Антология восточно-христианской мысли - Smaragdos Philocalias

 

Антология восточно-христианской богословской мысли - Ортодоксия и гетеродоксия - В 2-х томах - Содержание

 

Во второй том вошли сочинения более чем тридцати авторов VI-XV вв. Проблематика тома охватывает богословско-философские системы, возникшие в данный период, восприятие христианскими авторами неоплатонизма и споры с языческой философией, полемику с монофизитством, тритеизмом, оригенизмом и монофелитством, споры об иконопочигании, полемику с латинянами и латиномудрствующими, споры об универсалиях, паламитскне споры, некоторые вопросы евхаристического богословия и другие темы, ключевые для понимания мира восточно-христианского богословия, философии и культуры.

 

Настоящая двухтомная «Антология», подготовленная  издательством Русской христианской гуманитарной академии,  представляет собой продолжение проекта, начавшегося изданием двухтомной «Антологии средневековой мысли».

 

 

Предваряя материалы, входящие в данную «Антологию»,  необходимо отметить, что речь идет не просто о собрании текстов и исследований теологов и философов восточного Средневековья, в первую очередь, византийских; мы имеем дело с совершенно иным миром, чем средневековый западный. Этот мир, хотя он и дальше от нас по времени, но в определенном смысле намного ближе к нам. Это видно хотя бы по тому, что совсем еще недавно он был под запретом.
 

В самом деле, с изучением восточно-христианской  богословской мысли в советское время дело обстояло еще хуже, чем с западной средневековой; последняя, хотя и крайне убого, изучалась в светских вузах, какие-то памятники даже издавались. Что же касается мира восточно-христианского богословия, то, за  редчайшими исключениями, даже в духовных учебных заведениях, не говоря уж о светских, процесс издания, комментирования и  осмысления сочинений, представляющих этот мир, был  практически остановлен.

 

Судьба освоения восточно-христианской мысли в России оказалась не столь благополучной и после падениях  коммунистической идеологии; если изучение схоластики достаточно быстро и легко (если не считать проблемы недостатка серьезных специалистов) внедрялось на философских кафедрах  университетов, поскольку ее значимость для истории философии никому не приходилось доказывать, то восточно-христианской мысли «прописку» на философских кафедрах в современной России  получить удается с огромным трудом, несмотря на то что на Западе за последнее столетие издано немало сочинений, доказывающих существование «византийской философии», или «философии  отцов», которая и может, и должна изучаться в рамках курса  истории философии.

 

Причина этого неприятия светскими вузами, в особенности кафедрами философии, византийской мысли очевидна: она  представляется конфессиональной, относящейся более к богословию, чем к философии, а богословие с этой точки зрения должно  изучаться в соответствующих духовных школах - семинариях и  академиях. В таком подходе есть своя правда; состоит она в том, что, в отличие от западной средневековой мысли, в  восточно-христианской вычленить чисто философский аспект, в том смысле этого слова, к какому мы привыкли, когда говорим о философии  античной или философии Нового времени, чрезвычайно сложно.

 

Даже у тех авторов, которые в восточно-христианской традиции  заслужили имени «философа», как, например, Максим Исповедник, хотя порой и встречаются чисто философские доказательства и рассуждения, не опирающиеся на Откровение, т. е. Св. Писание и Предание, однако эти доказательства, во-первых, достаточно редки, а во-вторых, все равно поверяются и подкрепляются  данными Откровения и так или иначе встроены в ссылающуюся на него богословскую мысль.

 

Исключения есть (среди наиболее  заметных можно назвать великого философа и ученого VI в. Иоанна Филопона), но они только подтверждают правило. Действительно, относительно сочинения того же Филопона «О вечности мира, против Прокла», в котором он, практически не ссылаясь на Откровение, доказывает, что мир не вечен, а сотворен, среди ученых идут горячие споры, писал ли Филопон его как апологет христианства или же следовал одной из традиций в  эллинистической философии. В самом деле комментатор Аристотеля  Филопон с его многочисленными философскими работами (причем не учебными, а оригинальными и творческими) - одно из  немногих исключений, поскольку он известен как своими «чисто философскими» сочинениями, так и богословскими (впрочем, здесь он заслужил славу еретика - «монофизита» и «тритеита»).

 

Как правило, философия и богословие в восточно-христианской мысли так сплетены, что провести четкое различие между ними крайне затруднительно. В Византии, конечно, существовала  традиция комментирования Аристотеля и отчасти других античных философов; то и дело византийцы-христиане обращались к  изучению неоплатоников, и в этом специфическом смысле можно говорить о философии в Византии, но не это составляло «нерв» интеллектуальной жизни византийцев (так мы будем называть ромеев (римлян), мысливших и писавших не на латыни).
 

Антологию средневековой мысли читайте на Эсхатосе