Таро Середины Пути

Долго я ходил вокруг да около Таро, облизывался да принюхивался, лет двадцать с гаком. И хотя многие мои друзья и хорошие знакомые давно и успешно пользовались ими вовсю, я остерегался их в руки взять да попробовать – всё было невдомёк, как и с чем это едят. Но вот, видимо, время и пришло, и обрёл я колоду «Таро Середины Пути» от издательства «Азбука», причём весьма оригинальную – созданную нейросетью Midjorney. 

 

 

Вот что сказано в издательской аннотации:

«Колода, которую вы держите в руках, представляет собой уникальная и инновационную интерпретацию символики Таро искусственным интеллектом. Она предлагает глубокие истолкования символов и значений карт и станет ценным инструментом для практикующих магов, тарологов, исследователей и всех, кто интересуется эзотерикой и символикой Таро. Откройте дверь к глубокому пониманию себя и окружающего мира с этой потрясающей колодой Таро, созданной нейросетью Midjorney. Доверьтесь творческому видению нейросети, чтобы раскрыть новые горизонты самопознания и расширить свое восприятие реальности. Позвольте колоде карт Таро, возникшей из синергии человеческого творчества и искусственного интеллекта, раскрыть перед вами дверь в мир неисчерпаемых возможностей и глубинных знаний».

Карты представляют собой 78 глянцевых открыток, упакованных в удобную коробку из плотного картона, к колоде прилагается практическое руководства – брошюрка такого же формата с интерпретацией прямых и перевернутых положений карт. 

Расскажу вкратце о самой колоде, что там удалось узреть оригинального, и даже попробую сделать расклад. Для начала – колода подчеркнуто женская, и кроме явно мужских типажей, таких, как короли или рыцари, все остальные карты всех мастей – женские, то есть с изображениями женских персонажей, включая пажей и не говоря уж номерных картах. Это что касается младших арканов. Старшие столь же феминистичны: на карте Солнце – женская фигура, и на всех прочих, кроме Повешенного, Дьявола, Верховного Жреца, Императора, Мага и Шута. Даже Отшельница – женского пола, Башня – просто башня, без человеческих фигур, Смерть гендерно не идентифицируется. Любовники столь же оригинальны – одна женщина стоит посередине и чуть впереди двух мужчин.

 

Теперь сделаю для примера расклад из трёх карт.

Первая карта – Умеренность в прямом положении. Толкование из брошюры: Эта карта подчеркивает необходимость баланса в жизни и в отношениях с окружающими. Задача состоит не в том, чтобы уравнять все аспекты вашего существования, а в том, чтобы упорядочить их и жить как можно более полноценной жизнью. Умеренность – это ещё и маленький ангел, приносящий исцеление после полосы излишеств, проблем со здоровьем и усталости.

Вторая карта – Смерть в прямом положении. Трактовка: пугающая карта, которая, впрочем, несет в себе довольно естественное послание: у всего есть конец. И все же конец – это не смерть, а лишь трансформация. Эта карта символизирует не трагедию, и цикл, начало, преображение и время для взращивания семян будущего.

Третья карта – перевернутая Десятка Жезлов. Трактовка: делегирование, отдых.

Такие дела)).

 

А теперь вспомним в общих чертах историю карт. Как указывает в своей работе «Подлинное Таро» Анастасия Двинянинова, на своём долгом пути с Востока на Запад через множество стран внешний вид, форма и структура игральных карт ощутимо изменились. «Согласно распространенному мнению, китайские наборы для карточных игр сначала попали в Индию, а затем в арабские страны (Персию, Аравию, Египет), прежде чем достигли Европы». Причём в их генезисе на промежуточном этапе пути важную роль сыграли индийские игральные карты «гаджинфа» и предшествовавшие им персидкие «каджинфа».

Однако самые ранние из известных прототипов игральных карт происходят из Египта – они относятся в XII и XIII векам и относятся к исламским игральным картам, сообщает Двинянинова. На этих образцах и мамелюкской колоде XV века в соответствии с нормами ислама отсутствуют изображения людей, вместо них – абстрактные рисунки и каллиграфические афоризмы. И вот эти афоризмы уже вполне могли использоваться в мантических целях.

 

В Европе игральные карты появляются в начале XIV века, попав туда скорее всего через королевства Испании или Венецию благодаря мамлюкам и арабам. В подтверждение этой версии свидетельствуют первые упоминания об игральных картах и запреты на проведение карточных азартных игр во второй половине этого века. Попавшие в новую культурную среду, исламские масти трансформируются и приобретают известные нам форму и названия. «Первыми мастями, возникшими в Европе и хорошо известными любителям таро, являются «латинские масти», их условно разделяют на четыре типа (архаичный, североитальянский, испанский и португальский), объединенных общими символами мастей: «чашами», «монетами», «палицами», «мечами».

 

Двинянинова описывает такую историческую колоду как первый известный прототип Таро: миланский герцог Филиппо Мария Висконти, большой дока по части изобретения карточных игр, подготовил карточную колоду в качестве подарка для своей дочери по случаю ее вступления в брак в 1441 году. «Сохранившиеся карты этого свадебного подарка известны как таро «Висконти ди Модроне», или «Кэри-Йель Висконти» (в честь коллекции Кэри в Йельском университете, где они хранятся). На картах изобилуют символы брачных уз, связанные с преданностью, целомудрием и любовью.

В каждой масти этого прото-таро содержится по 16 карт (10 очковых и 6 фигурных), среди которых сохранилось 56 карт, а старших арканов — 11 (Император, Императрица, Вера, Надежда, Милосердие, Сила, Влюбленные, Колесница, Смерть, Суд, Мир). () Это самые ранние известные на сегодняшний день карты прото-таро, которые значительно отличаются от их предшественников». Автор сообщает и такую интересную информацию о возникновении самого названия: в записях учетной книги феррарского двора в июне и декабре 1505 года впервые появляется «итальянское слова tarocchi («тарокки»), форма единственного числа которого — tarocco («обман»)», и в том же году фиксируется французское слово taraux («таро»).

 

Важнейшей вехой в эволюции карт до современного, общеизвестного и в известном смысле канонического образа было появление т.н. «Марсельского» Таро. Или, как это, по-видимому, принято называть в историографии Таро, «марсельского шаблона». И хотя возник он не в Марселе, но, вероятно, наибольшую популярность приобрел именно там, предполагает Двинянинова.

 

«Самое раннее употребление термина «Марсельское таро» принадлежит Ромену Мерлену и появляется в его докладе «Каллиграфия, гравюра и игральные карты» (1856). Позднее в другой статье под названием «Происхождение игральных карт: новые исследования наиби, таро и других видов карт» Мерлен пишет, что Марсельское таро наиболее точно представляет «старинное венецианское таро». Спустя век один из самых видных оккультистов XIX века, доктор Жерар Анкосс (Папюс), называет Марсельское таро наилучшим воспроизведением первоначального символического таро». Здесь я позволю себе немножко поиронизировать – уж кому-кому, а «академическому исследователю таро, эзотеризма и мистицизма Анастасии Двияниновой» именно так представляет автора обложка её книги лучше многих других известна «научная ценность» мнения «доктора» Папюса. А самая первая колода Марсельского таро была изготовлена лионским производителем игральных карт Николя Ролишоном в первой половине XVII века, так, со ссылкой на «последние данные» сообщает автор.

 

Двинянинова довольно оригинально видит обстоятельства, приведшие к трансформации развлекательной карточной игры в оккультную систему. Основную роль в этой истории сыграло, судя по всему, нераздельное сосуществование в средневековой культуре таких её специфических элементов, как вера в потусторонние силы, включая с одной стороны Божественное Провидение и ангельское заступничество, а с другой – бесовские искушения; отсюда недалеко и до веры в возможности магическим образом влиять на события и жизнь отдельных людей и/или хотя бы пытаться их предсказывать и толковать эти предсказания; фаталистическая вера в судьбу, рок была велика, что отнюдь не мешало повседневном, а у кого и пожизненным авантюрам. И вся эта гремучая смесь оказалась идеальным субстратом, на котором и выросло оккультное, а именно мантическое Таро.

Автор пишет: «Тем не менее таро на ранних этапах своей истории применялось в основном для развлечения людьми из высшего общества. Дополнительной была его функция в качестве гадательного инструмента. Стоит отметить, что в те времена были распространены книги-жребии, с помощью которых находили ответы на типичные вопросы, как правило, уже приведенные в них. Обычно в таких книгах для формирования предсказаний задействовались астрологические понятия, игральные кости, магические символы и тому подобное. Популярность игральных карт послужила толчком для построения на их основе новых гадательных систем, не требующих сложных расчетов и применяемых по большому счету в угоду праздного любопытства».

 

Весьма важной, если не сказать ключевой вехой стало окончательное оформление Таро как магической практики, или «одной из оккультных наук», по выражению Двиняниновой. Это произошло на рубеже XVIII -XIX веков благодаря деятельности трех французов от оккультизма. Причём это был явный неоспиритуализм, предвосхищающий современный New Age с его классическим набором атрибутов – вольным фантазированием на любые темы, в данном случае о реальном историческом генезисе Таро, полной антинаучностью с жирнейшим слоем оккультно-эзотерической мути.

 

По озвученной в восьмом томе подписного издания масона и месмериста Антуана Кур де Жебелена «Первобытный мир, его исследование и сравнение с миром современным» версии, Таро имеет древнеегипетские корни. «Два этих эссе посвящены попытке восстановления своего рода «языка карт», который, по мнению их авторов, имеет древнеегипетские корни. Де Жебелен был убежден, что современные ему колоды таро были искажены рисовальщиками, в результате чего первоначальные иероглифы, сообщающие об обычаях и обрядах египтян, превратились в красивые картинки для развлечения толпы, не имеющей ни малейшего понятия об их священном предназначении. Оба автора утверждают, что таро — упрощенная версия некой «египетской книги» или же сама эта книга, распространившаяся по Европе благодаря египтянам, которых ошибочно называют цыганами». Очарованные по непросвещенной моде того времени загадочной древнеегипетской цивилизацией, де Жебелен и граф де Мелле невольно запрограммировали на века вперёд этот стереотип о мифическом происхождении Таро от древнеегипетской мудрости, в который многие наивно верят и поныне. Отметился промоутер Таро и лингвофричеством: «согласно де Жебелену, таро в переводе с египетского означает «царский путь» (тар — «путь»; ро или рос — «царский»). И фейк-хисториалом: «Де Жебелен предполагал, что египтяне в период зарождения христианства принесли в Рим свои традиции, культ Исиды и карты таро, которые покинули пределы Италии, когда итальянцы стали тесно общаться с немцами, а затем карты таро прибыли в Прованс и Авиньон. В самом деле, игральные карты появились в Европе в том числе благодаря египетским мамлюкам, но таро возникло как минимум полвека позже обычных четырехмастных колод».

 

Свое исследование де Жебелен строит на основе Марсельского таро, иллюстрации которого приводятся в конце упомянутого издания. Среди египетских аллегорий, усмотренных де Жебеленом в таро, можно выделить солнечную повозку Осириса на аркане Колеснице. Примерно 130 лет спустя на этом же аркане в таро Артура Эдварда Уэйта (1857-1942) вместо коней появляются сфинксы для поддержания египетской гипотезы.

 

Значимым для последующей оккультной эксплуатации Таро является проведенная де Жебеленом параллель: «Пожалуй, наиболее значимым для последующего сопоставления таро с западной каббалой является утверждение де Жебелена, что 22 козыря таро, включая Дурака, представляют 22 буквы еврейского алфавита, который он называет египетским, наверное, потому, что евреи вышли из Египта. Тем не менее, де Жебелен в своем эссе ограничивается лишь данным утверждением и не приводит систему соответствий еврейских букв и старших арканов таро, что сделают французские оккультисты несколько десятилетий спустя. Де Мелле же только картам Фортуне, Смерти, Дьяволу, Солнцу и Дураку присваивает еврейские буквы ламед (ל), тет (□), заин (ז), гимел (ג) и тав (л) соответственно». Автор отмечает важнейшее значение двух этих работ для дальнейшей эволюции Таро как оккультного инструмента: «Два вышеупомянутых эссе произвели революцию в понимании таро как объекта мирового культурного наследия. После их публикации стали постепенно забываться подлинные истоки таро, а временные рамки стираться в угоду фантазиям всевозможных спиритов, оккультистов, магов и эзотериков. Благодаря де Мелле и де Жебелену создался прецедент соотнесения таро с египетской символикой, сыгравший на руку новоиспеченному носителю древнеегипетских знаний — Альетту (ум. 1791), больше известному под литературным псевдонимом Эттейла».

 

Помимо множества иных нарративов, Эттейле тарологи последующих поколений обязаны делению на старшие и младшие арканы: «Стоит отметить, что Эттейла первым разделил колоду таро на мажорную и минорную части, которые примерно столетие спустя французский оккультист Эжен Жакоб назвал старшими и младшими арканами (тайнами) соответственно; такая терминология со временем настолько прижилась в карточной области, что теперь к ней апеллируют не только представители эзотерического мира, но также историки и исследователи от науки.»

Столь же значительную, как три вышеописанных персонажа, если не большую роль в популяризации Таро как оккультного инструмента сыграли знаковые фигуры европейского оккультизма XIX века – Элифас Леви и его ученик Папюс, а также Станислас де Гуайта и Освальд Вирт. И не только в популяризации – Леви и Папюсу современные тарологи во многом обязаны теми смыслами и образами Таро, которые эти креативщики от поп-оккультизма в него вчитали. А вчитывали они всё в том же, поп-оккультном, псевдоэзотерическом и неоспиритуалистском духе. Вот характерная цитата из двухтомного опуса Леви «Догма и ритуал высшей магии», как нельзя лучше характеризующая и его самого, и все его оккультные нарративы как бессодержательную пустышку, разукрашенную пафосными эпитетами и ничем не обоснованным апломбом: «Таро, эта чудесная книга, вдохновительница всех священных книг древних народов, в силу основанной на аналогии точности своих фигур и чисел является самым совершенным инструментом прорицания, которым можно пользоваться с полной уверенностью. Действительно, пророчества этой книги всегда строго истинны, по крайней мере, в одном каком-нибудь значении; и, если она ничего и не предсказывает, то, во всяком случае, всегда открывает скрытые вещи и дает вопрошающим самые мудрые советы».

 

Сам Леви не создал собственной колоды Таро, однако его нарративами активно пользовались его ученик Папюс и другие продолжатели и вообще многие оккультисты последующих поколений. В частности, его идеями при создании собственных колод вдохновлялись Освальд Вирт и Артур Уэйт.

«Вирт рассматривал таро как посвятительный алфавит, он разделял старшие арканы на две части, каждая из которых соотносится с теорией и практикой развития человеческого духа. Первые одиннадцать старших арканов символизируют активное посвящение, остальные одиннадцать козырей, включая Дурака, пассивное посвящение. Кроме того, Вирт разбивал козыри таро, за исключением Дурака, на семь групп, по три карты в каждой (соотносящихся с субъектом действия, самим действием и его результатом), а также на три группы, по семь карт в каждой. Три группы символизируют последовательно тело, душу и дух».

«Папюс, другой известным оккультист, масон, розенкрейцер и основатель Ордена мартинистов, тоже разработал свою колоду таро на основе описаний Леви. В 1908 году он выпустил посвященную гаданиям и талисманам «Книгу удачи», в которой анонсировал готовящуюся к изданию полную колоду восстановленного египетского таро собственного авторства. Эта колода была опубликована годом позже, как альбом с черно-белыми иллюстрациями для вырезания, прилагавшийся к книге «Предсказательное таро» Папюса. Она была выполнена художником Габриэлем Гулином (1882-1972) и представляла собой смешение стилей Эттейлы и Леви».

 

Следующим важнейшим персонажем в истории Таро был, конечно, Артур Уэйт, член «Золотой Зари» и многих других оккультных и мистических сообществ. Он-то разработал самую известную ныне и многими считающуюся канонической колоду Райдера-Уэйта, прозванную так по фамилии издателя и его собственной. 

В ней он «отошел от обилия египетской тематики при создании своей колоды и вернулся к истокам таро — образам ренессансного искусства и рыцарских романов», объясняет «наивный примитивизм» его колоды автор.

 

«Уэйт, будучи мистиком, считал, что таро, хотя бы и потенциально может использоваться для предсказания судьбы, но все же является инструментом для развития человеческого ума и духа посредством заложенной в нем символики «тайной доктрины», которую глупцы могут истолковать неверно, исходя из предрассудков и ложных чувств. Тем не менее третья, самая значительная часть его «Ключа к таро» посвящена гадательной практике, в ней Уэйт впервые публикует расклад «Кельтский крест», который сейчас известен каждому уважающему себя тароманту.»

 

Не забыла Двинянинова упомянуть и «Таро Тота» Кроули, также ставшее важным прецедентом во всей истории феномена. Характеристика «самого страшного человека XX века» тоже в целом повторяет общеизвестную информацию, за исключением одного места – она сообщает, что в массовой культуре Алистер Кроули «известен как «Зверь 666», так он себя называл в своих книгах и статьях, и как идейный вдохновитель материалистического сатанизма». Услышать впервые такой эпитет тем более удивительно, что он куда вернее характеризует учение Антона Шандора ЛаВея, клоуна и гедониста. Что же до кроулианского Таро Тота, увидеть которое напечатанным его авторам – самому Алистеру и художнице Фриде Харрис по странному стечению обстоятельств не повезло, то оно «заметно отличается от всех предыдущих оккультных колод не только иллюстративным рядом, но также каббалистическими соответствиями». А в качестве объяснения своего соотнесения козырей с еврейскими буквами Кроули озвучивает странную идею о двойной петле в Зодиаке: ««Дело в том, что в зодиаке ״Звезда" соответствует Водолею, а ״Император" — Аресу (Марсу) [управителю Овна — АД.]. Овен и Водолей располагаются по обе стороны от Рыб, подобно тому, как Лев и Весы с двух сторон соседствуют с Девой; а это означает, что поправка, данная в ״Книге Закона“, восстанавливает совершенную симметрию зодиакальных соответствий, поскольку петля, образовавшаяся с одного конца эллипса, в точности уравновешивается петлей на противоположном конце». Описывая российскую тарологическую традицию, Двинянинова рассказывает о четырех её представителях, как минимум двух из которых можно с полным правом назвать и её основоположниками. Речь идёт, конечно, о Г.О.М.е – Григории Оттоновиче Мебесе, Петре Демьяновиче Успенском, Валентине Арнольдовиче Томберге и Владимире Алексеевиче Шмакове, несколько цитат из программного труда которого «Священная Книга Тота. Великие арканы таро. Абсолютные начала синтетической философии эзотеризма» я и приведу для иллюстрации воззрений этого направления оккультной мысли.

 

«Священная книга Тота есть собрание 78 Арканов, которые издревле сохранились и дошли к нам в виде 78 символических изображений. Относясь одновременно ко всем областям мысли и произведений духа человеческого, Арканы уже в седой древности были запечатлены самым различными образом. Наиболее доступными познаванию являются традиционные символические изображения, которые в Древнем Египте были высечены на стенах храмов и с разрушением Египта пережили его, будучи изображены на монетах, папирусах и таблицах и, наконец, в причудливых символах средневековой мистики, вплоть до общеизвестного цыганского Таро наших дней».

 

Похоже, именно таких персонажей, то ли жертв фантазий предшествующих первопроходцев-оккультистов, то ли и самих не чуждых к вольнодумному художественному творчеству имела ввиду Анастасия Двинянинова, когда писала в своей книге: «И по сей день существуют люди, которые верят, что на стенах в тайной комнате Великой пирамиды Гизы изображены в большом формате 22 прототипа старших арканов и буквы еврейского алфавита всегда соотносились с ними».

 

Шмаков развивает дальше свои фейк-исторические фантазии, провозглашая Старшие Арканы чуть ли не краеугольным камнем всей человеческой культуры и цивилизации: «Каждый Аркан имеет свои символические соответствия в самых различных областях знания людей. Десятеричная система счисления, через введение понятия о нуле, дающем единице новое значение и высший порядок, непосредственно вытекает из системы Арканов, в аспекте ее интерпретации Каббалой в системе Сефирот. Алфавиты всех древнейших языков земли непосредственно вытекают из системы Арканов, и рождение каббалистики (в узком значении этого слова), символики букв, представляется первым следствием этой связи. Вся мифология древних народов так или иначе связана с Великим Памятником, и в религиях народов с наибольшим развитием этим духовным, как, например, в Индии и Элладе, весь пантеон божеств есть не что иное, как символизация системы Арканов. Древняя наука о душе и звездах, астрология, запечатлела на скрижалях своих те же великие принципы на фоне неба в виде планет и созвездий зодиака и на пути веков увлекала своих адептов к изучению своей неземной символики».

 

Думается, не требуется слишком глубокого разумения, да и просто изрядно здравого смысла, чтобы оценить валидность оккультной системы, основывающейся на столь откровенно вопиющих фантазиях. Для сюжета какого-нибудь «оккультного романа», а при удачном стечении обстоятельств и сценария мистического фэнтези уровня фильмов о Индиане Джонсе подобные «нарративы» вполне сгодятся, а вот в качестве основания для магической традиции, претендующей на работоспособность – ну сами понимаете… надеюсь.)

 

Для полноты картины вот ещё цитата из Петра Успенского, внушающая несколько большее доверие своим прагматическим реализмом:

«Прежде всего необходимо заметить, что Таро представляет собой философскую машину, имеющую несколько применений:

а) Оно дает возможность откладывать в различных графиках (подобно вышеприведенному треугольнику, точке и квадрату) и символах метафизические идеи, трудно укладывающиеся или совсем не укладывающиеся в слова.

б) Оно является орудием ума, необыкновенно усиливающим его способность к метафизической интуиции.

 

в) Оно является неизменным средством для гимнастики ума, для его идеалистической тренировки, для расширения сознания, для приучения его к новым расширенным понятиям, к мышлению в мире высших измерений, к пониманию символов.

В бесконечно более широком, глубоком и разнообразном смысле Таро по отношению к метафизике представляет то самое, чем являются счеты по отношению к арифметике., то есть средство откладывать найденное, находить новое и развивать ум в желаемом направлении». В последней части своей книги, «Таро в современном мире», Двинянинова рассказывает о нескольких важных трендах в практике осмысления и применения Таро в наше время, начиная с недавнего прошлого. А именно – речь идёт о интерпретации таро К.Г. Юнгом, создании тарологии Алехандро Ходоровски и самом прискорбном, с одной стороны, но, в то же время и самом логичном уделе, постигшем Таро вместе с другими «коллегами по цеху» астрологией, рунами, И-Цзин, алхимией, герметизмом и всеми прочими в той или иной степени традиционными науками, ставшими жертвами профанации, перверсии и тотального извращения в «лоне» контринициатического и антитрадиционного Нью Эйджа.

 

Но всё же немного стоит рассказать и о юнгианском прочтении Таро. Не особо утруждаясь погружением в подробности, просто процитирую здесь Двинянинову: «Старшие арканы в юнгианской психологии рассматриваются как безмолвный, иллюстрированный рассказ, в который включены типичные переживания, виды жизненного опыта на пути к самореализации. Эта символическая история, рассказанная картами, похожа на сновидения, которые на первый взгляд кажутся бессмысленными, и расположена за пределами логического интеллектуального понимания. В юнгианской психологии старшие арканы представляются экраном, на который проецируется внутреннее содержание индивида, таким образом карточные персонажи приобретают определенные черты, пороки и добродетели, эмоции и мысли, что на самом деле является отражением процессов, происходящих внутри психики субъекта. Ключевое понятие, от которого отталкиваются при психологической работе с таро — это вышеупомянутые архетипы, то есть инстинктивные силы автономно действующие в глубинах человеческой психики. Работу архетипов в психике можно соотнести с работой рефлексов в теле. Основные архетипы — это Мать, Отец, Возлюбленный (-ая), Гэрой, Маг, Шут или Дурак, Дьявол, Спаситель, Мудрый Старец. Все эти архетипы проявляются в старших арканах.

 

В качестве материала для своего психологического анализа карточной символики Юнг брал Марсельское таро, поскольку оно не искажено оккультными исправлениями, присутствующими в большинстве колод таро XIX-XX веков. Кроме того, Марсельское таро является наиболее старинным из существовавших на тот момент исторических шаблонов, его дизайн особо не изменился с течением времени и преступает границы личного, поскольку он создавался не одним человеком и не носит чьего-либо имени. Таким образом, обилие добавленной эзотерической символики и сопоставление таро с другими оккультными науками лишь мешает применению карт в психологической работе.

 

Юнгианское наследие сильно повлияло на отношение к таро, которое теперь стало рассматриваться не только как порицательный или посвятительный инструмент или как предмет искусства, но также как иллюстративный рассказ об обрядах перехода, которые так или иначе проходит каждый из нас. Для психологической работы с таро применяется метод «активного воображения», посредством которого простраиваемые в воображении субъекта образы и разворачивающиеся из них самовольно сюжеты включаются в диалог и вербализируются, то есть в полной мере активно переживаются субъектом.

Рождение современной тарологии как науки Двинянинова приписывает Алехандро Ходоровскому: «Популярный сегодня термин «тарология» ввел в обиход известный современный деятель искусств Алехандро Ходоровски и, по всей видимости, это произошло пару десятилетий назад. Под этим термином подразумевается психотерапевтическая работа с человеком посредством карт таро, интерпретация символических образов карт в содружестве с психоанализом. Как мы выяснили из предыдущего подраздела, человеческое мышление или образ действий формируется символическими ассоциациями. Через универсальную карточную символику можно получить доступ к эмоциям, различным формам мыслей и широкому спектру ассоциаций, работающих, как сеть, которая формирует наши восприятия, приводящие к нашим системам убеждений и, следовательно, создающие основу наших действий, поведений и личностей.

 

Таро как проективный инструмент позволяет получить доступ к отдельным символическим представлениям в человеческом сознании

 

Ходоровски пишет в своей книге, что тарология помогает собирать и пересобирать фрагменты себя воедино. В этом контексте можно воспринимать таро как материал для строительства храма души. Во многих традициях храм суммирует сотворение Вселенной, рассматриваемой как божественная единица, которая разлетелась на части. В качестве примера Ходоровски приводит Осириса, египетского бога, заточенного в саркофаг его завистливыми врагами и братом Сетом. Он был рошен в воды Нила, изуродован, расчленен, а затем воскрешен дыханием Исиды. Символически арканы таро представляют собой саркофаг, в котором хранится духовное сокровище».

 

Двинянинова завершает свою книгу главой «Эзотерику в массы», которою я также напоследок процитирую. «Начиная с XX века таро вошло в практику «движений Нью-Эйдж», которые имеют ряд схожих характеристик, но могут разительно отличаться в символическом наполнении их учений. Основные характеристики этих движений, выделяемые специалистами, следующие: • наличие некого безличного бога («силы» или «энергии») и синкретизма; • представления о личной вселенной, о возможности эволюции человека в божество; • холистические взгляды на здоровье; • представления о реинкарнации; убежденность в тождестве человека с богом.

 

Таро в этих движениях рассматривается и в качестве проективного инструмента, и как оракул, и как духовное существо, и как портал в потусторонний мир. С помощью таро отдельные представители движений Нью-Эйдж общаются с духовными существами, исцеляют, создают талисманы, выполняют магические операции и творят заклинания. В отличии от магии, преподававшейся в оккультных обществах прошлых веков, магия движений Нью-Эйдж не ограничивается строгим подходом и системами соответствий, в ней пропагандируется личная свободна и чутье, которые способствуют развитию творческого воображения и магического мышления. Например, психолог Янина Рене (Жанина Рени) в своей книге «Заклинания таро» (1990) пишет: «Чтобы пользоваться формулами Таро, приведенными в этой книге, не нужно ничего знать о таро, не нужно даже уметь гадать. Просто переберите колоду, найдите карты, необходимые для того или иного заклинания, и разложите их на столе по предлагаемой схеме. <..> Чтобы делать заклинания с помощью Таро, не нужно всякий раз проводить полный ритуал. Вполне достаточно просто выложить нужные карты на алтарь и помедитировать на них. <..> Конечно же, вы можете адаптировать или менять этот ритуал, как вам будет угодно или даже придумывать собственные церемонии — когда немного привыкнете переходить в магическое состояние сознание».»

Тут мне добавить нечего – всё и так уж полностью очевидно – Нью Эйдж как он есть.

 

И поскольку это необходимо уравновесить, напоследок цитата из «Очерков о традиции и метафизике» Рене Генона:

 

«Очерки о традиции и метафизике Часть 3. ТРАДИЦИОННЫЕ НАУКИ. Алхимия. Таротные смеси Характерное для современных подделок традиции причудливое сочетание истины и лжи можно встретить и в так называемых «пророчествах», которые в последние годы распространяются достаточно широко и используются самым различным образом; цели появления этих «пророчеств» следует назвать по меньшей мере загадочными. Мы говорим «так называемые пророчества», поскольку должно быть ясно, что это слово может применяться только к тем сообщениям о каких-либо событиях будущего, которые можно обнаружить в священных книгах различных традиций; в любых других случаях использование этого слова будет неправомерным, и его лучше заменить словом «предсказания». Предсказания эти могут быть различными по своей природе; по крайней мере, те из них, которые получены путем применения определенных традиционных наук, представляют собой некоторый интерес при условии, что можно понять смысл этих предсказаний. По этому поводу можно немало сказать об использовании карт Таро, которые, бесспорно, содержат в себе остатки некой древней традиционной науки, включавшей в себя помимо всего прочего и очень темные и опасные элементы.

 

Мы хотим здесь напомнить не о тех разнообразных фантазиях оккультистов, которым карты Таро служат поводом и которыми легко можно было бы пренебречь, но о вещах гораздо более реальных, благодаря которым манипулирование с этими картами становится очень опасным для людей, не защищенных в достаточной степени от влияния «снизу». Перед нами, в сущности, непонятные обломки древней традиционной науки, почти полностью утраченной, и кроме той опасности, которая связана с их характером «останков», эти карты еще и аранжированы и скомбинированы таким образом, что любой человек, приводящий их в движение, открывает дверь тонким влияниям самого подозрительного характера. Эти «останки», сохранившиеся от исчезнувших традиций, высшая, духовная сторона которых исчезла еще раньше, можно сравнить с теми психическими останками, которые человеческое существо оставляет после себя, переходи в другое состояние бытия. Начиная с того момента, когда «Дух» покидает такого рода останки, они могут служить чему угодно; но будут ли они использоваться вполне сознательно, скажем магом, или бессознательно, как их используют спириты, пагубные влияния, распространяющиеся в результате такого использования, в любом случае, очевидно, не имеют ничего общего с качествами существа, которому ранее эти останки принадлежали. Дальневосточная традиция называет «блуждающими влияниями» все, что связано с определенного рода активностью с их стороны, и любая их связь со своим прежним владельцем является только иллюзорной.

 

Согласно замечанию Сент-Ива д’Альвейдра относительно символики Таро, «вся колода относится к двадцати двум старшим арканам» так же, как высший духовный центр относится к остальным центрам различных традиций. Напомним еще раз, что помимо главного центра и одновременно с ним могут существовать и многие другие центры, которые, являясь более внешними, и выглядят в силу этого более доступными, чем высший центр. Особое значение в связи с этим имеет символика Ноева ковчега; ковчег представляет собой образ высшего центра и обеспечивает сохранность традиции, находящейся как бы в «свернутом» состоянии в период между двумя циклами, в период космической катастрофы, разрушающей прежний миропорядок ради установления нового. Это «свернутое» состояние аналогично тому, в котором пребывает в начале цикла «Мировое Яйцо», содержащее в себе в виде зародышей все те возможности, которые будут реализованы в будущем; так же и ковчег содержит в себе все элементы, необходимые для восстановления мироздания. Добавим, что строительство ковчега имеет тот же смысл, что и сооружение символического моста, поскольку и тот и другой должны обеспечить «переход через воды». Роль Ноя в Библии похожа на ту роль, которую в традиции индуизма играет Вайвасвата Ману актуального цикла; однако следует обратить внимание, что если традиция индуизма соотносится с самим началом цикла, с началом актуальной Манвантары, то потоп Библии символизирует лишь начало нового циклического периода той же самой Манвантары; речь, стало быть, идет лишь о похожих, но не тождественных событиях.

 

22, число старших арканов Таро, имеет в традиционных учениях особую ценность. Это число связано с числом 7 через отношение, приблизительно выражающее отношение окружности к диаметру; таким образом, вместе эти два числа выражают собой крут, который для пифагорейцев был самой совершенной фигурой. Более того, число 22 связано с двумя «элементарными» формами движения в физике Аристотеля: локальным движением, представленным числом 2, и изменением, которому соответствует число 20; третье «элементарное» движение — это увеличение, представленное числом 1000; сумма же трех символических чисел, 1022, совпадает с количеством неподвижных звезд в древней астрологии. Есть одно обстоятельство, которое, с одной стороны, хотя и увеличивает сложность рассматриваемого нами вопроса, но на самом деле может предоставить нам ключ к некоторым важным соответствиям: такой значительный для западного эзотеризма символ, как Грааль, рассматривается не только как сосуд (grasale) но иногда и как книга (gradale или graduale); в некоторых вариантах легенды речь не идет о книге в буквальном смысле слова, но о надписях, оставленных на чаше либо ангелом, либо самим Христом. В любом случае эти надписи «сверхчеловеческого» происхождения и этот камень (как и камни других традиций) является «говорящим», то есть «чашей оракула», потому что если камень может «говорить», издавая звуки, то он может делать это и благодаря буквам или изображениям, появляющимся на его поверхности (как щит черепахи в дальне восточной традиции).

 

Четвертый аркан Таро объединяет в себе символику Юпитера с символикой квартернера, хотя мы, вопреки мнению некоторых, думаем, что эта ассоциация является вторичной и астрологический символ, каким бы правомерным здесь он ни был сам по себе, всего лишь добавляется позднее к первичному и главному значению. Что же касается значения цифры «четыре», то не следует упускать из виду, что один и тот же символ вполне поддается нескольким различным интерпретациям, которые нисколько не исключают друг друга. Само по себе это обстоятельство не должно вызывать удивления, поскольку, чтобы об этом ни думали профаны, множество значений вообще является свойством любого символа, если даже не говорить о том, что в некоторых случаях может иметь место наложение символов друг на друга и даже их соединение в одно целое. Действительно, в этом случае речь может идти и об астрологическом знаке Юпитера, поскольку символ, обозначающий эту планету, имеет большое сходство с цифрой «четыре». В шестом аркане Таро сохранилось отражение символики мифа о Геракле, выбирающем между Добродетелью и Пороком; сам этот миф является экзотерической формой пифагорейского учения о правом и левом пути. С этим учением был связан символ буквы «Y» а также учение о «двух вратах неба»; здесь сразу же следует добавить, что существовал и третий, «срединный путь», который прямо вел к «Освобождению» и которому соответствовало верхнее, невидимое продолжение вертикальной линии буквы «Y». () Восьмая карта Таро имеет определенную связь не только с цифрой «восемь», но и с христианской символикой Солнца Правды (Sol Justitiae). Очень часто, причем в разное время и в разных местах, солнце изображалось с двумя видами лучей, попеременно волнистыми и прямыми. В Британском музее находится ассирийская табличка первого века до нашей эры, где солнце изображается звездой с восьмью лучами: вертикальные и горизонтальные лучи образуются прямыми линиями, между которыми расположены лучи, образованные волнистыми линиями. Солнечный бог, перед которым это изображение находятся, в одной руке держит диск, а в другой небольшой жезл; эти предметы являются символами справедливости и правосудия. В других эквивалентных изображениях волнистые лучи образуются двумя линиями, соединяющимися на своих окончаниях, что в целом дает хорошо известный образ «пылающего меча»; между прочим, эта волнистая форма иногда олицетворяет молнию. В любом случае основными элементами всех этих изображений являются прямая и волнистая линии и поэтому вполне обоснованным оказывается вопрос об их точном значении. «Колесо Фортуны», десятая карта Таро в античной символике тесно связана с «колесом Закона», а также с колесом Зодиака, хотя эта связь и не совсем понятна с первого взгляда. Зодиак также изображается в форме колеса, разумеется с двенадцатью лучами, и слово, обозначающее его на санскрите, буквально можно перевести как «колесо знаков»; оно же переводится и как «колесо чисел», поскольку слово раши, обозначающее знаки Зодиака, имеет и такой смысл.

 

Двадцать первая карта Таро показывает нам «безумца», который обычно толкуется как символическое изображение профана, не знающего ни откуда он пришел, ни куда он идет и движущегося вслепую к пропасти, в которую он вот-вот сорвется. Его с раскрытой пастью подстерегает крокодил, которого египтяне называли Аммитом и который, согласно их представлениям, ожидает результатов психостазиса, то есть «взвешивания душ», чтобы сожрать тех, кто не выдержит данного испытания. Этот же крокодил, Макара индуистской традиции, лежит с раскрытой пастью против течения, олицетворяющего единый путь, которым неизбежно должно пройти всякое человеческое существо. Таким образом, он является «хранителем врат», которые следует пройти человеку, чтобы освободиться от всего, что удерживает его в области случайного и ограниченного существования. Тот же самый Макара в индуистском Зодиаке соответствует знаку Козерога, то есть «вратам богов»; следовательно, он имеет два противоположных аспекта и в зависимости от состояния приближающегося к нему человека становится для последнего либо «вратами Освобождения», либо «челюстями Смерти».

Надеюсь, столь пристальный обзор не сильно смутит читателя.

 

При написании материала использовались следующие издания:

 

Гедеон Янг, публицист, религиовед