Бланк - Парадоксы классики

Вводя в литературоведение термин «хронотоп», М. М. Бахтин выcказал мысль о том, что слияние временных́ и пространственных характеристик «определяет художественное единство литературного произведения в его отношении к реальной действительности». При этом он особо выделил хронотоп дороги и смежный с ним хронотоп встречи:

 

На дороге («большой дороге») пересекаются в одной временно́й и пространственной точке пространственные и временные́ пути многоразличнейших людей — представителей всех сословий, состояний, вероисповеданий, национальностей, возрастов. Здесь могут случайно встретиться те, кто нормально разъединен социальной иерархией и пространственной далью, здесь могут возникнуть любые контрасты, столкнуться и переплестись различные судьбы. Здесь своеобразно сочетаются пространственные и временные́ ряды человеческих судеб и жизней, осложняясь и конкретизуясь социальными дистанциями, которые здесь преодолеваются. Это точка завязывания и место совершения событий. Здесь время как бы вливается в пространство и течет по нему (образуя дороги), отсюда и такая богатая метафоризация пути-дороги: «жизненный путь», «вступить на новую дорогу», «исторический путь» и проч.; метафоризация дороги разнообразна и многопланова, но основной стержень — течение времени [Бахтин 2012: 489–490].

 

Прослеживая развитие романа с античных времен до начала XIX века, Бахтин уделяет основное внимание трем этапам в развитии романного жанра: античному роману с его авантюрным хронотопом; рыцарскому, где «герой переходит из страны в страну, сталкивается с разными сюзеренами, совершает морские переезды» [там же: 406–407]; и раблезианскому роману, действие в котором «протекает под открытым небом, в движениях по земле, в военных походах и путешествиях, захватывает различные страны» [там же: 418]. В одном из разделов работы Бахтина рассматривается идиллический хронотоп дороги в руссоистском романе XVIII века, где «подлинное органическое время идиллической жизни противопоставляется... суетному и раздробленному времени городской жизни или даже историческому времени» [там же: 475]. Немало внимания уделено и разным формам «разрушения идиллии»: с одной стороны, у Гёте и писателей «стернианского типа», с другой — в романе воспитания XIX века, у таких авторов, как Стендаль, Бальзак, Флобер, а в России Гончаров. Сочинениям Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого Бахтин посвятил всего лишь два абзаца: в первом он подчеркнул важность хронотопа порога для Достоевского, а во втором выделил в качестве основного хронотопа у Толстого «биографическое время, протекающее во внутренних пространствах дворянских домов и усадеб» [там же: 495].

 

Далее речь пойдет о хронотопе железных дорог и о разительном сходстве трактовки этой темы в двух очень разных по замыслу и идейной направленности произведениях — романе Достоевского «Идиот» (1868–1869) и повести Толстого «Крейцерова соната» (1889).

 

Тема железных дорог у Толстого привлекает внимание исследователей в первую очередь в связи с «Анной Карениной» (1877) — романом, в котором железная дорога играет, по выражению Б. М. Эйхенбаума, «какую-то зловещую, мистическую роль» [Эйхенбаум 1974: 188; см. также Jahn 1981]. Семантику образа поезда у Достоевского, в частности в романе «Идиот», подробно анализирует Д. Бетеа. По его мнению, поезд в «Идиоте» предстает как «метафора механической силы, “железной логики” и неумолимого времени», вписывающаяся в осмысление Достоевским роли апокалипсиса в истории [Bethea 2014: 64]. Предлагаемое далее сопоставление «Идиота» и «Крейцеровой сонаты» позволяет проследить, насколько тесно в обоих произведениях тема железных дорог связана с темами эроса, насилия и смерти1.

 

Пер. с англ. А. Волкова. — СПб.: Academic Studies Press / Библиороссика, 2023. — 158 с. (Серия «Современная западная русистика» = «Contemporary Western Rusistika»).

ISBN 979-8-887193-29-8 (Academic Studies Press)

ISBN 978-5-907532-90-8 (Библиороссика)

 

Предисловие

Библиография

Список иллюстраций

Именной указатель