Фергюсон – Империя: чем современный мир обязан Британии

Некогда существовала империя, которая управляла примерно четвертью населения планеты, занимала примерно четверть ее суши и господствовала почти над всеми ее океанами. Британская империя была крупнейшей в истории. Как дождливый архипелаг, лежащий на северо-западе Европы, получил такую власть над миром — один из фундаментальных вопросов не только истории Англии, но и всемирной истории.

 

Это один из вопросов, на который стремится дать ответ эта книга. Второй — возможно, более трудный — вопрос звучит просто: была ли империя благом — или злом. Сейчас принято считать, что в конечном итоге она была злом. Вероятно, главной причиной того, что империя приобрела дурную славу, была ее причастность к атлантической работорговле и непосредственно к рабству. Это больше не предмет только исторического спора.

 

Теперь это политический и потен-циально юридический вопрос. В августе 1999 года Африканская комиссия правды по вопросам мировых репараций и репатриации, собравшаяся в Аккре (Гана), потребовала компенсации от “всех западноевропейских и американских народов и институтов, которые участвовали в работорговле и колониальных захватах и извлекли из этого выгоду”.

 

Была определена и сумма, основанная на оценке “числа человеческих жизней, потерянных Африкой в период ведения работорговли, а также стоимости золота, алмазов и других полезных ископаемых, отнятых у континента за время колониального правления”: 777 триллионов долларов. Если учесть, что более трех миллионов рабов-африканцев из примерно десяти миллионов, пересекших до 1850 года Атлантику, ехали на английских судах, британская доля может составить около 150 триллионов фунтов стерлингов.

 

Эти требования могут показаться фантастическими, однако идея получила некоторую поддержку Всемирной конференции ООН против расизма, расовой дискриминация, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости, прошедшей летом 2001 года в Дурбане (Южная Африка). В итоговом документе конференции “признается”, что рабство и работорговля являются “преступлением против человечности”, жертвами которого стали “жители Африки и лица африканского происхождения, а также жители Азии и лица азиатского происхождения и коренные народы”.

 

В призыве к государствам-членам ООН “почтить память жертв прошлых трагедий” колониализм свален в кучу с “рабством, работорговлей, трансатлантической торговлей рабами... апартеидом и геноцидом”. Участники конференции, отметив, что “некоторые государства взяли на себя инициативу, принесли извинения и, в со-ответствующих случаях, выплатили возмещение за совершенные грубые и массовые нарушения”, порекомендовали “всем, кто еще не внес вклад в восстановление достоинства жертв, изыскать соответствующие пути для этого”. Эти требования не прошли незамеченными в и самой Англии.

 

Издательство – «Астрель» – 560 с.

Москва – 2013 г.

ISBN 978-5-271-42661-2

 

 

В самом начале XVII века группа отважных первопоселенцев переплыла море, чтобы приобщить к цивилизации примитивную, по их мнению, страну, населяемую “варварским народом”, — Ирландию. Английскую колонизацию Ирландии санкционировали Мария I и Елизавета I из династии Тюдоров. Сначала при-тельцы обосновались в Манстере, на юге острова, а затем в Ольстере, на севере. Считается, что здесь коренится ирландская проблема. Однако колонизация задумывалась как ответ на хроническую нестабильность в Англии. С 1541 года, когда Генрих VIII провозгласил себя королем Ирландии, власть английского монарха ограничивалась районом Пейл (то есть “ограда”), образованным английскими поселениями в окрестностях Дублина, и лагерем у осажденного шотландского замка Каррикфергус.

 

Остальная Ирландия отличалась языком, религией, поземельными отношениями, общественной структурой. При этом существовала опасность того, что Испания могла воспользоваться католической Ирландией как “черным ходом” в протестантскую Англию. В этих обстоятельствах англичане сочли колонизацию оправданной контрмерой. В 1556 году Мария I пожаловала “добрым людям” земли, конфискованные у ирландцев в Ленстере (в графствах Лейке и Оффали), и те заложили города Филипстаун и Мэриборо (которые, однако, были не крупнее сторожевых застав). При Елизавете I, единокровной сестре Марии I, идея английской колонизации претворилась в дело. В 1569 году сэр Уорхэм Сентлежер предложил основать колонию на юго-западе Манстера.

 

Два года спустя сэр Генри Сидни и граф Лестер убедили королеву предпринять подобные шаги в Ольстере после кон-фискации владений Шана О’Нила. Идея была такой: купцы основывали бы “города-убежища”, а “добрые люди — землепашцы, каретники и кузнецы... также селились бы там... и служили у джентльменов, которые там поселятся”. Уолтер Девере, граф Эссекс, который заложил свои имения в Англии и Уэльсе для финансирования “предприятия Ольстера”, убеждал, что эта “пустынная”, “заброшенная” и “безлюдная” земля будет течь “молоком и медом”. Но дела у предполагаемых колонистов пошли неважно, и многие из них вернулись в Англию, “не сумев забыть об изысканной жизни... и испытывая нехватку людей решительных, готовых терпеть муки в течение года или двух в этой пустынной стране”.

 

В 1575 году английский отряд отбил Каррикфергус у шотландцев, а графу Эссексу пришлось сражаться с ирландскими вождями под предводительством О’Нила. Год спустя Эссекс умер от дизентерии в Дублине, будучи уверенным в том, что будущее за “учреждением английских колоний”. К1595 году власть в Ольстере оказалась в руках Гуга О’Нила, графа Тирона, который объявил себя верховным правителем Ольстера после того, как заручился поддержкой Испании. В августе 1598 года О’Нил разбил английскую армию на реке Блекуотер у Желтого Брода (графство Арма). То же произошло и в Манстере. После подавления выступлений католиков там началась колонизация.