Когда Святой будет возвращать мертвых к жизни, Он велит росе со Своей головы сойти на них. Благодаря этой росе все восстанут из пепла. ... Ибо от Древа Жизни во вселенную непрерывно истекает жизнь.
Книга Зогар I.130b—131a
И сказал Господь архангелу Михаилу: "Возьми Еноха, и сними с него земные одежды, и умасти елеем благим, и облачи в ризы славы." И снял Михаил одежды мои с меня, и умастил меня елеем благим. И вид этого елея ярче света великого, и умащение им — словно росой благой, и благоухание его подобно мирре, и лучи, от него исходящие, — как лучи солнечные. Оглядел же всего себя: стал я, как один из славных, и не было различия по виду.
2 Енох 22
Эта книга содержит переведенные статьи, опубликованные в зарубежных журналах и научных сборниках, недоступных большинству отечественных читателей. Некоторые статьи, прежде опубликованные в сборнике Потаенные книги: иудейская мистика в славянских апокрифах ("Флавиана"; Москва: Гешарим, 2011), здесь выходят в новой авторской редакции.
Все они были тщательно переработаны и улучшены не только стилистически, но и концептуально. Автор считает своим долгом выразить глубокую благодарность Александру Маркову, Николаю Селезневу и Ивану Мирошникову за их переводы, а также Дане Пинчевской за ее помощь в редактировании отдельных статей сборника.
Орлов А. А. Воскрешение Ветхого Адама: Вознесение, преображение и обожение праведника в ранней иудейской мистике
Российский государственный гуманитарный университет; Институт восточных культур и античности; Сектор сравнительного изучения культур Востока и Запада; пер. с англ. А. В. Маркова, И. Ю. Мирошникова, Н. Н. Селезнева; отв. ред. Н. Н. Селезнев.
М.: ИВКА РГГУ, Пробел-2000, 2014. — 464 с.
ISBN 978-5-98604-435-4
Андрей Орлов - Воскрешение Ветхого Адама - Содержание
- Предисловие
- Введение: Ранняя иудейская мистика и славянские ветхозаветные апокрифы
ВТОРАЯ КНИГА ЕНОХА
- Титулы Еноха-Метатрона во Второй книге Еноха
- Сосуды Света: Предание о Светоносном Веке во Второй книге Еноха
- О полемической природе Второй книги Еноха: Ответ Кристфриду Бёттриху
- Наследники енохического предания: "Люди веры" во Второй книге Еноха 35:2 и Сефер Хейхалот 48D:10
- "Без Меры и Без Подобия": Предания о Божественном Теле во Второй книге Еноха
- Регент Небесных Крыл: Литургическая роль Еноха-Метатрона во Второй книге Еноха и традиции Меркавы
- Воскресение Тела Адама: Искупительная Роль Еноха-Метатрона во Второй книге Еноха
ЛЕСТВИЦА ИАКОВА
- Лицо Бога как небесный двойник мистика в Лествице Иакова
ОТКРОВЕНИЕ АВРААМА
- Традиции Имени Божьего в Откровении Авраама
- Падшие древа: Полемика с преданиями о Теле Бога в Откровении Авраама
- Ангелы-птицы в Откровении Авраама
- "Подобие небес": Слава Азазеля в Откровении Авраама
- Эсхатологический Йом Киппур в Откровении Авраама: Обряд с козлом отпущения
ТРЕТЬЯ КНИГА ВАРУХА
- Затопленные кущи: Предания о садах в славянской версии Третьей книги Варуха и Книге Исполинов
Список цитируемой литературы
Об авторе
Тематический Указатель
Об авторе
Тематический Указатель
Андрей Орлов - Воскрешение Ветхого Адама - ВВЕДЕНИЕ - РАННЯЯ ИУДЕЙСКАЯ МИСТИКА И СЛАВЯНСКИЕ ВЕТХОЗАВЕТНЫЕ АПОКРИФЫ
Современная научная дискуссия об истоках, целях и содержании ранней иудейской мистики начинается с работ выдающегося еврейского ученого прошлого века Гершома Шолема. Его глубокие и порой парадоксальные исследования ранних иудейских эзотерических традиций демонстрируют поразительный контраст с предыдущей научной парадигмой исследования иудаистики конца XIX и начала XX столетий, выраженной в так называемом движении Wissenschaft des Judentums, которое понимало раннюю иудейскую мистику как религиозное образование, основанное на идеях поздних и внешних по отношениюк иудаизму.
В своем главном научном труде, Основные течения еврейской мистики, а также в своих других публикациях Шолем пытается прояснить корни ранней иудейской мистической традиции на базе новой методологии, которая, в отличие от подхода Wissenschaft des Judentums, старается понять эту традицию как подлинно иудейское богословское течение с глубокими и древними корнями в библейской и апокалиптической литературе. Задача Шолема была отнюдь непроста. В своей речи, произнесенной по случаю вручения ему Ротшильдов-ской премии, он говорит о трудностях этого нелегкого проекта реконструкции истории ранней иудейской мистики, указывая на разнородную и фрагментарную природу дошедших до нас письменных свидетельств этой традиции.
Публикации Шолема представляют собой серию успешных и иногда не совсем успешных попыток связать ранние иудейские мистические предания, найденные в таких апокалиптических памятниках эпохи Второго Храма, как Первая книга Еноха, Вторая книга Еноха и Откровение Авраама, с более поздними традициями, подобной же природы, зафиксированными в раввинистических произведениях и литературе Хейхалот . Нужно подчеркнуть то, что Шолем рассматривал все эти три стадии эволюции ранней иудейской мистики (апокалиптическую, раввинистическую и Хейхалот), как части одного большого религиозного движения, обозначаемого им как традиция Меркавы (Божественной Колесницы). По его мнению, мистические спекуляции, обнаруживающиеся в иудейской апокалиптике, представляют из себя начальную фазу в развитии этого важного религиозного направления. В работе Основные течения в еврейской мистике он говорит об этом так:
... Это совершенно верно, и этого самого по себе достаточно, чтобы доказать преемственность мысли о Меркаве на всех трех этапах ее развития: от тайных молитвенных собраний древних апокалиптиков через спекуляции по поводу Меркавы известных нам законоучителей Торы до мистики Меркавы позднеталмудического и послеталмудического периодов, как она отражается в сохранившейся литературе. Мы усматриваем здесь определенное религиозное движение, сам факт существования которого решительно опровергает тот укоренившийся предрассудок, что все творческие религиозные силы ранней апокалиптики были без остатка поглощены и переработаны народившимся христианством.
Как мы видим, Шолем рассматривал раввинистические свидетельства и литературу Хейхалот как последующие фазы в довольно протяженной истории традиции Меркавы, истоки которой могут быть найдены уже в ранних апокалиптических произведениях. В противовес исследователям Wissenschaft des Judentums, которые обычно датировали книги литературы Чертогов концом геони-ческого периода, он настаивал на более раннем времени создания этих произведений во время талмудического периода или даже периода таннаев.
Шолем пытался доказать, что литература Хейхалот имеет глубинную связь с ранними апокалиптическими произведениями через их особую общую образность, а именно через символизм Престола, который, по его мнению, представляет собой одну из центральных тем концептуальной вселенной традиции Божественной Колесницы. В Основных течениях он говорит о том, что ... древнейшая еврейская мистика — это мистика Престола. Сущность ее заключается не во всепоглощающем созерцании истинной природы Бога, но в лицезрении Его явления на Престоле, как оно описано Иезекиилом, и в познании тайн Божественного Престола. Этот мир означает для еврейского мистика то же, что плерома, "полнота," сфера Божественного света с ее потенциями, эонами, архонтами и господствами — для греческих и ранних христианских мистиков этого периода, известных в истории под именами гностиков и герметиков.
Руководствуясь теми же мотивами, что и они, еврейский мистик, однако, пользовался для описания своих видений языком, созданным в мире его собственных религиозных идей. Предсущий Престол Божий, воплощающий и олицетворяющий все формы творения, был и целью, и предметом его мистического видения. Начиная с 14-й главы эфиопской книги Еноха, которая содержит самое раннее во всей литературе описание Престола, следует длинный ряд различнейших мистических документов, замыкающийся экстатическими описаниями мира Престола в сочинениях визионеров Меркавы.1Шолем, Основные течения в еврейской мистике, 79.
Шолем также полагал, что другое важное связующее звено между литературой Хейхалот и ранними иудейскими апокалипсисами это то, что оба они были выражениямиподлинного мистического опыта. Он утверждал, что произведения литературы Чертогов представляют собой ... не мидраши. Они не истолковывают библейские стихи. Это особый жанр литературы, преследующий свою собственную цель. В основном это описание подлинного религиозного опыта, который не нуждается в санкции Библии. Одним словом, они относятся к той же категории, что апокрифические и апокалиптические тексты, а не традиционный мидраш. Правда, видение мира Божества, составляющее главную тему этих сочинений, первоначально проистекало из стремления превратить то, на что в Библии имелось лишь случайное указание, в непосредственно личное переживание. Основные категории мысли, появившиеся в описании Меркавы, точно также заимствованы из библейского источника. Но, несмотря на все это, мы имеем здесь совершенно новое и самобытное духовное и религиозное настроение. Лишь на позднейших стадиях развития движения, характеризующихся его постепенным упадком, в этих сочинениях наблюдается возврат к экзегезе как таковой.
Шолем видел мистику Хейхалот как неотъемлемую часть традиции небесных путешествий, начало которой, по его мнению, может быть возведено к небесным вознесениям патриархов и пророков, описанных в ранних иудейских апокалиптических произведениях.
Однако несмотря на ту важную роль, которую ранние апокалиптические и псевдоэпиграфические тексты играют в шолемовской общей концепции истории ранней иудейской мистики, его публикации, к сожалению, не содержат всестороннего и тщательного анализа этих произведений эпохи Второго Храма. Исследование этих важнейших ранних апокалиптических памятников, которые, по мнению Шолема, играли такую первостепенную и формативную роль в появлении и кристаллизации иудейской мистики, занимает в его книгах очень незначительную роль, будучи сведенной к нескольким несистематическим замечаниям.
Подобная неспособность текстуально доказать на пространном материале присутствие развернутой системы иудейских мистических представлений в ранних псевдоэпиграфах привела к тому, что последующие критики его теорий были вынуждены концентрироваться в основном либо на раввинистических свидетельствах традиции Меркавы, либо на текстах литературы Хейхалот, рассматривая эти своды как первые систематические выражения концептуального мира ранней иудейской мистики. Отсутствие тщательной текстуальной аргументированности в Шоле-мовских теориях о ранних истоках традиции Меркавы в иудейских памятниках, предшествующих Мишне, было одной из главных причин, почему его научные позиции касательно возникновения, целей и содержании раннейиудейской мистики подверглись такой яростной критике в недавних научных дискуссиях.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
Комментарии
спасибо