Махзор на Йом Кипур

 

В 1593 году к берегам Голландии прибило бурей корабль. Среди пассажиров судна было несколько семей марранов—испанских евреев, под страхом смерти перешедших в католичество, но тайно сохранявших законы и веру отцов. В XVI веке в Испании проживали сотни тысяч марранов, и жизнь их постоянно висела на волоске. Шпионы инквизиции неотступно следили за ними. Подозрения и доноса, что марран соблюдает еврейскую веру, было достаточно для смерти на костре.

Спасшиеся от бури марраны оказались в маленьком городке. Отдохнув в гостинице и немного успокоившись, они отправились на прогулку. Внезапно сын одного из них потянул отца за рукав и указал на окно лавки: “Что здесь написано, отец? Я никогда не видел таких знаков”. Отец обернулся и побледнел—перед ним был листок бумаги с еврейскими письменами. Марраны испуганно переглянулись и быстро вернулись в гостиницу.

 

Осторожные расспросы о еврейском объявлении на улице голландского городка удивили хозяина гостиницы: “У нас свободная страна, господа испанцы. С тех пор как двенадцать лет назад мы освободились от вашей тирании, здесь каждый может жить согласно своей вере”. В доказательство хозяин гостиницы предложил познакомить их с раввином местной еврейской общины.

 

В страхе пришли марраны в дом раввина и под большим секретом рассказали ему, кто они и как попали в этот город: “Мы мечтаем вернуться в нашу веру,—едва слышно говорили они,—мечтаем соединиться с нашим народом. Ради этого мы готовы позабыть о нашем имуществе и домах, оставшихся в той проклятой стране. Много лет мы рисковали жизнью, но любому терпению есть предел. Ради свободы жить согласно нашей вере, ради наших детей, которых мы боялись обучать Святой Торе, мы хотели бы остаться в Голландии”.

Раввин успокоил марранов и помог им перебраться в Амстердам под опеку большой еврейской общины. Изгнанники впервые в жизни вздохнули спокойно. С огромным подъемом и наконец-то свободно начали они соблюдать законы еврейской религии. Только в одном не могли марраны переломить себя. В их сердцах не угасал жуткий страх перед шпионами инквизиции.

 

Наступил их первый Йом Кипур в Голландии—тот самый праздник испанских марранов, когда, собираясь тайно в подвалах своих домов, они вполголоса читали величественную молитву “Кол Нидрей” (“Все обеты”, так называется она по первым двум словам): “Во всех обетах и запретах, которые человек сам принял на себя, и клятвах, и заверениях, и самоограничениях, и наказаниях, и обещаниях,—от этого Йом Кипура до следующего Йом Кипура,—во всем этом мы раскаиваемся. Пусть будут они упразднены, отменены, станут недействительными. Пусть утратят свою силу и перестанут существовать.. ”

 

Эта молитва была очень выразительной для насильно крещенных и вынужденных жить как христиане евреев Испании. Мольбою “Кол Нидрей” они просили у Б־га снять с них ложные клятвы и принять их раскаяние.

В свободной Голландии марранам не нужно было таиться, но привычка взяла свое, и, крадучись, пришли они в Йом Кипур в синагогу. Вот только свобода последних месяцев ослабила их контроль над собой: громкая и страстная молитва, читаемая по-испански, обеспокоила жителей соседних домов. Комуто пришла в голову мысль о заговорщиках против свободной Голландии, о попытке вернуть ее под власть Испанского королевства. Это предположение вызвало бурю негодования— слишком свежи были в памяти голландцев воспоминания о тирании и жестокости испанцев. Возмущенные горожане сразу же известили губернатора о тайном сборище, и обеспокоенный губернатор возглавил военный отряд, окруживший синагогу. “Именем закона! Откройте!”

 

Ужас охватил марранов. Раздались крики: “Инквизиция, инквизиция!”—люди в панике и отчаянии начали выпрыгивать из окон синагоги. Их немедленно схватили, и подозрения губернатора превратились в уверенность. “Кто вы такие,— спросил он строго,—и отчего так таинственно собрались в этом доме?”

 

Отступать было некуда. Уверенные в своей гибели, предполагая, что теперь их наверняка передадут в руки страшной инквизиции, испанские евреи решили с достоинством встретить смерть. Вперед вышел старейший из марранов и сказал: “Сегодня Йом Кипур—святой для евреев День Всепрощения. Мы не испанцы, как все думают, мы насильно крещеные евреи и беженцы из Испании. Теперь вы знаете правду и можете выдать нас на костры инквизиции”.

Выслушав старейшину, губернатор успокоился и сказал: “В нашей стране вы можете служить вашему Б-гу без страха и опасности. А заодно—помолитесь Ему и о нас!”

 

 

В одном местечке жил бедный портной. Он жил просто и скромно, и каждый грош зарабатывал тяжким трудом. Портной этот был глубоко верующим человеком, соблюдал все еврейские законы и праздники. Однажды, перед Йом Кипуром, отправился он на рынок купить рыбу для торжественной трапезы в канун Йом Кипура.

Портной запоздал и на опустевшем рынке застал одинокого рыбака, продававшего оставшуюся рыбу. В это же время к  прилавку подошел слуга градоначальника. “Я покупаю эту рыбу”,—надменно сказал он.

 

—Да простит меня господин,—ответил честный рыбак,— но этот человек был первым.

—Неважно,—ответил слуга,—я заплачу тебе вдвое больше.

 

Рыбак в растерянности посмотрел на портного, но тот сказал:

 

—Не беспокойся. Мне нужна эта рыба, и я тоже готов уплатить двойную цену.

—В таком случае я даю целый динар!—сказал слуга. По тем временам это были огромные деньги—за динар можно было купить десяток таких рыб.

—Два динара,—спокойно ответил портной.

 

Собралась толпа, и люди с изумлением наблюдали необычный торг. Когда еврей предложил двенадцать динаров, слуга отступил. Он понимал, что хозяин накажет его за подобное расточительство. Ведь на двенадцать динаров можно было купить полную лодку рыбы.

 

Портной уплатил счастливому рыбаку невероятную сумму денег, а слуга вернулся к хозяину и в свое оправдание честно рассказал о случившемся. Градоначальник был рассержен и одновременно крайне заинтригован. Он велел привести к нему портного. “Скажи мне, еврей,—спросил градоначальник,— как мог ты, будучи таким бедняком, уплатить столь огромные деньги за одну единственную рыбу?”

 

—Сегодня священный для евреев день,—ответил портной.— Сегодня канун Йом Кипура, когда Б־г прощает нам наши грехи. В Йом Кипур мы постимся, а канун его отмечаем торжественной трапезой. И мне не было жалко денег ради соблюдения обычаев моей веры...

 

Ничего не сказал градоначальник и отпустил еврея с миром. А дома портного ожидала награда: в рыбе оказалась крупная жемчужина.

 

рабби Шнеур-Залман из Ляд - Махзор на Йом Кипур - Разворот книги