Гартфельд - Церковь, пасторы и "стукачи"

На Запад была привезена рукопись брата, которого я условно назвал Олег Сименс. Доставил ее один пастор из России. Он и попросил меня опубликовать эту рукопись. Поскольку основу ее фактически составляла автобиография Олега, то, на мой взгляд, события, изложенные в ней, оказались весьма интересными, хотя не были лишены субъективного подхода к оценке героев.

 

Поэтому я попросил другого пастора, знавшего Олега Сименса, Виктора Поплавкина, описать, как, с его точки зрения, развивались эти события и какую роль в них играл Олег Сименс. К слову сказать, Виктор все эти годы был не только наблюдателем, но и участником всего происходившего и время от времени тесно сотрудничал с Олегом Сименсом.

 

Поплавкин заявил, что он не писатель, тем не менее, спустя некоторое время, все же проявил готовность изложить произошедшее, чтобы люди, которых интересует судьба Церкви в Советском Союзе, могли лучше понять и по возможности поддержать ее. При этом он настаивал на том, чтобы имена героев либо были бы изменены, либо вовсе не упоминались, а историческая достоверность фактов оставалась бы незыблемой.

 

Я сравнил обе рукописи и был приятно удивлен, что в них едва ли можно было найти какие-либо противоречия. Своим изложением фактов Поплавкин дополнил повествование Сименса и внес свою лепту в раскрытие тех многих тайн, разглашать которые Олег не посчитал нужным, но которые имели немаловажное значение в его жизни. Повествование ведется от лица Виктора Поплавкина.

 

Естественно, при сопоставлении двух текстов возникли трудности во временном согласовании отдельных событий. Более точную хронологию изложенного можно было бы установить, опросив христиан из числа пострадавших, однако была опасность того, что подобные действия могли лишь разбередить старые раны. Чтобы избежать этого, я оставил отдельные вопросы открытыми.

 

Цель этой книги — правдиво отобразить жизнь пастора в Советском Союзе. Ее можно читать, как художественное произведение, но воспринимать следует, как биографию конкретного человека.

 

Герман Гартфельд

 

 

Герман Гартфельд - Церковь, пасторы и "стукачи"

 

Предисловие

Глава 1.   ТАЙНЫЙ РАЗГОВОР Октябрь, 1961 год

Глава 2. ВСТРЕЧА ПОСЛЕ ДЕМОНСТРАЦИИ 7 ноября 1961 года

Глава 3. ОБЩИНА СТАНОВИТСЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ 1961 — 1962 гг

Глава 4. РУКОПОЛОЖЕНИЕ БРАТЬЕВ НА ПАСТОРСКОЕ СЛУЖЕНИЕ И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ

Глава 5. БУДНИЧНЫЕ ЗАБОТЫ 1963 г

Глава 6. БОРЬБА И СОМНЕНИЕ 1963 — 1965 гг

Глава 7. РАСПЛАТА 1965 — 1967 гг

Глава 8. НА ПОРОГЕ ВАЖНОГО РЕШЕНИЯ 1967 — 1971 гг

Глава 9. ОТРЫВОК ИЗ ПРОШЛОГО 30 июня 1970 года

Глава 10. ТЩЕСЛАВИЕ И ПОСЛЕДСТВИЯ 1971 — 1981 гг

Глава 11. ОЛЕГ УЧИТСЯ ЕЩЕ БОЛЬШЕ УДИВЛЯТЬСЯ

Глава 12. МАРГАРИТА НА СВАДЬБЕ СВОЕГО МУЖА

Глава 13. ЦЕРКОВЬ НЕ ЖИВЕТ В БЕЗВОЗДУШНОМ ПРОСТРАНСТВЕ 1971 — 1981 гг

Глава 14. ПЕРЕЛОМ 1981 — 1983 гг

Глава 15. ГОРИЗОНТ ПРОЯСНЯЕТСЯ 1983 — 1991 гг

 

 

Стоял великолепный теплый вечер, хотя для середины октября в этой местности уже характерны холода и морозы. За большим обеденным столом, у которого обычно собиралась семья из одиннадцати человек, сидело несколько мужчин. Глава семьи — Тихон, мужчина лет тридцати пяти, трое стариков, которым было уже за семьдесят, далее — шестидесятилетний Алексей Юрьев, а возле него — его зять Олег, немец по национальности, член исполнительного органа баптистской поместной церкви.

 

Эта группа людей, входившая в так называемую «двадцатку», была создана по требованию властей, потому что только они имели право от имени церкви подать заявление на ее регистрацию. Те же двадцать братьев или их преемники, как, например, Олег, несли в своей церкви ответственность за соблюдение всех предписаний и указаний властей по вопросу религии. Олегу к тому времени исполнилось двадцать восемь лет.

 

На диване у стены сидела жена Тихона — Лидия, читая толстую рукописную книгу, а рядом с ней ее мать штопала детские носки. Дети уже спали. В комнате царило какое-то подавленное настроение. Юрьев призвал собравшихся помолиться и произнес короткую молитву. Наступила тишина. Казалось, остальные чего-то ожидают. Наконец, молчание было нарушено. Антон Миллер, старый христианин, окинул всех присутствующих дружеским взглядом, погладил свою бородку и спросил:

—         Кто был сегодня на богослужении?