В поэтике Лермонтова обращает на себя внимание резкое неприятие автором «законнических» (фарисейских) норм жизни. Если в данном случае не рассматривать исключительно социологические (марксистские) интерпретации,то подобное отторжение от обывательских (расхожих, принятых в современном автору обществе) моделей поведения,как правило, объясняли влиянием романтической эстетики — со свойственной ей резкой оппозицией ценностей филистеров и романтического персонажа.
Однако такого рода истолкования не являются вполне исчерпывающими и не всегда удовлетворительно интерпретируют аксиологию Лермонтова и творческие принципы создания им собственного художественного мира.
В сущности, подобные объяснения исходят из универсалистских представлений о природе художественного творчества, общих для, по крайней мере, европейской эстетики и недостаточно учитывают особенности национального космоса, характерно преломившиеся в художественных произведениях Лермонтова.
Евангельский текст в русской литературе XII-XXI веков - Выпуск 9
Издательство ПетрГУ 2014. — 616 с.
ISBN 978-5-8021-2395-9
Евангельский текст в русской литературе XII-XXI веков - Выпуск 9 - Содержание
- Есаулов И. А. (Москва) Категории закона и благодати в художественном мире М. Ю. Лермонтова
- Захаров В. Н. (Петрозаводск, Москва) «Смелость изобретения» в романе М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»
- Кошелев В. А. (В. Новгород) Четыре «Молитвы» М. Ю. Лермонтова
- Мельничук В. А. (Новосибирск) Евангельский текст в изображении истории киевского правления XII века (по материалам летописного свода игумена Моисея и Никоновского свода)
- Кузьмина М. К. (Москва) Библейские цитаты в Сказании инока Иннокентия о смерти Пафнутия Боровского и их функции
- Гришкевин Е. Д. (Петрозаводск) Образ креста в гомилиях старообрядческого писателя XVIII века Трифона Петрова
- Волкова Т. Ф. (Сыктывкар) Библейские сюжеты в осмыслении печорского книжника XIX века И. С. Мяндина
- Пашков А. М. (Петрозаводск) «Житие Лазаря Муромского» как сюжетный источник поэмы Ф. Н. Глинки «Карелия»
- Неёлов Е. М.\ (Петрозаводск) Сказка А. Пушкина «О попе и о работнике его Балде»
- Видмарович Н. П. (Загреб) Апостасийное начало в рассказе М. Н. Загоскина «Концерт бесов»
- Жиркова М. А. (С-Петербург) Преображающая сила молитвы (Стихотворная повесть В. А. Жуковского «Капитан Бопп», 1843)
- Стебенева Л. В. (Москва) Христианская символика и календарь в поэмах Е. А. Боратынского
- Сытина Ю. Н. (Москва) Евангельская притча о талантах в жизни и творчестве В. Ф. Одоевского
- Виноградов И. А. (Москва) Н.В. Гоголь как славянофил:Славянская тема в наследии писателя
- Денисов В. Д. (С-Петербург) Гоголевский христианский именослов: о форме и семантике личных имен в ранней прозе писателя
- Капустина С. В. (Симферополь) Феномен богатырства в трактовке Н. В. Гоголя и Ф. М. Достоевского
- Захарова О. В. (Петрозаводск) Идеи Достоевского в развитии концепции еженедельника «Гражданин» (1873—1874)
- Карпачева Т. С. (Москва) Образы сектантов в «Дневнике писателя» Ф. М. Достоевского
- Васильев Д. В. (Петрозаводск) Исповедь и покаяние в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»
- Сызранов С. В. (Тольятти) Евангельский текст Достоевского в свете общих закономерностей формообразования
- СизюхинаК. В. (Петрозаводск) Дневники A.M. Достоевского:проблема жанра
- Минеева И. Н. (Петрозаводск) Старопечатный Пролог XVII века в творчестве Н.С. Лескова: к реконструкции одного литературного казуса
- Алексеева Л. В. (Петрозаводск) Локус Комаровский скит в дилогии П. И. Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах»
- Алексеева Я. В. (Петрозаводск) Образы старообрядцев в дилогии П. И. Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах»
- Захарченко С. О. (Петрозаводск) Библейские метафоры в письмах Льва Оптинского
- Федосеева Т. В. (Рязань) Мотив искушения монаха в творчестве Я. П. Полонского
- Гнюсова И. Ф. (Томск) Герой-проповедник в творчестве Л. Н. Толстого и Дж. Элиот
- Даренский В. ДО. (Луганск) Идея смирения в повести А. П. Чехова «Три года»
- Соловьева М. А. (Москва) Ветхозаветные пророчества и эсхатологические образы Нового Завета в лирике С. А. Есенина 1918-1919 гг
- Михаленко Н. В. (Москва) Иконописная цветопись в библейских поэмах С. А. Есенина
- Попова Н. В. (Москва) «Родовое начало» в поэзии Павла Васильева
- Корнеенко А. С. (Петрозаводск) Концепт «истина» в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»
- Соболев Н. И. (Петрозаводск) Художественное освоение источника у И. С. Шмелева
- Романовская И. В. (Петрозаводск) Концепт «душа» в повести А. Платонова «Джан»
- Заваркина М. В. (Петрозаводск) Сюжет «испытания истины» в повести А. П. Платонова «Котлован»
- Сарычев Я. В. (Липецк) Софийная «омоусия» П. А. Флоренского
- Коршунова Е. А. (Харьков) «Старинный триптих» С. Н. Дурылина и «Почему так случилось» И. С. Шмелева: поэтика христианского реализма
- Шилова Н. Л. (Петрозаводск) Образы кижских храмов в русской литературе XX века (к 300-летию Преображенской церкви)
- Даниленко ДО. ДО. (Пермь) Трансформация жанра рождественского рассказа в современной литературе (Д. Быков, Л. Петрушевская)
- Красникова М. С. (Воронеж) Редукция евангельских «сюжетов» в современной православной беллетристике
Евангельский текст в русской литературе XII-XXI веков - Выпуск 9 - Категории закона и благодати в художественном мире М. Ю. Лермонтова
За оппозицией Закона и Благодати мерцает со- и противопоставление «законничества», имеющего еще ветхозаветные культурные и религиозные корни, но возродившегося в новоевропейском самодовольном филистерстве, и христианской свободы духовного самоопределения. Эта оппозиция намечает два возможных способа ориентации человека в мире: самоутверждение в земной жизни и духовное спасение, для достижения которого необходимо освободиться от «рабства» земных забот и условностей. Благодать понимается как результат спасительного воздействия на человека Святого Духа и противопоставляется Закону как категория сверхзаконная, а потому и словно бы «отменяющая» все правовые («законнические») отношения.
Безблагодатное («механическое») следование закону трактуется в традиции православного христианства как рабство и несвободное подчинение необходимости; как заповеди, идущие не от Бога, но «придуманные» человеком (например, «римское право» и вообще идея «правового пространства»); как формальные рамки абстрактной «нормы», не могущие предусмотреть многообразия конкретных жизненных коллизий; как «мертвая буква», убивающая жизнь и препятствующая духовному спасению; как нечто противоположное Царству Божию. Поэтому освобождение от «пут» закона часто понималось как некий идеальный (благодатный) ориентир для России. Можно сказать, правда, что сверхзаконные (благодатные) отношения присущи, скорее, идеальному пространству Святой Руси, нежели исторической России. Но именно эти сверхзаконные отношения опознавались как русскими писателями,так и их читателями как своего рода духовный, этический и эстетический ориентир.
В художественном мире Лермонтова кратко охарактеризованная нами выше ментальная модель предпочтения «сверхзаконной» свободы «законнической» необходимости так или иначе присутствует во многих произведениях. Без правильного понимания этого сверхзаконного этического ориентира и его значимости для поэта может искажаться истолкование многих его произведений. Его нужно иметь в виду, например, пытаясь интерпретировать «мятежный» Парус в одноименном стихотворении, потому что парадоксальное соединение «бури» и «покоя» («Как будто в бурях есть покой!») свидетельствует не только о «романтическом» отталкивании от филистерских представлениях о «счастии»,но и о неудовлетворенности земным как таковым, о попытке прорыва — в данном случае через «бурю» — к такой цели, которая вряд ли достижима вообще на земле, о радикальном отказе от самодовольной удовлетворенности этим земным,о взыскании иного Града, имеющего — в своем последнем пределе — неземные духовные атрибуты.
Поэтому крайне ошибочной представляется тенденция истолкования подобных лермонтовских текстов в рамках, заданных еще революционно демократической парадигмой:как «критику», более или менее открытую или завуалированную, недолжной русской действительности. Того, что взыскует Лермонтов, как и ряд его героев, невозможно достичь не только в России либо в любой другой стране, но и вообще на земле. Ибо еще митрополит Иларион относил Закон к земному, а Благодать — к небесному.
Оппозиция Закона и Благодати не только наличествует, а является структурообразующей в «Песне про Царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова».
С позиций Закона «нарушителем» нормы является, прежде всего, опричник Кирибеевич. Он домогается любви замужней женщины Алёны Дмитревны, хотя отлично знает о беззаконности своей любви:
...красавица
В церкви Божией перевенчана,
Перевенчана с молодым купцом
По закону нашему христианскому (2, 420).
Хотя речь идет о насилии над чужой женой, а не о ее добровольном согласии на подобные ласки и поцелуи, но и сама Алёна Дмитревна воспринимает это беззаконное домогательство как позор и срам для себя («Опозорил он, осрамил меня, / Меня честную, непорочную» (2,424)), и точно так же воспринимают это насилие и «злые соседушки», которые «смеючись, на нас пальцем показывали...» (2, 424).
Но как можно искупить «позор»? Можно это сделать на путях Закона («правового поля»), например, пожаловавшись «грозному царю» Ивану Васильевичу. Почему так не поступает купец Калашников? Только ли потому, что опричник Кирибеевич — «верный слуга», приближенный самому царю? Вряд ли. Разрешение на путях Закона вряд ли способно — согласно русской духовной традиции — восстановить поруганную честь. Потому что на самом деле картина соблазнения чужой жены в данном случае не только нарушение человеческого Закона (нарушение правовых норм), но и попрание Божией правды: попытка насильственного соблазнения Алёны Дмитревны происходит, когда она возвращается из церкви «от вечерни» (т. е. вечерней службы). То, что Кирибеевичу удалось сорвать платок с замужней женщины (и она прибежала домой «простоволосая» — т. е. с непокрытой головой), — уже означает попрание ее чести. Но не только ее,а и всей семьи Калашниковых (купец Степан Парамонович объясняет своим братьям, что «опозорил семью нашу честную Злой опричник царский Кирибеевич» (2, 425)). В лермонтовской поэме честь восстанавливается через богатырский поединок (иными словами, не по суду, а по совести).
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
