Левит из Барселоны - Сефер га-хинух - Книга наставления

БИБЛИОТЕКА ЕВРЕЙСКИХ ТЕКСТОВ / НАЧАЛА МУДРОСТИ

---

Левит из Барселоны - Сефер га-хинух - Книга наставления - Предисловие автора

 

То, с чем согласна большая часть человечества, принято считать истиной. Среди таких общепринятых представлений — то, что можно полагаться на свидетельские показания. И чем многочисленней свидетели, подтверждающие одно и то же, тем убедительней их свидетельства для внимающих. Когда же свидетели малочисленны, это пробуждает недоверие к их словам и дает людям проницательным повод усомниться в их достоверности. Это представление столь твердо, что у всех народов принято на основании показаний двух или трех (последнее предпочтительнее) свидетелей приговаривать [даже] к смертной казни. Так же заповедует поступать и [Божественная] Тора, переданная нам Моше. И как свидетельским показаниям, общепринято доверять преданиям о прошлом, которые уважаемые старейшины приводят либо от своего имени, либо от имени своих учителей и предшественников, и так из поколения в поколение. Когда свидетелями исторических событий становится множество людей, заслуживающих доверия, и они передают память об увиденном и услышанном своим потомкам, истинность такой традиции не может быть подвергнута сомнению. Напротив, она все прочней утверждается в сердцах и пускает глубокие корни в последующих поколениях. И потому, когда Всевышний пожелал даровать Израилю Тору, Он сделал это в присутствии всего народа.

 

Шестьсот тысяч взрослых мужчин внимали Ему у горы Синай, не считая женщин и детей, также присутствовавших там. И все они—вызывающие доверие свидетели. Для того чтобы их свидетельство запечатлелось еще глубже в их душах, Всевышний наделил всех внимавших Ему сынов Израиля даром пророчества, ибо истинность открывшегося человеку в пророческом видении не вызывает у него ни малейших сомнений. И об этом Господь сказал Моше: “Вот Я иду к тебе в густом облаке, чтобы услышал народ, как Я буду говорить с тобой, и поверят также в тебя навсегда!”¹ Иными словами, это поколение и их потомки поверят в тебя и твое пророчество на веки вечные и скажут: “Вот, показал нам Господь, Бог наш, славу Свою и величие Свое, и голос Его слышали мы из огня. Сегодня видели мы, что говорит Всесильный с человеком, и тот остается в живых”^{[1] [2]}, — ибо все пророчества Твои — истинны. Все сыны Израиля пережили пророческое откровение у горы Синай, и благодаря этому их свидетельство о пророческом призвании Моше и Божественном происхождении Торы неопровержимо в своей истинности. Если бы не так, ктото мог бы усомниться в [Божественном происхождении] всех чудес и знамений, явленных Им Моше, фараону и им самим, и сказать: “Быть может, все это он совершил как фокусник, с помощью разных уловок, или как колдун, заклинающий нечистую силу, или как кудесник, обладающий властью над ангелами”. И хотя ведуны и маги египетские, превзошедшие своим умением заклинать нечистую силу магов и ведунов всех народов, — хотя они и признали превосходство Моше над собой и даже сообщили фараону, что тот силой Господней совершает чудеса, как написано: “И сказали волхвы фараону: “Это перст Божий”...”^[3],—тем не менее упорный скептик может настаивать на своем, утверждая, что Моше всего лишь превзошел египетских волхвов в их ремесле, что они и признали. Однако, после того как все евреи пережили пророческое откровение, им ничего не оставалось, как признать, что все чудеса и знамения, которые Моше совершал в Египте, действительно исходили от Бога. Теперь, когда сыны Израиля сами пережили откровение, они уже не могли сомневаться в истинности каждого слова Моше, потому что для человека нет более весомого доказательства, нежели явленное ему в пророческом откровении. Они поведали об этом своим сыновьям, а те — своим, и так это дошло до нас: Тора Моше есть Тора святая и истинная, от первого до последнего слова. Свидетельство об этом получено нами от шестисот тысяч вызывающих доверие свидетелей, взрослых мужчин, не считая детей и женщин. Число же шестьсот тысяч исчерпывает [в целом] все разнообразие человеческих мнений и взглядов.

 

Теперь же, если явится обольститель, чье сердце стремится прочь от Бога^[4] и норовит увести за собой других, и скажет нам: “Что тебе, сын Израиля, в твоем наследии, затем тебе вопрошать отцов и дедов? Разве ты не наделен разумом, чтобы самостоятельно исследовать философские вопросы? Углубись мыслью в суть вещей, исследуй мироздание — и прозреешь^[5]. Поняв суть вечного становления, постигнув природу четырех первоначал, ты проникнешь в тайное тайных, овладеешь Божественной мудростью и сможешь понять единство Единого”.

На эти слова совратителя мы ответим, что разум человеческий ничего не в силах постичь в мире горнем, да и перед загадкой дольнего мира бессилен. Исследователи природы ничего толком не добились в своих поисках—и не добьются. Да разве под силу мудрости человеческой до конца раскрыть тайны бытия? Никогда мы не узнаем, как устроены растения и плоды, минералы и драгоценные камни, какая сила притягивает железо к магниту. Перед подобными чудесными явлениями человеческий разум в недоумении останавливается. И даже если мы скажем, что способны многое узнать об устройстве мира и [стоящим за этим] Божественном замысле, упаси нас Бог от самонадеянного тщеславия, упаси Бог от попыток исследовать Его величие и да не попытаемся мы проникать дерзновенной мыслью в недоступные нам сферы. Да и нет у нас никакой нужды стремиться причаститься их, ибо праотцы наши, благословенной памяти, оставили нам [ведение Бога, доступное, как] накрытый стол. [Ради этого] они проникли в глубины сокровенного и познали истину, это о них сказано: “...говорит Всесильный с человеком... и тот остается в живых”^[6].

 

Зачем же после такого великого откровения предпринимать собственные поиски истины и копаться разумом в том, во что следует верить? Духовную жажду нам надлежит утолять из источника непреложной мудрости, из наших священных Писаний и толкований мудрецов, следуя каждой букве и слову, а не искать иные пути. На что это похоже? Как если бы множество свидетелей предупреждали нас, что не следует пить воду из некоего источника, поскольку она умертвляет тех, кто ее пьет, и это несчастье многократно проверенное, случившееся со множеством людей из разных стран и в разные времена. А мы, тем не менее, прислушались бы к мнению одного-единственного авторитетного врача, который сказал: “Не слушай невежд и профанов. Я исследовал воду этого источника и не нашел в ней ничего вредоносного. Знай, что она очищена добрыми породами, сквозь которые прошла, и не представляет никакой опасности. Поэтому пей и насыщай душу”. Стоит ли нам, отринув множество свидетельств, последовать совету одногоединственного человека, пусть и слывущего великим мудрецом? Ясно, что разумный человек не станет рисковать своей жизнью и не прислушается к совету такого “мудреца”. Выше мы уже говорили об этом, указывая, что, когда речь идет об истине, многочисленные свидетельства предпочтительнее выводов рассуждений и исследований, поскольку свидетельства очевидца всегда надежней хитросплетений разума, склонного к ошибкам и заблуждениям и никогда не постигающего истину до конца. А раз так, наилучший путь для человека — следовать наказам святой Торы, чья истинность засвидетельствована большим числом людей, заслуживающих полного доверия. Тору эту нам даровал Бог, Источник всякой мудрости, исполнив ее Своей мудростью и совершенным знанием.

 

Если же спросит кто-нибудь, какая нужда побудила Творца даровать людям Свою Тору, ведь Ему принадлежит все сотворенное и Он безмерно превознесен над миром, так что признание или непризнание со стороны людей не способно ничего прибавить или убавить от Его величия,—то ответ на такой вопрос очень прост: творение не в состоянии познать замысел Творца. Ведь промысел Божий скрыт от человека—столь возвышенны Его пути и помышления; они не нашим, людским, чета, как сказано: “...пути Мои выше ваших путей, и мысли Мои — ваших мыслей”^[7]. Но, несмотря на то что тайна Божественного замысла недоступна человеческому пониманию, [это не доказывает, что такого замысла не существует, и] мы обязаны верить, что Всевышний сотворил все сущее с некой ведомой Ему целью. Не будучи в состоянии постигнуть замысел Божий, мы в состоянии строить предположения. Например, мы способны осознать величие Бога и почувствовать, насколько Он возвышается над нами и насколько совершенны Его деяния. Мир, сотворенный Им, исполнен совершенства, поскольку, раз Тво рец обладает абсолютной полнотой и совершенством, то таковы же и все Его творения. Это означает, что в мире должно быть абсолютно все, так что невозможно представить себе нечто недостающее в нем, о чем человек мог бы спросить: “Поче му это не было сотворено, дабы научить нас дополнительной мудрости и ведению?” И потому Он сотворил в Своем мире мыслящие бестелесные сущности — ангелов, и мыслящие незыблемые материальные сущности — Небеса и все воинство их^[8]. Внизу на земле Он создал неразумные телесные существа — зверей, птиц и прочую живность, вовсе лишенную разума. А наряду с ними, дабы показать, что для Него нет ничего невозможного, создал телесные разумные существа — род человеческий. Ведь хотя материя и разум—начала прямо противоположные и, казалось бы, несовместимые, Творец в Своей великой мудрости соединил их и в человеческом образе. Ради этого, в частности, был создан человек, сочетание духовного и материального, способное познавать и признавать Творца^[9],— чтобы стать элементом, [венчающим и] дополняющим Творение до абсолютного многообразия элементов. Для того [чтобы он смог познавать Творца], человеку дана Тора, ибо ее отсутствие делает его заложником плотских влечений, за которыми покорно следует разум. Потому без принятия Торы сотворение человека не завершено, ведь, пока телесное в нем превалирует, “Человек, [пребывающий] в великолепии, но неразумный, подобен животным погибающим”^{[10] [11]}—хотя облик человека и скота разнятся, но телесное свойство их одно—оба плоть.

 

И пока человек не признал Бога, Творение не полно". Таким образом, мы приходим к пониманию того, что дарование Торы является непременным этапом завершения Творения во всей его полноте. В связи со сказанным возникает вопрос: если цель Творения достигается только с принятием человеком Торы, почему Всевышний не даровал Свою Тору всем людям [которых сотворил в равной степени разумными] и избрал для этой цели единственный народ, а не все человечество? И на этот вопрос существует простой ответ: понять это человеческий разум не в силах. Нам неведомы замыслы Творца, но мы и в данном случае в состоянии судить о некоторых аспектах этого замысла, исходя из наших земных представлений. Например, нам известно, что во всех делах мира сего шлак и отбросы гораздо многочисленней очищенного вещества. Но и в самом очищенном веществе лучшее, избранное находится в меньшинстве. Так, большая часть почвы—малоплодородная, но и среди плодородной земли лишь избранные участки поистине благодатны. То же самое мы могли бы сказать и о плодах и живых созданиях—есть избранные и среди них. А раз так, разве не разумно предположить, что и род человеческий делится на избранных и всех прочих,—ведь человек, обитатель дольнего мира, в какой-то мере тоже дитя природы, существо телесное, заключенное в уязвимом теле. Так что не стоит удивляться тому, что Господь избрал наименьшего в семье народов — Израиль, о котором сказано: “ибо вы числом меньше всех народов”^[12] и который, как известно Господу, является избранной частью человечества,—благословил его великой мудростью и нарек ему Свое Имя. Однако и другие народы Всевышний не обделил. Человеку всегда оставлена возможность подняться из животного состояния — для этого народам мира даны семь заповедей потомков Ноаха^[13], о каждой из которых мы, с Божьей помощью, еще поговорим в своем месте. Среди самих колен Израиля также есть одно избранное — это колено Леви, призванное для постоянного служения. И так ведется во всех делах земных — одно избранное внутри другого. Избранная среди всех земель—Страна Израиля, и потому Господь пожелал поселить там избранный народ. А лучшая часть страны Израиля—святой город Иерусалим, избранный поэтому быть хранилищем Торы и центром служения Всевышнему. Оттуда благословение разливается по всей земле, “Подобно росе хермонской, стекающей на горы Сиона, ибо там заповедал Господь благословение...”^[14].

 

Приняв к сведению определение избранности, изложенное выше, ты можешь спросить: как же понимать, что соль земли, лучшая часть рода человеческого, народ, избранный Богом, так долго страдает в изгнании, претерпевая бесконечные гонения? Есть ответ и на этот вопрос. Ведомо и известно каждому, что Творец создал два мира: физический и духовный. И физический мир — ничто перед миром духовным, а бытие плоти — ничто перед бытием души. Одно, как тень, скоропреходяще, другое пребудет вечно. Тело недолго служит орудием души—оно смертно и истлевает. Бог дал в наследие сынам Израиля мир духовный, где пребывают души. Это мир вечный, и безмерно блаженство, испытываемое в нем.

 

“Но почему же,—спросишь ты, -— Бог не дал Израилю, своим избранникам, двойную награду — духовное блаженство в мире ином и телесную отраду в мире этом?” Отвечу тебе: каждому сколько-нибудь разумному человеку ясно, что невозможно человеку из крови и плоти прожить вовсе без греха. А одно из вечных и неизменных качеств Всевышнего—справедливый суд, и понимание этого обязывает человека мыслящего держаться пути разума^[15]. Но если нам случается отклониться с этого пути, мы виноваты пред Царем. Вину же нельзя просто отпустать без всякого наказания, и если человек виновен, он должен понести заслуженную кару. И вот Судья справедливый, но милостивый, решив избавить нас от мук в мире ином, присуждает нас к наказанию, пока мы еще здесь, в этом мире, посылая страдания не душе, а телу, которому все равно суждено умереть. А души наши остаются чистыми и непорочными в духовном мире, где один час блаженства стоит всей земной жизни.

И все же мы должны верить, что придет время, когда Господь удостоит нас двойной доли — и отрады в мире этом, и вечного блаженства в мире ином. Так будет, когда явится Машиах. И произойдет это потому, что тело наше не будет больше нуждаться в очищении от греха путем наказания, потому что злое начало наконец оставит нас и не будет больше подталкивать к прегрешениям, как сказано: “И дам вам новое сердце, и новый дух вложу в вас. И удалю из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце из плоти”^[16]. А если и во времена Машиаха небольшой осадок греха все же сохранится, весь он будет возложен на козла отпущения, как было первоначально и как сказано в Писании: “Если по установлениям Моим будете поступать и заповеди Мои соблюдать и исполнять их”^[17]—то дам вам все блага мира сего. Иными словами, если вы обретете совершенную праведность и больше не будет нужды исправлять вас, то удостоитесь награды и в мире земном. И поэтому о праведном Аврагаме сказано: “Господь благословил Аврагама во всем”^[18] — речь идет о временах, когда Аврагам удостоился полного блаженства и в материальном плане, ибо не нуждался больше в очищении тела от грехов. После сказанного ты не будешь удивляться бедствиям, постигающим Израиль в изгнании. Хотя избранный народ претерпевает больше других народов, страдания его направлены к его благу, и завидна его доля.

 

Вдумайся в это — и уразумеешь, а нечестивцы этого не поймут, “...ибо скрыты и запечатаны речи эти до конца срока. Они будут разъясняться, и выясняться, и исчисляться многими, злодеи же будут злодействовать; и не поймут все злодеи, а мудрые поймут”^[19]. Многие евреи, бедствующие в изгнании и согбенные под гнетом несчастий, не знают и не могут понять истинную ценность духовного мира. Они живут в вечной тревоге, под непосильным бременем житейских забот, и не могут принять возвышенные идеи всем сердцем. Но Бог в неизреченной милости Своей удалит из наших сердец дух глупости и вдохнет в нас дух разумения, чтобы истина вполне овладела нашими сердцами. И да свершится Его воля.

 

После того как я рассказал, что главная награда за соблюдение заповедей ждет нас в мире ином, в обители праведных душ, ты можешь спросить: почему в Торе прямо не сказано: “За то, что будете выполнять Мои заповеди, удостою вас мира грядущего”? Потому не сказано это в Торе, что нет в том никакой нужды. Ведь любому человеку, наделенному разумом, этот вопрос ясен, как свет солнца: есть лучший мир, где пребывают души после того, как тело завершает земной путь. Все народы и племена верят в это, все согласны, что душа не умирает вместе с телом, а значит, это действительно так. Нет расхождений и в том, что наибольшего блаженства в потустороннем мире заслуживает душа праведника и мудреца, поскольку природа души разумна, и чем выше по ступеням мудрости поднялась душа, тем ближе она к своему первоисточнику и тем совершенней ее наслаждение. Все эти вещи не нуждаются в доказательствах и свидетелях, поскольку о них свидетельствует сам абсолютный разум, и поэтому Тора не находит нужным подробно останавливаться на них. Ведь такие вещи понятны человеческому разуму, постигаются им, доступны нашим суждениям. В подобных случаях мудрецы говорили: “это выводится разумом”, т, е. ссылка на Писание не нужна, достаточно рассуждения. Ради этого Тора дарует нам благо в этом мире, освобождая от тягостной необходимости вести борьбу за существование и сражаться с врагами, — чтобы мы совершенствовались в служении Богу и постигали разумом Его волю. Надо ли говорить, что если наше продвижение по пути познания приведет нас к постижению Божественной воли, то через это знание душа обретет вечное блаженство в Будущем мире? Ведь все сотворенное, воплощая в себе волю и замысел Творца, тем самым возвышается и приближается к Нему, обретая в Его сиянии источник величайшего блаженства. Есть еще одно, дополнительное соображение, почему Тора отрыто не говорит о награде в Будущем мире. Если бы благое воздаяние было обещано в Мире грядущем, люди не надеялись бы на него в этом мире, и это погрузило бы в уныние малых мира сего, чья вера не вмещает возвышенных истин.

Тора, которую Господь даровал народу Израиля через Своего пророка Моше, в первую очередь свидетельствует о самом важном: “Основа основ и столп мудрости — знать, что есть Первичная Сущность, которая является причиной существования всего сущего”^[20]. Это Бог, по Своей воле вызвавший все к бытию и сотворивший все сущее из ничего. Сотворенное Им просуществует лишь столько, сколько Ему будет угодно, ни мигом дольше, ибо для Него нет ничего невозможного. Основа основ также — верить, что Он—единый Бог, и нет никакой [творящей силы], кроме Него; и верить, что в награду за исполнение Его Торы душа удостоится вечного блаженства; и верить, что Богу ведомы все деяния человека и Он воздает каждому по его делам.

Другой великий принцип нашей веры гласит, что единственно истинное истолкование Торы дано древними мудрецами Израиля, и из их рук оно дошло до нас по цепи непрерывной преемственности. А потому любое истолкование, противное их мнению, заведомо ошибочно и лишено смысла, ведь мудрецы получили ключ к верному пониманию Торы от самого Моше, учителя нашего, а Моше воспринял это понимание от Всевышнего в своем сорокадневном пребывании пред Ним на горе Синай. И хотя из уст всемогущего Учителя Моше мог бы усвоить Тору и в меньший срок, его сорокадневное “ученичество” служит нам намеком на то, что Всевышнему угодно неторопливое изучение Торы.

 

Те истинные толкования Торы, о которых говорилось выше, содержатся в обоих Талмудах — [Вавилонском и Иерусалимском; эти книги составлены] мудрецами, являющимися наследниками устной традиции, которая передавалась от учителя к ученику из поколения в поколение, начиная с Моше-рабейну. Вавилонский Талмуд пространней Иерусалимского, содержит больше обсуждений и разъяснений, и сегодня мы опираемся главным образом на него. [Лежащая в основе Талмуда Мишна^[21], которой он следует] , разделена на шесть разделов, включающих шестьдесят^[22] трактатов, распределенных по тематическому принципу. Мудрецы находят намек на количество трактатов в словах Писания “шестьдесят цариц”^[23]. Вся [Мишна] насчитывает пятьсот двенадцать глав. Истинные толкования Торы содержатся также в некоторых других книгах, составленных мудрецами прошлого. Это Сифра, Сифрей, Тосефта и Мехилъта^[24]. Сыны Израиля всецело полагаются на сказанное в этих книгах и свято верят в них. Все сказанное в них не вызывает разногласий. А то, что вызывает, разрешено в самих этих книгах, хорошо объяснено там и не порождает никакой путаницы или недопонимания у людей сведущих.

Тот, чье сердце не принимает всего сказанного выше, чужд святому народу. Ведь в словах Торы, лишенных правильного традиционного истолкования, ты не отыщешь истину. Некоторые фразы на первый взгляд кажутся противоречащими друг другу, и лишь тот, кто знает их истолкование, поймет их смысл, как сказано: “Мудрый да уразумеет это, благоразумный

пусть поймет это: ведь верны пути Господа...”^[25] Например, в Торе сказано: “Времени же пребывания сынов Израиля в Египте—четыреста тридцать лет”^[26]. Но если мы сложим годы жизни Кегата, сына Леви, одного из тех, кто спустился в Египет [вместе с Лаковом], с годами жизни его сына Амрама и прибавим к этому первые восемьдесят лет жизни Моше, сына Амрама,— до выхода из Египта, когда Моше предстал перед фараоном с требованием отпустить сынов Израиля,—то получим не более трехсот пятидесяти лет. [Кажущееся противоречие снимается] благодаря толкованию, согласно которому счет лет египетского изгнания начался до того, как сыны Израиля оказались в Египте,—с того момента, когда Аврагаму было сказано: “Знай, что пришельцами будет потомство твое в чужой стране, и служить будут им, а те будут угнетать их четыреста лет”^[27],—а стих^[28] следует понимать так: “Времени же пребывания сынов Израиля в Египте и в других местах и т. д.”—т. е. [в местах], во время пребывания в которых начался счет лет египетского изгнания. Ибо с того момента, как было сказано: “Знай, что пришельцами будет потомство...”—начались его страдания и отсчет лет изгнания.

 

А если ты спросишь, почему Тора говорит о “сынах Израиля”^[29], то ответ найдешь в мидрашах^[30]°: Тора называет Аврагама Израилем, как сказано: “Времени же пребывания сынов Израиля”^[31]. А то, что сказано [не просто “Времени же пребывания Израиля”, а] “сынов Израиля”, — означает “и сынов [Израиля] и [собственно] Израиля”. И сказано так для того, чтобы дать нам понять, до какой степени Аврагам страдал от мысли о грядущем египетском рабстве своих потомков^[32]. Под словами же “в Египте” подразумевается не Земля Египетская, а египетское изгнание. Египетским же оно названо потому, что большая его часть прошла в Египте, и так обычно бывает — главная часть дает название всему делу. Сказано также в Торе: “Семьдесят человек насчитывали твои отцы, когда они сошли в Египет...”^[33]—а если сочтешь поименно, окажется шестьдесят девять душ. И только из толкования^[34] мы узнаем, что Йохевед родилась при входе в Египет, и поэтому не была упомянута среди отправившихся в эту страну. Еще один пример: в одном стихе Торы сказано: “Семь дней ешьте мацу...”^[35], а в другом: “Шесть дней ешь мацу... ”^[36]Подобных [кажущихся] противоречий множество, и их невозможно объяснить иначе как с помощью толкований, дошедших до нас по цепи предания, воеходящей к самому Моше-рабейну; а ему эти толкования были вручены вместе с Торой.

 

Итак, знай, что, согласно словам наших благословенной памяти мудрецов и их толкованиям, число заповедей Господа, содержащихся в Торе, предписывающих и запрещающих (ибо и те и те именуются заповедями),—613. Предписывающих заповедей—248; запрещающих—365. Есть среди заповедей такие, выполнять которые обязаны все евреи, мужчины и женщины, повсеместно и во все времена. Есть те, что во всякое время и повсеместно должны исполнять сыны Израиля, за исключением священнослужителей — когенов и левитов. И есть заповеди, обращенные только к левитам либо только к когенам, во всякое время и повсеместно. Наконец, существуют заповеди, обязывающие только царя Израиля. Некоторые заповеди возложены не на каждое частное лицо лично, а на все общество в целом. Другие обусловлены временем и местом, их можно соблюдать лишь в Стране Израиля, когда большая часть народа Израиля живет там. Но и при этом сохраняется различие в заповедях, обязывающих мужчин и женщин, когенов и левитов. Некоторые заповеди человек обязан исполнять постоянно, например, любить Всевышнего и трепетать пред Ним и т. п. Для других заповедей установлен определенный срок, и прежде времени их не исполнишь. Таковы заповеди сукки, лулава, шофара^{[37] [38]}, праздничного покоя, чтения Шма^ъ8 и другие подобные заповеди, для которых назначено определенное время года или суток. Особую категорию образуют заповеди, исполнить которые обязан лишь оказавшийся в определенных обстоятельствах [в которых он не обязан стремиться очутиться]. Например, если человек нанял работника, заповедь предписывает вовремя рассчитываться с ним. Но, разумеется, никто не обязан специально нанимать работников, чтобы исполнить эту заповедь! Таких заповедей несколько, и каждой из них мы, с Божьей помощью, займемся, когда подойдет ее очередь.