К истории паломничеств на Святую Землю из русского зарубежья

С именем епископа Мефодия связано возобновление православных русских паломничеств на Святую Землю. В конце XIX и начале XX веков поток русских паломников в Палестину был, казалось, неиссякаемым. Тысячи людей ехали поклониться святым местам со всех сторон Российской Империи. На Святой Земле возводились русские храмы, строились многочисленные подворья для приема паломников, создавалась целая «Русская Палестина». Все это необъятное паломническое движение прекратилось с началом Первой Мировой войны, за которой последовала революция. Сотни паломников, прибывших в Иерусалим в 1914 году и застигнутые войной, так и остались на Святой Земле.

 

Некоторые поселились в русских монастырях, другие сами устраивали свою жизнь на новом месте, поддерживая связь с Русской Духовной Миссией и Православным палестинским Обществом. Так между двумя Мировыми войнами сохранялась «Русская Палестина» и русское присутствие в сердце христианского мира. Массовое паломничество из России стало возможным только с 90-х годов XX века, а до того паломничества совершались из Русского зарубежья. Пусть они не были такими многочисленными, как были до них паломничества из самой России, или какими они становятся в наши дни, но именно паломники из русской эмиграции стали необходимой «связью поколений», сохранили живую традицию русского паломничества на Святой Земле.

 

М.: «Индрик», 2009, 64 с.

ISBN 978-5-91674-042-5

 

 

Уже говорилось о том, что возвращение мощей преподобного Саввы из Венеции в его обитель стало возможно благодаря договоренности Патриарха Константинопольского Афинагора с Римским Папой. Патриарх Афинагор (1886–1972) был очень интересным человеком. Он родился еще в Османской империи, пережил греческую катастрофу в Малой Азии — изгнание греков младотурецкими властями с территории новообразованной турецкой республики, кроме самого Стамбула, — был греческим архиереем в Америке, а затем вернулся в Константинополь и в 1948 году стал Вселенским Патриархом. Внешность его также была примечательной: огромный рост и настоящая «патриаршая» борода.

 

Дважды — в 1959 и в 1961 годах — паломники епископа Мефодия имели возможность посетить Константинополь, возвращаясь со Святой Земли. За короткое время, которое у них было, паломники осмотрели святыни древней Византийской столицы, а также удостоились приема у Патриарха. Первая встреча, в августе 1959 года, описана в «Паломнических листках» Е.И. Слезкиной, которая была участницей и устроительницей этого, как, впрочем, и всех других паломничеств, организованных владыкой Мефодием: «9-го августа наш пароход прибыл в Константинополь. На другой день была назначена аудиенция у Святейшего Патриарха Афинагора. Хотя мы выехали с парохода заблаговременно, но движение на улицах Константинополя оказалось неожиданно чуть не хуже чем в Париже — трамваи, лошади, автомобили, все перемешано. Мы очень волновались, что запаздываем на прием. Когда мы подъехали к патриархии, нам навстречу сразу вышли два посланника от Патриарха. Нас ввели в небольшую комнату и через минут десять повели к Патриарху.

 

Мы ожидали, что прием будет, как в Иерусалиме: в большом торжественном зале, где Патриарх сидел на патриаршем троне. Но здесь все было иначе. Святейший нас встретил в дверях своего кабинета. Он благословил каждого паломника отдельно и познакомился с каждым. Затем он ввел нас в свою комнату. Убедившись в том, что каждому было место сесть, сел сам за свой стол и обратился к нам со следующими словами: «Все в жизни — чудо. Чудо и то, что вы были в Святой Земле, чудо и то, что вы теперь здесь, чудо и то, что вы — русские, рассеянные по всей Европе. Я вижу в этом промысел Божий с целью ознакомить Европу и европейских людей с Православием и разнести свет Православия по всему миру. Но я верю и в чудо Божие, что вы вернетесь на родину. Я не только тронут, но взволнован вас видеть у меня.

 

После этих слов владыка Мефодий обратился с приветствием к Патриарху, объяснил наше паломничество и откуда мы. Когда Владыка передал приветствие от нашего Первосвятителя, Высокопреосвященнейшего Митрополита Владимира, Патриарх сказал: «я не только братски люблю, но глубоко уважаю и ценю Его Высокопреосвященство». Владыка от имени всех нас передал Патриарху перламутровую панагию, освященную на Гробе Господнем. Затем патриарх беседовал с нами; трудно передать точными словами всю глубину и простоту того, что Святейший говорил. Более всего он подчеркнул то значение, которое он придает тому, чтобы все православные были бы едины, считая греков и русских братьями спокон века. Патриарх сказал, что он считает замечательным, что русские, даже в изгнании, сумели сохранить свой язык, построить храмы, создать школы и даже организовать Богословский институт.

 

Русские из России в прежние времена всегда стремились в Иерусалим и на Святую Землю, сказал Патриарх. И вот вы теперь, несмотря на все трудности, совершаете из Западной Европы такое же паломничество ко святым местам. После беседы мы пропели Патриарху несколько песнопений: «Свете Тихий», «Под Твою милость» и, конечно же, многолетие. Святейший патриарх с умилением слушал и на глазах у него были слезы. Опять благословив каждого в отдельности, он нас отпустил, предложив нам подождать его в саду для фотографии. Патриарх задержал владыку Мефодия и наших священнослужителей и поговорил еще с ними наедине. После этого он спустился к нам в сад, ласково со многими поговорил и снялся вместе с нами. По его приглашению, нам был устроен завтрак в окрестностях Константинополя, куда нас и отвезли. По дороге Патриарх настоял, чтобы мы заехали в храм Живоносного Источника, доставив нам незабываемую радость.

 

Возвращаясь на пароход вечером, опять по шумным улицам Константинополя, мы были очень удивлены, когда около нашего автокара вдруг остановился автомобиль, из которого вышли греческий архимандрит и секретарь Патриарха и передали нам огромный пакет: это был последний знак внимания Патриарха; он хотел, чтобы каждый паломник получил коробку сладостей. Я думаю, что выражу общее мнение наших паломников, если скажу, что этот прием Святейшего Патриарха, такой любвеобильный и сердечный, никогда не изгладится из нашей памяти и из нашего сердца».

 

В 1961 году, возвращаясь со Святой Земли, паломники владыки Мефодия вновь оказались в Константинополе. Поскольку в свое время, после Гражданской войны, значительная часть русских изгнанников уезжала с юга России, то путь их проходил через Стамбул. Некоторые задерживались в нем на несколько лет, а какое-то количество русских эмигрантов осталось там навсегда. Мир «русского Константинополя» того времени еще застали в 1961 году путешественники из Западной Европы.

 

«Около 10 часов утра мы прибыли в Фанар, где расположена Патриархия, и сразу вошли в храм св. Георгия, где в это время кончалась утреня; храм был полон молящихся; нам отвели место впереди, у самой солеи... Вся служба была исполнена русскими певчими, принадлежавшими хору церкви Андреевского подворья, усиленному по этому случаю из двух других русских церквей Истамбула. Служил по-славянски о.архимандрит Николай Кутрумбис, никогда в России не бывавший, но произносивший славянские слова очень хорошо, с едва заметным акцентом. Впоследствии оказалось, что он хорошо говорит по-русски. Греческие ектеньи и возгласы чередовались со славянскими, но последние преобладали... Вне храма паломники познакомились с певчими русского хора и прихожанами русских церквей, пришедшими в патриарший храм. Было установлено, что хором управляла Евгения Владимировна Бадер, урожденная Холодная. Познакомились мы также с молодым священником о. Феофаном Третиим, из «некрасовцев», недавно рукоположенным Патриархом для окормления одной из русских церквей Истамбула».

 

Отдельных паломничеств в Константинополь владыка Мефодий не предпринимал. По пути на Святую Землю или обратно, паломники всегда посещали Венецию (где садились на пароход), часто Бари с мощами святителя Николая, Александрию в Египте, Ливан и Сирию. На обратном пути иногда посещали Грецию и некоторые греческие острова. Но при этом целью паломничества неизменно оставалась Святая Земля.