История возникновения Нового Завета

Данная статья посвящена истории возникновения Нового Завета. Этот вопрос редко поднимается в среде верующих, так как люди в большинстве случаев принимают Библию как данность, хотя на самом деле, это достаточно сложный и в то же время интересный процесс. Стоит отметить также, что представление о возникновении Нового Завета влияет на осознание его природы, следовательно, на толкование Писания и соответственно религиозную жизнь. Таким образом, этот вопрос, на наш взгляд, заслуживает внимания.

Периодизация формирования Канона

Как и в любой другой периодизации исторических процессов, выявление каких-то чётко очерченных периодов в формировании канона Нового Завета весьма относительно. Однако для удобства в понимании этого процесса все-таки попытаемся сделать это. Можно выделить следующие этапы в процессе возникновения книг Нового Завета и признания его канона:

1. Отбор. Авторы выбирали из существовавшей устной, а возможно и письменной апостольской традиции материал для написания своих произведений (Лук.1:1-3; Иоан.21:25).

2. Чтение и обмен книгами. Эти произведения начали читаться в церквах и со временем распространяться из рук в руки по территории всей империи (1Фес.5:27; Кол.4:16).

3. Собирание написанных книг в сборники. В разных региональных центрах стали собирать в одни кодексы разные книги (2Пет.3:15,16).

4. Цитирование. Святые отцы стали цитировать эти послания, хотя и не дословно, и не упоминая источника.

5. Формирование канонических списков и ранних переводов. В это время под влиянием некоторых факторов и для создания переводов в церквах стали вырисовываться определенные списки канонических книг.

6. Признание церковными соборами. Это практически последний период формирования канона, когда он был утвержден и закрыт, хотя и после продолжались некоторые споры.

Отбор

Между вознесением Иисуса Христа и появлением первых книг, впоследствии вошедших в Новый Завет, находится достаточно большой промежуток времени в 2 - 3 десятка лет. В течение этого времени на основании слов апостолов была сформирована определённая устная традиция. Это выглядит вполне естественно, так как первоначальную основу церкви составляли евреи, а у них была довольно сильно развита система заучивания наизусть и устной передачи духовной информации.

Эта традиция включала в себя высказывания Христа, описание Его служения, а также апостольские толкования этих слов и дел. Они использовались в служении общин и получили большое распространение среди христиан. Это видно из слов Павла (1Кор.9:14), где он обращает внимание коринфян на некоторые слова Иисуса. Создаётся впечатление, что апостол защищая себя, апеллирует к уже известным словам Господа.

Кроме устной традиции, спустя некоторое время, стали появляться и письменные материалы, описывающие происшедшие события, а возможно и их толкование, о чем пишет Лука в прологе своего Евангелия (Лук.1:3).

Итак, до написания первых новозаветных книг, существовали некоторые устные и письменные материалы, многие из которых не были записаны в Евангелиях или посланиях и не дошли до нас (Иоан.21:25). Авторы, при написании своих произведений, выбирали из этих материалов, а также из своих воспоминаний только то, что считали полезным и назидательным для своих адресатов (Иоан.20:30,31). Мы здесь не упоминаем водительство Бога, который формировал самих авторов, а также побуждал к написанию этих книг и помогал им в этом, так как это несколько иная сторона вопроса.

Есть много различных теорий относительно того, кто из новозаветных авторов какими источниками пользовался. Этим предметом серьёзно занимается критика источников (литературная критика), но мы не будем останавливаться на этом. Таким образом, параллельно с уже существовавшими устными и письменными материалами появились и начали своё хождение книги, вошедшие впоследствии в канон Нового Завета. Появление этих произведений можно датировать приблизительно 60 - 100 годами по Р.Х.

Чтение и обмен книгами

Ещё апостолы, осознавая важность своих посланий, советовали церквам читать эти произведения и обмениваться ими с соседними общинами (Кол.4:16). В послании Галатам Павел пишет вообще не одной церкви, а "церквам Галатийским" (Гал.1:2). И, наконец, в послании к Фессалоникийцам он настаивает на том, чтобы письмо было прочитано "всем братьям" (1Фес.5:27).

Таким образом, ещё при жизни апостолов написанные ими книги начали хождение по церквам. Их переписывали и бережно хранили, о чем свидетельствуют святоотеческие писания, например Тертулиан упоминает Фессалоники среди городов, общинам которых адресованы апостольские послания, все ещё читающиеся по оригиналу. Другие труды Святых Отцов, живущих в конце I - начале II века, показывают нам широту распространения новозаветных книг. Так, например, произведения Климента Римского показывают, что он был знаком с посланиями Павла, Иакова, 1 Петра, Деяниями и Евангелиями от Матфея и Луки. Труды Игнатия Антиохийского свидетельствуют о его знакомстве с посланиями Павла, Евреям, 1 Петра и Евангелиями от Иоанна и Матфея, произведения Папия Иеропольского - с посланиями 1 Петра, 1 Иоанна, Откровением и Евангелием от Иоанна, а работы Поликарпа Смирнского - с практически 8 посланиями Павла, 1 Петра, 1 Иоанна Евреям и Евангелиями от Матфея и Луки.

Исходя из этих примеров показывающих, что в Риме, Антиохии, Иерополе и Смирне были известны многие новозаветные послания, можно сказать, что книги, впоследствии вошедшие в канон Нового Завета, к этому периоду получили достаточно широкое распространение.

Однако, не смотря на быстрое распространение, вряд ли можно сказать, что они с самого начала имели авторитет Слова Божия. Это заметно из писаний отцов церкви, которые хотя и признавали авторитетность этих книг, все же редко ставили их на уровень Писания (he grafe). Кроме того, надо заметить, что распространение новозаветных книг не повлияло на устную традицию, которая продолжала широко использоваться в церквах.

Собирание написанных книг в сборники

Даже в самом начале хождения новозаветных книг некоторые христианские общины пытались собирать некоторые из них в корпусы. Так, из послания апостола Петра (2 Пет. 3:15, 16) видно, что он знал если не все, то, по крайней мере, часть посланий Павла. То же можно заметить в произведениях Климента Римского. Он, обращаясь к коринфянам (послание датируется 96 годом), в 47 гл. призывает их поучаться посланием, с которым "благословенный апостол Павел" к ним обратился, а в других местах автор вполне определённо ссылается на другие послания - Римлянам, Галатам, Филипийцам и Ефесянам. Это позволяет с уверенностью сказать, что у него был сборник Павловых посланий.

Собирание некоторых посланий в корпусы было обусловлено не только желанием христиан иметь вместе послания Павла или, например, Евангелия, но и некоторыми другими

причинами. Одной из них была особенность древнего книгопроизводства. Дело в том, что к концу I - началу II века в христианской среде свитки сменились кодексами, то есть книгами, состоящими их сшитых листов.

Максимальная длина удобного для употребления свитка была около 10 метров, а для записи, например, Евангелия от Луки или Деяния Апостолов требовалось приблизительно 9 - 9,5 метров, таким образом, объединить несколько книг вместе можно было, только храня их в одном ящике, но на отдельных свитках. Когда же появились кодексы, появилась такая возможность соединить в одном томе несколько частей Нового Завета.

Другим фактором, повлиявшим на собирание новозаветных книг вместе, стало постепенное разделение временных периодов на апостольский век и современность, как это видно у Поликарпа Смирнского.

Цитирование

Цитирование книг Нового Завета непрерывный процесс, который продолжался практически всегда, с начала существования этих произведений. Оно проходило параллельно со всеми другими этапами, которые мы выделили выше. Однако отношение к цитируемым книгам с течением времени менялось, поэтому для нас полезно проследить этот процесс.

Ранний период

Период цитирования ранними Святыми Отцами, не смотря на большие различия, можно охарактеризовать некоторыми общими особенностями.

Отсутствие жёсткой нормы цитирования. Ярким примером этого может стать отрывок из послания Климента Римского Коринфской церкви (95-96 год по Р.Х.): В особенности же вспомните слова Господа Иисуса, которые Он произносил, уча мягкосердечию и долготерпению. Ибо Он говорил так: "Будьте милосердны, чтобы и к вам были милосердны; прощайте, и вы будете прощены; как вы поступаете с другими, так и с вами будут поступать; как вы даете, так и вам давать будут; как вы судите, так и вас будут судить; как вы бываете добрыми, так и вам будет явлена доброта; какой мерой вы мерите, такой мерой и вас мерить будут".

Какие-то из этих фраз можно найти в Мат. 5:7; 6:14-15; 7:1-2,12; Лук. 6:31, 36-38, но не все они есть в Евангелиях. В этом отрывке явно видна свобода в цитировании и это не единственный случай, это, скорее, традиция, которую можно проследить практически у всех авторов того периода. Такое цитирование обусловлено как культурными традициями, так и неприятием этих книг как Священное Писание (Ветхий Завет цитировался более или менее точно ).

Непризнание этих документов как Писание. Новозаветные послания для всех Святых Отцов являлись авторитетом, и это видно по их произведениям, но тем ни менее они никогда не называли их Писанием (he grafe) и не предваряли цитаты из них словами "написано" (gegraptai) или "Писание говорит" (he grafe legei), как это делалось по отношению к Ветхому Завету. Об этом же свидетельствует и разница в точности цитирования книг Ветхого и Нового Заветов. Только у Поликарпа Смирнского (жившего во второй половине II века и замученного предположительно в 156 году ) можно заметить смещение акцентов: авторитет пророков постепенно переходит к Евангелию.

Параллельное использование устной традиции. Практически все авторы этого периода в своих произведениях, кроме письменных ветхозаветных и новозаветных материалов, использовали устную традицию. Святые Отцы прибегали к ней как авторитетной традиции, для назидания церкви. Высказывание Папийя Иерапольского хорошо может показать мышление того времени: Если появлялся кто-нибудь, кто был последователем пресвитеров, я исследовал слова пресвитеров, что говорил Андрей, или Петр, или Филипп, или Фома, или Иаков, или Иоанн, или Матфей, или кто другой из учеников Господних и что говорили Аристон и пресвитер Иоанн, ученики Господа. Ибо я не думал, что сведения из книг помогут мне так же, как речь живущих и по сей день людей.

Из этой цитаты видно, что Папий признавал два источника христианства: одним было устное слово, а другим - записанные свидетельства.

Таким образом, подводя итог сказанного о раннем периоде цитирования новозаветных книг, можно отметить, что они получили достаточно большое распространение и пользовались серьёзным авторитетом у христиан, наравне с устной традицией, но не превышающим авторитет Ветхого Завета.

Поздний период

Этот период во многом отличается от раннего. Ряд событий, а главное внутренняя сила новозаветных книг начали менять представления христиан об этих произведениях. Они начинают признаваться не просто авторитетными, но и получают статус Писания. Для иллюстрации этого обратимся к цитатам ряда Отцов церкви, живущих в разных местах и в разное время.

Наиболее ранним Отцом этого периода является Иустин, обратившийся в христианство около 130 года. Он интересно свидетельствует об использовании новозаветных книг во время богослужения: Там читают Воспоминания апостолов или писания пророков столько, сколько позволяет время. Потом чтец останавливается, а предстоятель произносит наставление и призывает подражать этим благим вещам, а мы все встаём и молимся. (1Апол.67:3-5).

Иустин практически всегда Евангелия называл воспоминаниями апостолов. Таким образом, из этого отрывка видно, что в собраниях во время богослужения вместе читали Ветхий и Новый Заветы, а это значит, что их уже ставили на один уровень. Кроме того, Иустин иногда начинал цитаты из Евангелий словом "написано" (gegraptai).

Другим Отцом церкви этого периода, помогающим понять процессы принятия канона Нового Завета, является Дионисий, бывший епископом в Коринфе приблизительно до 170 года. И хотя до нас дошли всего несколько строк из его обширной переписки, мы можем найти в них интересную информацию. В одном из своих писем, с сожалением замечая искажении своих слов, он говорит следующее: Неудивительно, что некоторые попытались подделать и Писание Господне (ton kuriakon grafon), если замышляли худое против писаний куда менее важных.

Его цитата подчёркивает не только признание новозаветных книг как Писание, но и отделение их от других христианских произведений более позднего периода, а также то, что их уже стали подделывать еретики и, следовательно, стали оберегать ревностные христиане, что так же свидетельствует об их возросшем статусе.

О еще одной важной стороне становления канона свидетельствует нам сирийский церковный служитель Татиан (около 110 - 172 года по Р.Х.). Он составил "диатессарон" – самую раннюю симфонию Евангелия. В этой работе он свёл четыре Евангелия в одно с тем, чтобы облегчить представление евангельского повествования в целом. Этот труд получил довольно широкое распространение на востоке и практически заменил четвероевангелие вплоть до начала V века.

И хотя Татиан стал основателем секты энкратитов, отверг ряд посланий Павла и впоследствии был признан еретиком, его диатессарон свидетельствует нам об абсолютном авторитете всех четырёх Евангелий. В то время уже существовали некоторые другие евангелия, но Татиан выбрал именно новозаветные, отделив, таким образом, их от всех остальных псевдоэпиграфов и закрыв их список. Его произведение вряд ли бы получило такое признание, если бы оно не отражало существовавшего представления об авторитете четырёх новозаветных Евангелий.

Цитаты другого отца церкви - Иринея Лионского (около 130 - 200 года) - говорят нам о признании не только Евангелий, но и большинства других новозаветных произведений. Он первым из Отцов использовал весь Новый Завет без изъятий. В своём труде "Против ересей" он приводит 1075 фрагментов из почти всех новозаветных книг. Причём он показывал единство Ветхого и Нового Заветов.

Невозможно, чтобы Евангелий было больше или меньше, чем сколько их есть сейчас, как есть четыре стороны света и четыре главных ветра (Против ересей 3:11).

Об устроении нашего спасения мы узнали не через кого другого, а через тех, через которых дошло к нам Евангелие, которое они тогда проповедовали (устно), потом же, по воле Божией, предали нам в Писаниях, как будущее основание и столп нашей веры. (Против ересей)

Обратимся теперь к использованию новозаветных книг Климентом Александрийским (около 150 - 216 года). Он был хорошо образован, что видно из множества его цитат. Климент свободно пользовался незаписанным преданием, а также цитировал широкий круг христианских (библейских, патристических и апокрифических книг) и языческих трудов. Однако авторитетными он считал практически все книги Нового Завета, за исключением Посланий Иакова, Иуды, 2-го Петра и 2, 3-го Иоанна. Причём новозаветные книги Климент цитировал гораздо чаще ветхозаветных.

Почти то же самое можно сказать и об Ипполите Римском, литературная деятельность которого занимает период с 200 по 235 годы. Он придавал равный авторитет Ветхому и Новому Заветам, особенно это заметно когда, обращаясь к свидетельству всего Писания (pasa grafe), он перечислил следующие части: пророки, Господь и апостолы (Комм. На Дан.4,49).

Большой вклад в процесс формирования канона Нового Завета внёс Тертулиан (около 160 - после 220 года). Его самой большой работой являются пять книг "Против Маркиона", где он выступил против неприятия посланий Павла и книги Деяний. Более того, в этом труде он придал авторитету канона юридический характер, применив латинские юридические термины "Instrumentum" (контракт, соглашение, иногда официальный документ) и "Testamentum" (завещание), вместо греческого слова "biblia" (книги).

Тартулиан принимал за Писание, наравне с Ветхим Заветом, практически все книги Нового кроме посланий 2-го Петра, 2-го и 3-го Иоанна, Иакова. Однако он наравне с Писанием принимал и устно передаваемое "правило веры", говоря, что ни одна книга не могла быть признана Писанием, если не соответствовала этому правилу.

Вторым величайшим христианским писателем II и III века (наравне с Тертулианом) считается Ориген (около 185 - 254 года). Он подобно вышеописанным Отцам использовал устную традицию и апокрифические материалы, кроме новозаветных книг. Однако только новозаветные книги он принимал за "божественные Писания", написанные евангелистами и апостолами, а они водимы тем же Духом, исходящим от того же самого Бога, Который открывался в Ветхом Завете.

Список произведений относящихся к Новому Завету у Оригена сформировался не сразу, возможно, поэтому он представил процесс канонизации как отбор из большого числа кандидатур. Но тем ни менее определено можно сказать, что он признавал закрытый канон из четырёх Евангелий, а также 14 посланий Павла, Деяния, 1-е Петра, 1-е Иоанна, Послание Иуды и Апокалипсис. Относительно других четырёх книг он колебался.

В заключение хочется отметить Киприана Карфагенского (начало III века – 258 год). Он достаточно много цитировал Библию, и практически всегда с вводной формулой. Согласно подсчётам, Киприан привел 934 библейские цитаты, примерно половина из которых - новозаветные. Согласно реконструкции из этих цитат его Новый Завет включал в себя все книги за исключением посланий Филимону, Евреям, Иакова, 2-го Петра, 2-го и 3-го Иоанна и Иуды.

Кроме этого надо заметить, что он пытался закрыть канон, говоря, что Евангелий должно быть четыре, подобно четырём рекам в раю (Быт.2:10), а Иоанн и Павел пишут семи церквам, как и было проречено семью сыновьями, о которых говориться в песни Анны (1Цар.2:5). Можно по-разному относиться к этим соответствиям, однако в них явно заметно желание ограничить доступ в число новозаветных книг.

Таким образом, рассмотрев цитирование вышеперечисленных Отцов церкви и их представления о Новом Завете, можно сделать несколько выводов. За период к концу III века новозаветные книги завоевали большой авторитет. Теперь Церковь признала закрытым канон четырёх Евангелий практически повсеместно. Остальные книги за несколькими исключениями были приняты как Писание, но о закрытии их списка речь пока не шла, разве что только у Киприана. В состав принимаемых произведений не вошли следующие послания: Иакова, 2-е Петра, 2-е и 3-е Иоанна, Иуды и Апокалипсис Иоанна. Они были известны, но по ряду причин большинство Отцов их пока не включали в состав Писания.

Надо заметить, что вместе с новозаветными книгами читался и цитировался целый ряд другой апокрифической литературы. В разных местах и в разное время пользовались популярностью разные книги, но ни одна из них не принималась большинством Отцов в качестве Писания. Кроме этих письменных документов ещё широко использовалась устная традиция, почитаясь авторитетным апостольским преданием.

Итак, книги, впоследствии вошедшие в канон Нового Завета, благодаря своей внутренней силе продолжали завоёвывать авторитет у христиан, не смотря на конкуренцию другой литературы и искажения еретиков.

Формирование канонических списков и ранних переводов

Следующим этапом в процессе формирования канона Нового Завета является формирование канонических списков и ранних переводов, хотя, как уже было сказано, разделение на эти этапы относительно, так как в разных местах эти процессы происходили в разное время, и границы их весьма размыты. Однако, не смотря на то, что цитирование и формирование канонических списков происходило практически параллельно, мы производим данное деление для удобства при осмыслении этих процессов.

Прежде чем перейти непосредственно к некоторым каноническим спискам полезно рассмотреть некоторые события, которые способствовали их формированию.

Во-первых, важным фактором стало развитие ересей, а особенно гностицизма. Это течение пыталось соединить смешение языческих верований и идей с христианским учением.

Представители гностицизма делились на несколько течений, но тем ни менее они оставались серьёзной угрозой для христианства, так как, отводя более или менее центральное место Христу, они считали себя христианами. Кроме того гностики претендовали на обладание и Св. Писанием, и Св. Преданием и будто бы по ним излагали своё учение, что так же затрудняло защиту церкви.

Такое положение побуждало христиан утвердить канон новозаветных книг, чтобы лишить гностиков возможности причислять свои произведения к авторитетному Писанию.

Во-вторых, другим еретическим движением, повлиявшим на формирование канона, стал монтанизм. Это течение возникло во второй половине II века во Фригии и быстро распространилось по всей церкви. Его можно охарактеризовать как апокалиптическое движение, которое стремилось к строго аскетической жизни и сопровождалось экстатическими проявлениями. Монтанисты настаивали на непрерывном даре боговдохновенного пророчества и стали записывать прорицания своих главных пророков.

Это привело к распространению целого ряда новых писаний и, следовательно, к серьёзному недоверию со стороны церкви к апокалиптической литературе вообще. Такие обстоятельства привели даже к сомнениям относительно каноничности Апокалипсиса Иоанна. Кроме этого, монтанистская идея о постоянном пророчестве заставила церковь серьёзно задуматься о закрытии канона вообще.

В-третьих, на канонизацию воздействие оказали гонения со стороны государства. Преследования христиан начались практически с 60-х годов по Р.Х., но до 250 года они носили случайный и локальный характер, однако после это стало элементом политики Римского императорского правительства. Особенно сильные гонения начались с марта 303 года, когда император Диоклетиан приказал ликвидировать церкви, а Писания уничтожить в огне. Таким образом, хранить Писание стало опасно, поэтому христиане хотели точно знать, что книги, которые они прячут под страхом смертной казни, действительно являются каноническими. Были ещё и другие, более мелкие факторы, такие, например, как закрытие еврейским синедрионом канона Ветхого Завета в Ямнии около 90 года по Р.Х., или как александрийский обычай составлять список авторов, чьи труды для данного литературного жанра считались образцовыми, их называли канонами, и т.д.

Итак, при содействии выше приведённых факторов в разных местах формировались канонические списки новозаветных книг. Но интересно, что самым первым опубликованным списком стал канон еретика Маркиона, который тем ни менее сыграл большую роль в формировании канона Нового Завета.

Маркион несколько лет был членом римской общины, но в июле 144 года его отлучили от церкви за извращение учения. Спустя некоторое время он написал книгу "Антитезы" (Antiqeseis - "Возражения"), в которой изложил свои идеи. В своём труде он перечислил книги, которые считал источником, гарантом и нормой подлинного учения, а также написал прологи к ним.

В его канон вошли послания Павла: к Галатам, 1-е и 2-е Коринфянам, Римлянам, 1-е и 2-е Фессалоникийцам, Ефесянам, Колосянам, Филиппийцам и Филимону, а также Евангелие от Луки, наверно потому, что он был учеником Павла. Более того, Маркион не просто объявил заблуждением большую часть канона, он ещё и изменил оставшееся, удалив "иудейские интерполяции". Таким образом, Маркион подогнал Писание под своё учение.

Такое положение дел не могло не вызвать реакции со стороны церкви, но неверно будет утверждать, что канон Маркиона стал причиной выработки ортодоксального списка для борьбы с этой ересью и что без него церковь не выработала бы новозаветного канона. Точнее будет сказать, что Маркион ускорил этот процесс. В этом смысле удачно выразился Грант (Grant): "Маркион заставил ортодоксальных христиан проверить собственные установки и чётче определить то, во что они уже верили".

Хотя труд Маркиона и был первым, публично заявленным списком нормативных вероучительных книг, различного рода каноны уже существовали. Практически во всех церквах формировались списки авторитетных книг, которые данная община считала Писанием, но они существовали только в виде устной традиции и не были общими для всех церквей. Существование таких списков хорошо показывает так называемый канон Муратори (конец II века).

Этот документ, названный так по имени своего открывателя Л. А. Муратори, в собственном смысле слова не канон, скорее своего рода введение в Новый Завет, так как он не просто перечисляет канонические книги, а даёт некоторые комментарии к ним. Кроме того, сам тон всего произведения не претендует на установление нормы, а скорее объясняет более или менее сложившиеся положение вещей. Таким образом, можно сказать, что такого рода устная традиция или документы, недошедшие до нас, существовали в то время.

Канон Муратори включал в себя четыре Евангелия, книгу Деяний, все послания Павла, кроме послания Евреям, соборные послания, за исключением 1-го и 2-го послания Петра, Иакова и Апокалипсис Иоанна. Интересно, что в канон были так же включены Апокалипсис Петра и книга Премудрости Соломона, кроме этого в ней был описан ряд отверженных книг.

Исследуя канон в целом можно заметить распределение книг на четыре группы: книги, получившие повсеместное признание; спорные книги (Апокалипсис Петра); неканонические книги, но полезные для домашнего чтения и еретические. Это разделение отражает тенденции, существовавшие в церквах.

Другим важным списком, отражающим процесс канонизации новозаветных книг, является канон Евсевия Кесарийского (начало III века). Этот документ так же не был официальным списком канонических книг, а представлял собой результат подсчёта и оценки голосов свидетелей. Евсевий предложил тройное разделение книг: общепринятые книги (homologoumena) -"святая четверица" Евангелий, Деяния, Послания Павла, 1-е Петра, 1-е Иоанна и с некоторыми сомнениями Апокалипсис Иоанна; канонические, но спорные книги (antilegomena) - Иакова, Иуды, 2-е Петра, 2-е и 3-е Иоанна; отвергнутые книги (noqa) - целый ряд апокрифов. Интересно, что в конце, среди отвергнутых книг Евсевий опять упоминает Апокалипсис Иоанна и Послание Евреям. Это запутывает дело с одной стороны, но с другой показывает серьёзные разногласия в этом вопросе.

Другим свидетельством о процессе канонизации являются ранние переводы, так как для перевода, прежде всего надо знать, что именно переводить. Из свидетельства Августина видно, что многие занимались переводами на латынь и не всегда делали это успешно: Любой, кто приобретал греческую рукопись и мнил себя знатоком греческого и латыни, осмеливался делать свой собственный перевод. (De doctr. Chr.II.11.16)

Но для нас не так важно качество переводов, гораздо важнее распространение этой деятельности, и так как перевод дело трудоёмкое, то, следовательно, переводить старались только важные книги, а значить во многих церквах задумывались над вопросом отбора авторитетных книг для их перевода.

Таким образом, подводя итог всему вышесказанному о периоде формирования канонических списков, можно сказать следующее. Во-первых, во всех церквах по разным причинам выделялись авторитетные книги, почитаемые Писанием в определённые собрания устные или письменные.

Во-вторых, можно отметить, что в эти списки канонических книг к первой половине IV века попали с полным признанием практически все новозаветные писания, за исключением посланий 2-го Петра, 2-го и 3-го Иоанна, Иакова, Иуды и Апокалипсиса Иоанна, которые оказались на грани канона. На Востоке эти книги оспаривали гораздо сильнее, чем на Западе.

В-третьих, отмечается постепенный отход от апокрифической литературы. В разных местах некоторые из этих книг, поначалу, даже считались каноническими, например, такие как Евангелие евреев, египтян, Послания Климента, Варнавы, 3-е Коринфянам, Пастырь Ерма, Дидахе, Апокалипсис Петра и т. п., но к концу IV века практически все они перестали приниматься как Писание, за исключением некоторых на Востоке.

В-четвертых, устная традиция начала терять свой вес как источник информации для церкви, заменяясь ограниченными и не изменяющимися записанными данными. Она теперь воспринималась как авторитетный источник толкования письменной информации.

Признание церковными соборами

Это последний этап в канонизации Нового Завета. Об этом периоде имеется много информации, но мы попытаемся описать только самую важную. В связи с этим стоит отметить три ключевые фигуры в Западной и Восточной церкви, а также некоторые соборы.

Первой ключевой фигурой Востока в этом периоде является Афанасий, бывший епископом Александрийским с 328 по 373 год. Он каждый год, по обычаю александрийских епископов, писал специальные Праздничные послания египетским церквам и монастырям, в которых сообщались день Пасхи и начало Великого поста. Эти послания распространялись не только в Египте и на Востоке и поэтому они давали возможность обсуждать и другие вопросы, кроме дня Пасхи. Для нас особенно важно 39-е послание (367 год), которое содержит список канонических книг Ветхого и Нового Заветов. По Афанасию Ветхий Завет состоял из 39 книг, а Новый из 27 произведений, составляющих современную Библию. Он так говорит про эти книги:

Это источники спасения, и те, кто жаждет, насытятся словами жизни. Только в них возвещено божественное учение. Никто да не прибавляет к ним ничего и ничего не убавляет. Итак, Афанасий первый объявил канон Нового Завета в точности совпадающий с теми 27 книгами, которые и теперь признаны каноническими. Но, не смотря на это, на Востоке гораздо дольше длились колебания в признании антилегомен. Например, Григорий Назианзин не признавал каноничность Апокалипсиса, а Дидим Слепец - 2-е и 3-е послание Иоанна, и кроме этого он признавал некоторые апокрифические книги. Другой знаменитый отец церкви - Иоанн Златоуст не пользовался посланиями: 2-м Петра, 2-м и 3-м Иоанна, Иуды и Апокалипсисом.

Необходимо отметить также статистические данные, проведённые Институтом исследований текстов Нового Завета в Мюнстерне. Они описывают количество сохранившихся греческих рукописей разных новозаветных книг. Эти данные свидетельствуют о том, что самыми читаемыми были Евангелия, после них идут послания Павла, за ними с небольшим отставанием Соборные послание и книга Деяний, а в самом конце - Апокалипсис.

Таким образом, можно сделать вывод, что на Востоке не было ясности относительно размеров канона, хотя, в общем, он был принят к VI веку, и все новозаветные книги в основном читались и пользовались авторитетом, хотя и в разной степени.

Иероним (346 - 420 годы) является одной из значительных фигур Западной церкви. Он дал ей лучший из ранних перевод Священного Писания на латинский язык - Вульгату. В своих произведениях он эпизодически высказывался о книгах, вызывающих сомнения, показывая их авторитетность. Например, про послание Иуды он пишет, что многими оно отвергается из-за ссылки на апокрифическую Книгу Еноха и все же: Употребленное в течение долгого времени оно стало авторитетным и числится среди священных книг. (Devir.ill.4).

Таким образом, он свидетельствует о завоевании этой книгой авторитета. Такого же рода места есть у Иеронима и в поддержку всех других оспариваемых книг: послания Иакова, 2-го Петра, 2-го и 3-го Иоанна, Евреям и Откровения Иоанна. В другом своём труде, Послании к Павлину, Иероним перечислил все 27 новозаветных писаний, как список священных книг.

Августин (354 - 430 годы) оказал ещё большее влияние на Западную церковь. Он написал свой главный труд "О христианском учении" (De doctrina christiana) в четырёх книгах и в нём поместил наш теперешний список Нового Завета (2:13). Перед этим списком он поместил критическое рассуждение, в котором, говоря, что некоторые книги в церквах пользуются более весомым авторитетом, чем другие, все же пишет, что надо признать их равенство.

Вслед за Августином и под его влиянием канон из 27 книг приняли три поместных собора: Гиппонский (393 год), два Карфагенских собора (397 и 419 года). Определение этих соборов гласит:

Кроме канонических книг ничего не должно читаться в церкви под именем божественного Писания. Канонические же книги следующие: (перечисление книг Ветхого Завета). Книги Нового Завета: Евангелия, четыре книги; Деяния апостолов, одна книга; Послания Павла, тринадцать; его же к Евреям, одно послание; Петра - два; Иоанна, апостола - три; Иакова, одно; Иуды, одно; Апокалипсис Иоанна.

Необходимо отметить, правда, что это были поместные соборы и, хотя с этого момента 27 книг, не больше и не меньше, были приняты Латинской церковью, не все христианские сообщества сразу приняли этот канон и исправили свои рукописи.

Итак, можно сказать, что все 27 книг Нового Завета были приняты как Слово Божие, хотя всегда были некоторые люди и общины, не принимающие какие-то из них.

Заключение

Конечно, невозможно описать все интересные события и высказывания церковных деятелей, но на основании отмеченного можно сделать некоторые выводы.

Во-первых, формирование канона Нового Завета не происходило в результате организованных усилий церкви создать его. Точнее будет сказать, что он сам сформировался, вследствие очевидно истинного характера входящих в него книг. То есть боговдохновенные книги сами завоевали себе авторитет заложенной в них силой изменять и наставлять людей.

С другой стороны нельзя так же сказать, что история формирования канона - серия случайностей, это скорее длительный и последовательный процесс, направляемый самим Богом. Поэтому нельзя говорить о первичности Церкви или Писания. Первичен Бог, который создавал условия, действовал через христиан и еретиков, формируя различными факторами канон Своего Откровения. Люди, желающие укоротить канон или добавить в него что-нибудь ещё, были всегда и в раннем периоде и во времена Реформации, да и сейчас тоже, но новозаветные книги доказали свою эффективность в исполнении Божьего замысла относительно Своего Слова. То, что этот канон до сих пор существует и действует и есть лучшее доказательство его верности.