В переводе с греческого герменевтика значит «наука о толковании» (hermeneia по-гречески — толкование) и имеет тот же корень, что и Гермес — толкователь воли богов. Гермес считается также родоначальником и покровителем герметических наук — тайных, связанных с оккультным знанием.
Поскольку герменевтика возникла как наука (способ) толкования древних, закрытых, непонятных, т. е. «герметичных» текстов, то диахронически оба понятия сопряжены друг с другом. Само греческое слово — hermeneia — вошло в обиход после сочинения Аристотеля «Peri hermeneias», «Об истолковании» («De interpretatione» в латинском переводе), и широко употребляемый латинизм «интерпретация» вместо русского «толкование», взятый изначально у Аристотеля в первичном, «герменевтическом» значении, в конце концов стал означать область и способ анализа текста, герменевтике не свойственный.
Именно поэтому, будучи интерпретацией в собственном смысле этого слова, анализ герменевтический должен пользоваться иной терминологией, т. е. речь всякий раз должна идти об истолковании текста. Каком же истолковании, для чего? Для понимания смысла, который не лежит в тексте на поверхности, а скрыт в нём.
В связи с этим герменевтика как способ необходимого толкования текста (ибо зачем текст толковать, если он и так ясен) — наиболее оправдана.
Нина Олеговна Гучинская - Hermeneutica in nuce. Очерк филологической герменевтики
СПб.: «Церковь и культура», 2002 — 128 с.
ISBN 5-93389-008-1
Нина Гучинская - Hermeneutica in nuce. Очерк филологической герменевтики - Содержание
- Из истории герменевтики
- Фридрих Шлейермахер и его последователи/ Герменевтика и точное литературоведение. Границы поэтики, стилистики и герменевтики
- Глава 1. Богословские истоки герменевтики. Предпосылки богословской герменевтики. Герменевтика Священного Писания. Миф, язык, поэзия. Символ и аллегория. Повтор в тексте Священного Писания. Параллельные места как разновидности повтора
- Глава 2. Поэтизация богословия как его перетолкование. Мистики
- Глава 3. Богословие И.Г.Гамана и философия И.Г.Гердера: поэзия языка
- Глава 4. Романтическая школа в Германии
- Глава 5. Фридрих Гельдерлин
- Глава 6. Герменевтика образа
- Глава 7. Метафора как инструмент герменевтики
- Глава 8. Язык, поэзия, лирика, музыка
- Глава 9. Герменевтико-стилистический анализ поэтического текста и проблема индивидуального стиля
- Глава 10. Ещё одно толкование: единство множественности как цельный текст
Заключение
Список рекомендуемой литературы по герменевтике
НинаГучинская - Hermeneutica in nuce. Очерк филологической герменевтики - Из истории герменевтики
Как наука, имеющая свои законы и категории, герменевтика сложилась на основе толкования Библии, необходимость которого вызывалась следующими её особенностями: са-кральностью самого текста, представляющего собой изложение Слова Божьего, завещанного Богом человеку, — т. е. сопряжение земного, умопостигаемого, рационально объяснимого и — непостижного уму, небесного, рационально не объяснимого. Две школы — антиохийская и александрийская — соответствуют двум способам толкования: буквальному, историко-грамматическому, и переносному, аллегорическому, или, как сказали бы мы теперь, учитывая все дальнейшее развитие богословия, опирающегося на библейскую герменевтику, — символическому. Отец библейской герменевтики, Ориген[1], нарядус историко-грамматическим, которое он называл соматическим (телесным, т. е. физически реальным), и аллегорическим (по его терминологии пневматическим, т. е. духовным), выделял ещё третий способ толкования: психический, или моральный, связанный с третьим членом «человеческой троицы» — душой. Таким образом, три способа толкования соответствовали троичномуединствучеловека: единству телесности, духовности и душевности.
Толкование Священного Писания, прежде всего, Нового Завета, — миссия западного богословия, поэтомуи сама наука об этом толковании, герменевтика, развивалась, начиная с латинских отцов Церкви, западными богословами. Обе традиции, буквально-историческая, поддерживаемая, в частности, блаженным Иеронимом, и аллегорическая, которую представлял Амвросий[2], объединились в учении блаженного Августина (IV—V век)[3]. Августиновская традиция, усматривавшая в Священном Писании множественный смысл, перешла в средневековую схоластику, выделявшую четыре способа толкования: буквально-исторический, соответствующий реальным событиям Священной истории; аллегорический, толкующий Ветхий Завет как прообразовательную спасительную миссию Иисуса Христа; моральный, предопределяющий нравственное поведение; и анагогический — извлекающий из Писания его эсхатологическую суть (Littera gesta docet, quid credas allegoria / Moralis quid agas, quo tendas anagogia — гласит средневековый стих, варьирующий соответствующее изречение бл. Августина).
Эразм Роттердамский, издавший греческую Библию с комментариями, метод, предложенный Оригеном, считал образцовым (в сочинении «Метод», Methodus), однако Мартин Лютер[4], будучи профессором библейской герменевтики, сформулировал главный её принцип иначе: Писание само себя толкует (Scriptura sui ipsius interpres), т. е. Писание есть толкование Слова Божия; противопоставив друг другу букву и дух (littera et spiritus), он предвозвестил, по существу, отделение герменевтики профанной (опиравшейся на классическую филологию, — hermeneutica profana) от герменевтики сакральной (науки богословской, — hermeneutica sacra[5]), бывшее в ходу вплоть до XVIII века.
Герменевтика как богословская наука — явление именно протестантское, что, в частности, отразилось в капитальном труде Флация «Ключ к Священному Писанию» («Clavis scripturae»[6]), написанном в 1567 годуи изданном в 1617 в Базеле. Именно после Флация, в XVII веке, «сакральное» и «профанное» переосмыслилось: так, сакральными, естественно, признаны все Священные, религиозные тексты, продиктованные Божьим Духом, профанными же — те, что написаны людьми. Однако метод, применяемый для толкования Священного, сакрального текста, герменевты рекомендовали применять для объяснения текста любого — так это и закрепилось в филологии, вышедшей из недр богословия, после Б. Спинозы и Х. Гротиуса, но особенно в работах филологов XVIII века — А. Г. Франке, И. И. Рамбаха, А. Тур-ретина и И. А. Эрнести.[7]
Иоанн Август Эрнести, богослов и филолог-классицист, в своих лекциях различает «subtilitas intelligendi» («искусство понимания») и «subtilitas explicandi» («искусство толкования»), соответствующие объективному смыслу самого текста (замыслуавтора) и различным вариациям его толкования, обусловленным историей, индивидуальными особенностями читателяит. д. И. И. Рамбах добавил к этим двум видам герменевтики, распространяющейся на все тексты, ещё однуразно-видность — «subtilitas applicandi» («искусство применения»), связанное с конкретной психологической и социальной ситуацией слушателя-читателя. Таким образом, три ипостаси герменевтики профанной, опирающейся на опыт сакральной, предварили и предопределили не только лингвостилистиче-ские теории наших дней, в частности, стилистикуавтора и стилистику читателя, но психо- и прагмалингвистику.
Итак, из текста (Священного, прежде всего) извлекаются смыслы двоякого рода: внешний, лежащий на поверхности, «сам себя объясняющий», где текст и его толкование сливаются друг с другом, — и внутренний, сокровенный, сакральный, требующий проникновения вглубь, где соединяются два плана: внешний языковой («грамматический», по старинной терминологии) и внутренний, духовный. Этот разрыв междудвумя планами есть следствие рефлексирующего сознания, данного на уровне языка, которым изложено Слово Божие, т. е. того текста, который сам себя объясняет. Путь к скрытому смыслу лежит через язык, от внешнего к внутреннему, и внешний текстовой слой, помимо прямых значений, выявляет ряд знаков — путеводителей внутрь: такими постоянными путеводителями выступают, в частности, тропы метонимической группы, сравнения и ритмико-синтаксические фигуры (о чем речь пойдёт в следующих разделах).
Постепенно, при слиянии с филологией, герменевтика перестает быть наукой только о Священном Писании, уступая место экзегезе и возвращаясь к своемупервоистоку— толкованию текстов поэтических, но теперь уже не только «герметически» закрытых, но и любых, — сближаясь, таким образом, с поэтикой, т. е. с толкованием самой художественной формы. Назначение герменевтики как науки о толковании-понимании текста колеблется, пока она не становится наукой филологической (сначала благодаря труду Ф. Аста, а затем лекциям Фр. Шлейермахера, т. е. в начале ХК века[8], смыкаясь со стилистикой и с теорией и практикой перевода.
Следует задать вопрос: является ли герменевтика самостоятельной наукой или одним из методов толкования, т. е. методом метода, ибо толкование, анализ, интерпретация уже сами по себе суть методы любой науки? Но тогда какая же наука пользуется герменевтикой как методом? Современная школа российской герменевтики Щедровицкого-Богина[9] на этот вопрос ответила, переименовав герменевтикув методологию, — т. е. сделав её наукой о методе. Мы же, возвращаясь к древ-немупониманию герменевтики, продолжаем считать её наукой, единственной в своем роде, — наукой о толковании, суть которой состоит не в результате, а в движении, само же толкование рассматриваем как искусство, которое в каждом новом тексте проявляется индивидуально.
[1] Peri archon, De principiis. См. русский перевод: О началах, сочинение Оригена, учителя Александрийского (III век), в русском переводе (с примечаниями и введением) Н. Петрова, книга Четвертая: О боговдохновенности Св. Писания и о том, как должно читать и понимать его, какова причина неясности в нём, а также невозможного или бессмысленного по букве в некоторых местах Писания, ИЧП «Лазарев В.В. и О», 1993, с. 265—328.
[2] Амвросий (340—397) — католический святой, один из самых знаменитых отцов Западной Церкви, с 374 года миланский епископ; под его влиянием произошло обращение Августина, которого он крестил в 387 году в Милане; боролся против арианской ереси. В его учении чувствуется влияние Восточных отцов Церкви.
[3] В сочинении «De doctrina Christiana» («О христианском учении»). См. также: Г. Шпет, указ. соч., «Контекст», 1989, с. 230 и сл.; Doudes. Manual of hermeneutics. Translated from the Dutch by Stegman. Edinburgh, 1867.
[4] См., в частности,: G. Ebeling. Evangelische Evangelienauslegung. Eine Aus-legung zu Luthers Hermeneutik. Darmstadt, 1969; Grundzuge der Literatur- und Sprachwissenschaft. Bd. 1: Literaturwissenschaft. Deutscher Taschenbuch Verlag. Miinchen, 1973, S. 93.
[5] Сам термин «сакральная герменевтика» (hermeneutica sacra) появился в XVII веке — в работе лютеранина Й. К. Даннхауэра «Сакральная герменевтика, или метод объяснения Священного Писания» (J. K. Dannhauer. Hermeneutica sacra, sive methodus exponendarum Sacrarum litterarum, StraBburg, 1654).
[6] Matthias FlaciusIllyricus Albonensis. Clavisscripture S[acrae] seu de Sermone sacrum literarum. Basiliae, 1617.
[7] A. H. Francke. Hermeneutische Vorlesungen, 1717; J. J. Rambach. Institutio-nes hermeneuticae sacrae. Jena, 1724; A. Turretin. De sacra scripturae interpretan-dae tractatus bipartitus, 1728; Joannis Augusti Ernesti. Institutio Interpreto Novi Testamenti. Lipsiae, 1761, 1765, 1792, 1809.
[8] Fr. Ast. Grundlinien der Grammatik, Hermeneutik und Kritik. Landshut, 1808; F. Schleiermacher. Hermeneutik. Nach den Handschriften neu hrsg. und eingeleitet von H. Kimmerle. Heidelberg, 1959; F. Schleiermacher. Hermeneutik und Kritik. Hrsg. von M. Frank, Fr./M., Suhrkamp, 1993.
[9] Г. П. Щедровицкий. Категориальный аппарат и теоретические схемы: Проблемы методологии системного исследования. В кн.: Избранные труды, М., 1995, с. 155—196; Г. И. Богин. Типология понимания текста. Калинин, 1986; Филологическая герменевтика. Калинин, 1992; Субстанциальная сторона понимания текста. Тверь, 1993; и др.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
