Рёттинг - Единение в любви - Икона Рублёва "Троица"

Герхард Ян Рёттинг - Единение в любви - Икона Андрея Рублёва "Троица"

Иконы со временем становятся все более любимы. В чем причина этого ? Можем ли мы, западные христиане, настолько поддаваться воздействию икон, пока смысл их станет для нас очевидным, а мы сами делаемся частью их ? Эти чувства очарования и очарованности могут служить ответом на вопрос, в чем причина того, что иконы так привлекают внимание христиан на Западе.

Подобное довелось испытать и мне. Несколько лет назад я пережил в своей жизни такой период, когда я не только начал понимать Любовь Господа, но когда эта Любовь распространилась и на меня. Совершенно необычным образом Личность Иисуса стала той дверью, которая открыла мне путь к жизни с Богом. Всё более осознанно я стал понимать Слово Божие и Его Деяния. Во мне происходил охватывающий меня процесс »развития«, который совершался медленно, однако непрерывно: Любовь Бога »эволюционировала« во мне. Любовь Господа - как охотно я ответил бы на неё. Но при этом я казался себе таким неловким и беспомощным. Однако, несмотря на то, что моё "я" на фоне Любви Божией выглядело убого, любовь тем не менее непрерывно росла во мне. Многие люди до меня накопили подобный опыт, многие приобретут это блаженное познание и после меня: кто бы ни раскрыл свою душу перед Бытием и Деяниями Господа, тот по-новому начнёт смотреть на мир. Икона "Троица" открыла мне тогда новую жизненную перспективу.

В это время произошло два события. Я учился в Мюнстере. В общежитии евангельской студенческой общины жил один египетский фармаколог, с которым я часто беседовал на тему веры ... а он со мной. Однажды он поставил меня в тупик, заявив: "У вас, христиан, три божества: Господь, Иисус и Дух Святой. У нас проще, - сказал он, - Аллах есть Бог, а Магоммет Его пророк. Вы, христиане, возвели слишком сложное здание для выражения богословских мыслей". Должен признаться, что в тот момент я не смог найти достойного ответа. А может быть, во мне еще не было чего-то существенного ? Когда мы прощались, у меня возникла мысль: О если бы ... если бы я мог объяснить моему арабскому другу истину о триедином Боге, то на это ушло бы много времени; в любом случае мне потребовалось бы больше слов, чем он употребил в своей короткой формулировке, выражающей сущность Аллаха.