Предлагаемая читателям книга состоит из двух очерков, посвященных проблемам взаимоотношений Московского и Константинопольского Патриархатов в XX в.
В первом очерке, написанном профессором ПСТГУ, доктором церковной истории священником Александром Мазыриным, рассматриваются попытки Вселенского Престола по-своему «урегулировать» российские церковные дела после революции 1917 г. Главным образом греческое вмешательство осуществлялось через поддержку обновленческого раскола в Русской Церкви, что не могло не привести к резкому обострении взаимоотношений Константинопольской и Московской Патриархий вплоть до фактического разрыва между ними. Лишь после ликвидации обновленческого раскола в последние годы Второй мировой войны взаимоотношения двух Патриархатов внешне были нормализованы.
Второй очерк принадлежит ведущему научному сотруднику ПСТГУ доктору исторических наук Андрею Александровичу Кострюкову. Очерк посвящен проблемам взаимоотношений Вселенского Престола с Русским церковным зарубежьем. Если поначалу Русская Православна Церковь Заграницей (РПЦЗ) поддерживала Вселенский Престол, то в 1924 г. она изменила свою позицию по причине признания им обновленческого раскола. Наладившиеся в 1940-е гг. связи сменились новым похолоданием в 1960-е гг., когда Патриарх Афинагор начал политику сближения с римо-католиками. В очерке затронуты взаимоотношения Вселенского Престола с Русским Западноевропейским экзархатом и Североамериканской митрополией.
Авторы постарались изложить материал так, чтобы их очерки минимально дублировали друг друга, хотя, конечно, некоторые важнейшие сюжеты общецерковного значения фигурируют в обеих частях (такие, как подготовка «Вселенского Собора», идея которого постоянно и настойчиво звучала в выступлениях и документах Константинопольской Патриархии с начала 1920-х гг.).
Священник Александр Мазырин - Андрей Кострюков - Из истории взаимоотношений Русской и Константинопольской Церквей в XX веке
М.: Изд-во ПСТГУ, 2017. – 376 с. + вкл.
ISBN 978-5-7429-1088-6
Священник Александр Мазырин - Андрей Кострюков - Из истории взаимоотношений Русской и Константинопольской Церквей в XX веке – Оглавление
От авторов
Священник Александр Мазырин - Фанар и обновленчество против Русской Православной Церкви
- Глава 1. «Братская помощь и любовь маститых Святейших Патриархов Востока» или «всё, вплоть до низложения Тихона». Колебания Константинопольской Патриархии в русском церковном вопросе: от Патриарха Германа V к Патриарху Мелетию IV
- Глава 2. «Верю, что Правительство СССР не сочтет для себя невозможным уделить из своих богатств...» Патриарх Григорий VII и обновленческий раскол
- Глава 3. «Ваше высокопреосвященство, митрополит кир Евдоким, возлюбленный во святом духе брат и сослужитель нашей мерности». Укрепление связей фанариотов и обновленцев при Патриархе Константине VI
- Глава 4. «Заочно с Вами». Патриарх Василий III как покровитель обновленческого раскола
- Глава 5. «Говорить о разрыве или сохранении общения с Константинополем по меньшей мере поздно». Продолжение канонических бесчинств Патриархом Фотием II
- Глава 6. «Со священным умилением мы прочли об избрании Патриарха Москвы и всея Руси». Конец обновленческого раскола и возобновление общения Московской и Константинопольской Патриархий в годы Второй мировой войны
Андрей Кострюков - Русское церковное зарубежье и Вселенский Престол
- Глава 1. С надеждой на помощь. ВЦУ Юга России и Константинополь
- Глава 2. «За преданность – предательство». Русская Зарубежная Церковь и Константинополь в 1920-1926 гг
- Глава 3. «Поражу пастыря, и рассеются овцы» (Мк. 14. 27). Русская эмиграция и Константинополь в 1926–1939 гг .
- Глава 4. Курс на Фанар. Константинопольская Патриархия и Русский экзархат в Западной Европе в послевоенные годы
- Глава 5. По завету святителя Тихона. Вселенский Престол и Североамериканская митрополия
- Глава 6. Super omnia veritas! Русская Зарубежная Церковь и Константинополь в годы Второй мировой войны и в послевоенные годы
Именной указатель
Из истории взаимоотношений Русской и Константинопольской Церквей в XX веке – Андрей Кострюков - Русское церковное зарубежье и Вселенский Престол
События, потрясшие Россию после 1917 г., привели не только к братоубийственной войне, голоду и репрессиям, но и к массовому исходу населения из пределов отечества. Потоки беженцев устремились в Европу и Китай, откуда рассеивались по другим континентам. Точное число русских эмигрантов до сих пор не установлено, по данным Лиги Наций их было более миллиона, хотя современники тех событий, как и позднейшие исследователи, называют другую цифру – 2, а иногда и 4 млн[1]. Сюда надо добавить и несколько миллионов человек, проживавших на территориях, отданных советской администрацией сопредельным государствам.
Духовное руководство эмиграцией взяла на себя Русская Православная Церковь Заграницей (РПЦЗ, Русская Зарубежная Церковь). В 1926 г. из ее подчинения вышли митрополит Евлогий (Георгиевский), управлявший русскими приходами в Западной Европе, и митрополит Платон (Рождественский), возглавлявший Североамериканскую епархию. Так образовались три основные церковные структуры русской эмиграции – собственно РПЦЗ, Западноевропейский экзархат и Североамериканская митрополия.
Естественно, что столь важные события, сопровождаемые конфликтами и бурной полемикой, не могли пройти мимо других Поместных Церквей, в том числе и Константинопольской. Отношения с ней складывались непросто, и если поначалу были дружескими, то спустя несколько лет стали едва ли не враждебными. В последующие годы отношение Русской Зарубежной Церкви к Вселенскому Престолу менялось. В первые десятилетия «холодной войны» РПЦЗ старалась опереться на его авторитет, но с середины 1960-х гг. от такой опоры отказалась. Пиетет уступил место резким обличениям вплоть до обвинений в предательстве Православия. Понять причины этого разочарования – задача настоящего очерка.
Начало Русской Зарубежной Церкви было положено не в эмиграции, а на родине. Автономное от Патриарха Тихона Высшее церковное управление (ВЦУ) действовало на территории, контролируемой генералом А. И. Деникиным, с мая 1919 г. Самостоятельность этого органа, возглавляемого архиепископом Донским и Новочеркасским Митрофаном (Симашкевичем), была обусловлена невозможностью связаться с главой Российской Церкви для решения срочных вопросов. После поражения генерала Деникина центр антибольшевистского сопротивления переместился в Крым, где новый главнокомандующий Добровольческой армии генерал Π. Н. Врангель создал независимое русское государство.
В Крым переместилось и Высшее церковное управление Юга России, возглавил которое архиепископ Таврический и Симферопольский Димитрий (Абашидзе). Для придания ВЦУ большего веса в сентябре 1920 г. Врангель пригласил в Крым одного из наиболее авторитетных русских иерархов – митрополита Киевского и Галицкого Антония (Храповицкого), проживавшего на Святой Горе Афон. Архипастырь, изначально планировавший остаться на Афоне навсегда, после недолгих раздумий все же согласился с предложением главнокомандующего. В Крыму митрополит занял пост почетного председателя ВЦУ.
Церковное управление Юга России взяло на себя не только решение вопросов религиозной жизни на «белых» территориях, но и внешнеполитическую церковную деятельность. Это было понятно и оправданно – Патриарх Тихон контролировать жизнь русской диаспоры не мог. А проблем с каждым месяцем становилось все больше – количество беженцев в Турции, Европе и Китае увеличивалось день ото дня. За границей находилось около двух десятков русских архиереев, а число бежавших с советских территорий священников исчислялось сотнями. Назначение священнослужителей на зарубежные приходы, переговоры с инославными христианами и представителями Поместных Церквей – весь этот нелегкий груз лежал теперь на Высшем церковном управлении. В условиях изоляции Патриарха Тихона ВЦУ должно было взять на себя и контакты с Вселенским Престолом.
Главным и фактически единственным представителем ВЦУ в Константинополе в тот момент стал архиепископ Анастасий (Грибановский). До революции этот иерарх занимал Кишиневскую кафедру, но в 1918 г. был вынужден ее оставить. В тот год Бессарабия вошла в состав Румынии, а Кишиневская епархия вопреки протестам Патриарха Тихона, включена в Румынскую Церковь. Местным архиереям – архиепископу Кишиневскому и Хотинскому Анастасию, епископу Аккерманскому Гавриилу (Чепуру) и епископу Измаильскому Дионисию (Сосновскому), было предложено войти в состав Румынской Церкви. Архиепископа Анастасия, помимо этого, пообещали включить в состав румынского Синода и наградить орденом[2]. Однако архипастыри наградами не прельстились и предпочли покинуть Бессарабию. С 1919 г. архиепископ Анастасий проживал в Константинополе, где служил в посольской церкви и управлял местными русскими приходами, число которых к 1920 г. достигло 18[3].
Неотложных вопросов, требовавших обсуждения с Константинопольской Патриархией, к тому времени накопилось немало. Прежде всего это касалось самочинных автокефалий, объявленных некоторыми частями Российской Церкви.
[1] См., например: Назаров М. Миссия русской эмиграции. Ставрополь, 1992. С. 21; Троицкий С. В. История самочинной карловацкой организации // Церковно-исторический вестник. 2001. № 8. С. 41; История России. XX век: 1894–1939. М., 2009. С. 724.
[2] См.: Евлогий (Георгиевский), митр. Путь моей жизни. М., 1994. С. 315.
[3] ГА РФ. Ф. 3696. On. 1. Д. 7. Л. 24 об.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
