Фуко - Лекции о Воле к знанию с приложением «Знание Эдипа»

Мишель Фуко - Лекции о Воле к знанию с приложением «Знание Эдипа»: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1970—1971 учебном году
Курс этого года стал вводным для ряда исследований, которые, фрагмент за фрагментом, мало-помалу должны сложиться в «морфологию воли к знанию». Впоследствии эта тема воли к знанию вольется в конкретные исторические исследования; она будет разрабатываться сама по себе и в своих теоретических импликациях.
 
В этом году речь шла о том, чтобы определить ее место и роль в истории систем мысли; зафиксировать, по крайней мере предварительно, исходную модель исследования; опробовать его эффективность на ряде примеров.
 

Мишель Фуко - Лекции о Воле к знанию с приложением «Знание Эдипа»: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1970—1971 учебном году

Санкт-Петербург «Наука», 2016 г. — 351 с.
ISBN 978-5-02-038398-2
 

Мишель Фуко - Лекции о Воле к знанию с приложением «Знание Эдипа»: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1970—1971 учебном году - Содержание

Вместо предисловия
Лекция от 9 декабря 1970 г.
Переход от темы знания к теме истины. Элизия жажды знания в истории философии начиная с Аристотеля. Ницше возрождает эту экстериорностъ. — Прочтение книги А «Метафизики» извне и изнутри. Аристотелевская теория знания исключает трансгрессивное знание греческой трагедии, софистическое знание, платоновское припоминание. — Аристотелевское любопытство и воля к власти: две морфологии знания.
Лекция от 16 декабря 1970 г.
К анализу дезимпликации знания и истины. — Скрытый приоритет истины у Аристотеля, у которого желание, истина, знание образуют теоретическую структуру. Спиноза, Кант, Ницше пытаются поколебать эту систематичность. — Избавиться от «старого китайца» из Кенигсберга, но отделаться от Спинозы. — Ницше вносит раскол между истиной и знанием.
Лекция от 6 января 1971 г.
Софисты: их появление и их изгнание. — История философии по Аристотелю и ее отношение к истине. Философский дискурс не может иметь того же статуса, что дискурс поэтический. — Модус исторического существования философии, на века заданный Аристотелем. — Существование философии оказывается возможным при условии изгнания софистов. — Софист как персонаж. Софизм как техника. — Софистика манипулирует вещественностью слов. — Различная роль Платона и Аристотеля в изгнании софистов.
Лекция от 13 января 1971 г.
Софизм и правдивая речь. — Как создать историю апофантической речи. — Логическая манипуляция против манипуляции софистической. — Материальность высказывания, материальность предложения. Руссель, Бриссе, Вольфсон, софисты в наши дни. — Платон изгоняет персонаж софиста, Аристотель изгоняет технику софизма. — Софизм и отношение речи к говорящему субъекту.
Лекция от 27 января 1971 г.  
Речь, чья функция в греческом обществе была связана с истиной. Судебные речи, поэтические речи. — Рассмотрение позднейшего документа, появившегося на пороге эллинистической цивилизации. — Противостояние с «Илиадой»: квазисудебный гомерический спор. Система четырех противостояний. — Власть судьи и просто власть. — Гомеровское суждение, или знаменитая сцена со «щитом Ахиллеса».
Лекция от 3 февраля 1971 г.  
Гесиод. — Характеристика речей об истине у Гомера и в судебном дискурсе. — Греческий ордалический ритуал и христианская инквизиция. — Удовольствие и испытание правдой в мазохизме. — Гесиод как певец krinein против dikazein царей-судей, пожирающих приношения. — Dikaion и dikê у Гесиода. — Распространение krinein в греческом судебном пространстве и новый тип установления истины. — Законодательство Дракона и возмещение ущерба. — Dikaion и мироустройство.
Лекция 10 февраля 1971 г.  
Распределение речи об истине соответственно dikazein и krinein. — Появление гесиодовского dikaion как требования законного порядка. — Роль ближнего в игре справедливости и несправедливости. — От ордалической истины к истине-знанию. — Приход ассирийских и хеттских знаний. Их трансформация в Греции.
Лекция от 17 февраля 1971 г.
Гесиодовская dikaion (продолжение). — Тирания и деньги: два заимствования с Востока. — Греческая трансформация: смещение истины от ордалии к знанию; смещение знания из сферы власти в сферу правосудия. — Рекуррентность фигур двух духовидцев: святой Антоний и Фауст. — Сельскохозяйственный кризис и политические преобразования в VII и VI вв. — Гоплиты и земледельцы. Ремесленники. — Гомеровская истина-вызов и восточное знание-власть превращаются в истину-знание.
Лекция от 24 февраля 1971 г.
Введение денег. Деньги или разные деньги? — Три функции греческих денег: метатеза власти, симулякр, социальная регуляция. —Деньги как утверждение dikaion kai alêthes.
Лекция от 3 марта 1971 г.
Νόμος. Одновременное введение писаного закона и денег (homos и nomisma/ — Писаный закон и повествовательный ритуал ("nomos и thesmos/ — Четыре опоры nomos. Коринфские деньги и афинский nomos. Гесиодова eunomia и eunomia Солонова. — Экономика и политика. Город-государство: совершенно новое понятие. Разрыв между экономикой и политикой. — Возврат к симулякру, деньгам, закону. Что nomos говорит через личность?
Лекция от 10 марта 1971 г.
Чистое и нечистое: гомеровское очищение как обряд перехода. — Переворачивание статуса позора в VII и VI вв. — Nomos, деньги и новые религиозные практики. — Отлучение как демократический субститут, ограничивающий жертвоприношение. — Демократизация бессмертия. — Преступность и воля к знанию.
Лекция от 17 марта 1971 г.
Преступление, чистота, истина: новая проблематика. — Трагедия Эдипа. Появление визуального свидетельства. — Nomos и чистота. Чистота, знание, власть. — Эдип Софокла versus Эдип Фрейда. — Что скрывает фигура Мудреца. — Что такое дискурсивное событие? — Полезность Ницше.
Приложение. Сохранившийся фрагмент расшифровки устной лекции
Лекция о Ницше
У знания нет истока, но есть история. Истина тоже была изобретена, только позже. — Беззастенчивость Ницше, разрывающего импликацию знания и истины. — Субъект-объект — продукты, а не основание знания. — Отметка, знак, слово, логика: инструменты, а не события познания. — Познание, разворачивающееся в пространстве трансгрессии. — Игра отметки, слова и воли. Познание как ложь. — Истина как мораль. Что общего между волей и истиной, свободой и насилием? — Парадоксы воли к истине. Онтологии истины не существует. Иллюзия, ошибка, ложь как категории распределения неподлинной истины. — Аристотель и Ницше: две парадигмы воли к знанию.
Резюме курса
Знание Эдипа
В «Царе Эдипе», трагедии Софокла, сталкиваются и сосуществуют пять типов истины. Механизм sumboloa или закон половинок, правит столкновением типов знания. — Мы видим, как судебная процедура расследования появляется в VI и V вв., сталкиваясь с традиционной процедурой гадания. — Неведающий Эдип несет знание тирана; Эдип — геральдическая фигура бессознательного или старинная восточная фигура мудрого царя? — «Царь Эдип», или трансгрессивное знание-власть.
Даниэль Дефер. Обстановка курса
Послесловие переводчика
Именной указатель
Предметный указатель
 

Мишель Фуко - Лекции о Воле к знанию с приложением «Знание Эдипа»: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1970—1971 учебном году – Приложение. Сохранившийся фрагмент расшифровки устной лекции

 
История Эдипа указывает на появление определенной формы, которую Греция придала истине и тем отношениям, что поддерживает истина с властью, с одной стороны, и с чистотой — с другой. Быть может, стоит сказать о том, что миф об Эдипе не рассказывает о судьбе нашего желания и наших институций; вполне может статься, что миф об Эдипе рассказывает, скорее, об определенной системе принуждения, которой со времен Греции подчиняется дискурс истины в западных обществах. А эту систему принуждения, которая выражается в мифе об Эдипе, можно в общих чертах охарактеризовать следующим образом:
 
С одной стороны, то же политическое, юридическое и религиозное принуждение превратить событие, его значение и способ выражения по прошествии времени в установленный факт и сохранить его раз и навсегда в показаниях свидетелей. Подчинение события форме констатированного факта — вот первый аспект эдипальной истины.
 
С другой стороны, то же политическое, юридическое и религиозное принуждение основывать принцип распространения власти на знании порядка вещей, подступиться к которому позволяют лишь мудрость и чистота. Иными словами, другой аспект эдипальной системы заключается в том, чтобы основывать nomos на знании-добродетели, которая сама по себе есть просто соблюдение nomos'a. Истина будет дана лишь тому, кто блюдет nomos, а истины nomos'a, он достигнет, только если будет чист.
Превращение высвечивания события в констатацию факта и приближение к истине даются лишь тому, кто блюдет nomos — вот два великих исторически сформировавшихся принуждения, которые Греция навязала дискурсу истины западных обществ, а рождение, формирование этих исторически сформировавшихся принуждений описывается в «Эдипе».
 
Так что Фрейд, обратившись к отношениям между желанием и истиной, допустил ошибку; он полагал, что Эдип говорил об универсальных формах желания, тогда как миф об Эдипе ясно говорил ему об исторически сформировавшемся принуждении, повлиявшем на нашу систему истины, ту самую систему, к которой принадлежал и сам Фрейд. Когда культуралисты упрекают фрейдовский анализ Эдипа за то, что Фрейд якобы сделал чересчур широкое обобщение, тогда как Эдип имеет значимость лишь для некоторых европейских обществ, они, конечно же, обманываются, но заблуждаются они относительно заблуждения самого Фрейда.
 
Фрейд считает, что Эдип говорит о желании, тогда как он говорит об истине. Вполне возможно, что Эдип не определяет саму структуру желания, что то, что рассказывает Эдип, это просто история нашей истины, а не судьба наших инстинктов. Мы подчиняемся эдипальной детерминации не на уровне своего желания, а на уровне своего дискурса истины. Услышав в дискурсе истины желание, Фрейд полагал, будто расслышал, как говорит желание, тогда как это был отголосок его собственного дискурса истины, тогда как это была форма, которой подчинялся его дискурс истины.
 
Таким образом, мы видим, как вырисовывается система принуждений, и та самая детерминация, что подводит озарение события под иго констатированного факта, подчиняет потребность во всеобщем, регулярно воспроизводящемся распространении очищенному и очистительному знанию незыблемого закона. Если к этому добавить, что система означающего — это, конечно же, и есть та система, что позволяет маркировать событие, чтобы подчинить его закону распределения, мы увидим, что именно означающее делает возможным подчинение высвечивания события игу констатированного факта, а также сведение принуждения распространения к очистительному знанию закона. Система означающего является главным инструментальным элементом в этом эдипальном принуждении; поэтому нужно ниспровергнуть порядок означающего.
 

Категории: 

Благодарю сайт за публикацию: 

Ваша оценка: Нет Average: 10 (2 votes)
Аватар пользователя brat Warden