное исключение, ведь приведен лишь один случай – волхв Богумил и волхвиня Ракита, «оставившие массовую обрядово-праздничную деятельность» и уединившиеся для богослужений в храме Велеса и Марены и «просветительской работе в Интернете». Последнее является как раз таки самым популярным трендом – активную сетевую работу ведут такие заметные активисты язычества, как Евгений Нечкасов и Илья Черкасов (Велеслав).

 

Нечкасов, он же Askr Svarte, позиционированный Шиженским как язычник-философ, автор нескольких концептуальных трудов по языческому традиционализму, создатель Фонда Традиционных Религий. Другие важные инициативы Нечкасова – массовое анкетирование язычников по актуальным вопросам, создание «Красной ленты» - мониторинга антиязыческой агрессии и публичная полемика с оппонентами. Шиженский уделяет особое внимание Нечкасову не только из-за значимости и заметности его инициатив, но и по причине активного участия последнего в этом издании. Лейбл ФТР красуется на задней странице обложки, сборник содержит несколько интервью, предоставленных Фондом и два – самого Нечкасова, от 2015 года и недавнее.

И если обсуждать большинство инициатив Нечкасова в этом обзоре будет не совсем уместно, то проблема о языческой самоидентификации является одним из центральных. «По мнению Е. Нечкасова, историчность и аутентичность отступают перед главным – ясной самоидентификацией. Философ-язычник ставит перед единомышленниками и ряд соответствующих задач, выполнение которых возродит «истинное языческое мировоззрение». Среди первостепенных вопросов – обращение интеллектуалов из языческой среды к философии, сохранение радикальной свободы через многообразие проявлений, форм «традиции» и весьма активно педалируемую в сегодняшней рассматриваемой диаспоральной среде ставку на новое начало язычества».

 

Тенденция к трансформации вариантов языческой практики и её массовая миграция в цифровую реальность приобрела столь значительные масштабы, что по мнению автора, «именно мировая паутина становится актуальным «полем боя», на котором будет решаться судьба будущего мировоззрения».

 

Роман Шиженский рассматривает некоторые попытки коллег как-то определить и систематизировать изучаемый феномен, выработать «мировоззренческий квантометр». Последний должен «приручить» язычество, снять весь комплекс проблем и стать матрицей, оставляющей единообразные оттиски в нарративах и выступлениях». Автор не принимает вариант А. А. Бескова - «новое язычество как броуновское движение (хаотичное движение, столкновение и отталкивание друг от друга групп, лидеров, идей)» и вместо неё предлагает свою концепцию «языческой пролификации». И довольно убедительно показывает эволюцию русского язычества от идей Доброслава до наших дней.

«Итак, броуновское движение не характерно для современного российского язычества. Вместе с тем само движение, безусловно, наблюдается, более того, отечественный нативизм просто не сможет существовать без постоянного развития», заключает Шиженский

 

Оспаривает исследователь и тезис Н.В. Шангина, утверждавшего, что «роль лидера велика на самых ранних этапах становления НРД, но спустя некоторое время она последовательно снижается по мере роста группы и усложнения её структуры». Действительно, для современного язычества эта концепция не работает. Возможно, в силу известной ограниченности перспектив роста и расширения группы, в отличие от НРД, не имеющих ярко выраженной национальной или языковой специфики, не привязанных к территории и ориентированных на максимальную экспансию. А «освобождённые» от нелёгкого бремени оффлайн-лидерства и ответственности за массы последователей, и ещё больших массы неопределившихся тусовщиков обретают куда большую свободу в виртуальном пространстве. Неограниченную почти ничем, кроме донатов благодарных слушателей.

Но и в реальной жизни роль волхва по-прежнему велика, её невозможно переоценить. Шиженский настаивает на своего рода языческом абсолютизме: «Совмещая все вертикали власти, современный волхв транслирует собой знаменитую фазу «Государство – это я!» 

 

Некоторые интервью брал не сам Роман Шиженский, а его коллеги по цеху, содействовавшие выпуску этого сборника. Это интервью с Гвиддоном Харвестоном, Отрадом, Романом и Сергеем Малышевым, предоставленное Сергеем «Паганкой», интервью с Ургором, Александром Осиповым от Ранхильд – главного редактора журнала «Северный Ветер».

Почему автор ограничился такой полукруглой цифрой – 55 интервью, сказать сложно. Возможно, по каким-то личным причинам, или же напротив, по внешним и независящим от него факторам. Некоторые из интересных, на мой взгляд, интервью из ранее публиковавшихся в пяти выпусках журнала под его редакцией Colloquium Heptaplomeres в сборник не вошли.

Составитель стремился представить возможно более полную и разнообразную картину современного язычества, «живой продукт»: клубок из авторских смыслов, мнений, рассуждений и мифологем представителей «доавраамической религиозности». Последнее определение кажется довольно спорным, ведь очевидно, что современные язычники любого роду и племени не имеют никакого отношения к «доавраамической религиозности» ни в каком смысле. Однако варианты типа «религиозность, альтернативная авраамической» или просто «неавраамическая» также не совершенны, а то и громоздки, поэтому просто оставим это излюбленное авторское выражение на его совести.

 

Некоторые особо значимые персоны представлены дважды – это Максим Ионов (Белояр), Николая Сперанский (Велемир) и Илья Черкасов (Велеслав). Наряду с ними присутствуют и вызывающие некоторое недоумение, а то и улыбку. Таков таролог и рунолог Алекс из Краснодара, татуировщик (и «универсалист» Сергей Зайцев), кеметистка Людмила Пругло. Оригинально смотрятся интервью с «пожелавшими остаться неизвестными» по понятным причинам «представителем Росгвардии» и «сотрудником спецслужб» от Фонда Традиционных Религий.  

 

Вынесенное в название определение «Российское язычество» на самом деле не совсем точно – мировоззрение некоторых персонажей не только не является славянским язычеством, они граждане других государств. 

Так, среди персоналий несколько украинских язычников (Олег Безверхий, Геннадий Боценюк, Галина Лозко, румынский (Арсений), викканин Гвиддон Харвестон, мерянин Алексей Малышев, последователь осетинской религии Хетаг Моргоев, одинисты Евгений Нечкасов, асатруа Александр Осипов, Надежда Топчий и Хильмар Эрн Хилмарссон, адепт «Северной Традиции» Мария Юлина, римский язычник Роман, мариец Альберт Рукавишников, жрица литовской Ромувы Иния Тринкуниене, тенгрианка Елена Фёдорова, шаманист Артур Цыбиков

 

Некоторые из интервьюируемых уже покинули этот мир – например, Князь Огин (Геннадий Боценюк), Доброслав (Алексей Добровольский), Велемир (Николай Сперанский).

В качестве своеобразного вывода обзора Шиженского можно рассматривать его концепцию диаспоральности, которую он находит очевидным состоявшимся фактом. «…Мы вправе говорить о функционировании на территории Российской Федерации именно языческой диаспоры, а не пресловутой молодежной субкультуы!»

 

А что же до предполагаемой «фокус-группы» издания, то оно адресовано исследователям, носителям, оппонентам, заинтересованному сообществу в целом, а также «невыездным» «учёными от письменного стола», не сумевшим по той или иной причине лично пообщаться с носителями рассматриваемого мировоззрения». Предположу, что именно для последних материалы сборника могут оказаться наиболее полезными, что позволит избежать в дальнейшем односторонних и предвзятых оценок и напротив, поспособствует созданию объективного и полноценного представления о современном российском политеизме.