Бейр Дэйдра – Юнг

В последнее десятилетие своей долгой жизни (1875-1961 гг.) Карл Густав Юнг много думал о том, чем была эта жизнь и заслуживает ли она того, чтобы быть пересмотренной, не говоря уже о том, чтобы сохранить её для потомков в письменной форме. Он описывает себя как «довольно сложный феномен», чьи воспоминания были такими «джунглями», что он вопрошает, почему «обычный читатель» хотел бы пробраться чрез них. Что касается фактических событий жизни Юнга, то они породили столько споров, что ему было «довольно страшно сказать правду», когда он припоминал об этом. Как бы он мог разместить такое болото на бумаге?

Потребовалось три десятилетия проб и ошибок относительно автобиографических работ, прежде чем Юнг написал «Воспоминания, сновидения, размышления» – свою справедливо прославленную автобиографию. Из всех его сочинений, опубликованных на сегодняшний день в более чем двадцати томах, история Юнга о самом себе – это работа, которая наиболее глубоко резонирует с «обычным читателем», чего автор когда-то уже отчаялся достичь. С первого до последнего предложения этот любопытный гибрид размышлений и воспоминаний затрагивает такую струну, которую – и большинство читателей с этим согласится – не может быть определена или описана в иных терминах, чем «личное», «персональное».

«Моя жизнь представляет собой историю самореализации бессознательного!» – ставшее знаменитым первое предложение его автобиографии, написанной, когда Юнгу было уже за восемьдесят, то есть за несколько лет до смерти. Юнг намеревался рассказать свой «личный миф», как он его помнил. Правдив этот миф или нет – проблема читателя, а не автора, ибо это был его собственный «миф», его собственная «правда».5 Он начал с некоторых самых ранних из своих воспоминаний-ощущений: например, запах молока, цвет заката, водный простор, который он наблюдал, будучи маленьким ребёнком, стоя на берегу озера. К тому времени, как он добрался до заключительных страниц своей книги, предлагается вниманию удивительный итог его необыкновенной жизни. «Демон творчества преследовал меня неумолимо и безжалостно», принося конфликты в профессиональной деятельности (с Фрейдом, например), моральную двусмысленность в поведении (общеизвестное трио, которое он сформировал со своей женой и любовницей), похвалу и осуждение в равной мере на общемировом уровне (за свою психологическую теорию и за политическую деятельность). В ретроспективе и с позиции старости, он был в основном удовлетворён многими «неожиданными вещами», которые он пережил. Юнг был «удивлён», «разочарован» и «доволен собой», доволен своей жизнью, даже когда был «несчастен, подавлен». Он был суммой всех этих эмоций, в одно и то же время.

Одним из удовольствий переживания своей жизни вновь в ходе написания автобиографии было новое и «неожиданное незнание» всех тех персон, которыми он был и образы которых можно свести к следующему: одинокий и отчаянный сын бедного деревенского священника; молодой врач, чья карьера началась, скорее, в поисках финансовой безопасности, чем профессионального успеха; молодой муж, вступивший в брак по любви со второй богатейшей наследницей в Швейцарии; статный, харизматичный мужчина тридцати лет, не имевший никакого опыта с женщинами до женитьбы, хотя он привлекал толпы поклонниц; молодой психоаналитик, имевший мужество отстоять свои убеждения и отделить свою теорию от теории Зигмунда Фрейда, несмотря на изгнание и позор, которые, как он знал, последуют за этим.