Верховский - Политическое православие

Александр Верховский - Политическое православие
Мировоззрениe русских православных националистов, основывающих свою националистическую идеологию на православии.
 
Предметом этой книги является идеология тех групп, которые могут быть объединены определением «православные националисты», а также место православно-националистической идеологии в Русской Православной Церкви (РПЦ) и в общем идеологическом спектре современной России. Необходимо сразу оговориться, что термин «православные националисты» следует пока понимать как условное обозначение определенного круга групп и изданий, характеризующегося не только сочетанием православия и национализма, но и более или менее явным приоритетом первого перед вторым.
 
Точнее рассматриваемый круг будет очерчен ниже. Этот термин нужно рассматривать как сугубо политический, как попытку определить некоторое подмножество в движении русских националистов. Содержание же идеологии православных националистов будет постепенно раскрываться по ходу изложения. Так что, наверное, лишь к концу книги станет в полной мере ясно, какое значение вкладываем мы в этот термин .

Не должно вызывать удивления, что русские националисты, будь то крайне радикальные (вплоть до биологического расизма), будь то весьма умеренные (вплоть до так называемого центризма), сейчас в большинстве своем тяготеют в религиозном плане к православию. Лишь относительно немногочисленные группы явно провозглашают себя (нео)язьгческими.

«Перестроечный» национализм был весьма динамичен: люди тогда быстро меняли политические взгляды, идеологии, а порой и религию. В течение первой половины 90-х годов идеологический спектр русского национализма стабилизировался. Серединой десятилетия для православных националистов следует считать кончину митрополита Иоанна (Снычева), духовного отца всего направления . Конечно, изменения происходили и происходят, но уже далеко не столь бурные. Именно поэтому мы решили ограничиться в этой книге именно второй половиной 90-х, к тому же, первая половина и описана пока лучше.

Устанавливая конкретные временные границы, мы сочли, что начать можно с парламентской кампании 1995 года, а закончить — концом 2001 года, где очевидная идеологическая веха — 11 сентября. В ходе работы над книгой материал подбирался именно в этих временных рамках, но частичная обработка последующего материала показала, что по меньшей мере в первый год после 11 сентября особых перемен не произошло, хотя,конечно, начались и новые интересные дискуссии. Цитаты 2002 года включались только в тех случаях, когда они явно не отражали изменения взглядов автора.

Православие для многих российских политических и общественных групп, в том числе и для националистических, не играет существенной роли, оставаясь не более чем атрибутом этничности и державное -ти, культурной или цивилизационной идентичности. Такие группы (большие и малые) проявляют уважение к православию, но никак на него реально не опираются в своем идеологическом самоопределении.
 
В первую очередь это относится к таким крупным политическим силам, как Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ) и Либерально-демократическая партия России (ЛДПР). На аналогичных позициях стояло всегда движение «Держава», возглавлявшееся сперва Александром Руцким, а затем (после избрания Руцкого губернатором Курской области) Константином Затулиным. Наконец, тоже можно сказать и о бывшем идеологе КПРФ Алексее Подберезкине. При этом ЛДПР и «Держава», безусловно, являются имперско-наци-оналистическими организациями, а КПРФ и группировка Подберезкина заметно склоняются к тому же. Пожалуй, к этому списку надо добавить партию «Народная воля» Сергея Бабурина (основана в самом конце 2001 года преимущественно на базе его же Российского общенародного союза) и подобные организации, включая, наверное, Народную партию Геннадия Райкова. (Из ранее активных организаций в этом же ряду стоит отметить Национально-республиканскую партию Николая Лысенко. Когда-то Лысенко был готов даже драться за православие (с о. Глебом Якуниным), потом остыл, а недавно стал пропагандистом ислама).
 

Верховский Александр Маркович - Политическое православие: Русские православные националисты и фундаменталисты, 1995—2001 гг.

Александр Верховский. — М.: Центр «Сова», 2003. — 316 с. (Научное издание)
ISBN 5-98418-001-4

 

Александр Верховский - Политическое православие - Содержание

Введение  
I. Основные объединения и их краткая история
  1. Организации и издания    
  2. Политическая история
II. Сравнительный анализ идеологии
  1. Место России в мире    
  2. Антизападничество    
  3. Отношение к исламу    
  4. Антисемитизм и всемирный заговор    
  5. Апокалиптические ожидания    
  6. Радикальный православный антиглобализм (штрих-коды, ИНН и т.д.)    
  7. Место Церкви в обществе    
  8. Монархизм и демократия
  9. Экономические воззрения
  10. Границы России
II. Взаимосвязь этнической и религиозной идентичности
  1. Свобода совести и отношение к «сектам»
  2. Понятие прав человека
  3. Отношение к насилию
  4. Отношение к Ельцину и Путину
  5. Отношение к КПРФ
  6. Рецепты для региональных войн: Чечня, Балканы, Израиль
  7. Наиболее обсуждаемые вероисповедания — католицизм и неоязычество
  8. Восприятие экуменизма и «церковных либералов»
  9. Отношение к церковному руководству РПЦ и к РПЦЗ
  10. Проблемы календаря и языка богослужения
  11. Канонизационные инициативы
III. Общая характеристика
  1. Резюме сравнительного анализа
  2. Попытки определения
  3. Русский православный фундаментализм
Заключение. Перспективы православного национализма и фундаментализма
Избранная литература
Указатель организаций
Указатель изданий
Указатель имен
 

Александр Верховский - Политическое православие - Введение


Гораздо более прохладное отношение к православию демонстрируют такие крупные группировки радикальных националистов, как Партия свободы Юрия Беляева и Национал-большевистская партия Эдуарда Лимонова (особенно после раскола с Александром Дугиным). Эти организации об РПЦ отзываются без симпатий, с большей или меньшей последовательностью подчеркивают свою светскость, что только усиливаетих этническое восприятие православия. (Нечего и говорить о созданной уже в 2002 году Национально-державной партии России: там программно православных почти нет.)

Иная ситуация складывается в ряде националистических группировок, отнюдь не декларирующих светскости, но мало опирающихся на православие по существу. В первую очередь, речь идет о Русском национальном единстве (РНЕ) Александра Баркашова, расколовшемся в 2000— 2001 году на несколько частей разных размеров. Роль православия в программных документах и текстах РНЕ была минимальна, а в устной риторике и статьях православие чуть ли не в равных пропорциях смешивалось с неоязьгческими и даже восточными религиозными и парарелиги-озными представлениями. В результате религиозная компонента идеологии РНЕ оказалась совершенно не содержательной и, тем самым, несущественной для идеологии в целом.

Баркашовцы (но не активисты других ветвей РНЕ) принимают активное участие в торжествах, посвященных годовщинам обретения мощей св. Серафима Саровского, начиная с самого переноса мощей, то есть с 1991 года . Но при этом в программных документах РНЕ и его осколков отсутствует очень распространенное в российских политических программах требование укрепления роли Русской Православной Церкви, что, соответственно, означает вполне заметное недоброжелательство по отношению к последней. Да это и неудивительно: РПЦ лояльна к власти, а РНЕ — радикально-оппозиционная организация, причем ставящая политические соображения явно выше религиозных. Сама же РПЦ уже давно полуофициально осудила РНЕ как неправославное движение.

Впрочем, РНЕ всегда исповедовало православие по-своему. Как сказано в их доныне действующем программном документе:
Члены РНЕ в своей жизни опираются на те старые, присущие раннему средневековью формы православия, которые служили нашим предкам духовной основой при создании и укреплении Русского государства .
Формы эти деятели РНЕ определяли, разумеется, сами, за что их постоянно обличали действительно православные националисты .
С 2001 года, после раскола, ситуация стала постепенно меняться в сторону усиления роли православия в группировках, формировавшихся на развалинах единого РНЕ, но этот процесс в основном выходит за хронологические рамки нашего исследования, и поэтому РНЕ исключается нами из дальнейшего рассмотрения.

Еще одной большой группой организаций, изданий и отдельных деятелей, которую мы не готовы рассматривать именно как православно-националистическую, являются адепты российской «новой правой», пропагандисты «консервативной революции». Эти идеи, весьма эффективно популяризированные в России Александром Дугиным, не то чтобы несовместимы с православием, но на практике вытесняют последнее из идеологии конкретной группы.

Сам Дугин — старообрядец (точнее — единоверец), но православной его политическую философию и практику назвать трудно . Яркий пример отхода от православия — группировка Русский национальный союз Алексея Вдовина и Константина Касимовского. Начинала она, после выделения из Васильевской «Памяти» в 1993 году, с радикального православного национализма, но очень быстро увлеклась «консервативной революцией» (см. их журнал «Нация»), а заодно и культивированием «скинхедов» (тогда еще малочисленных), так что с 1998 года православие было забыто, соответственно, сменились и политические союзники, и венцом этого процесса стало переименование в Русскую национал-социалистическую партию и переориентация на чистый расизм. (Сейчас и партии тоже нет, а есть неформальная группа вокруг Касимовского, но его личную идейную эволюцию мы здесь не рассматриваем.) Нечто подобное, только еще быстрее, произошло и с Народной национальной партией Александра Иванова (Сухаревского).

Благодаря талантам Дугина «консервативная революция» обрела столь широкую популярность, что элементы этой идеологии можно обнаружить чуть ли не у всех русских националистов, но у наиболее последовательных «новых правых» православие, действительно, находится на втором плане в их хитроумных теоретических построениях. Наглядный пример — Александр Проханов. Таких деятелей, их издания и группировки мы не готовы относить к православному национализму.
 
И — скорее для сравнения — включили в наш анализ лишь один кружок (или скорее, несколько взаимосвязанных кружков) «новой правой» ориентации, самый православный — «православных опричников»: Опричное братство преп. Иосифа Волоцкого и связанные с ним издания «Царский опричник», «Русский партизан», «Просветитель».
Еще одной «пограничной» группой, которую мы решили не рассматривать в нашем анализе, является группа Егора Холмогорова и Константина Крылова. Они постепенно становятся все более заметными фигурами в русском национализме (газета «Спецназ России», сайт «Традиция» (www.traditio.ru), в первой половине 2003 года — еженедельник «Консерватор» и т.д.), но по-прежнему совершенно изолированы от основного движения православных националистов.
 
В принципе, достаточным объяснением является уже то, что Холмогоров со товарищи ориентируются не на РПЦ и даже не на Русскую Православную Церковь Зарубежом (РПЦЗ), но на «суздальский раскол» — Русскую Православную Автономную Церковь (РПАЦ) митр. Валентина (Русанцева) . Но, вероятно, имеет значение также и принципиальное отвержение Холмогоровым и Крыловым всего уже сложившегося строя национал-патриотической мысли. Их группа слишком изолирована в интеллектуальном смысле, чтобы имело смысл включать ее в наш анализ.

И наконец, мы не включили в наше рассмотрение ультраконсервативные и фундаменталистские тенденции, развивающиеся преимущественно в монастырях и части приходов, но остающиеся (пока?) строго внутрицерковным феноменом и практически никак не проявляющиеся в общественной жизни. Исключения будут особо отмечены в тексте.

Таким образом, мы намерены ограничиться изучением тех общественных деятелей и групп, которые сами идентифицируют себя как церковные. Они образуют, пусть далеко не единый, но вполне обозримый и в какой-то степени мировоззренчески целостный круг. Конечно, мы рассматриваем этих людей и эти группы не как религиозных деятелей, но как общественно-политических. Соответственно, с одной стороны, их позиции и их деятельность соотносятся с программами и деятельностью больших и малых политических партий. С другой стороны, идеология и практика православных националистов соотносятся с мировоззренческими позициями РПЦ.

Мы исходим из того, что основные политические партии не нуждаются в представлении (а второстепенные партии в этой книге почти и не будут упоминаться). А вот об РПЦ этого сказать нельзя. Конечно, Церковь не вовсе обойдена вниманием политологов, да и не является она предметом изучения в данной книге , но нам представляется, что взгляды Патриарха, постоянных членов Синода, отдельных епископов по многим вопросам не так уж широко известны или хотя бы ясно осознаны, так что мы будем их кратко описывать в той степени, в которой это необходимо для верного понимания взглядов самих православных националистов.
Здесь необходимо оговорить терминологию, употребляемую в этой книге по отношению к Церкви. Когда мы пишем «Русская Православная Церковь», «Церковь» или «РПЦ», мы имеем в виду Русскую Православную Церковь или, иначе, Московский Патриархат.
 
Мы не затрагиваем дискуссию о каноничности Московского Патриархата в сравнении с иными православными юрисдикциями, которые называются своими принятыми названиями (РПЦЗ, РПАЦ и т.д.). Когда мы пишем «Московская Патриархия», мы имеем в виду не только совокупность церковных учреждений, непосредственно подчиняющихся Патриарху и расположенных в Чистом переулке, но также и другие высшие церковные учреждения, то есть Синод, Отдел внешних церковных связей (ОВЦС), Синодальную богословскую комиссию и др., а также их лидеров и представителей, однако только в тех случаях, когда они выражают (насколько можно понять) не свою личную точку зрения, а согласованную точку зрения церковного руководства.

Мы отдаем себе отчет в том, что нашим предметом являются, строго говоря, не настроения некой среды, а настроения ее активной, пишущей части. Интересно было бы сравнить мировоззрение авторов и читателей.
 
Круг читателей, впрочем, тоже нуждается в определении: стоит ли считать православными националистами всех, кто более или менее регулярно и с некоторой долей симпатии читает соответствующие газеты, журналы и листки, или только тех, кто хоть какими-то действиями подтвердил свою солидарность с авторами? Можно предположить, что есть определенная разница между этими широким и узким кругами.
Но подобного социологического исследования мы не проводили, и, насколько нам известно, никто его до сих пор не проводил.
 
Впрочем, и провести его сложно. Православные националисты — небольшое подмножество «практикующих православных», которые, в свою очередь, составляют небольшую долю населения страны: во второй половине 90-х людей, идентифицирующих себя как православных верующих, причем верующих в Иисуса Христа, а не в некую высшую силу, и либо посещающих церковь раз в месяц, либо часто молящихся, оказалось около 6% . Изучать посредством социологических опросов внутреннюю дифференциацию среди них невозможно. А исследования конкретных групп (например, прихожан одного или нескольких храмов) вряд ли что-то дадут: прихода слишком разнятся по мировоззренческому составу. Вероятно, эффективнее было бы интервьюировать участников соответствующих митингов или посетителей соответствующих книжных магазинов, но нам такие исследования неизвестны.

Описание идеологии — сложный процесс, тем более, если речь идет о конгломерате групп, сходящихся и расходящихся друг с другом по самым различным вопросам. Чтобы сделать такое описание по возможности более ясным, изложение будет вестись в следующем порядке.

Для начала будут описаны те группы, которые станут основными, хотя и не единственными, объектами нашего анализа. Далее тексты, относящиеся к интересующим нас группам, будут сопоставляться по целому ряду тематических блоков. Эти блоки взаимосвязаны, поэтому, увы, просто невозможно вести изложение так, чтобы не забегать постоянно вперед. Для читателей, в какой-то степени знакомых с проблематикой, затрагиваемой в нашем анализе, это, надеемся, не составит затруднений. Остальным придется в некоторых случаях для достижения ясности прочитывать не один блок, а сразу несколько.

Но в целом тематические блоки более или менее естественно распределены по следующим мегаблокам: Россия и ее враги, антиглобализм; место Церкви в обществе; политические идеалы; реальные политические взгляды; условно выделяемые «внутрицерковные» проблемы. Затруднительно, да, наверное, и не нужно составлять некую «сводную таблицу» отношения всех интересующих нас персон и групп ко всем интересующим нас вопросам. Но все важные различия будут обязательно отмечены. Так же, как и общие позиции, по которым нет дискуссий.

Отметим, что приводимые в книге цитаты, как правило — далеко не единственно возможные. Даваемое нами описание основано на изучении большого количества публикаций, цитаты же приводятся в основном с двумя целями — привести оригинальную формулировку там, где она достаточно четка, и дать представление об эмоциональном и стилистическом обрамлении обсуждаемых идей.

И только проведя неизбежно длинный сравнительный анализ по всем этим блокам, мы сможем перейти к каким-то обобщениям. Только после этого можно будет перейти к обсуждению вопроса о том, какое все-таки название лучше подходит описываемой совокупности православных групп — националисты, фундаменталисты, интегристы и т.д. Этот вопрос давно является предметом дискуссий, и мы не можем определиться с терминами до того, как проведем конкретное сравнительное исследование. То, что рассматриваемые группы могут быть названы националистическими, вытекает из всей нашей предыдущей исследовательской работы, так что, это определение может быть принято в качестве первоначального наименования и будет также обсуждаться в гл. II 11. А вот все остальные определения станут предметом обсуждения в главах III.2 и III.З.

В заключении предметом краткого обсуждения станут перспективы рассматриваемого движения и его значение для Церкви и всего современного российского общества.
 

Категории: 

Благодарю сайт за публикацию: 

Ваша оценка: Нет Average: 10 (3 votes)
Аватар пользователя esxatos

Опубликовано пользователем esxatos