Предлагаемая читателю книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта "Христианство и иудаизм в православных и „латинских" культурах Европы. Средние века - Новое время", инициированного Центром украинистики и белорусистики Исторического факультета МГУ в 1996 г.
Главная особенность проекта в том, что он нацелен на последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного ("латинского") цивилизационного круга.
Иначе говоря, предмет проекта - антииудаизм и филоиудаизм, антисемитизм и филосемитизм в христианских культурах, выросших из восточно- и западнохристианских традиций. Те исследования, которые проведены к настоящему времени, выявляют существенные отличия (по крайней мере - асимметрию) в отношении к евреям и иудаизму в православных и западнохристианских культурах.
Эти различия становятся более или менее ясно видны при попытке именно сравнительного подхода к истории иудео-христианских отношений в обществах Запада, Востока и Юго-Востока Европы. Скорее всего, они сказались и на том, каким было отношение европейских обществ XIX-XX вв. к евреям и иудаизму.
Основные вопросы, которые легли в основу нашей исследовательской "анкеты", могут быть поставлены следующим образом:
Не ошибочна ли исходная гипотеза о существовании асимметрии в отношении христиан к евреям в странах православного и западноевропейского круга?
В чем именно выражаются различия и сходства в истории христианского антисемитизма и антииудаизма?
Насколько велики эти различия, если они в самом деле релевантны?
Насколько они выражены в теологической мысли? В чем они выражены в ментальностях? Как они могут быть объяснены?
В какой степени они порождены конфессиональными особенностями двух христианских традиций?
Как эволюционировала модель иудео-христианских отношений в православных и латинских обществах Европы в Средние века, Новое время - и позднее, в XIX-XX вв.?
Как формировались традиции терпимого отношения к иудаизму и евреям в православных и западнохристианских культурах?
Как религиозные и внерелигиозные факторы соотносятся в истории отношений христиан и евреев и в истории антииудаизма и антисемитизма на Западе, Востоке и Юго-Востоке Европы?
Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы
Под ред. М. В. Дмитриева. — М.: Индрик, 2011. — 296 с.
ISBN 978-5-91674-104-9
Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы - Содержание
Предисловие
М.В. Дмитриев (МГУ, Москва) Антииудаизм и антисемитизм в православных культурах Средних веков и раннего Нового времени (обзор исследований)
А. И. Алексеев (Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург) Полемическая литература XV в. и ересь "жидовствующих": к постановке проблемы
Е.В. Русина (Институт истории НАНУ, Киев) От "Послания" Мисаила к литературе "жидовствующих": к постановке проблемы
М.В. Дмитриев (МГУ, Москва) Структура антииудейского дискурса в "Просветителе" Иосифа Волоцкого и "Послании" инока Саввы (конец XV - начало XVI в.)
А.Б. Конотоп (МГУ, Москва) "Богоизбранный новый Израиль": к вопросу о формировании средневековых представлений о Русском государстве как о царстве "Нового Израиля"
Д.З. Фельдман (РГАДА, Москва) "Посылаем купца нашего королевского величества Арона Марковича в панства ваши государства Московского": к истории торговых отношений между Россией и Польшей в 1630-х гг.
П. Роланд (Университет Альберты, Канада) Антииудейские мотивы в некоторых сочинениях Симеона Полоцкого
Д.-П. Химка (Университет Альберты, Канада) Образ евреев в украинской иконе XIV-XVIII вв
Д. Клиер (Лондон) Кровавый навет в русской православной традиции
С. И. Жук (Университет Болла, Индиана, США) В поисках иудеохристианского идеала Библии: российские евреи и украинские крестьяне-протестанты в пореформенной Российской империи
Т. Едлин (Университет Альберты, Канада) Максим Горький и евреи
Рецензия. А.М. Шпирт (МГУ, Москва) Pereswetoff-Morath A. A Grin without a Cat. "Adversus Iudeaos" Texts in the Literature of Medieval Russia (988-1504). Lund: Lund Slavonic Monographs, 2002. Vol. 1-2
Составители: М.В. Дмитриев, А.М. Шпирт Библиография исследований по истории отношения христиан к евреям и иудаизму в культурах византийско-православной традиции (до конца XVII в.)
Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы - Антииудаизм и антисемитизм в православных культурах средних веков и раннего нового времени (обзор исследований)[1]
Понятие "антисемитизм" (можно сказать также "антисемитский дискурс") и сопряженные с ним термины ("антииудаизм", "юдо-фобия") употребляются чаще всего без должных уточнений. Еще в конце 1960-х гг. Б. Вайнриб насчитал около 30 распространенных в научной и публицистической литературе дефиниций антисемитизма[2]. Существуют, тем не менее, несколько основных смыслов, вкладываемых в слово "антисемитизм".
(1) Антисемитизм как расовая теория и система взглядов, которая складывается в последней четверти XIX в. Соответственно, под антисемитизмом подразумевают совокупность специфических представлений о евреях как особой этнической общности. Эти представления получили широкое распространение в конце XIX - начале XX в. и были доведены до паранойи в нацизме. Такое понимание термина "антисемитизм" - самое узкое, самое строгое и потому, видимо, самое адекватное. Однако совершенно ясно, что слово "антисемитизм" будет и впредь употребляться во многих других, расширительных и неточных смыслах.
(2) Часто говорят об антисемитизме как отрицательном отношении к евреям вообще, о средневековом антисемитизме, об античном антисемитизме, об антисемитизме в Китае и пр. В этом случае под антисемитизмом понимается одна из этнических фобий, какими переполнена человеческая история. Антисемитизм в этом смысле - аналог этнической враждебности поляков и немцев, немцев и французов, французов и англичан, русских и татар, армян и азербайджанцев, сербов и хорватов и т. д.
(3) Существует специфически христианский антисемитизм, порожденный совершенно ясными конфессиональными причинами. Этот "антисемитизм" может существовать в теологической ("теоретической") форме и в форме устоявшейся неот-рефлексированной ментальности. В обоих случаях правильнеевсего было бы говорить об антииудаизме, подразумевая под ним религиозно-конфессиональную фобию, переплетенную, естественно, с этническими предрассудками, но в то же время отличную от них.
(4) Наконец, существует особый средневековый феномен (переживший, увы, Средние века) иррационального, "химерического" (Г. Лангмуир[3]) или "оккультного" (Д. Клиер[4]) антисемитизма. Он находит свое характерное выражение в представлениях о якобы практикуемых еврейскими общинами ритуальных убийствах, осквернении причастия, похищении христианских детей, отравлении колодцев и распространении заразы, особых связях с дьяволом, физиологических отличиях евреев от остальных людей, подготовке заговора против христиан и т. п. Для обозначения этого "химерического антисемитизма", неразрывно связанного с этнической фобией и богословским антииудаизмом, пока не найдено более адекватного определения.
Само понятие "химерический антисемитизм" было введено в научный оборот Г. Лангмуиром. Введение термина "химерия" (от греч. chimera) вызвано необходимостью отличать не только антииудаизм от антисемитизма, но и антисемитизм XIX-XX вв. -от болезненной мифологии средневековой христианской культуры, касающейся евреев[5]. Г. Лангмуир справедливо подчеркивает, что именно "химерические обвинения" составляли существо средневекового антисемитизма в западнохристианском мире[6].
Антисемитизм и антииудаизм на "латинском" Западе в Средние века
Многочисленные специальные исследования показали, что вплоть до XI в. на "латинском" Западе отношение к евреям было более или менее терпимым и более или менее свободным от "химерических" измышлений. Веротерпимость и климат мирного сосуществования евреев и христиан были санкционированы западной теологической мыслью. Главным авторитетом здесь выступал св. Августин, но большое значение имели также высказывания Григория Великого (590-604) и ряда других пап. Согласно разработанным римской курией идеологическим нормам, евреи должны были быть наделены особым статусом, который гарантировал бы им личную безопасность, неприкосновенность имущества и полную свободу культа. А. Вошэ считает важным, что такой дискурс строился именно на теологических, а не "гуманитарных или юридических" основаниях. Эта нормативная теология признавала за евреями три функции: а) исторических свидетелей распятия Христа; б) хранителей ветхозаветного Закона; в) народа, призванного обратиться в христианство при приближении конца света[7].
Как подчеркивает Б. Блюменкранц, тексты Августина создавались в ту эпоху, когда свежа была память о жесткой конфронтации еврейских и христианских общин. Августин был озабочен опасностью иудейского прозелитизма и не верил в то, что евреи смогут уверовать в Христа. Полемика с иудаизмом была осложнена борьбой с христианами-еретиками: манихеи отрицали всякое значение Ветхого Завета, и поэтому Августин вынужден был подчеркивать, что Новый Завет, отменяя нормы Ветхого Завета, не отрицает богооткровенности последнего. Решая вопрос о соотношении Ветхого и Нового Завета, Августин писал, что нормы Ветхого Завета предписаны человеку извне и остаются "внешним" регулятором, тогда как Новый Завет как бы "вживлен" в человека; поэтому Ветхий Завет писан на камне, а Новый Завет - в сердце человека.
Что же касается проблемы неприятия иудеями Христа, Августин предложил теорию "миссии навыворот": евреи, сами того не понимая, свидетельствуют о Христе уже самим тем, что они его не принимают. За это евреи были наказаны самым страшным грехом - грехом преследования и убийства Христа; но этот грех был последствием других грехов, совершенных евреями еще прежде явления Христа. Развивая эту тему, Августин приводит множество обвинений против иудеев. Как пишет Блюменкранц, читая августиновскую проповедь о блудном сыне, "мы чувствуем, что Августин трепещет от страстного желания обратить евреев в христианскую веру", но потом выдвигает идею, что массовое обращение евреев произойдет только в конце времен, и это утверждение является ключом для понимания его антииудейских текстов[8].
Исследования Б. Блюменкранца и других специалистов выявили очень важное обстоятельство: в Средние века циркулировало много текстов, ошибочно приписанных Августину, в частности резко антиеврейских сочинений, которые не соответствуют "примирительным увещеваниям"[9] самого Августина, и такие тексты стали - так же, как и подлинные сочинения Августина, - ассоциироваться с его именем.
В XI-XII вв. отношение к евреям на христианском Западе существенно переменилось. Факт этот хорошо и давно известен, основные тенденции развития христианско-еврейских отношений разносторонне изучены. Враждебность к евреям нарастала, и из ученого антииудаизма она стала превращаться в иррациональную ненависть. Для зрелого Средневековья характерны не только погромы и "химерические" вымыслы, но и политика систематической дискриминации евреев.
C конца XIII в. начинаются более или менее регулярно повторяющиеся изгнания евреев из западноевропейских стран и городов. Однако позиция папства и каноническое право редко следовали общей тенденции. Римские понтифики и юристы напоминали, что обязанность верующих - защищать евреев, что нельзя осквернять их могилы и захватывать их имущество. Но в то же время нет сомнения, что среди наиболее активной части духовенства произошло заметное ухудшение отношения к евреям. Особенно это было присуще нищенствующим орденам, которые в своих проповедях ставили акцент на страданиях распинаемого Христа и привлекали внимание слушателей к вине "евреев-богоубийц"[10]. В XI-XIII вв. евреи стали представляться как активные слуги дьявола и всё чаще обвиняться в ритуальных убийствах, осквернении причастия и т. п. В XIII в. сложились специфические формы средневекового христианского "химерического" антисемитизма, а XIV и XV вв. стали временем его широкого распространения.
Связаны или не связаны два явления, о которых идет речь, - развертывание антиеврейских вымыслов и гонений и перемены в теологическом дискурсе и в "прикладной теологии"? Можно ли считать, что христианский средневековый антисемитизм порождался самим фактом соседства христиан и евреев, а не особенностями христианского учения в его средневековой западноевропейской версии? Многие историки усматривают главную причину средневекового антисемитизма именно в складывании специфических религиозных представлений. Часто указывают на связь между антииудаизмом и концепцией теократии - программой создания совершенного христианского общества мыслимого как "тело Христово". В таком обществе места для евреев не остается. A. Вошэ с этим соглашается: на Западе рождалось сознание, что единство стран базируется на единстве церкви и гомогенности латинской культуры, и в связи с этим росла враждебность к евреям[11]. И. Коэн, проведя тщательное исследование роли нищенствующих орденов в распространении антисемитизма, настаивает на решающей роли теологии в формировании исключительно агрессивного и абсурдно мифологизированного представления об евреях[12].
Р. Моор видит исток антисемитизма в более общем феномене складывания на Западе в Средние века специфически "репрессивного общества" ("persecuting society")[13]. Исследование А. Гау показало, как тесно были связаны апокалиптические настроения и антисемитизм[14]. М. Крижель обращает внимание на параллелизм между антисемитизмом и укреплением королевской власти начиная с XII в. в Англии и Франции. Правители искали поддержки со стороны населения и стремились использовать религиозное рвение масс, в том числе их вражду к евреям[15]. Ж. Даан констатирует наличие некоей шизофренической ситуации: реальный еврей, с которым жили бок о бок и с которым имели хорошие и иногда сердечные отношения, сочетался в сознании с "евреем теологическим" - неким нереальным существом, созданным теологией и проповедью, популяризированным в exempla и сопровождаемым "наиболее абсурдными фантазмами коллективного бессознательного"[16].
Неожиданную трактовку генезиса антисемитизма дают А. и Э. Катлеры: они выводят его из сближения мусульман и евреев в христианском сознании[17]. И. Шевалье развивает идею о том, что евреи превратились в глазах средневекового христианского общества в "козлов отпущения", на которых взваливалась ответственность за беды христианского сообщества[18]. Г. Лангмуир попытался связать воедино социальные, экономические, религиозные и психологические факторы в складывании и развитии антисемитских установок христианской культуры. Пытаясь найти объяснение иррациональным фантазмам в христианских представлениях об антисемитизме, он рассматривает ряд ключевых эпизодов и имен, связанных с рождением "химерического" антисемитизма. Однако в конце концов Лангмуир уклоняется от сколько-нибудь определенного ответа и оставляет вопрос открытым[19].
[1] Данная статья была в основном написана мною около десяти лет назад и позднее лишь отчасти пополнена новой библиографией. Благодарю А.М. Шпирта, любезно взявшего на себя работу по учету новейших публикаций.
[2] См.: Weinryb B. L'antisemitisme en Russie sovietique // Les Juifs en Union Sovietique depuis 1917 / Ed. par L. Kochan. Paris: Calmann-Levy, 1971. P. 390-394.
[3] Langmuir G.I. Toward a Definition of Antisemitism. Berkeley: University of California Press, 1990.
[4] См.: Klier J.D. Imperial Russia's Jewish Question, 1855-1881. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. P. 417-449 (Chapter 18, "The occult element in Russian Judeophobia").
[5] "The anti-Jewish stereotypes mentioned thus far, which I shall call xenophobic stereotypes, all had a kernel of truth all had a kernel of truth (It should be remembered that, so long as it was safe, Jews always acknowledged that Jesus should have been killed as a heretic). But now a new kind of stereotype appeared, which I shall call chimerical. These chimerical stereotypes had no kernel of truth; they depicted imaginary monsters, for they ascribed to Jews horrendous deeds imagined by Christians that Christians had never observed Jews committing" (Langmuir G.I. Toward a Definition of Anti-Semitism. P. 306 и passim). "The theory I have advanced does identify an unusual quality of hostility toward Jews: there has been socially significant chimerical hostility" (Ibid. P. 351, см. также P. 334-338, 341 и passim).
[6] "If we continue to use that literally most misleading term, we, as social scientists, should free „anti-Semitism" from its racist, ethnocentric, or religious implications and use it only for what can be distinguished empirically as an unusual kind of human hostility directed at Jews.
In this case we should distinguish between xenophobic „realistic" hostility (universal) and irrational hostility when Jews are converted in a symbol „the Jews"" (Ibidem. P. 351-352). "If by „anti-Semitism" we mean not only its racist manifestation but all instances in which people, because they are labeled Jews, are feared as symbols of sub-humanity and hated for threatening characteristics they do not in fact possess, then anti-Semitism in all but name was widespread in northern Europe by 1350, when many believed that Jews were beings incapable of fully rational though who conspired to overthrow Christendom, who committed ritual crucifixions, ritual cannibalism, and host profanation, and who caused the Black Death by poisoning wells - even though no one had observed Jews committing any of those crimes. Unknown to the ancient world, anti-Semitism emerged in the Middle Ages, along with so many other features of later Western culture" (Ibidem. P. 301-302).
[7]Vauchez A. La societe chretienne et les Juifs // Histoire du christia-nisme des origines д nos jours. Apogee de la papaute et expansion de la chretiente (1054-1274) / Sous la dir. de A. Vauchez. Paris: Desclee,
1993. Vol. 5. P. 702.
[8] См.: Blumenkranz B. Augustin et les Juifs, Augustin et le juda'isme // Blumenkranz B. Juifs et Chretiens. Patristique et Moyen Age. London: Variorum Reprints, 1977. P. 225-241.
[9] См.: Ibid. P. 238.
[10] Vauchez A. La societe chretienne et les Juifs... P. 709-710.
[11] Ibidem. P. 711-712.
[12] Cohen J. The Friars and the Jews: the Evolution of Medieval Anti-Judaism. Ithaca, 1982; Cohen J. The Jews as Killers of Christ in the Latin Tradition from Augustine to the Friars // Traditio. Vol. 39. (1983.) P. 1-27.
[13] Moore R.I. The Formation of a Persecuting Society. Power and Devi-
ance in Western Europe, 950-1250. New York: Basil Blackwell, 1987; Moore R.I. Anti-Semitism and the Birth of Europe // Christianity and Judaism / Ed. by D. Wood. Oxford, 1992 (=Studies in Church history, Vol. 29). P. 33-57.
[14] Gow A. The Red Jews: Antisemitism in an Apocalyptic Age: 1200-1600. Leiden: Brill, 1995 (=Studies in Medieval and Reformation Thought. Vol. IV).
[15] Kriegel M. Les Juifs д la fin du Moyen Age dans l'Europe mediterra-neenne. Paris: Hachette, 1979.
[16] Vauchez A. La societe chretienne et les Juif. P. 711.
[17] Cutler A.H., Cutler H.E. The Jew as Ally of the Muslim: Medieval Roots of Anti-Semitism. Notre Dame: University of Notre Dame Press, 1986.
[18] Chevalier Y. L'antisemitisme. Le Juif comme bouc emissaire. Paris, 1988.
[19] Langmuir G.I. History, religion and anti-Semitism. Berkeley, 1990; Idem. Toward a definition of antisemitism. Berkeley, 1990.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
