Генке - Древняя Церковь от апостольских времен до Августина

Без преувеличения важнейшим явлением церковной жизни IV века стало появление арианства. Как и многие еретические движения того времени, ариане не являлись просто группой людей, придерживающихся определенной точки зрения — это была политическая партия, имевшая влиятельных сторонников и защитников. Недостаточно было побороть их в строго богословском смысле — немалые усилия потребовались, чтобы свести на нет их политическое влияние. Арианство возникло не на ровном месте. Христиане всегда верили в Отца, Сына и Святого Духа, но учение о Святой Троице не было еще сформулировано достаточно четко и однозначно.

 

В четвертом веке особенно остро обсуждался вопрос о соотношении Лиц Бога Отца и Бога Сына. По большому счету к этому времени выбор сводился к двум альтернативам: одни богословы говорили что Отец вечно порождает Сына, и что поэтому Сын так же божественен, как и Отец. Данной точке зрения противопоставлялись различные версии так называемого «субординационизма», то есть учения о том, что Сын подчинен Отцу, и что Он в том или ином смысле меньше или слабее Его. Этой проблеме придавал остроты тот факт, что и то, и другое мнение в той или иной степени отражалось в различных работах Оригена, богословские труды которого пользовались огромным авторитетом. 

 

С-Пб: «Миссия «Руфь», 2006. 162 с. 

ISBN 5-94172-046-7 

 

Предисловие 

 

Трудно переоценить то колоссальное значение, которое имеет для каждого христианина история Церкви и учение ее Отцов. Эта книга обращена прежде всего к юному читателю; однако автор помнил, что и служители, занятые приходской работой, нередко предпочитают краткие изложения объемистым специальным исследованиям. Это и учебник, который можно использовать для организации занятий в школе или в летнем лагере, и книга для чтения, доступная всем, кто интересуется Отцами древней Церкви и хотел бы узнать о них больше. Первые четыре урока (о Пятидесятнице, св. Петре, св. Павле и его миссионерских путешествиях) показывают, что суть христианства заключается в Воплощении. Церковь существует в мире, который подчиняется законам истории, и потому наше исповедание веры не есть нечто застывшее и неподвижное: оно взаимодействует с историческим и культурным контекстом. Церковь учреждена на земле Самим Господом. Пребывать в единении с Ним — значит быть членом Его Тела. В мире возникла возможность говорить о явлениях, которые определяются как «внешние» и «внутренние» по отношению к этому Телу. Исходя из этой реальности, в самом начале христианской истории сложились две тенденции. Подход апостола Павла подразумевал открытость по отношению к внешнему миру при полном сохранении целостности и самосознания Церкви. Позиция апостола Петра подчеркивала важность традиционных ценностей, осознание того факта, что мир стремится секуляризировать Церковь, поглотить ее и растворить в себе. Эти два подхода всегда уравновешивали друг друга. Структура книги построена на рассмотрении различных явлений церковной истории именно с этой точки зрения. Следующий урок (посвященный учению об оправдании) представляет собой как бы мост от времен Нового Завета к позднейшему периоду церковной истории. Здесь показано, что это великое учение (в своей традиционной форме) сложилось в контексте борьбы Августина с пела- гианами. Поскольку исходным культурным фоном служило противостояние апостола Павла иудействующим, современные критики стремятся подчеркнуть, насколько эти культурные среды были различны по своей природе. Однако, даже полностью осознавая историческую реальность церковной жизни, нам следует твердо придерживаться мнения об универсальности новозаветного учения в любом культурном контексте. Здесь же излагаются определенные различия в понимании доктрины оправдания верой, характеризующие западную и восточную христианские традиции. 

 

Следующие восемь уроков посвящены важным текстам, фигурам и событиям, относящимся к периоду между написанием Нового Завета и Никейским собором. Автор постарался увидеть, как со времен Пятидесятницы Церковь свидетельствовала язычникам, и как при этом богословы нередко разделяли участь мучеников (Игнатий, Поликарп, Иустин). Это страдание ради Христа означало и жизнь в Духе: Церковь окормляла верующих в Слове и Таинстве. Различие в отношении к внешнему по отношении к Церкви миру показано здесь на примере Иустина (первого христианского философа) и Тертуллиана (ригориста, который осуждал всякую философию как нечто языческое). И вновь эти тенденции явно уравновешивали друг друга. Читатель обнаружит здесь и иные аспекты противопоставления «внутреннего» и «внешнего», «субъективного» и «объективного» — в сложном взаимодействии Церкви и государства (Никейский собор), римской кафедры и местных епископств (Киприан), христианской веры и гностического влияния (Ириней). Следующие семь уроков посвящены периоду от Ни- кейского собора до Августина (Афанасий, три урока о Каппадокийских отцах, Кирилл Александрийский, Хал- кидонский собор и Августин). В этой части книги показано, как Церковь одолела влияние греко-римской культуры, взяв на вооружение самое ценное из его философии, чтобы сражаться с внутренним врагом — многочисленными ересями. Здесь автор старался проанализировать те проблемы, с которыми христианство столкнулась, став официальным вероисповеданием великой империи. Фигуры Афанасия (чьи жизнь и служение тесно связаны с Никеей) и Кирилла (чье имя неотделимо от Халкидон- ского собора) отражают здесь главный антагонизм: если первый жертвовал личными интересами ради Церкви, то второй, пожалуй, был отчасти склонен использовать ее для достижения собственных политических целей. Однако мы ясно видим, что Бог знает, как употребить на благо Своего народа и таких служителей, как Кирилл. История Василия Кесарийского, Григория Назианзина и Григория Нисского предоставляет нам прекрасную возможность поговорить о том, что дружба христиан — это, прежде всего, умение носить бремена друг друга. Последние уроки посвящены Августину и проблеме предопределения в христианской теологии. Совершенно очевидно, что некие аспекты того или иного учения могут приобретать большее значение в конкретной исторической ситуации. Автор вновь сравнивает исходный контекст, в котором возникло это учение апостола Павла, с обстоятельствами спора Августина с пелагианами, демонстрируя универсальность апостольского учения. Следует также упомянуть, что отрывки из писаний Отцов Церкви даны в адаптированном переводе и не могут быть использованы для целей академического свойства.