Зеньковский - Собрание сочинений - Том 2

 

Василий Васильевич Зеньковский - Собрание сочинений - Том 2 - О православии и религиозной культуре - Статьи и очерки 1916-1957

Составление, подготовка текста, вступительная статья и примечания О. Т. Ермишина

Россия и Православие

Идея православной культуры

Православие и русская культура

Религиозное движение среди русской молодежи в эмиграции

Автономия и теономия

Свобода и соборность

Факты и размышления

Система культурного дуализма

О чуде Возможность и реальность чудес

Очерки идеологии Русского студенческого христианского движения

Съезд в Афинах

Об образе Божием в человеке

Дар свободы

Проблема церковной культуры

Кризис протестантизма в Германии

Национальный вопрос в свете христианства

Зло в человеке

Об участии Бога в жизни мира

Русское студенческое христианское движение: история, деятельность, задачи

Окамененное нечувствие (У истоков агрессивного безбожия)

Наша эпоха

Проблемы культуры в русском богословии

Судьба Халкидонских определений

По поводу книги В.С. Варшавского «Незамеченное поколение»

Мечты о России

Приложение. В.В. Зеньковский. Библиография. Статьи, очерки и рецензии (1906-1962)

Примечания

 

 

В грозный час исторического испытания никто из нас не остается в стороне от великих событий, все мы вольно или невольно, явно или тайно принимаем в них участие. Никому не позволено и не дано быть только свидетелем великого кризиса, переживаемого человечеством, все мы призваны быть его участниками. Напрасно многие из нас стараются быть в стороне; если это даже по видимости иногда и удается, то в действительности своим равнодушием, отделяя себя от общего дела, мы становимся лишь помощниками тех, кто тормозит ход исторического процесса. В страшный час, когда решаются судьбы народов и предопределяется русло исторического движения, нет нейтральной позиции; кто не идет вместе со страной к новой жизни, тот тянет страну назад. Быть только свидетелями разразившейся над человечеством бури невозможно; кто не отдает своих сил делу добра, кто не служит правде, тот увеличивает силы тьмы и зла, задерживает оздоровление человечества.

 

Напряженная жизнь, которой живет сейчас человечество, является выражением того глубокого потрясения, которое оно испытывает К ответственной работе призваны сейчас решительно все живые силы, и в лихорадочном труде отдельных людей и целых народов ищут своего разрешения и завершения целый ряд давно созревших исторических проблем. Наше время является поэтому благодарной почвой творческого создания новых форм жизни; из старых мехов, разрывающихся среди грома и молнии, разливается старое вино, — и для нового вина, которое будет собрано в ближайшие годы, понадобятся новые меха. Незаметно для нашего сознания среди крови и грохота войны раздвигаются перспективы исторического развития, и прежняя жизнь безвозвратно уходит, уступая место еще неясной, во многом загадочной новой жизни. Несмотря на усиленный рост исторического утопизма, несмотря на яркий расцвет мечтательных ожиданий, предчувствий и ясновидения, никто еще не может с уверенностью сказать, как сложится будущее нашей страны и других культурных народов. После первых месяцев войны, когда все с развязностью и смелостью составляли проекты, предсказывали будущее и изменяли карту Европы, постепенно затемнился горизонт; в сгустившемся мраке еще не видно светлой полоски, обещавшей близость рассвета, — и сосредоточенное молчание сковывает уста серьезных людей.

 

Угрюмая, мрачная деловитость сменила легкомысленное прожектерство, как-то вдруг стало ясно, что на наших глазах совершается грандиознейший исторический перелом, смысл и размеры которого трудно охватить нашим умом. Отсюда родилось у многих людей, отчасти от утомления, отчасти от действительной трудности разобраться в событиях, отчасти, наконец, в силу разочарования, которое явилось неизбежной реакцией прежнему упрощенному отношению к войне, — родилось у многих скептическое настроение и пессимизм. Грандиозность событий как бы придавила нас; для многих стали мучительны ничтожность и бессилие отдельного человека. Но отказ от исторической активности прямо невозможен сейчас. Кто не верит в прекрасное будущее и не строит его по мере сил, того увлекают волны темных сил; инертность и равнодушие, недопустимые вообще, стали теперь преступными.

 

Чтобы отдать, однако, свои силы на служение добру и на строение лучшей жизни, нужна не только активность, но и умение разобраться в современных событиях, а это стало чрезвычайно трудно, и особенно для нас — русских. Россия всегда была во многом загадочна в своей истории, но никогда, кажется, она не была таким сфинксом, как теперь. Никогда еще не вскрывалась с такой силой и ясностью высокая духовная одаренность России, ее мощь и историческое призвание ее, — и вместе с тем никогда, кажется, не обнажались так язвы России, никогда не вставали так мучительно неупорядоченность нашей жизни, культурная отсталость и историческая инертность.

 

Могучий политический организм и слабость процессов внутреннего «обмена веществ», высокое благородство духа и мертвящая власть бюрократического формализма, — все это одновременно характеризует Россию; ужасающие противоречия русской жизни, столь же глубокие противоречия в русской духовной жизни стали особенно острыми в тяжелую годину войны. Россия остается сфинксом, хотя чувствуется, что уже недолго ей пребывать в этом положении, что тайна России должна явиться миру Скажем ли мы действительно миру новое слово, как верят защитники русской самобытности, или окончательно раскроется наша пустоцветность и мы поплетемся снова в хвосте исторического движения, как плелись до сих пор— это скоро уже должно стать ясным. 

 

 

Василий Зеньковский - Собрание сочинений - Том 3