Спонг - ДЕКАЛОГ - ЗАПОВЕДЬ 4. МАРКИРОВКА ВРЕМЕНИ

Джон Шелби Спонг  - ДЕКАЛОГ - Комментарии - 4

---

 

 

В каждом дне - Бог, в каждом дне - Бог, и святость присутствует во времени.

ANNIE DILL ARD

 

В строгих домах кальвинистского Юга воскресенье называлось субботой.  Это наименование, взятое из еврейской традиции, было применено ко дню недели, установленному христианами для поклонения.  В таких домах воскресенье / суббота было самым неприятным днем, особенно для активных маленьких детей.  Это был день, когда религиозные обычаи мешали детям быть естественными.  Воскресенье было таким днем и ​​для меня.  Воскресенье / суббота означало особую одежду - не школьную форму или уличную одежду, а воскресную одежду - нарядную, строгую одежду, которую никто не осмелился бы помять или испачкать.  И затем наступал неизбежный поход в воскресную школу, поход, который, казалось, не требовался для взрослых.

 

Воскресная школа была для меня рутиной.  Признаюсь, я поступила на служение церкви, вопреки тому, что у меня была подготовка в воскресной школе, а не благодаря ей.  Когда меня просят вспомнить что-нибудь из моего опыта обучения в воскресной школе, ко мне приходят только личные воспоминания о конкретном учителе или достижении, таком как отметка об идеальной посещаемости.  Небольшое содержание остается.

 

После воскресной школы этот день проходил все также серо.  Мне не разрешали снимать воскресную одежду - очень эффективный контроль поведения.  Запрещалось почти все, что было весело: ни занятия своим хобби, ни поиграть в бейсбол.  Ни пойти в кино.  Мне говорили, что такие вещи, как фильмы в кинотеатре, заставляют других работать.  Игры, особенно карточные, были делом дьявола.  Телевидение еще не было изобретено.  В моих детских глазах взрослые, казалось, делали то, что хотели;  только дети были помещены в ограничения субботнего дня.  Возможно, только дети должны соблюдать субботу, подумала я.  Возможно, суббота это как аллергия, которую можно будет перерасти со временем.

 

Воскресенья тянулись бесконечно, скучность их была мне не по силам.  Позитивные мероприятия включали в себя посещение родственников, которых я действительно не хотела видеть, и чтение.  Было сильное поощрение читать Библию, но эти тонкие маленькие страницы с золотыми краями постоянно слипались, сгибались или рвались.  Казалось, они никогда не поддавались моим маленьким пальцам.  И язык этой книги, в котором были «ты», «тебе», «воздержание» и «нищие», был, на мой взгляд, непостижимым в лучшем случае, и глупым в худшем.  Часть моего негатива по отношению к Библии короля Иакова родилась в те воскресные дни.

 

Как ребенок, воспитанный в этой атмосфере, может научиться любить Бога?  Бог изображался как суровый небесный отец, который проводил время, рассказывая детям, что они не должны делать, или наказывая их, если они когда-либо делали это.  Мой вывод заключался в том, что Бог никогда не был ребенком, поскольку Бог не знал, что такое веселье, и при этом Бог никогда не улыбался за своей длинной бородой.  Однажды я спросила маму, почему воскресенья такие однообразные, такие скучные и сжатые.  «Ну, дорогая, - ответила мама, - воскресенье - день Господень». На мой взгляд, любой, кому мог быть посвящен такой день, просто не мог быть очень приветливым, понимающим или интересным детям.

 

Конечно, я не могла допустить таких чувств, потому что мне внушали здоровую дозу страха Божьего.  Я была вынуждена заниматься религиозными делами и обижаться на каждую минуту.  Выходные были разрушены, потому что воскресенье было частью каждого уик-энда.  Представьте мое восхищение и удивление, когда я обнаружила, что ни в одной из шестидесяти шести книг Священного Писания не было ни одного библейского запрета на работу в воскресенье - ни одного.  Суббота и воскресенье не совпадают.  Они никогда не были одним и тем же.

 

Суббота была еврейским днем ​​покоя и отдыха и была определена в конце еврейской истории сотворения мира, как еженедельное соблюдение седьмого дня.  Воскресенье никогда не было седьмым днем, днем ​​отдыха.  Воскресенье было христианским днем ​​воскресения.  Это был день, когда действовал Бог, первый день недели, а не последний.  Воскресенье, как христианский святой день, изначально отмечалось не покоем и отдыхом, а празднованием, праздником, вечеринками.  Соблюдение Вечери Господней, которая очень скоро стала предназначенной для поклонения христианам в их святой день, было праздничным временем.  Вот почему это служение было и называется «празднованием» святого Причастия.

 

В начале христианской истории еврейская суббота - день отдыха и последний день недели - и христианское воскресенье - день празднования и первый день недели - существовали бок о бок.  Ранние иудеи-христиане соблюдали оба дня, и это не создавало противоречия.

 

Суббота подчеркивает значение прекращения труда и обычной повседневной деятельности;  Воскресенье подчеркивает веселье.  Но когда христианство отошло от своих еврейских корней и вошло в языческий мир, соблюдение субботы с ее культовыми церемониальными и ограничительными заповедями исчезло.  Воскресенье, торжество воссоздания Божьей работы в воскресении Иисуса, доминировало.  На протяжении веков в христианской воскресной традиции было много приливов и отливов.  Концепция отдыха была вновь введена в феодальном обществе.  Воскресенье было единственным днем, когда крепостные не работали на хозяина поместья, но это была изменчивая традиция, без определенной практики.

 

Затем появился Жан Кальвин.  Жан Кальвин, должно быть, был в точности как мои детские представления Бога: суровый, с длинным лицом, мрачный, скучный, жесткий, без юмора.  Кальвин, несомненно, был одним из великих умов христианской истории, но он не был ярким теологом.  Этот человек служил Богу, который правил посредством строгих законнических правил и воздаяний. 

 

Жан Кальвин, больше, чем кто-либо другой в христианской истории, вывел древнюю еврейскую традицию субботнего дня из прошлого со всеми ее ограничениями, с ее наставлениями покоя и ограничениями на какую-либо деятельность, и наложил ее на христианское воскресенье.  Объединив самые сдерживающие аспекты традиций седьмого и первого дня, Кальвин преобразовал характер христианского воскресенья самым законническим и узким образом.  Это было творение Жана Кальвина, то, что я испытывала в первый день каждой недели в детстве.  Воскресенье Жана Кальвина: отдохни от своего труда;  не веселись сегодня;  церковное собрание - серьезный опыт, где смех греховен, а поклонение достаточно скорбно;  будь спокоен;  это дом Божий;  жесткая одежда;  нет хобби;  нет бейсбола.  Ничто из этого не было изначально частью дня воскресенья.

 

Какая радость было обнаружить, что такое воскресенье коренится в творчестве Жана Кальвина и не встречается в христианских писаниях или ранних христианских традициях!  Христианское воскресенье - это не древний еврейский субботний день с его стилизованными дисциплинами, хотя смена темпа, перерыв в рутине, отстранение от повседневной деятельности подразумеваются во всех праздниках иособых днях - как элементы священного времени.

 

Даже субботняя традиция имеет корни, которые со временем значительно трансформировались.  «Помни день субботний, чтобы святить его» стало частью дарованного Богом закона на Синае.  Остальная часть субботней традиции была редакционным добавлением.  Например, в версии Десяти Заповедей во Второзаконии суббота отождествляется не с творением, а с Исходом.  Автор Второзакония предписывает святость субботнего дня покоя на весь Израиль и на каждую жизнь, с которой соприкасается народ Израиля - свободные и рабы, люди и животные, потому что, как говорит Второзаконие, отдых необходим для жизни.  Ни одно живое существо, независимо от положения или состояния, не должно подвергаться бесконечному давлению.  Не забывайте, говорит книга Второзакония, что вы были рабами, угнетенными в Египте.  Помните, что периодический отдых от труда является правом каждого человека и каждого живого существа.  Это не привилегия, которую по щедрости дарят рабам;  это право гарантированное Богом.

 

Священник-писатель продвинул эту идею на шаг вперед, представив историю сотворения из устной традиции, в которой Бог является образцом семидневной деятельности творения, работы и отдыха.  Мы не только подчиняемся Богу;  мы действуем так, как действует Бог.  Прежде чем заповедь была истолкована и составлена ​​более искушенными редакторами до и после Вавилонского Изгнания, мы можем только сказать, что люди в пустыне соблюдали субботу.  Возможно, она принимала формы, подобные тем, которые соблюдались в естественных религиях, которые преобладали вокруг них.  Как правило, лунные праздники были ежемесячными празднованиями новолуния.  Такие праздники предоставляли людям такое время, когда обычные процедуры и табу были приостановлены.  Если бы эти праздники когда-либо называли отдыхом, то для них скорее характерно изменение темпа жизни, а не бездействие.  Праздники были и есть временем, чтобы потворствовать страстям, высвобождать их.

 

Ученые высказывали некоторые предположения, что это священное разделение времени Моисей перенял у Мадианитян, которые занимались выплавкой железа и его ковкой, и которые периодически должны были поддерживать свой огонь.  Возможно, это были времена отдыха от работы, которые позволяли кузницам остыть и дали возможность таким образом почитать богов огня.  В политеистическом обществе, где также поклонялись лунным божествам, лунный цикл естественно делился на семидневные сегменты, которые давали ритм работе кузнецов.  Но все это гипотеза;  мы действительно не знаем, как началась семидневная субботняя традиция.

 

То, что древние евреи соблюдали субботу, совершенно точно.  Но то, как они соблюдали священное время, является аргументированным предположением, выведенным из результатов различных дисциплин.  Евреи включали религии своих соседей, переосмыслив их в своих религиозных рамках.  Их этический монотеизм связывал все с разумом и дыханием Бога.  Даже время было творением Бога;  и поэтому в субботу евреи сознательно, по словам старого гимна, «обретали время, чтобы стать святыми». Суббота давала всей жизни ритм, самосознательное качество поклонения, сделав достойным все собственное  существование.  Развитие традиции перешло от того, что, возможно, было астрологически праздником с характеристиками периодизма как поклонения природе, к еженедельному празднику, отмеченному отсутствием работы.  Затем евреи приняли семидневную историю сотворения мира, наложенную жесткими предписаниями и конкретными определениями, запрещающими работу.

 

В период Вавилонского изгнания эти определения и запреты соответствовали потребностям личности в отдыхе, а также сохранения и выживания народа.  Эти вавилонские пленники были изгнаны из родной земли, оторваны от своей священной традиции и отделены от Иерусалима, центра национальной и религиозной жизни.  Самой глубокой угрозой, с которой столкнулись эти военнопленные, была угроза ассимиляции, утраты себя в доминирующей и более развитой культуре Вавилона.

 

 Практика вавилонян заключалась в том, чтобы депортировать местных вождей из завоеванной страны, но оставить бедных и необразованных на своей опустошенной родине.  Эта политика предотвратила бы восстания, рассуждали они, а также дала им лучшее из человеческого богатства побежденной нации для их собственного использования.  Но это также дало захваченному сообществу возможность консолидироваться и реформироваться в таких необычных обстоятельствах.

 

Именно это и произошло под руководством таких пророков, как Иезекииль и священства разрушенного храма.  Две традиции, которые были особенно выделяемы, стали отличительными признаками иудаизма.  Именно с этого времени люди завета назывались иудеями, а не евреями.  Иегудиты (из колена или Иудейского царства) были народом изгнания.  Как изменилось их имя, так изменилась и их практика.  Выделенные ритуалы обрезания и строго соблюдаемое еженедельное соблюдение субботы отделяли их от вавилонян и объединяли их как иудеев.  Семидневная история сотворения была выбрана и записана, чтобы поддержать новый акцент на субботе и придать ей божественный смысл.  Другими словами, евреи, вероятно, прежде соблюдали субботу и затем выбрали семидневную историю сотворения, чтобы придать ей теологическую основу происхождения, а не наоборот.

 

 Два обычая, обрезание и соблюдение субботы, сделали очевидным выделение иудеев.  На теле каждого еврейского мужчины был знак его иудаизма;  и каждый седьмой день каждый еврей становился публично различимым, когда в обществе среди этих изгнанников прекращались труд и торговля.

 

Обрезание и регулярное соблюдение субботы возобновили жизнь изгнанников. Ни одна религия не может существовать больше, чем одно поколение от исчезновения ее последователей, если ее история забыта. Никто не может быть членом народа завета ни по рождению, ни по усыновлению, если только не будет известна и усвоена история о Божьем спасении и реакции людей на их искупление. Обрезание было видимым напоминанием о завете Моисея и истории Исхода, которая была и остается историей сердца иудаизма. Субботнее поклонение собирало народ вместе, чтобы напомнить им и вновь познакомить их с их первичной идентичностью как народа Божьего. Литургия была сосредоточена на слове, пересказе спасительных событий Бога и Божьего народа. Они постоянно напоминали им, что их истинный дом был не в экзотической и соблазнительной Вавилонии, а на земле, которую Господь Бог обещал, что она всегда будет их собственной. Эта обетованная земля была тем местом, где они действительно могли быть самими собой - свободными и благословенными. В изгнании они были удалены от всех естественных напоминаний их истории: пейзаж с его легендарными горами и реками, города, равнины, населенные призраками прошлых героических деяний, и Иерусалим, золотой город, место, где ожидался Мессия. В изгнании чужая культура должна была навязать новые способы жить этой историей и представить будущее, судьба которого заключалась в этих древних рассказах. «Как мы можем петь песню Господа на чужбине?» - оплакивали они. Ну, они пели, хотя все знали, что это импровизированная мелодия. Однажды они вернутся.

 

В процессе национального реформирования, которое требовало строгое соблюдение идентичности, в религиозную жизнь проникала ревностная скрупулезность, особенно в соблюдение правил соблюдения субботы. Под давлением еврейского руководства были определены и переопределены законы о субботе. Тридцать девять различных видов работ были специально запрещены. Нельзя было оказывать медицинскую помощь при хронических болезнях и не чрезвычайных ситуациях. Спустя пять веков послушные этим правилам священники, продолжая и совершенствуя точечные традиции Изгнания в течение всего этого раввинского периода, ругали Иисуса за исцеление человека с засохшей рукой в субботу. Они настаивали на том, что сухая рука - это хроническая болезнь, а не чрезвычайная ситуация, и поэтому они признали Иисуса виновным в нарушении субботы. В субботу нельзя было лечить сломанные кости, поскольку, хотя это может быть болезненно, сломанная кость на руке или ноге обычно не приводила к смерти.

 

В субботу не допускалось бальзамирования покойников. Принятие этого закона стало частью повествования о Страстях, когда Иисуса сняли с его креста в пятницу, чтобы его друзья могли избежать осквернения работы по извлечению тела в субботу, которая началась на закате в пятницу. Также не было времени бальзамировать, поэтому тело было завернуто в льняной саван и помещено в гробницу. На рассвете первого дня недели женщины пришли к гробнице с благовониями для бальзамирования. Они пришли, как только увидели, что наступило окончание субботы.

 

Существовало правило, запрещающее проходить более трех пятых мили за пределы города в субботу, так как это расстояние, на которое священник должен был пройти, чтобы выполнить свои обязанности в субботу. Для иудея, прошедшего больше этого расстояния, считалось, что он нарушил запрет, чтобы воздерживаться от работы. В книге Деяний говорится о Елеонской горе, как о расстоянии в субботний путь от Иерусалима, то есть на три пятых мили. Даже сейчас евреи хасиды ограничивают свое субботнее путешествие этим расстоянием. Они также ограничили себя, определив свой способ передвижения только пешей ходьбой.

Важность литургической практики в субботу выросла из глубокой человеческой потребности понимать себя в отношении источника жизни. Эта заповедь основана на необходимости разыграть самую важную живительную, центростремительную драму нашей жизни. Поклонение требует, чтобы человеческий дух отвернулся от рутины и использовал время, чтобы напомнить себе и связать его с тем, что создает, упорядочивает и поддерживает жизнь. Чтобы быть воссозданным и обновленным, требуется время и сознательная практика.

 

Суббота была закреплена в иудаизме, чтобы это качество отдыха и общения с Божественным стало явным, реальным, привычным и центральным в еврейской жизни. Когда евреи, наконец, остановились на семидневной неделе, заканчивающейся в субботу, и, таким образом, установили преднамеренный ритм жизни, они пронумеровали другие дни в отношении субботы. Понедельник был вторым днем после субботы, четверг был пятым днем после субботы и так далее. Религиозный гений тех рабов, которые понимали себя как избранных, состоял в их понимании божественно-человеческих отношений. Благодаря своему ответу Богу они многое поняли о состоянии человека. Дело в том, что всем людям нужен субботний день, день ухода от рутины жизни, день созерцания святого самосознания бытия.

 

Это время покоя было законодательно закреплено в колониальной Америке христианским большинством с принятием так называемых «синих законов». Продажа товаров в воскресенье была запрещена. По мере роста страны синие законы были пересмотрены, чтобы относиться только к неэкстренным товарам. Местные постановления, которые классифицировали предметы первой необходимости и чрезвычайные ситуации, были такими же запутанными и запутанными, как и любой субботний мидраш. Но эти законы отменяются со временем, поскольку общество становится все более плюралистичным и светским.

 

Увеличение благосостояния и свободного времени изменили ритм недели. Большинство работодателей не ожидают, что их сотрудники будут работать более пяти дней в неделю; субботние и воскресные выходные соответствуют целям субботы, чтобы обеспечить регулярный перерыв в работе. Поскольку многие американцы не работают на физически сложных работах, перерыв в работе - это не отдых в обычном смысле этого слова. Отдых от работы чаще означает освежающее и развлекательное использование времени. Субботний отдых стал выходным днем.

 

Но суббота - это больше, чем отдых. Это также поклонение. Пришло время заниматься обычным, привычным, дисциплинированным поведением, которое формирует характер. Мероприятия в свободное время, такие как поклонение в субботу, также формируют и отражают ценности людей и общества. Типичные виды деятельности светской субботы, спорт и шоппинг указывают на то, что конкуренция и потребительство являются важными составляющими современной жизни. Светские храмы, в которых мы празднуем победу и власть, - это спортивные стадионы и торговые центры.

 

Ни субботнее богослужение, ни отдых на выходных не являются частной деятельностью. Подобно тому, как сознательно религиозные люди собираются в общинах для поклонения, так и те, кто чтит светскую субботу, общаются и проводят свободное время с другими людьми. Существует единственная человеческая тенденция, выраженная как внутри, так и вне церковной жизни, объединяться единомышленникам. Мы проводим досуг с людьми, которых мы находим интересными и приятными нам. Наших друзей мало, их не много. Это норма для общественных объединений. В светских объединениях предполагается исключительность. В церковных группах, однако, исключительность оспаривается Евангелием, которое является всеобъемлющим и универсальным.

Суббота – это время для воссоздания себя как народа Божьего. Преднамеренно установленная суббота обеспечивает уединение для размышлений и время в гостеприимных общинах, где разделяются ценности и рассказываются истории о том, кто мы и кем мы можем стать. Суббота - это время, когда лучшая еда и напитки подаются в любви со стола, где все желающие могут напитаться. Настало время увидеть жизнь такой, какая она есть на самом деле - святой.