На пути к вероисповедному документу ВСЕХ
А. П. Пузынин, PhD, LicDD. Ed. 18/10/13/
Статья любезно предоставлена для публикации автором, благодарность ему от всех читателей Эсхатоса.
Создание Всероссийского Содружества Евангельских Христиан (ВСЕХ) в 2008 году поляризовало евангельское сообщество СНГ, вызвав как волну критики и скептицизма в одних кругах, так и волну новых надежд и проявления новых инициатив – в других.[1] С того момента прошло около шести лет. За эти годы было сформировано и переизбрано руководство ВСЕХ, проведено два широкомасштабных конгресса ВСЕХ, установлены международные контакты, начат процесс официальной регистрации. И надежды, и критика, и скептицизм прошли испытание временем, пережив соответствующую трансформацию.
Публичное присутствие и отчетность о деятельности ВСЕХ через средства массовой информации регулярно напоминает о существовании этого содружества, его деятельности, радостях и переживаниях.[2] Хотя ряд наблюдателей продолжают сомневаться в жизнеспособности этого содружества, указывая на то, что последняя запись в официальном блоге датирована сентябрем 2011года, [3] а официальный сайт ВСЕХ до сих пор не содержит материалов в ключевых закладках.[4]
Данная аналитическая статья, написанная по просьбе и инициативе руководства ВСЕХ, ставит перед собой с одной стороны теоретическую, а с другой стороны – практическую цель.
Теоретическая цель статьи заключается в том, чтобы попытаться поместить ВСЕХ в культурно-исторические и богословские рамки евангелического движения в целом и в России в частности. Без осознания сложности процессов, задающих идентичность ВСЕХ в контексте истории всемирного евангельского движения в Евразии, несложно соскользнуть в крайность упрощенчества, низводя объяснение появления данного сообщества и попытку сформировать его идентичность до банальностей: борьбы за духовную или политическую власть, ресурсы, столкновение личностей или методов руководства. Таким образом, адекватная историко-богословская диагностика в первом приближении является основой для формирования функционального вероучения[5], определяющего границы-рамки этого евангельского сообщества и его действенного взаимодействия с другими социальными сообществами: союзами, церквями, а также государственными, общественными и международными структурами.
Практическая цель данной статьи заключается в том, чтобы побудить лидеров евангельской церкви к осмыслению неизменного Евангелия о Кресте и Воскресении; осмыслению изменяющегося мира, а также к осмыслению того, как свободной евангельской церкви стоит жить в этом изменяющемся мире в свете вечного Евангелия, являя Божью мудрость начальствам и властям. Это приглашение к диалогу, в котором функциональное вероучение евангельского содружества может быть выработано на основании богодухновенного Писания, а также с учетом исторического и современного опыта евангельской традиции в Евразии и в мире.
Возможность и реальность такого диалога была явлена во время моего приезда в середине сентября 2013 года для независимого сбора материала по ВСЕХ. Хочу выразить признательность руководству содружества в лице президента содружества П. Н. Колесникова, вице-президента Союза церквей евангельских христиан Л. В. Картавенко, президента Ассоциации церквей евангельских христиан В. П. Тена за честный и открытый разговор по вопросам, связанным с темой данного исследования, а также за жертвенное христианское гостеприимство и дружбу. Очень признателен Р. С. Волошину за организацию встречи с Ю. К. Сипко и В. К. Власенко, которым я благодарен за теплый братский прием, глубокую и непредвзятую оценку процессов и открытость для диалога. Трезвость взгляда и взвешенная оценка текущей ситуации, данная президентом Российского евангельского альянса А. В. Федичкиным, укрепили надежду на возможность осуществления диалога, а также на его необходимость.
При сборе данных был использован метод неструктурированного интервью со всеми участниками. Черновые варианты работы были высланы всем участникам для корректирования представленных идей в этом непростом диалоге на «пути к вероучению ВСЕХ». Конкретные замечания всех респондентов были учтены. Ответственность за окончательную форму и содержание программной статьи лежит на авторе.
Историко-культурологическая перспектива формирования ВСЕХ
Историю евангельского пробуждения и движения в России можно условно разбить на восемь периодов, включающих три евангельских пробуждения:
1) Первый этап, во время которого произошло первое пробуждение в России (1860-е – 1880-е гг.), связан с процессами европейской секуляризации, размежевывающей спайку государства с государственной церковью.[6] Характерные черты этого периода в разрезе зарождающегося евангельского движения[7]: борьба за отделение церкви от государства, свободу совести и вероисповедания, личную веру в сознательно избираемой церкви.[8] Данные процессы проходили на фоне эсхатологических ожиданий скорого пришествия Господа за Церковью, состоящей исключительно из возрожденных верующих, в евангелическом определении этого понятия.
2) Реакция радикального православного традиционализма: гонения времен К. П. Победоносцева (1880-1905).[9]
3) Победа европейских секулярных тенденций (закон о свободе совести и вероисповедания 1905г.): второе евангельское пробуждение (1905-1928гг). Наиболее быстро росли общины баптистов и евангельских христиан. Начало формирования и регистрации союзов и ассоциаций церквей. Союз баптистов и союз евангельских христиан – наибольшие из них.[10]
4) Радикальная секуляризация: сталинские гонения – курс на уничтожение религии (1928-1941).[11]
5) Создание официального союза Евангельских христиан и баптистов во время Второй мировой войны по инициативе советского правительства(1942-45). Союз включает пятидесятников, позднее меннонитов и др. Данный период происходит в контексте квазисекулярности: церковь отделена от государства, но государство не отделено от церкви. Церковь является инструментом государства в общественном пространстве и не имеет реальных привилегий в общественной жизни, вытесняясь на задворки. При этом ВСЕХБ официально проводит просоветскую политику в международных кругах и курируется работой государственных органов.[12]
6) Переход от квазисекулярности к радикальной секуляризации хрущевского периода (курс на уничтожение религии): возникновение движения инициативников (1960-е годы).[13]
7) Вхождение в период постсекулярности – усиливающаяся роль религии в публичном пространстве и властных структурах. В этом периоде происходит третье евангельское пробуждение на волне празднования 1000-летия крещения Руси (1988), Второго Лозаннского Конгресса в Маниле/Начало миссии «Свет Евангелия» (1989) и падения СССР (1991). Возникновение новых церквей, новых ассоциаций и союзов, созданных в период свободы.[14]
8) Современный период поиска собственной идентичности и богословия в условиях неопределенности постсекулярного периода[15] (2002-2013гг): формирование новых содружеств и поиск своей «ниши» в общественной жизни постсоветского периода.
Таким образом, зарождение Всероссийского содружества евангельских христиан (ВСЕХ) следует рассматривать, прежде всего, в широких рамках исторических, социально-политических и глобализационных процессов.
Для более ясного понимания процессов формирования идентичности и вероучения ВСЕХ следует детальнее рассмотреть интеграционные процессы и влияние социально-политических факторов на формирование идентичности сообщества «евангельских христиан» в публичном пространстве.
Интеграция разрозненных евангельских церквей и объединений. Формирование и реформирование публичных идентичностей
В результате первых двух волн пробуждения второй половины XIX века. и первой четверти XX века было создано большое количество евангельских церквей, вызванных волной континентального (магистральное влияние – немецкий баптизм и школа Онкена) и англо-американского пробуждения (Рэдсток и евангельский альянс), главным образом, на Кавказе, Украине и Севере России. Однако, в течение третьего периода (периода свободы 1905-1928), руководство данных церквей не смогло договориться о создании единого евангельского союза, основанного на принципах всемирного евангелического движения, проводниками которого на раннем этапе были В. А. Пашков, И. В. Каргель, и И. С. Проханов.[16]
Советское правительство использовало разные методы, чтобы либо не допустить этого объединения, либо склонить руководство съездов верующих принимать постановления и решения, выгодные для властей посредством арестов лидеров или внедрения агентов-информаторов.[17] Четверть века свободы сменились двенадцатилетним периодом радикального искоренения религии из общественной жизни путем жестких преследований.
В период свободы евангельские христиане переписывали свою собственную идентификацию, пытаясь «найти себя» в новом и постоянно меняющемся мире. До большевистской революции евангельские христиане отождествляли себя со всемирным евангелическим движением, переводя литературу, богослужебные гимны, богословие и практики англо-американского евангелического движения. После большевистской революции И. С. Проханов, отождествлявший себя и союз евангельских христиан с баптистским движением ранее, декларативно провозгласил самобытное происхождение и развитие евангельского движения из недр русского народа, отличного от всех других деноминаций мира и имеющего мессианское призвание. Он предпринял попытку создания ВСЕХ – Всемирного союза евангельских христиан. Однако эта попытка не увенчалась успехом в виду его скоропостижной кончины в 1935 году и начала Второй мировой войны в 1939 году.[18]
В пятом периоде поместные церкви сводятся указом «сверху» в единый союз, который представляет собой единство в многообразии, и в котором богословские различия сознательно нивелируются и смягчаются. Данный контролируемый властями процесс способствует гармоничному сосуществованию различных протестантских общин и более эффективному использованию руководства ВСЕХБ в общественно-(гео)политических целях.
За объединяющую основу для Всесоюзного совета(sic!) евангельских христиан и баптистов (ВСЕХБ) советское правительство решило избрать представителей евангельских христиан, в виду их большей толерантности к богословским различиям среди протестантов разных деноминаций. Однако в публичном пространстве ВСЕХБ отождествил себя с баптистским движением по причине его значительного влияния в международном религиозном контексте.[19]
Структура ВСЕХБ контролировалась и направлялась государством и использовалась как один из рычагов влияния в геополитических процессах, создавая впечатление, что СССР является светским (секулярным) государством, в котором не существует притеснения религии.[20]
Жизнь евангельского союза в условиях квазисекулярности наложила свой отпечаток на мировоззрение евангельских верующих. С одной стороны, государственная политика по отношению к религиозным сообществам была вполне понятной, и верующие отдавали отчет в том, что провозглашаемая общественная риторика и реальный опыт во многом расходились между собой. По этой причине вырабатывались стратегии выживания, модели речи и поведения в репрессивной системе, функционирующей по двойным стандартам.[21]
Появление формальных вероучительных документов, необходимых для регистрации церквей, но не являющихся принципиально важными для богословия и практик общин, является плодом опыта жизни в условиях квазисекулярности. Общины формируют действенную устную культуру передачи опыта, а письменная культура, выраженная в «Братском вестнике» и других официальных документах, читается с «поправками» на соответствующую цензуру большинством верующих через призму эпохи квазисекулярности.
Письменные регистрационные документы и богословские заявления зачастую рассматривались как ненужная формальность, не имеющая отношения к жизни самой общины, практикам и учениям церкви, основанным на Писании.[22] Влиятельные материалы печатались и распространялись подпольно. Положительная составляющая этого периода заключалась в том, что многие евангельские верующие научились более терпимому отношению к особенностям и практикам друг друга, будучи сведенными в единый союз, построенный сверху. Церкви и союзы евангельских христиан и баптистов сплавились воедино, образовав весьма неоднородное сообщество, скрепляемое общеевангельскими принципами и богословскими ценностями нео-реформации, родственными узами, а также общим, но разнородным евангельско-баптистским наследием первого и второго этапа пробуждения в Российской империи и СССР.
Радикальное вмешательство советского государства в жизнь церкви в период холодной войны, вызвало протест со стороны представителей движения инициативников, вылившийся в создание альтернативного Совета церквей.[23] Данное сообщество веры, с одной стороны, отстаивало принципы секуляризма, т.е. реального отделения государства от церкви и церкви от государства. С другой стороны, оно взяло курс на радикальное искоренение культурных признаков секулярности в своей среде (акцент на святости и отделенности от мира, фундаменталистский сепаратизм, антиинтеллектуализм), неся на себе отпечаток радикализма и непримиримости периода холодной войны.
На данном этапе я хочу особо подчеркнуть роль и влияние культурно-политических процессов в обществе на жизнь и практики евангельских сообществ веры. Евангельская церковь является не только духовным институтом, основанным на Писании и возрождающем действии Святого Духа. Она является также социально-культурным институтом, органически связанным с социально-культурной средой своего земного обитания и социально-политическими процессами, в ней происходящими. Полтора века истории евангельского движения в Евразии указывают, с одной стороны, на удивительную способность всемирного евангельского движения к адаптации в разных социально-культурных условиях и контекстах (Европе, Азии, Америках, Африке и Евразии).
С другой стороны, эта история наглядно изображает с какой легкостью евангельское движение, ставящее акцент на религиозном опыте и не предающее достаточного внимания интеллектуальному осмыслению собственного опыта в свете Писания, традиции и разума, может стать легкой жертвой культурно-политических идеологий и процессов, сливаясь с ними или неосознанно копируя их. «Советы» и «союзы» евангельских христиан во многих отношениях являются зеркальной структурной калькой «советов» и «союзов» более широкой культурной среды. Даже наиболее «отделенные от мира» «церковные советы» выстраивали модели управления по образцам советской системы с жесткой централизацией власти, а также в духе холодной войны – духе конфронтации и противопоставления себя всем остальным евангельским сообществам.
Горбачевский период перестройки также оказал свое культурное влияние на мировоззрение евангельских христиан. «Новое мышление» этого периода преломилось в историографии и самоидентификации ВСЕХБ. В преддверии тысячелетия крещения Руси советские евангелики предприняли попытку рассказать историю своего происхождения на фоне православной истории, умозрительно усматривая органическую и феноменологическую связь с сектами стригольников, духоборов и молокан и проч.[24]
Хотя эта очередная попытка социального конформизма оказалась неэффективной ни с научной точки зрения, ни с точки прагматики евангельского движения в постсоветский период, она является яркой демонстрацией гибкости и адаптируемости евангельской традиции к изменяющимся социально-политическим условиям и культурным течениям.[25]
В это же время на волне второго Лозаннского Конгресса в Маниле (1989г.) и последующего развала СССР на постсоветском пространстве возникает мощное и хорошо финансируемое миссионерское движение. Местные миссии («Свет Евангелия», например) и многие международные миссии начинают свою активную работу по основанию новых церквей, образовательным и гуманитарным программам. В этот седьмой, обозначенный нами период, происходит третье евангельское пробуждение в Евразии. Следует обратить особое внимание на то, что все три евангельских пробуждения (вторая половина XIX века, первая четверть и последнее десятилетие XX века) проходили в тесной связи и идентификацией с всемирным евангелическим движением.[26] Одновременно с основанием новых церквей в странах бывшего Советского Союза происходит массовая эмиграция традиционных евангеликов (евангельских христиан-баптистов, пятидесятников и адвентистов), главным образом, в США и Германию, порождая сложные процессы глобализации евангельского христианства и его кросс-культурной адаптируемости.[27]
В этот период времени все постсоветское пространство представляет собой бурлящий котел, в котором духовные, социально-культурные и политические процессы оказывают сложное влияние друг на друга. Евангельская церковь также переживает период культурной трансформации, получая перекрестное опыление от различных религиозных традиций и практик в этом контексте переходного периода.
На этом сложном культурно-историческом и глобализационном фоне предлагаю начать рассмотрение вопроса о формировании функционального вероучения ВСЕХ. На первом этапе необходимо пролить свет на историческое происхождение самого содружества ВСЕХ в том виде, в котором оно существует в настоящем виде.
ВСЕХ – один из центров евангельской интеграции в начале XXI века
Необходимо обратить внимание на то, что сложные интеграционные процессы начались во время третьей волны пробуждения в России в середине 1990-х годов. Мощный импульс к евангельской интеграции был получен в результате действия федерального закона о свободе совести и религиозных объединений в 1997 году.[28] Многие из этих процессов проходили стихийно и были основаны на личных отношениях руководителей союзов. Сложные интеграционные процессы продолжают проходить на разных уровнях и в разных форматах.[29]
Формирование и становление нового евангельского содружества ВСЕХ указывает на необходимость в начале научно-богословского осмысления этих интеграционных процессов, принимая во внимание, как духовное, так и социально-политическое измерения в свете Писания, истории и международного опыта.
В свете поставленных целей в данной статье, подразумевающей ряд дальнейших исследований, мы не беремся делать преждевременных суждений относительно непростых процессов, приведших к возникновению ВСЕХ на основе переформатирования Общественного Совета евангельских христиан баптистов, созданного в 2005. На данном этапе можно лишь констатировать тот факт, что без идейного и финансового участия А. Т. Семченко,[30] совмещавшего в течение трех лет служение в РС ЕХБ с предпринимательством[31] и общественно-политической деятельностью,[32] создание ВСЕХ было бы невозможным.
Известный своей деятельностью в качестве президента христианского религиозного центра «Протестант» А. Т. Семченко был приглашен для работы в отел внешних связей РС ЕХБ в 2005 году. На момент создания ВСЕХ в 2008 году он возглавил Союз церквей евангельских христиан, декларируя продолжение дела и идей И. С. Проханова, пытавшегося осуществить «собирание» церквей во время второго периода евангельского пробуждения в начале XX века.[33] В этой роли он принял активное участие в восстановлении издания «прохановских» журналов «Христианин»[34] и приложения «Утренняя звезда»[35], а также в проведение двух конгрессов ВСЕХ,[36] делая первые шаги на пути осуществления заявленного видения по сознательному «собиранию» церквей третьей волны пробуждения в начале XXI века.
Следует принять во внимание, что идея собирания всех верующих, основана на транскультурном принципе Писания: «Да будут все едины, как ты Отче во Мне и Я в тебе; так и они да будут в нас едины, да уверует мир, что ты послал меня… Они не от мира, как и Я не от мира. Не прошу, чтобы ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла». Ин. 17:14-23. Вопрос о том, как реализовать это единство в историческом процессе, выполнив миссию Христа, и является одним из ключевых вопросов евангельского богословия.[37]
Именно этот процесс побудил В. А. Пашкова созвать первый объединительный съезд 1884 года в Санкт-Петербурге.[38] Проведение этого съезда и его результаты явили парадигму развития евангельского движения в России на протяжении последующих 140 лет: возрожденные верующие различного социального происхождения не могли договориться между собой по второстепенным богословским вопросам и государственные власти не дали им времени, чтобы это сделать.
Очевидно, что не все мотивы, методы и цели «собирания» являются евангельскими и подлинно духовными. Очевидно также, что далеко не «все» могут, должны и хотят быть вовлеченными в этот процесс. Спустя сто сорок лет после первой попытки «собирания» евангельской церкви аристократами Санкт-Петербурга ситуация осложняется тем, что имеется несколько центров «собирания», окрашенных в разные культурные краски современной российской действительности.
Появление ВСЕХ, как и других, более крупных центров евангельской интеграции, следует рассматривать именно в эсхатологическом свете. Евангельская интеграция сопровождается и обуславливается болезненным процессом «преобразования и обновления ума», в попытке различения действия Духа Царства Божьего и его ценностей и методов в непрестанно меняющемся мире.
Альтернативные центры протестантской интеграции
Формирование Консультативного совета глав протестантских церквей России в 2002 году является знаковым и показательным.[39] Правом решающего голоса в этом совете обладают представители четырех больших протестантских союзов: пятидесятников (РОСХВЕ, РЦХВЕ), адвентистов седьмого дня и евангельских христиан-баптистов (РС ЕХБ).[40] Исходя из описания целей и задач этого консультативного органа, видно, что он был создан не на богословской платформе Sola Scriptura и не по изначальной инициативе самих сообществ веры. Его работа курируется в соответствие с повесткой дня и программой инициаторов этого совещательного органа: «основными задачами [консультативного совета] являются координация совместной деятельности по установлению в обществе гражданского мира и согласия, выработка единой позиции во взаимоотношениях с государством и другими религиозными организациями, а также [sic!] защита прав и свобод верующих».
Следует обратить внимание на профессиональный подход к организации работы: на сайте имеются базовые документы, включающие «кодекс поведения членов» и «социальную позицию протестантских церквей России».[41] Поскольку эти документы широко не обсуждаются в евангельских союзах, церквях и семинариях, они, как представляется, имеют декларативную природу.
Как видится из заявленных целей, данный орган основан на предпосылках «квазисекулярности» советского периода: отделения церкви от государства, но не государства от церкви, а также на парадоксах постсекулярности. Под парадоксами постсекулярности я имею в виду одновременную декларацию принципа отделения церкви от государства и декларацию гражданского права на участие в управлении страной. С одной стороны, в декларации о создании утверждается конституционный принцип отделения церкви от государства: «Мы, главы четырех протестантских союзов России …. заявляем о своей приверженности конституционному принципу отделения церкви от государства и стремлении содействовать демократическим преобразованиям в обществе». С другой стороны, в документе о социальной позиции делается следующее утверждение: «Настоящий документ, принятый Консультативным Советом Глав Протестантских Церквей России, является декларацией осознания протестантскими церквями России своего гражданского права на участие в различных сферах российской общественной жизни, в том числе и в управлении страной».
Выход из лабиринта этих парадоксов, лишающих эти декларации силы и функциональности, лежит, как представляется, на поверхности: цели и задачи протестантского единства должны добровольно проистекать изнутри сообществ веры на основании глубинного осознания своей евангельской миссии перед Россией и перед миром. Евангельская миссия в этом мире невозможна без осознания смысла Креста, на котором был распят Христос имперскими и религиозными властями. Эти цели и задачи следует выражать посредством ценностей, понятий и категорий, проистекающих, прежде всего, из Писания, а не только лишь из светских учебников по теории государства и права.
Исполнение повестки дня будет более эффективным, если она будет задаваться самими духовными лидерами на основании реального опыта жизни поместных церквей в свете богословских императивов, заданных в Писании. Наступает время, когда российским евангеликам придется переосмыслить достоинства и недостатки устной культуры, созданной эпохой советской квазисекулярности, и оценить возможности и ограничения письменной культуры.[42] Не менее важным является переосмысление того факта, почему евангельское «единение» для решения социально-политических задач легче и быстрее достигается по инициативе государственных начальств и властей, а не по инициативе самих духовных лидеров в духе евангельской свободы и императивов учения Того, Кому дана всякая власть на небе и на земле.
«Собирание» жатвы постсоветского пробуждения конца XX века возможно на добровольных основах в условиях открытого диалога. Оно не может и не должно быть навязано «сверху» посредством политических или финансовых рычагов.
На настоящий момент времени существует несколько евангельских структур, которые вовлечены в процессы «собирания», взаимно пересекаясь между собой, и зачастую дублируя друг друга. Помимо ВСЕХ и РС ЕХБ[43], которые находятся в конструктивном, но несимметричном и не простом диалоге между собой, наиболее интересной в этом отношении является деятельность союза РОСХВЕ, возглавляемом членом общественной палаты при президенте России С. В. Ряховским.[44] Ряховский публично известен своим лояльным отношением к государственной власти, точно также как экс-президент РС ЕХБ Ю. К. Сипко известен своими остро критичными высказываниями по общественно-политическим вопросам российской действительности.[45]
Показательно, что из доктринального утверждения РОСХВЕ не так давно было изъято положение о «даре говорения на иных языках» как о необходимом знамении крещения Святым Духом. «Мы верим в крещение (исполнение) Святым Духом – облечение силой свыше для служения Господу и свидетельствованию о Нем»[46]. Данный шаг открывает возможность для присоединения к РОСХВЕ церквей не только пятидесятнического или харизматического происхождения. Это выгодно отличает РОСХВЕ от РЦХВЕ, возглавляемой Э. А. Грабовенко, с точки зрения потенциала для наращивания «социального капитала» этого союза в процессе собирания свободных церквей третьей волны евангельского пробуждения в России.
Не менее показательной является деятельность философско-социально-политической инициативы, именуемой «евангельским собором», имеющей тесную связь с РОСХВЕ.[47] Основная задача «евангельского собора» заключается в собирании заинтересованных участников не на богословской платформе, в основании которой лежит откровение Писания, а на философской платформе одного из идеологов «русского мира», Петра Щедровицкого. Инициаторами и идейными вдохновителями «евангельского собора» являются политтехнологи и социальные прогностики, открыто декларирующие свои мировоззренческие установки.
Данный центр «собирания» основан на платформе свободного форума, приветствующего любые методологии или просто интересные идеи, лишенные системности, научной методологии и стандартов качества аргументации. В материалах «евангельского собора» отчетливо прослеживается попытка направить протестантские ресурсы местного и иностранного происхождения на социальные проекты, минуя или нивелируя ключевые императивы всемирного евангелического движения.[48] Примечательной в этом плане является недавняя безуспешная попытка инициаторов «евангельского собора» получить представительские полномочия в международных кругах через Российский евангельский альянс, который также выполняет «собирательную» функцию.[49]
В свете наличия множественности полюсов для евангельской интеграции арест А. Т. Семченко, второго протестантского члена общественного совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте России, может быть истолкован как знак того, какому «центру собирания» отдается предпочтение. Следует оговориться, что и бизнес-составляющая ареста не может быть исключена по причине культурных особенностей ведения российского бизнеса, дающих пространство для избирательного правосудия.
Арест А. Т. Семченко наглядно демонстрирует слабость ВСЕХ в защите прав евангельских сообществ от возможного произвола властей. Именно это направление было заявлено как одно из ключевых ценностей содружества.[50] Принимая во внимание активную гражданскую позицию и правозащитную деятельность исполнительного секретаря ВСЕХ, члена Общественного совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ, начальствующего епископа Союза церквей евангельских христиан (СЦЕХ) до его ареста, представляется возможным разглядеть трехсоставной посыл домашнего заключения по делу семилетней давности.[51]
Во-первых, он демонстрирует подлинно декларативную, а не функциональную природу документа о социальной позиции, одобренной Консультативным Советом Глав Протестантских Церквей России. Во-вторых, он указывает на постсекулярную делимитацию границ «осознанию протестантскими церквями России своего гражданского права на участие в различных сферах российской общественной жизни, в том числе и в управлении страной».[52] В-третьих, он указывает на преференцию одного из центров евангельской интеграции «третьей волны пробуждения», в основании которой (преференции) находится принцип лояльности власти. Максимальная лояльность власти и ориентация на социальную вовлеченность являются основными характеристиками центра евангельской интеграции, которому отдается предпочтение. В контексте процессов глобализации всемирного евангельского христианства и растущей роли пятидесятническо-харизматического движения именно этот центр обладает как явными перспективами для развития в российском контексте (по причине лояльности власти), так и повышенным потенциалом богословской дезинтеграции «подобно другим попыткам решать церковные вопросы ценой духовных компромиссов с государственной властью».[53]
Субъекты возможной интеграции и богословские рамки
Схематически рассмотрев картину центров интеграции евангелических церквей России, можно перейти к рассмотрению потенциального социально-духовного ресурса ВСЕХ, а именно: более шестисот церквей евангельских христиан, зарегистрированных в Минюсте России.[54] Невозможно с определенностью сказать, какие именно сообщества веры «скрываются» за вывеской «евангельские христиане», и каким социальным и духовным потенциалом они обладают, не сделав соответствующего богословско-социологического исследования.
На настоящий момент времени во ВСЕХ существует две тенденции: 1) ориентация на включение всех, именуемых себя «евангельскими христианами» и 2) ориентация на выборочное включение субъектов содружества на основании вероучения содружества, делимитирующего границы богословия и практик этого сообщества веры.
По окончании консультаций по вопросу границ идентичности, проведенной в сентябре, был достигнут консенсус относительно их необходимости. Имеет смысл делимитировать богословские границы на основании исторического анализа идентификации сообщества, именуемого себя евангельским.
Поскольку словосочетания «евангельское сообщество», «евангельский союз», «евангельский собор» стало размытым в постсоветском пространстве, необходимо определиться с тем, что имеется в виду под выражением «евангельское христианство» в данной статье.
В западном религиоведении под словосочетанием «евангельское христианство» традиционно подразумевается протестантское движение, истоки которого находятся в Реформации шестнадцатого века и англо-американских пробуждениях XVIII-XIX веков Британии, США и в британских колониях. «Евангельское христианство» характеризуется: 1) акцентом на высшем авторитете Священного Писания, как богодухновенного Слова Божьего; 2) акцентом на опыте возрождения (рождения свыше); 3) акцентом на активной позиции в делах миссии, евангелизма, милосердия и благотворительности; 4) акцентом на Кресте Иисуса Христа и Его искупительной жертве.[55]
В исследовании идентификации и богословия евангельского движения в России было продемонстрировано, что «евангельское христианство» первых двух волн пробуждения в России было продолжением волны англо-американского пробуждения второй половины XIX-го века.[56] Лорд Рэдсток, В. А. Пашков, И. В. Каргель и И. С. Проханов с точки зрения своего богословия и практик были «евангельскими христианами» в классическом определении этого слова. Российская евангельская духовность была сформирована движением святости (Кезикское движение), в котором жили, двигались и существовали отцы основатели евангельского христианства в России.[57]
Всемирное евангельское христианство, представленное Всемирным евангельским альянсом, членами которого были отцы-основатели российских евангельских христиан, является выражением той традиции, из которой произошли все три волны пробуждений в России в XIX-XX веках.[58] Нет никаких исторических или богословских предпосылок переосмысливать термин «евангельское христианство» в отрыве от всемирного евангельского движения, как это делает внедоктринальный философско-социальный форум, самопровозглашенный «евангельским собором» политтехнологами «русского мира».
Предложенная выше богословская идентификация восточного евангельского движения упрощает стоящую перед нами задачу по формированию вероучения ВСЕХ применимо к славянскому контексту. Поскольку евангельское движение основано на магистральных христианских документах, то можно рекомендовать взять за основу вероучения ВСЕХ три концентрических круга ортодоксии, отражающих историю развития христианства:
-
Никейско-Константинопольский символ веры.
-
Пять принципов Реформации 16 века (Пять Sola: только Писанием, только Верой, Только благодатью, Только Христом, только Богу слава).
-
Ключевые принципы нео-реформации XVII-XVIII веков (отделение церкви от государства и государства от церкви, автономность поместных общин, свобода совести, волюнтаризм – осознанное присоединение к сообществу веры).
Данные богословско-исторические документы и принципы идентифицируют евангельское сообщество России с традиционной христианской ортодоксией (первый круг), укореняют евангельское сообщество в богословском наследии классической Реформации (второй круг) и определяют жизнедеятельность и практики евангельских общин веры в правовом поле российской Конституции (третий круг).
Следует отдать должное принципу соборности, определяющему уровень приоритетности «кругов ортодоксии». Первый круг выработан соборным разумом неразделенной Церкви и обладает наибольшим авторитетом. Второй и третий круги ортодоксии обладают меньшим авторитетом и вхождение того или иного потенциального субъекта в содружество должно обсуждаться в их свете с соответствующей поправкой (например, вопрос авторитета Писания, как источника Богопознания и вопрос автономии поместных общин (т.е. вопрос управления) – не являются равнозначными).
Путь «собирания». Возможности и опасности на этом пути
Всероссийское содружество евангельских христиан, являясь одним из «центров интеграции» церквей третьей волны пробуждения в России, призвано осознать, что единство в многообразии – это замысел Божий, отражающий природу Триединого Бога. Реализация такого рода единства возможна лишь при достижении целей и задач, а также при использовании методов и принципов, изложенных в Писании – откровении Триединого Бога, являющем его характер и действия в мире.
После ареста А.Т. Семченко, идейного и финансового вдохновителя этого содружества, ВСЕХ оказалось в положении, которое имеет ряд преимуществ. Сложившиеся обстоятельства стимулируют лидеров ВСЕХ переосмыслить истоки зарождения содружества, мотивы и ценности. Они проверяют заявленное ВСЕХ видение на духовную прочность и целостность видения и практик, несмотря на отсутствие финансовых ресурсов, имевшихся ранее.
Недостаток финансового капитала может быть использован как возможность для увеличения «капитала» социального и духовного – построения «горизонтальных отношений» с партнерами в процессе «собирания» для исполнения евангельской миссии в мире. Пройденный шестилетний путь дает возможность осмыслить ошибки и наивные иллюзии прошлого, а также сделать выводы, в процессе поиска Божьего царства и Его праведности «дорожа временем, ибо дни лукавы».
Широкая доктринальная открытость на платформе Лозаннского движения, имеющаяся во ВСЕХ, может придать этому евангельскому содружеству гибкость и найти эффективные и неординарные модели служения в современном мире.
Однако на пути «собирания» имеется и ряд опасностей. Первая опасность связана с недостаточным уровнем богословских исследований современных культурно-исторических и глобальных процессов. Движение в сторону «сообразования с миром» и его идеологиям – это, как правило, незаметный процесс. С этой опасностью связан и недостаток анализа кризисов и ошибок прошлого. Создание научно-исследовательского евангельского центра богословия и культуры, как представляется, является насущной необходимостью.
На этом эсхатологическом пути «собирания», о котором молился Христос, евангельскому сообществу необходимо проходить между Сциллой безоговорочной лояльности начальствам и властям, лишающей Церковь пророческого голоса, и Харибдой политической идеологии оппозиционности, превращающей Церковь в одного из участников политической игры по правилам нынешнего века. «Не молюсь, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла» Ин. 17:15; зла, зачастую принимающего вид «ангела света» 2 Кор. 11:14.
Существует реальная опасность ограничиться декларациями, за которыми не последует действий или действиями, несоответствующими заявленным декларациям, ценностям, задачам и планам. Писание указывает на фундаментальную важность характера и репутации соответствующих «собирателей» в евангельском сообществе и в мире. В свете истории создания ВСЕХ этот аспект нельзя недооценить.
В эсхатологическом свете, выстраивание горизонтальных отношений с другими центрами евангельской интеграции внутри России и за рубежом является императивом. Исцеление отношений с РС ЕХБ, публично инициированное Ю.К. Сипко, подавшего свой голос в защиту А. Т. Семченко, как представляется, является приоритетным, поскольку именно на этом надломе образовалось два центра «собирания» из единого общественного совета евангельских христиан баптистов.[59]
Магистраль евангельского движения – Всемирный евангельский альянс и Лозаннское движение следует воспринимать в качестве маяков и ориентиров, позволяющих видеть сущность идеологий местного происхождения, основанных не на Писании и магистральной богословской традиции его прочтения. Данные идеологии временами трудно различимы из-за слияния евангельской церкви с ее культурным окружением.
Заключение
В настоящей статье была предпринята попытка наметить контуры для дальнейшего богословского анализа духовных, социально-политических и культурных процессов, формирующих идентичность и богословие Всероссийского содружества евангельских христиан. Акцент на анализе влияния исторических, социально-политических и культурных процессов, обуславливающих духовную и социальную идентичность ВСЕХ, определяется, главным образом, природой происхождения ВСЕХ в 2008 году.
На основании программных документов и идентификации ВСЕХ с Лозаннским движением в настоящее время, а также вследствие деклараций относительно преемственности исторического наследия евангельского пробуждения в России в конце XIX и начале XX веков, в работе было предложено рассматривать исторические корни этого сообщества в контексте всемирного евангельского движения. Самые широкие идентификационные и богословские рамки этого движения выражены в документах Всемирного евангельского альянса и Лозаннских документах.
Три евангельских пробуждения России тесным образом связаны с процессами во Всемирном евангельском движении. Публично декларируя свою интеграционную функцию, цели, ценности и задачи, ВСЕХ позиционирует себя одним из центров «собирания» третьей волны евангельского пробуждения в России. Как в случае с первыми двумя волнами пробуждения, основание евангельских церквей третьей волны в конце 20 века проходило при непосредственном участии, контактах и финансовой поддержке всемирного евангельского движения.
Краткий обзор формирования публичных идентификаций одного из центров евангельской интеграции первой и второй волны пробуждения, указал на фундаментальную роль социально-политических и культурных процессов. В работе схематично было предложено рассматривать три волны евангельского пробуждения в контексте трех соответствующих культурных процессов: секуляризации (первый период пробуждения: борьба за право совести и вероисповедания); квазисекуляризации (второй период пробуждения: церковь отделена от государства, но государство не отделено от церкви) и постсекуляризации (третий период пробуждения: активная роль сообществ веры в публичном пространстве). В работе было подчеркнуто влияние социально-политических процессов на центры евангельской интеграции трех волн пробуждения во всех трех социо-культурных периодах.
В свете исторического и социально-политического обзора в работе было предложено двигаться к «вероисповедному документу ВСЕХ» через три исторических круга ортодоксии: Никейско-Константинопольский символ веры, пять принципов Реформации XVI века и принципы нео-реформации XVII-XIX веков. Дальнейшее обсуждение темы можно прорабатывать в свете изучения Лозаннских документов,[60] книги Джона Стотта «Евангельские истины»,[61] посвященной осмыслению принципов евангельского единства, а также статьи Тома Райта, в фокусе внимания которой находятся христианские добродетели в эсхатологическом свете.[62] Без наличия этих добродетелей у «собирателей» евангельского стада, эсхатологическое собирание рассеянных чад Божиих не представляется возможным.
[5] Функциональное вероучение в отличие от формального вероучения определяет и нормирует границы и практики сообщества. Формальное вероучение, как правило, необходимо для формальной государственной регистрации.
[6] См. Джон Уайт, «Три периода пробуждения на восточнославянских землях» в журнале Богословские размышления № 13 (Спецвыпуск ДХУ).
[7] Словосочетания «евангельское движение» и «евангелическое движение» используются синонимично.
[8] Ш. Коррадо, Философия служения полковника Пашкова (Спб.: Библия для всех, 2005), 6-31.
[9] Э. Хейр, Евангельское пробуждение в России во второй половине XIX века (М.: Икар, 2009), 130-154.
[10] Heather J. Coleman, Russian Baptists and Spiritual Revolution, 1905-1929 (Bloomington, IN: Indiana University Press, 2005)
[11] Т. Никольская, Русский протестантизм и государственная власть в 1905-1991 годах (СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге, 2009), 93-124.
[12] Н. Белякова, «Способы государственного регулирования деятельности евангельского сообщества в позднем СССР» в сборнике «Вітчизняний євангельський протестантизм: історія, досвід, проблеми» под ред. А. Колодного и О. Панич (Українська Асоціація релігієзнавців: Київ, 2011), стр. 148-162.
[13] Т. Никольская, «История движения баптистов-инициативников» в сборнике History and Mission in Europe, edited by Mary Raber and Peter F. Penner (Neufeld Verlag: 2011).
[14] А. Мельничук, «История и уроки первой восточнославянской миссии «Свет Евангелия» в сборнике «Вітчизняний євангельський протестантизм: історія, досвід, проблеми» под ред. А. Колодного и О. Панич (Українська Асоціація релігіє знавців: Київ, 2011), стр. 228-235.
[15] См. Чарльз Тейлор, Секулярна доба (Київ: Дух і Литера, 2013). См. материалы по вопросам секулярности и постсекулярности на сайте Общецерковной аспирантуры и докторантуры http://doctorantura.ru/ru/2013-05-31-10-45-38/seriya-lektsij-religiya-nauka/materialy
[16] См. А. Пузынин, Традиция евангельских христиан (М.: ББИ Св. апостола Андрея, 2010), 272-294.
[17] Ibid.
[18] Ibid.
[19] Ibid., 337-349.
[20] Ibid.
[21] Т. Никольская, Российский протестантизм и государственная власть, 143-71.
[22] Cf. A. Popov, “The Evangelical Christians-Baptists in the Soviet Union as a hermeneutical community: examining the identity of the All-Union Council of the ECB (AUCECB) through the way the Bible was used in its publications” (PhD diss., University of Wales, 2010), part II.
[23] Т. Никольская, Российский протестантизм и государственная власть,172-215.
[24] История евангельских христиан-баптистов в СССР (М.: ВСЕХБ, 1989).
[25] Пузынин, Традиция евангельских христиан, 349-368.
[26] Д. Уайт, Три периода пробуждения.
[27] См. Catherine Wanner, Communities of the Converted (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2007).
[29] См. сайт Российского евангельского альянса http://rea-moskva.org/
[33] Пузынин, Традиция евангельских христиан, 275-94.
[36] Пузынин, «ВСЕХ: в поисках идентичности» http://www.mirt.ru/gazeta/issues/75/articles/1033
[37] Джон Стотт, Евангельские истины: личный призыв к христианскому единству (Черкассы: Смирна и Коллковиум, 2008).
[38] Ш. Коррадо, Философия служения полковника Пашкова, 146-148.
[42] Роже Шартье, Письменная культура и общество. (Москва: Новое издательство, 2006).
[45] Юрий Сипко, Глас Вопиющего: вопросы, ответы, мысли, записки. О себе. О церкви. О стране. (Киев: Книгоноша, 2013).
[48] Пузынин, «Лозаннская консультация в Москве: Камо грядеши?» http://gazeta.mirt.ru/?2-7-1140--1.
[51] «ВСЕХ озабочено арестом Александра Семченко» http://www.christianmegapolis.com/2013/06/4059
[52] Л. Картавенко «Тем, кто строит идеологию на основе одной конфессии - РПЦ МП, - не понравилось усиление протестантизма, которого добился Семченко» http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=101594&type=view. Ю.К. Сипко « В защиту Семченко Александра Трофимовича» http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=101442&type=view. См. также: Э. Грабовенко и С. Ряховский «Совместное заявление епископов РОСХВЕ и РЦХВЕ по ситуации вокруг А.Т. Семченко» http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=101585&type=view и
[53] Т. Никольская, «Церковь евангельских христиан-баптистов и августовское соглашение» в сборнике «Вітчизняний євангельський протестантизм: історія, досвід, проблеми» под ред. А. Колодного и О. Панич (Українська Асоціація релігіє знавців: Київ, 2011), стр. 193.
[54] «Немного статистики».http://www.evchurch.ru/task
[55] Mark A. Noll, David W. Bebbington, George A. Rawlyk, eds. Evangelicalism: Comparative Studies of Popular Protestantism in North America, in British Isles, and Beyond, 1700-1990 (Oxford: Oxford University Press, 1996), p. 6.
[56] Пузынин, Традиция евангельских христиан.
[57] Greg L. Nichols, The Development of Russian Evangelical Spirituality: A Study of Ivan V. Kargel (1849 -1937) (Eugene, OR: Wipf and Stock, 2011).
[59] Ю.К. Сипко « В защиту Семченко Александра Трофимовича» http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=101442&type=view.
[61] Джон Стотт, Евангельские истины: личный призыв к христианскому единству (Черкассы: Коллковиум и Смирна, 2008).
[62]Н. Т. Райт, «Вера, добродетель, оправдание и путь к свободе». http://ty.colbooks.net/выпуск-№2-01102013/
Опубликовано 05/11/2013
Категории статьи:
Оцените статью: от 1 балла до 10 баллов:
Комментарии
Андрей Пузынин как реформатор
Есть движение к реформации баптистского братства. Как жаль, что в пятидесятнической среде нет такого движения...
Я тут вынужден быть скептиком
Я тут вынужден быть скептиком, поэтому мне трудно понять, как "официально-государственный" Символ Веры может сочетаться с риторикой Реформации :)
Очень жду этого документы.
Очень жду этого документы. Возлагаю на ВСЕХ реальную альтернативу, свободную от тоталитарных замашек.